Процедуры и процедурши. Эпизод 1. 2-я часть

      Начало: http://www.proza.ru/2013/05/15/24

      «Боюсь данайцев, даже дары приносящих». (Вергилий «Энеида»)

      Вопреки ожиданиям, начальный период руководства Сурена Аванесовича не вызвал скоропалительных кадровых перемен в административном секторе больницы. Даже «святая святых» - должность главного бухгалтера осталась у прежней владелицы, а ушедшую Карину Эдуардовну заменила та самая Светлана - безмолвный свидетель моего памятного предновогоднего визита, косвенно подтвердив мою тогдашнюю догадку нестандартности их взаимоотношений.

      В противоположность собственному имени, Светлана была жгучей кареглазой брюнеткой, телосложением немного уступавшей Карине в объеме, но превосходящей рельефной сбалансированностью груди и бедер. Не отличаясь многословностью, она всегда старалась сохранять внешне доброжелательный вид, и подчеркнуто слащавую вежливость, впрочем, наши встречи ограничивалось сугубо рабочими вопросами.

      Правда, буквально сразу, новым секретарем главного врача стала Мариам Вартановна, по слухам, близкая родственница Карины Эдуардовны, от которой, безусловно, исходила инициатива гласного надзора за игривым супругом. В общем, ожидаемого перестроечного бурления не последовало и вскоре больничное бытие рутинно вошло в наезженную колею.

      Накануне майских праздников по больнице разнеслась сенсационная новость о критическом послеродовом состоянии Карины Эдуардовны. Информация была довольно противоречивой, но в «сухом остатке» выходило, что разрыв шейки матки вызвал обильное наружное кровотечение, усугубленное плохой свертываемостью крови. Из-за осложненной патологии и угрозы сепсиса Сурен Аванесович срочно переправил Карину в израильскую клинику, где она пролежала несколько летних недель.

      После ухода на пенсию предыдущей заведующей, мне пришлось часто контактировать со Светланой по финансовым вопросам, и, догадываясь об ее сохраняющейся личной связи с Кариной, я старалась при визите в бухгалтерию обязательно справиться у нее о самочувствии супруги главного врача, самопроизвольно добавлявшее в нашем общение неформальный элемент.

      Как-то перед концом рабочего дня я забежала в бухгалтерию сдать счета на медикаменты. Дверь кабинета заведующей была распахнута. Светлана сидела на памятной мне софе с ноутбуком на коленях. Взяв мои бумаги, она поплакалась на поломку кондиционера, симбиоз которой с нетипичной для последних чисел августа жарой перевел разговор на отпускную тему. Сравнив температуру кабинета с тропиками, Светлана похвасталась недавним семейным отдыхом на Мальдивах, проиллюстрировав рассказ красочными курортными фото из ноутбука.

      - «С моим семейным бюджетом, такое не светит», - грустно интерпретировала я увиденное.

      - «Почему? Женщина при определенной сноровке всегда способна поправить материальное положение, если хотите, давайте вместе подумаем над практическими вариантами», - возразила Светлана, символически покрутив на безымянном пальце обручальное кольцо.

      - «К сожалению, бабий век короток», - банально намекнула я на свой возраст, поняв смысловой жест Светланы, по больнице ходили слухи об организации через соседний частный медицинский центр «Адам и Ева» - уролого-гинекологической направленности, специфических «процедур» под видом платных медицинских услуг, среди женского персонала это фольклорно называлось «присесть в гинекологическое кресло Евы».

      - «Ерунда, с мужем сексом наверняка занимаетесь, а на интимном рынке пользуются спросом любые возрастные группы, можно найти свою нишу. Кроме того, существуют разные формы участия, говорю, как дипломированный маркетолог», - попыталась она мотивировать свое предложение.

      Чувствуя мой скептицизм, для убедительности аргументации, продолжила: «Извините, но вспомните предновогодний эпизод с Кариной в этом кабинете, аналогично покувыркаться, притом не без собственного удовольствия, можно и на коммерческой основе».

      Окружающая обстановка и деликатность затронутой темы не способствовали продолжению дискуссии и, выяснив какие-то технические детали принесенных бумаг, я, попрощавшись ушла.    

      Разговор в кабинете Светланы вскоре забылся, но неожиданно, на следующей неделе мне в аптеку позвонила Карина Эдуардовна и, сказав, что ненадолго заехала в больницу, попросила немедленно встретиться.

      Автомобиль Карины был припаркован около хирургического корпуса. Посигналив, она открыла противоположную от себя дверцу. Усевшись в кресло, я осмотрелась по сторонам. Боковое мерцание тонированных окон, высветило осунувшееся, бледно-матовое лицо Карины.

      - «Елена Викторовна, у меня к вам деликатная и, естественно, не бескорыстная просьба», - неторопливо растягивая слова, произнесла Карина Эдуардовна: «Дело в том, что в своем нынешнем положении я не способна исполнять супружеские обязанности, а Сурен Аванесович должен как-то снимать накопившееся сексуальное напряжение. Почему я обратилась именно к вам, надеюсь понятно, хотя перед главным врачом многие из персонала готовы раздвинуть ноги, но мне сейчас только не хватало новых шашней с какой-нибудь молоденькой шлюшкой-медсестрой с последующим шантажом лже-беременностью. Практически, учитывая его загруженность работой, речь идет о разовых воскресных встречах в конфиденциальном месте, исключающим кривотолки. Не буду скрывать, у меня уже есть подобная договоренность, но «критические дни» и прочие возможные отлучки и недомогания, требуют подмены, полагаю, для вас это ограничится одним-двумя визитами в месяц».

      - «Елена Викторовна, дорогуша, поймите меня правильно, мне очень тяжело обсуждать эту тему, но при такой родовой травме на восстановление врачи дают не менее полугода», - глубоко вздохнув, Карина Эдуардовна закончила на этом затянувшийся монолог.

      - «Да, на сей раз, оплата каждого посещения будет не кредитом, а наличными», - добавила она, показав листок с начертанной фломастером цифрой примерного эквивалента моей месячной зарплаты. Ошарашенная полученной информацией, я молчала. Первой затянувшуюся паузу прервала Карина Эдуардовна.

      - Ну, договорились?

      Видя мою нерешительность, она, молча, вложила мне в нагрудный карман халата, вынутый из «бардачка» конверт и открыла дверцу автомобиля.

      - «Это задаток. Завтра созвонимся о деталях», - не терпящим возражения тоном, завершила она наш разговор. Я вышла на тротуар, после чего машина сразу уехала. В открытом дома конверте оказалось ровно 2/3 обозначенной на листке суммы.

      Действительно, на следующий день Карина Эдуардовна перезвонила и с позиции свершившегося факта, пригласила меня подойти завтра в полдень к кабинету главного врача. В оговоренное время я вошла в «предбанник» кабинета, где меня уже ждали Карина Эдуардовна и новая секретарша «главного».

      - «Мариам, это Елена, я о ней говорила», - представила меня Карина, поднявшейся из-за стола женщине и, повернувшись в мою сторону, добавила: «Мариам Вартановна – родная сестра моей мамы». Сам факт рекомендации вначале показался странным, до этого мы несколько раз контактировали по работе с секретаршей главного, но, когда Карина пояснила о руководящей и направляющей роли Мариам в договорном процессе, смысл ритуала повторного знакомства стал понятен.

      Мариам была одного роста с Кариной, но гораздо миниатюрнее, хотя выглядела заметно старше. Одетая навыпуск удлиненная белая блузка, резко контрастировала с черными, собранными на затылке в пучок волосами, среди которых проступали седые пряди. В общем, внешний вид Мариам Вартановны выглядел неброско, а некоторая сухость в общении могла объясняться абсолютным отсутствием практики замужества.

      - «Хорошо, когда потребуется, я предварительно тебе позвоню», - низким, с легким кавказским акцентом, голосом сказала Мариам, непринужденно переходя на «ты».

      Телефонная информация от Мариам Вартановны, уточняющая координаты предстоящего воскресного рандеву последовала спустя пару недель.

      Сославшись мужу на поездку к старой подруге, в назначенное время, я позвонила в домофон небольшого двухэтажного здания ЗАО медицинского центра «Адам и Ева», находящегося на противоположной от больничной территории стороне улицы. Специфика названия подчеркивала его уролого-гинекологическую направленность, а согласно висевшему перед входом расписанию работы, воскресенье было выходным.

      Довольно быстро массивная металлическая дверь открылась и, появившаяся на пороге Мариам Вартановна, дружелюбно кивнув, жестом пригласила меня войти. На ней была та же удлиненная белая блузка и прямая, доходящая до середины икры облегающая черная юбка с задним разрезом выше колена. Экипировку завершали уравновешивающие пропорции силуэта тупоносые лакированные туфли на среднем каблуке.

      Закрыв на засов входную дверь, из небольшого холла мы спустились в полуподвал и, предварительно щелкнув коридорным выключателем, вошли в металлическую торцевую дверь с табличкой «Массажный кабинет».

      Посередине комнаты квадратной формы без окон стоял массивный массажный стол, а по противоположным углам, два кресла, одно, с большой кожаной спинкой – массажное, конструкция другого напоминало гинекологическое. Параллельная креслам стена, наподобие балетного класса, была зеркальной.

      - «Располагайся, Сурен скоро подъедет, халат и полотенце на кресле, туалет - там», - сказала Мариан Вартановна, указав вытянутой рукой направление. Действительно, за занавеской между креслами рядом стояли унитаз и биде. По-хозяйски озираясь вокруг, она сделала несколько инспектирующих шагов по комнате и направилась к входной двери.

      - «Желаю приятного времяпровождения», - съязвила она напоследок.

      Осмотревшись по сторонам, я не спеша переоделась в банный халат и, усевшись в массажное кресло, бегло просмотрела лежавший на передвижном сервировочном столике иллюстрированный буклет медицинского центра.

     - «Привет, вот и опять состыковались!», - космически-орбитально поздоровался вошедший Сурен Аванесович, уже облаченный в махровый халат, свидетельствовавший о высокой степени готовности к санкционированному супружескому разврату.

      Дальнейшее действо складывалось вполне квази-семейно, в парадигме второго десятка лет дележа супружеского ложа. Сурен Аванесович, кряхтя, отрегулировал высоту массажного стола, поставил меня в коленно-локтевое положение и, раздвинув полы халата, использовал мои гинекологические причиндалы аналогом спермоприемника. Энергичными фрикциями, он, скорострельно спустил накопившейся боекомплект семенных желез, торопливо сошел на пол, накинул халат и ушел. Подобие прошедшего сексуального контакта забегу спринтеров, привело меня в недоумение.

      Вторично переместившись в кресло, я закинула на подлокотники, широко разведенные ноги.

      - «Странно, неужели это неизбежное следствие перехода на руководящую должность?», - рассуждала я, вытирая полотенцем влажный пах. Относительно последствий подъема по служебной лестнице, в голове вертелась вызубренное когда-то в школьном курсе физики: «Выигрываешь в расстоянии, проигрываешь в силе», правда, вариант последствий стресса от перспективы вдовства с четырьмя малолетними детьми, тоже не отбраковывался.

      - «Может Кариана была права, говоря исключительно о физиологии?», - анализировала я калейдоскоп нахлынувших вопросов, при этом непроизвольно гладя ладонью волосяной покров лобка.

      - «Похоже, барышня хочет добавки», - прокомментировал динамику моей позы вернувшейся из душа Сурен Аванесович. Застигнутая врасплох его появлением, я не заметила, как повторно открылась входная дверь.

       - «Сурен, звонила Карина и просила после того как, сразу отзвонить домой», - произнесла витиевато построенной фразой, стоявшая в рамке дверного проема Мариам Вартановна. Пропустив торопливо прошмыгнувшего в коридор Сурена Аванесовича, она, продолжая пристально смотреть в мою сторону, медленно закрыла дверную створку.

      - «Бесцеремонная особа, могла бы постучать», - возмущенно подумала я, еще не зная про установленные в комнате скрытые камеры, позволявшие Мариам Вартановне, несколько ранее, наблюдать меня в роли престарелой Эммануэль.

      Оставшись одна, я после посещения душа, нараспашку набросила халат и подошла к сервировочному столику, внизу которого стояло несколько бутылок спиртного, минералка, бокалы, коробка конфет и тарелка с фруктами. Налив из открытой бутылки с этикеткой «Арарат» немного коньяка, я сделала пару глотков и закусила долькой лимона.

      Тишину прервал коридорный отзвук голосов, причем отчетливо слышалось, что два из них принадлежат мужчинам. Минуту спустя в комнате вновь материализовался Сурен Аванесович в компании своего личного шофера Алика - невысокого коренастого мужчины, лет сорока.

       Вздрогнув от такой наглости, я совершенно растерялась, даже не успела запахнуть халат. Застывший напротив Алик немигающим взглядом обозревал мои приоткрытые женские прелести, при этом, поднимающаяся зонтиком внизу живота ткань его «адидасовских треников», наглядно демонстрировала рефлекторное пробуждение основного инстинкта. Вырисовывающаяся перспектива роли «одно лепестковой ромашки» в намечавшейся коллективной забаве, ввиду подавляющего физического преимущества противоположной стороны, стала почти безальтернативной, хотя я продолжала оставаться в классической позе натурщицы, смущенно прикрывая руками низ живота.

       - «Не целка, чтобы капризничать, прогибайся и оттопыривай задницу!», - сурово прикрикнул Сурен Артурович, схватил меня в охапку, сдернул халат и, отведя руки, притянул к краю стола.

       Внутренне смирившись с неизбежностью приема вздыбленного монстра Алика, я, желая скорейшего окончания грядущего совокупления, поудобнее положила живот на поперечную поверхность стола и развела на ширину плеч, упирающиеся в пол ноги. Одобряюще похлопав меня по спине, Сурен Аванесович обратился к Алику: «Заправляй инструмент, девушка созрела».

      Буквально сразу, по моей межъягодичной впадине заскользила округлая головка мужского достоинства. В ответ я попыталась плотнее сжать бедра, но сильные руки Алика развели их обратно в стороны, пальцы, шарившие в опушке складок промежности, нащупали вход, и одеревеневший член парой грубых толчков вошел в меня почти до самого упора. От боли раздираемой плоти я, по девчачьи завизжав, дернулась, но полностью заполнивший влагалище отросток сразу перешел к ритмичным возвратно-поступательным движениям. По участившемуся дыханию нависавшей спереди туши Сурена Аванесовича, чувствовалось азартно-возбуждающее действие на него наблюдаемой сцены.

      - «Финиш, 3 минуты 15 секунд!», - фразой тренера вело-беговой дисциплины, проанонсировал Сурен Аванесович финальное семяизвержение Алика, теплой струйкой разлившуюся на холмистую поверхность моей выпяченной попы, однако, что служило критерием успеха -  быстрота или длительность, оставалось расплывчатым. Однозначным было только исполнение мною в данный момент функции пассивного компонента сексуального состязания.

      - «На Светке у тебя лучше получалось», - аналитически продолжил он «разбор полёта».

      - «Так Светкино дупло как баскетбольное кольцо для теннисного мячика», - попытался оправдаться фразой из спортивного лексикона, явно недовольный озвученным результатом Алик. По смыслу сказанного следовало, что сегодняшний поединок был отнюдь не дебютный, при этом принадлежность упомянутых ворот бухгалтерше Светлане, по косвенным признакам, сходилась с большой долей вероятности.

      Не дав мне опомниться, последовала «вторая часть Марлезонского балета», на освобожденное Аликом место пристроился Сурен Аванесович. Знакомый с моими анатомическими подробностями, он моментально переместил вздыбленный член на стартовую позицию и начал долбиться волосатым лобком в мою бесстыдно выставленную задницу. В отличие от предыдущего захода, сейчас Сурен Аванесович не форсировал темп, стараясь предельно затянуть соитие. Хотелось только одного – чтобы это быстрее кончилось, поэтому я начала встречно отбрасывать булки ягодиц, провоцируя усиление темпа.

      Внезапно толчки прекратились, но ожидаемой эякуляции за этим не последовало. Пытаясь понять причину произошедшей остановки, я приподняла голову, и увидела зеркальное отражение торса Алика, перпендикулярно сгорбленной буквой «Г» фигуре Сурена Аванесовича. Последовавшие вскоре периодические шлепки телесного соприкосновения не оставили сомнения в производимом детородным органом Алика массаже простаты главного врача. Наблюдаемая синхронность наших женоподобно-ролевых положений изрядно юморила, но ерзающая по спине массивная грудная клетка Сурена Аванесовича не давала возможности улыбнуться. Вскоре, неподвижно торчавший внутри меня член, конвульсивно задергавшись, выплюнул в пространство влагалища порцию семенной жидкости.

       Освободившись от пресса «сладкой парочки», я, не желая зрительного контакта, сохранила прежнее положение, лишь плотно скрестила ноги и прикрыла лицо ладонями согнутых в локтях рук. Воображалось, наподобие героя вестерна, стереть в порошок похотливых самцов, но реально оставалось только прикусывать губы, чтобы не разреветься. Некоторое время за спиной слышались гортанные звуки родного языка недавних игроков, завершившейся гулким дверным хлопком. Установившееся короткое затишье прервал голос Сурена Аванесовича.

      - «Премия тебе, чем заработала, туда и получила», - назидательно пошутил он, засовывая озвученный бонус, словно в щель почтового ящика, между половинок моей попы, прежде чем, вслед за Аликом, покинуть подмостки сегодняшнего эротического действа.

        Оставшись одна, я, с трудом разогнув затекшую поясницу, достала всунутую между ягодицами вдвое сложенную пятитысячную рублевую купюру. Тогда эта банкнота только появилась, так что мое визуальное знакомство с ней произошло вот таким нестандартным образом. Потом просеменила куриным шагом до биде. Вернувшись, достала косметичку и подошла к настенному зеркалу, недавно отображавшему коллективное трепыхание совокупляющихся тел.

      - «Сволочи, отшпилили как биллиардную лузу», - корректируя потрепанный внешний вид, беспомощно ругалась я на свое нагое отражение: «Очередное подтверждение, тебе, старой дуре, паскудства мужиков. Трудоустроилась, блин, к чертовой матери такие бабки, спаренная роль матери Терезы и сексуальной игровой приставки, не по мне».

      Слегка заглушив переполнявший негатив эмоций и ощущение жжения натруженного влагалища глотком недопитого «Арарата», я оделась и поднялась в холл.

        - «Елена, зайди, мне нужно с тобой рассчитаться», - окликнула меня Мариам Вартановна из приоткрытой двери угловой комнаты первого этажа.

       Предложив мне присесть, она отложила в сторону рассматриваемый глянцевый журнал, вышла из-за письменного стола и, опустившись на корточки, открыла напольный сейф.

       Комната была небольшой, оглядевшись по сторонам, я обратила внимание на прикрепленный кронштейном к стене монитор.

       - Вау! А ведь на экране изображение недавно покинутых мною апартаментов.

      Обернувшись, Мариам Вартановна моментально уловила адрес моего недоуменного взгляда.

      - «Для контроля деятельности сотрудников в некоторых рабочих помещениях установлены камеры», - отстраненно отрезюмировала она экранную картинку.

      - «Ага, а также для просмотра пикантных кадров сексуально озабоченными администраторами», - мысленно добавила я, глядя на выглядывающие сквозь раздвинутую прорезь юбки, сбившиеся гармошкой чулки Мариам Вартановны и валявшиеся под креслом женские трусы.

      Захлопнув дверцу сейфа, она выпрямилась и, повернувшись, положила на крышку стола конверт. Заметив лежавшие на полу трусы, окончательно смутилась и, подняв, бросила их в мусорную корзину.

       - «Здесь оставшаяся часть оговоренной суммы, можешь пересчитать», - следом, счетоводчески подведя баланс, добавила: «Дополнительную услугу тебе должны были оплатить клиенты».

      Направленный на меня вопросительный взгляд требовал подтверждающего отзыва. Я утвердительно кивнула и, не пересчитывая, спрятала конверт в сумочку.

      - «Неплохая добавка к зарплате, в перспективе – отпуск на Мальдивах!» - продекламировала Мариам Вартановна интонацией ведущей телевизионного шоу.

      Звуковую меркантильно-рекламную заставку прервал телефонный звонок.

      - Здравствуй, дорогой... Да-да, поняла, нужно медсестру на дом для инъекций. Какого возраста и параметров? Хорошо, запомнила, подберу варианты и попозже перезвоню.

      Похоже, рамки деловой активности Мариам Вартановны не ограничивались функцией секретаря.

       - «Хочешь немного выпить? А то зажато выглядишь, как девочка-старшеклассница после бурной школьной вечеринки», - сказала Мариам, пытаясь загладить шероховатость предшествующего звонку эпизода.

      Несмотря на мое возражение, она вынула из шкафчика початую бутылку коньяка и фужеры. Налив коньяк, взяла фужеры в обе руки, и, предварительно чокнув, протянула один из них мне.

       - «Давай на брудершафт», - безальтернативно предложила Мариам, вплотную приблизившись. Скрестив локти, мы пригубили коньяк, после чего, предварительно проведя языком по деснам, она крепко поцеловала меня.

       - «Слушай, а клиенту действительно нужны инъекции?», - задала я после поцелуя вертевшейся на языке вопрос.

      - «Возможно, но, судя по цене, чрезвычайно эксклюзивные», - ответила Мариам Вартановна, демонстрируя нежелание углубления данной щекотливой тематики.

       - «Может еще по коньячку?», - предложила Мариам, пытаясь заполнить возникшую бессловесную паузу.

      - Нет, больше не буду, устала, пойду домой.

      Повесив сумочку через плечо, я в сопровождении Мариам направилась к выходу. Увидев свое встречное отображение в настенном зеркале холла, она остановилась, приподняла юбку и застежками набедренного пояса прикрепила спавшие к туфлям чулки. Фрагментарно выступивший из-под края пояса вид голых ягодиц, визуально подтверждал отсутствие на Мариам Вартановне трусов, видимо мешавших процессу контроля исполнения моего контракта.

       Пристальное направление моего взгляда указало на замеченную конфузную огреху экипировки. Смутившись, она попыталась выправить ситуацию шутливой фразой, насчет традиционной начальственной рекомендации секретаршам не носить на работе трусы, после чего демонстративно виляя бедрами, проследовала в тамбур.

       - «Будет желание подзаработать телодвижениями – обращайся, некоторые больничные дамы охотно сотрудничают, конфиденциальность – гарантируется, условия – обговариваются, тем более, первый, самый трудный шаг, тобой уже пройден», - искушающее проинформировала меня напоследок Мариам Вартановна, панибратски потрепав по щеке, перед тем как отомкнуть уличную дверь.

      Весь вечер развороченный низ отдавал раздражающим зудом, а тут ещё супруг в постели неожиданно проявил несвойственную последнему времени сексуальную активность, остановленную только плотной прокладкой внутри надетых на ночь трусов. Сегодня, еще один визит в мою натруженную пилотку, был совершенно нежелателен.

       В понедельник, паховый дискомфорт окончательно не исчез, и, встретив на утренней летучке заведующую гинекологическим отделением, я напросилась на прием.

       - Приходи к 14-ти, у меня на это время запланирован диспансерный осмотр девочек из пищеблока.

       После осмотра, отметив в моей медицинской карте отсутствие отклонений, она, деликатно намекнув на возрастное снижение эластичности стенок влагалища, рекомендовала зайти в процедурный кабинет на спринцевание, полностью воздержаться в ближайшие 2-3 недели от половых контактов, а впредь стараться дозировать сексуальную активность.

       Вечером, набрав номер Карины Эдуардовны, я отказалась от нашей договоренности, цитатой, почерпнутой из какого-то телесериала: «На групповуху я не подписывалась!»

       Внутренне, я ожидала от Карины уточняющих вопросов к причине отказа, но их не последовало.

      - «Хозяин – барин, приму к сведению», - услышала я в ответ, с добавкой злой ремарки о том, что эксклюзивность доступа к моим дыркам, она не гарантировала.

       Почти сразу мне перезвонила Мариам Вартановна: «Не вовремя ты взбрыкнула, на подписи у Сурена лежал приказ о твоем назначении заведующей», затем, после небольшой паузы, будто подводя итог происшедшему, философски добавила: «Впрочем, у каждой из нас существует свой бабский предел, тем не менее, если надумаешь, мое вчерашнее предложение сохраняется». Тактично поблагодарив Мариам за сочувствие, я, сославшись на недомогание, прервала разговор, взаимным обещанием сохранения дружественных отношений. 

      P.S. Коротко о дальнейшем: спустя две недели в аптеку пришла новая заведующая, Светлана вскоре пересела с ВАЗовской «восьмёрки» на новую «Toyota Corolla», а следующим летом переместилась в кресло главного бухгалтера. Мариам Вартановна изредка намекала на возможность «интимной подработки», но я отказывалась, даже не прицениваясь, мужской монстр Алика напрочь отбил у меня охоту к подобным экспериментам.

Примечание: рисунок Eugene Reunier «Witches, Riding».