Было, или не было...

                Они не вернулись с поля брани
                и судьбы их - неизвестны...


                1.

  Раскопки длились уже не один сезон. Находки были не часты, но ценны, как по своей редкости, для этого периода времени, так и по удивительно хорошей сохранности.
-Пётр Михайлович...- вошедшая в палатку женщина средних лет, обычной,как говорят наружности, "плюхнулась" в раскладное кресло - шезлонг.Как - то нервно закурила, при этом, у неё заметно подрагивали пальцы рук.
 Профессор, на секунду "оторвался" от бумаг, и глядя поверх очков на вошедшею коллегу произнёс :"...Вера,вы замечательный специалист, женщина, и прочее, и прочее... Но я не устаю повторять: куря табак вы себя убиваете, губите!"
-Пётр Михайлович, - я вас прошу, (она произносила слова как - бы взвешивая)- уделите мне немного внимания,- пройдите со мной на раскоп...
-Что - то необычное?
-Вы правы... Этого, просто не может быть!
...Они спустились к месту раскопа. Вера остановилась, пропустив профессора вперёд.
-Так...,ну что у нас здесь?
Он увидел обычное, если можно так сказать,захоронение xiii века. Но что-то его поразило так, что он невольно присел, тут же, в раскопе. Правой рукой, Пётр Михайлович видимо пытался удержать сердце, учащённо, просто бешено,колотившееся
в уже немолодом теле.            
 Судя по скелету, это было захоронение мужчины. Необычным было то, что в том месте, где приблизительно находилась талия - виднелась ложка! Да, да, самая обыкновенная, похоже что из алюминия, столовая ложка.
-Но этого не может быть! Это невероятно! - повторял профессор.
-И я тоже думаю - не может быть.Но факт - налицо, - произнесла  рядом стоящая  Вера, как - то поёживаясь, будто по её телу пробежали "мурашки" холода.
 На следующий день, когда останки мужчины были полностью извлечены, ситуация не прояснилась - а, наоборот.
 Ложка, как предварительно определили, была алюминиевой. Но это, ещё не всё.
На ручке ложки, было нацарапаны буквы. Самые обычные буквы русского алфавита!
На одной стороне читалось БУЛЫГИН, на обратной -САША!
 В остальном , захоронение было обычным, с обычными для xiii века атрибутами.
Через четыре дня, находки отправили в Санкт-Петербург, для определения радиоуглеродного возраста.
 Спустя некоторое время, после начала затяжных, осенних дождей,(когда терялся
весь смысл раскопок) раскоп был законсервирован,а коллектив научных сотрудников вернулся в Санкт - Петербург,в университет.

                2.
   Когда секретарша принесла почту,Пётр Михайлович, работал в своём кабинете. В этот день,вся почта, - один единственный конверт.Прочитав от кого, профессор с нетерпением вскрыл его, но как бы спохватившись, вспомнив что - то,он отложил конверт в сторону и попросил секретаря Сонечку, приготовить два
кофе и пригласить Веру Ивановну.
-Разрешите?
-Да, да,проходите Вера, пожалуйста присаживайтесь.
-Вы помните "нашего Сашу"? У него ещё такая фамилия запоминающаяся -Бу-лы-гин, - произнёс профессор по слогам.
-Как можно забыть об этом! Вы наверное шутите, Пётр Михайлович. Разрешите я закурю?
-Пожалуйста, Вера Ивановна.
Она отошла к окну, приоткрыла одну створку оконной рамы, закурила.
-Уважаемая коллега, вот официальный ответ с лаборатории, мне его только что доставили. Я думаю, вам, как и мне,будет очень интересно прочесть содержимое
этого послания...
В письме сообщалось, что возраст находки - скелета мужчины - примерно семьсот лет.То есть xiii век! Возраст самого мужчины, чьи останки подвергались
анализу -  25 -30 лет. Ложка же, найденная в захоронение, оказалась точной копией алюминиевой ложки советских времён.Изготовлена она, в первой половине xx века.
  Профессор замолчал. В кабинете, зависла абсолютная тишина. Тишина раздумья,
удивленья, от открывшихся поразительных фактов.
-Вы знаете Петр Михайлович, - нарушила безмолвие Вера, я уже решила  как использую свой очередной отпуск.

                3.

Неделя, для Веры Ивановны, пролетела как один день. Сутки казались короткими: хронически не хватало времени. Спала беспокойно, часов по пять - шесть, ела в
сухомятку и снова - дело.Благодаря широкому кругу знакомых и своему другу - компьютеру, удалось прояснить для себя некоторые моменты...
  Также, результатом её труда были выводы, основанные на научной логике и мистической фантастике.
 За точку отчёта Вера приняла: Саша Булыгин, война, погибшие...
 В тех местах где проводился раскоп, в годы В.О.В.линия фронта проходила в июне 1941 года,и при наступлении Красной армии в начале 1944 года.По данным архива М.О.в июне-июле 1941 года, здесь билась с полчищами фашистов 24              стрелковая дивизия К.Н. Галицкого. Так вот по спискам личного состава, среди бойцов числился Александр Булыгин, 1923 года рождения... Совпадение?
 Четыре дня ушло на то что бы отыскать предполагаемых родственников Булыгина.
Из всех его родных, самых близких,помнящих его, осталась одна старшая сестра.
Веру Ивановну, теперь беспокоило только одно: не опоздать на встречу с Зинаидой Ивановной. Человек она не молодой и может случиться непоправимое.
 Большую часть пути Вера провела не в купе, а у окошка, в общем коридоре вагона.Колёса "скорого" монотонно считывали пройденное расстояние а мысли, не желая обрести логичный порядок, почему - то беспорядочно путались. Наверное просто не хотелось думать: был вакуум ожидания встречи, на результат которой она очень надеялась.Только бы успеть!

                4.

  Когда в очередной раз, с железнодорожного вокзала отправлялся эшелон на фронт, семья Булыгиных, находилась в самой гуще отбывающих и провожающих.
 Уходил воевать Саша. Валюшка, младшая сестрёнка,как только они вышли из дома, была неотступно около брата: всё время они шли взявшись за руки. Неизвестно, каких чувств у Вали в душе было больше: печали или гордости за Сашу, который уже такой взрослый и идёт бить немцев.
 На перроне, где - то играла гармоника, слышны выкрики: "Да  мы их разобьём,
да к уборочной домой поспеем!"
 Но, в общем,атмосфера проводов, была наполнена тревогой неизвестности и расставания... А немцы, - уже в Белоруссии.
Женщины плакали, обнимая своих любимых, единственных: сына,отца,деда...
Если бы они знали, сколько ещё слёз, страданий,потерь,ждёт их впереди.
- Саша,ты уж береги себя, сынок, - повторяла мама. Глаза её были сухи, как и у старшей сестры - Зинаиды. Только припухшие веки глаз "говорили" о бессонной,"слёзной" ночи.
 Прозвучала команда:"По вагонам!". Стихли гармони, стали слышнее плач, чьи - то причитания, торопливые пожелания доброго пути, скорого возвращения.

                5.               

  Когда Саша был школьником, напроказив, он понимал:  спросит с него за все проделки, прежде всего старшая сестра Зина. Пристыдит, а может и за чуб потаскает как следует...
 Валюшка, которая для всех была любимицей, чувствовала с пелёнок, что у неё есть самый, что ни на есть настоящий " рыцарь с мечём и щитом" - братик Саша.
И, в любой ситуации он встанет за нее горой.Это конечно не означает, что мама  и Зина были обделены долей Сашиного внимания. Просто Валюшка, эта забавная егоза, была самой младшенькой.
 Однажды, Саша, ему было тогда лет десять, пробовал с мальчишками курить. Происходило это в старом, заброшенном сарае - дровянике. У друга Витьки, отец
был каким - то большим начальником,и очень серьёзным мужчиной: носил серую шляпу,чёрный  плащ и такого же цвета кожаный портфель. Курил он только "Беломор". Так вот, папироса была одна. И принёс её Витёк. Он взял папиросу потихоньку в отцовском портсигаре: с надеждой что никто не заметит. И вот, в тот момент, когда Саша сделал первую в своей жизни затяжку дымящейся папиросой, в дверном проёме сарая, появилась мордашка Вали.
 -А, чё вы здесь делаете?
То ли, от едкого папиросного дыма, то ли от того, что за курением его поймала
сестрёнка, пусть даже младшая, Саша поперхнулся, закашлялся... Пробрало, аж до слёз.
 Когда кашель немного успокоился, первым делом он стал упрашивать  сестру:
"Валя, сестрёнка, ты же Зине и маме, ничего не скажешь?"
Валя, наверное понимая свою значимость, в этот момент, не торопилась с  ответом: отвела глаза в сторону.
 -Ладно, Саша, ни чё, ни чё не скажу,никому.
Это был один из их секретов.
 Первый урок курения не прошёл для Саши даром: это была его первая и как он
надеялся, последняя папироса.
 Одним словом, Саша рос обычным,нормальным мальчишкой:гонял в футбол,играл в лапту, любил, хотя и не имел своих, голубей. Никогда не был задирой, но когда
было необходимо, умел постоять за себя и надавать как следует. Мальчишки с соседних дворов об этом знали и не цеплялись к Саше.
 Из девчонок ему нравилась Катя. Она жила неподалёку: в двухэтажном доме на соседней улице. Саша знал о Кате многое:она моложе его на один год, в школе
слыла прилежной ученицей, была приветливой, дружелюбной. Воспитывала её бабушка, с которой они жили вдвоём в маленькой комнатушке. Также,он знал от
её лучшей подруги: Катя мечтает выучиться на врача.
 О родителях Кати,ничего толком неизвестно. До тридцать седьмого года они были, потом их не стало.
 Саша, никогда и вида не подавал Кате, что она ему нравится. Подойти к ней он
как - то стеснялся, сам не зная почему...

                6.
  Саша стал торопливо прощаться с мамой, с сестрёнками. Неожиданно,его
кто - то легонько дёрнул за рукав гимнастёрки. Повернувшись, Саша увидел широко "распахнутые" ,полные слёз, глаза Кати.
 -Катя?!
Катя, по девчачьи смущаясь, быстро поцеловала, чмокнула, Сашу в щёку.
 -Саша, возвращайся скорее...
Какой он был счастливый в этот миг! Кто бы знал!
 -Катя, Катя ты самая... хорошая..., я вернусь, я обязательно вернусь!
 Паровоз, дал продолжительный, прощальный гудок и громыхнув, потянул вагоны -теплушки на запад, неумолимо отдаляя Сашу от беззаботной юности, приближая к пучине войны, к её самым кровавым жерновам.
 Где - то, в розовой дымке памяти,остался родной дом, любимая мама, сёстры ... и Катя.

                7.

  Эшелон остановился в степи, по причине того,что рельсы были искорёжены взрывами: линия фронта рядом. Было раннее утро. Солдаты, выпрыгивающие из вагонов, по колено тонули в траве, обильно покрытой росой. Кто - то, видно
из бывших крестьян, не удержался,подметил: по этой травушке , да  литовочкой
( косой) пройтись. Было тихо, мирно. Лишь где - то там, впереди, на горизонте, был виден чёрный дым.Там была война...
 В полдень,солдаты уже сидели во вновь отрытых окопах и с аппетитом уплетали
кашу.Насколько они проголодались, можно было судить по дружному постукиванию
ложек о солдатские котелки.
- К бою! -пронеслось над окопами.И почти тут же чей - то возглас, - братцы...
это ж танки!
 Широкой полосой, поднимая за собой тучи пыли: шли немецкие танки. Их было
много...
От разрывов танковых снарядов, всё вокруг гудело, ухало. На зубах противно скрипел песок.Появились первые убитые, раненные.Весь этот кошмар, ад кромешный, загонял бойцов на дно окопа, не позволяя им поднять головы.Когда сократилось расстояние с танками, стали видны фигурки немцев - автоматчиков.
Был дан приказ:"Огонь!" Саша,как и все,целился и старался не промазать по движущимся врагам:так хотелось их остановить и  не дать немцам  топтать родную землю. Защитить маму,сестёр и конечно Катю.
С начала боя, прошло немного времени, но для участников события оно   показалось вечностью.
 Взрыв. Почти сразу за ним, ещё один...

                8.

  Всадник остановил коня, привычно придерживая кривую саблю, лихо спрыгнул на землю и склонился над лежащим человеком.
-Герей, смотри...
Второй всадник тоже спешился и стал рассматривать лежащего.Даже наступившие
сумерки не помешали этим степнякам, разговаривающим на одном из тюркских языков, рассмотреть и понять: перед ними какой - то, как - то странно одетый человек. Мужчина, лежащий в ковыле, лицом в низ, в самой неестественной позе,
не подавал ни каких признаков жизни. Молодых людей удивил необычный вид незнакомца, особенно обувь: ничего подобного, они ещё никогда не видели. Переглянувшись, степняки разом стянули сапоги с мёртвого. Видимо осознав что
они сделали всё, что хотели, лихо запрыгнули в сёдла и с гиканьем ускакали в
бескрайнюю ночь.
 Саша, приоткрыл глаза. Была первоначальная боязнь пошевелиться,какое - то неприятное ощущение тяжести в голове, тело было чужим, непослушным.Особенно, давал о себе знать левый бок: немного ниже сердца.Он с величайшим трудом перевернулся, лёг на спину.               
Ночь пахла звёздами и степными травами... Саша приподнялся, опершись на локти, попытался что - нибудь рассмотреть в кромешной темноте.Где все? Почему
такая жуткая тишина? Вопросы, один за другим возникали в его голове, но не находили ответа.Сапоги... куда они подевались? Да..., достанется от старшины, скажет небось: шагай теперь босиком.  И винтовка, где она..., пошарив в траве
рукой, понял, что в темноте это бесполезное занятие.С трудом Саша, приподнялся на ноги. Куда идти? Где наши? Он понял, что в такую темноту, пусть даже звёздную, кого то искать - бессмысленно,даже более того, опасно:
можно ненароком набрести на немцев.
Рассвет принёс неожиданные открытия...
 Саша обнаружил причину неприятной, тупой боли в боку: гимнастёрка в этом месте алела пятном засохшей, кровавой корки. К счастью, ранение было не серьёзным: кровотечения уже не было.Видимо осколком, была повреждена кожа и слегка,- мышечная ткань, не задев при этом крупных, кровеносных сосудов.
Поднявшись, Саша, был удивлён до такой степени, что невольно хотелось
потереть глаза, ущипнуть себя. Но это было наяву...
Он чётко понимал, что находится в том месте, где ещё никогда не был. А как
он здесь оказался, совершенно непонятно.
Раздольная степь не перепахана взрывами - светлое,мирное, летнее утро.Нет никакой войны! Вокруг: буйство трав, цветов, да редкие деревца с зарослями кустарников. И ни души.
Ни - ко - го.
 Что делать? Надо искать своих. В какую сторону идти? По солнцу, определил -
восток. Шёл насколько можно быстро, на ходу срывая цветки "кашки" -голод брал
своё.
 Спустя некоторое время, Саша вышел к небольшой, живописной реке. По спокойной глади воды:то тут, то там были разбросаны островки из листьев кувшинок, с жёлтыми чашечками цветов. Берега местами, были густо поросшие осокой.               
 Саша, собрав ладони "ковшиком", с жадностью пил прохладную, речную воду. И,
казалось нет ничего приятнее, вкуснее, этой долгожданной, студёной водицы.
Напившись вдоволь, умылся, ополоснул ноги, поплотнее перемотал портянки. Закончив эти процедуры, он присел на прибрежный пригорок и попытался обдумать
происходящее.
 Наступали фашистские танки. Был бой. Всё это происходило днём, а пришёл он
в себя, то есть в сознание, когда было уже темно. И места: какие то не знакомые и ни одного человека.Почему - то нет сапог, винтовки? Одни загадки.               
 Услышав всплеск воды, Саша привстал, огляделся, пытаясь определить источник шума. На противоположном берегу, у самой воды, он увидел бабушку, которая пришла на реку за водой.Она была очень странно одета, да и вёдра у неё  были необычные - деревянные.               
- Бабушка! -крикнул Саша, - где мост? Как к вам перебраться ?               
Женщина слегка испугавшись в начале, теперь с интересом, в прищур, подняв ладони ко лбу, рассматривала незнакомца.
-Здеся ходу нету, глыбоко окрест.
Женщина взяла вёдра и неспешно, насколько позволяла ноша, стала подниматься по натоптанной тропинке в верх. Наверх крутого, глинистого берега.
 Недолго раздумывая, Саша быстро разделся и вошёл в воду, держа одежду в правой руке.
Переплыв, он торопливо оделся, намотал портянки и чуть не бегом стал подниматься по тропинке в верх: на крутоватый, яристый склон.
Достигнув вершины, он увидел дом,вернее небольшую избушку под соломенной крышей, с маленьким, просто крошечным тусклым оконцем.
 Разглядывание дома прервал негромкий. но твёрдый  мужской голос.
-Ты чей будешь?
Только сейчас, он увидел с права от себя: за кустами калины, невысокого, бородатого мужчину, в серых холщовых одеждах.               
-Здравствуйте...
-...
-Я, Саша,...красноармеец Булыгин. Скажите, а где сейчас наши? Где их найти?
В то время, когда Саша задавал свои вопросы, мужчина без боязни, с интересом
обходил его вокруг,видимо пытаясь понять кто он и что ему надо.
-Никого у нас нет. Я вот, да капля моя - Марья.
Как оказалось, у него левая рука отсутствовала до предплечья: рукав рубахи  был наполовину пуст.Был он невысок - но коренаст, как гриб боровик. Борода росла сама по себе, и не стриг он её, а как видимо подрезал по длине, укорачивая чуть выше груди.Волосы подстрижены под "горшок", и на вид ему было
лет пятьдесят.На ногах у мужчины - лапти. Ну и глухомань,- подумал Саша. Как я сюда попал ?
- А это, чего- то у тебя, вон короста? Мужчина указал на засохшее пятно крови на гимнастёрке. Зверь, или как? Саша пожал плечами:"Не сам конечно,- ранили".
Незнакомец молча пошёл в сторону избушки. Сам вид его, как бы предлагал идти следом. Да у Саши и выбора не было.
 Подойдя к избушке, хозяин кликнул :" Марья".
Почти сразу же, как бы ожидала что её позовут, появилась бабушка. Та самая,
которую он видел у реки. Даже грубоватая, серого цвета холщовая одежда,не смогла скрыть стать бабушки, которая совсем не по возрасту легко двигалась.
Из- под платка выглядывал аккуратный,явно не старушечий, носик молодой женщины.
-Подранок он,траву неси.
Марья, проворно юркнула в избушку, и через минуту вышла с небольшой коробочкой в руках. При близком рассмотрении, коробочка оказалась искусно изготовлена из бересты.
-Чё камнем стоишь? Сымай наряд да на муравушку ляг.Марья травку положит...
Саша послушно снял гимнастёрку и прилёг на траву, на правый бок.
 На рану,Марья наложила зелёную, травяную кашицу, пахнущую едко, но приятно.
Потом,из складок своей одежды, извлекла полоску холщовой ткани и подвязала
больное место уже сидящему на траве Саше.
-Спасибо.
Сашины глаза "встретились" с глазами старушки. Какие красивые, голубые глаза-
отметил он про себя. Просто небесные колодцы -появилось само собой,  непонятно откуда, точное сравнение.
-Ну, сказывай, чей будешь? Хозяин проявлял явный интерес и видимо по этой причине повторно задал волнующий его вопрос. Всё это время, он сидел на бревне  давно высохшего дерева, помахивая берёзовым прутиком с единственным уцелевшим листом. Весь его вид говорил,о желании выслушать  незваного гостя
и мужчина этого не скрывал.
 Марья поднесла репу. Половину - отцу,половину - Саше.Сама же не ушла, а осталась стоять чуть в стороне от мужчин, тоже грызя зрелый, сладковатый по вкусу овощ.
-Ты чё стоишь, места много,садись сюда. Мужчина наглядно - призывно, похлопал
ладонью ( из которой так и не выпустил прут с одиноким листом)по стволу высохшего дерева, на котором он сидел. Саша присел.
-Я, Саша. С Воронежа.На фронт только вчера прибыл.Как окопы отрыли и сразу бой. Даже и сообразить, понять ничего не успели - как пошли танки. А с ними и
пехота немецкая. Фашисты проклятые! Я стрелял, как и все, думаю что попадал.
Ну, а потом... взрыв. Ночью, когда пришёл в себя,не смог понять где я. Утром, оказалось,что пропали сапоги,винтовка. Где наши? Куда идти? Ничего не пойму.
- А, можно, у вас ещё репу попросить?
- Марья, репы неси ему ещё. Сголодал...
Марья, проворно юркнула в избу, и мигом принесла Саше, целых две репы,которые он немедленно начал грызть.
- Ты, вот про немцев сказал,не спеша,раздумчиво, произнёс мужчина. Я их и не видывал никогда, только слыхал от своего отца, а он от своего батюшки - Ивана. Дед, с дружиной Новгородского князя,и шведов бил и ливонцев. То - то
им задали трёпу, окаянным. На долгую память, дед мой - Иван, сохранил меч ихний. Железо хорошее, да видно не в тех руках он был. Этот меч, теперь вот я храню...
- Меня Семёном кличут, а дочка - Машута. Маша. Умница она у меня - домовитая. Вот так вдвоём и живём.
 Саша, выслушав недолгий монолог Семёна, был в полном замешательстве. По школьной программе он хорошо помнил: кто бил шведов и ливонцев, немчуру всякую. А,новгородского князя - Александра, за это прозвали Невским.Да, да, Александром Невским. Но это же когда было - ХIII век! Как это может быть? Невероятно!

                9.
  Жена Семёна,Настя, в девичестве славилась на всю округу как работящая, пышущая здоровьем красавица. Приветливая, статная девушка, была желанной невесткой в любой дом. Но судьба свела её с Семёном, который с первого дня знакомства, в ней души не чаял. Уже на второй год,после того как Настя переступила порог родительского дома своего любимого, у них родилась Машенька. К великой радости Семёна, дочка была точной копией своей мамы.
 Пять лет длилось их семейное счастье, которое казалось будет бесконечным...
... Две дюжины всадников - чужаков, не спеша, поднимая клубы пыли копытами своих низкорослых лошадей, въехали в селение.И надо же было такому случиться,
"на глаза" видимо старшему по положению, попалась Настя....
 И всё...
С гиком, чужак рванул поводья и через мгновение, ловко подхваченная за талию
Настя, уже лежала перед воином, поперёк скакуна.
 Семён, запоздало выбежавший из избы кинулся к всаднику: пытаясь поймать лошадь под уздцы. Но иноземец, опередив события, выхватил из -за пояса кривую, с крупной, массивной рукоятью саблю и лихо рубанул Семёна. Левая рука, которой тот интуитивно прикрыл себя защищаясь, вмиг стала короче наполовину. Зелена - трава, под ногами, обагрилась Семёновой кровушкой. По какой причине, непонятно, но чужак больше не тронул Семёна, а лишь не спеша направил коня в сторону своих одобрительно улюлюкающих и посвистывающих
соплеменников.
 На первом же привале, чужак силой овладел своей пленницей. Неравны оказались
силы молодой женщины и матёрого степняка...
 Ночью,сидя у костра, степняки жарили мясо, разговаривая на своём, чуждом россам, языке. Настя, этим временем, изловчившись, связанными руками, накинула уздечку на низко растущий сук дерева и обмотав вокруг шеи, на мгновение задумалась.
- Сёмушка..., Машенька...-сквозь ручьи текущих слёз повторяла Настя, - родные
мои... не увижу больше вас, ненаглядные мои...  прощайте.
Когда опившиеся кумыса степняки вспомнили про пленницу - было уже поздно.
 Её светлая душа, была уже далеко...

                10.               
 После того как Настю похитили, Семён ставший по сути одноруким, очень сильно изменился:замкнулся в себе и только присутствие Машеньки могло разбудить улыбку на его ещё молодом, мужественном лице. Когда Семён был свободен от дел, трёхлетняя доченька не слазила с колен отца, крепко обняв его шею своими маленькими ручонками. А дед Фёдор, её ласково прозвал егозой: за то, что шустра и голубоглаза.
 Тяжко было Семёну без Насти, тяжко...               
На второе лето после беды,по просьбе сына, дед Фёдор с друзьями - помощниками
срубили избу. Не в самом селении, а на отшибе, чуть в стороне и всего лишь в саженях десяти от берега реки. С одной стороны, вроде и не в селении, а с другой - при надобности,  -рукой подать до своих. К листопаду дом был готов. Туда Семён с Машенькой и перебрались на жильё. Жизнь продолжалась...               
               
                11.   

 Из всего рассказанного гостем, Семён понял только одно: Саша, такой же как и они, не иноземец и не представляет никакой опасности для его семьи. Удивительно необычно выглядела его одежда, и порой совсем непонятен смысл его
слов. Но даже, при всём при этом,Семён понял : Саша, по каким то причинам остался один. Без родных, друзей и самое главное без крова над головой.А это
плохо... Ну, что ж, решил для себя Семён, знать сама судьба привела незнакомца в мой дом. Пусть пока останется, а далее - поглядим, жизнь покажет.
 Над землёй мягко,обволакивающе парил тёплый, летний вечер, убаюкивающий всё и вся своей благодатью. С уходящим за горизонт солнцем,заканчивался первый
день пребывания Саши у новых знакомых.
Заночевал он в хозяйской избе, на широкой скамье, укрытой мешком с сухой травой. Лежанка оказалась в меру мягкой и источала собой запахи полевых трав
и цветов. И едва Саша прилёг, как веки его затяжелели и всё тело погрузилось
в ночную, сонную истому...
 Следующий день для Саши, начался с чашки гречневой каши, которую он уплетал ложкой, искусно вырезанной из дерева. После каши, - пил мёд диких пчёл, соблазнительно пахнущий летом,солнцем. Вот бы Валюшке - сладкоежке мёду...-подумал он, вспомнив свою младшую сестрёнку.
 После непривычно - необычного, но вкусного завтрака, Маша вручила               
гостю обувь, - лапти. Он и не предполагал, что они такие лёгкие и удобные. А Сашины портянки, чудесным образом  оказались чисто простиранными. Когда Маша ему их передавала, её лицо слегка заиграло румянцем и она смутилась, отведя глаза в сторону. И когда она только успела?
 После того, как под руководством Маши лапти были правильно подвязаны, Саша отправился с Семёном корчевать пни, на огород, расположенный рядышком с домом.
Семён, из года в год, всё больше и больше отвоёвывал у леса плодородную землю. Работа требовала физической силы и определённой мужицкой смекалки, которая помогала ему в этом непростом деле.Саша, был немало удивлён тому, как он проворно, без излишней суеты, одной рукой управлялся с пнями. Сказывался многолетний опыт, а главное, понимание того, что надеяться не на кого. На скамье просидишь - получишь кукиш! С помощью толстых жердей и топора, они выбрали из "гнёзд " два средних по размеру пня, - что стоило немалого труда и
взмокшей от пота, Сашиной гимнастёрки.
-А, вот и Машута, - по лицу Семёна расплылась улыбка - молодец, в пору подошла!
 У Маши в руках был глиняный кувшин, который она, по жесту отца, предложила сначала Саше. Молоко было ещё тёплым, - парное - вкусное, настоящее. Саша пил его с таким удовольствием, взахлёб, что с трудом смог остановиться, вспомнив про Семёна.Коровы в хозяйстве не было,но по мере надобности, Маша несла в селение лапти и меняла на молоко. Лапти же, плела Маша, под руководством отца. Обувь от её рук исходила правильная, удобная: об этом знали во всех близлежащих селениях.
 После работы на огороде,Саша заготавливал дрова для печи, и к радости Маши,
сходил на реку - за водой.Носить на коромысле ведра с водой, оказалось дело не простым. В первый раз, при всём своё старании, Саша смог донести до дома только по полведра воды, остальное - расплескал.Во второй раз - вёдра оказались полнее.               
         
                12.

 Кусочки сухого мха, весело перехватили искорки от огнива и испуская лёгкий,кудрявый дымок, начали уверенно гореть - разгораться, передавая огненную эстафету костровому хворосту. Для Саши это был первый опыт добывания
огня с помощью металлической пластины и кремня. Конечно же, спички удобнее и проще в обращении, но в данном случае, он острее почувствовал себя взрослым, умелым мужчиной.
 Вечерело.
 - Саш, а Саш..., ты сказывай дальше свои сказки - шибко они хорошие.
Саша, возившийся с костром, убедившись что огонь не погаснет,присел на бревно
лежащее возле костра, как раз напротив Маши.
- Маша, я тебе, вернее вам с отцом, немного рассказывал  как началась война.
Но у нас же, до войны, всё было по другому. Я, ходил в школу, в каникулы - на речку, играли с ребятами в футбол, в городки. Здорово было! А зимой! Коньки накрутишь на валенки: и вперед.Ещё, у Витьки - моего друга, есть лыжи. Так мы ходили к реке,- у неё один берег крутой: горка отличная, и мы, по очереди с ним, с горы съезжали. Падали иногда конечно, но горка того стоила.Или на санках кучу - малу устраивали. Это когда один с горы едет, а по пути, на него,на санки, другие ребята прыгают. Бывало и носы расквашивали ненароком,
но это ничего - заживёт, зато весело.
 Маша, сидящая напротив Александра, слушала его очень внимательно; по детски,
совершенно не скрывая своего любопытства. Костровой хворост, почти прогорел,
превратившись в пышущие жаром красно - жёлто - бардовые угли. Подошёл Семён.
- Вот, с вами посижу чуть. При этом, протянул Саше горсть лесных орехов, а затем и Маше, отсыпал орехов в ладошку.
 К костру, Семён принёс не только орехи, но и некоторые вопросы к Саше. Так что хворосту, в костёр, они ещё подбросили и просидели в разговорах далеко за
полночь...

                13.

 Саша ,за эти прошедшие летние месяцы, для Семёна и его дочери Маши, стал как родной: по существу - член семьи. Он, с первого дня, не гнушался никакой работы по хозяйству и был доброжелателен в общении. А какие он сказки рассказывает.Иногда, в них, не всё понятно, но как интересно слушать!               
 В лето, Семён с Сашей пристроили к избушке, к дому, небольшую комнату: так что места, под одной крышей, хватило всем.
 К явной радости Маши, Саша уже кое-чему научился:осваивал плетение лаптей,
резал ложки из липы. Кстати, как оказалось, его ложка, та которая хранилась во время боя  в голенище сапога, каким то образом нашлась.Её новым хозяином был мальчуган из селения - Васёк, лет так десяти от роду.По какой-то надобности, его старшие братья  были за речкой,вот там видимо и нашли эту диковинную ложку.Между прочим, ни Ваське, ни его родным, никому она не понравилась. Как кашу вот положим, этой железкой есть? Железное - и в рот? Фу! Толи деревянная -куда уж лучше! Как только Саша прознал про ложку, так у него сразу созрел план: обменять две резных ложки на свою, на которой он ещё по дороге на фронт, нацарапал своё имя и даже фамилию. К его радости,план удался без особых трудностей: обмен был совершён.
 Иногда, воспоминания о "той" жизни, закрывали для него всё настоящее. Подкатывала волна тоски и полной беспомощности,сознание того что ничего нельзя изменить. Ничего! Любимые сестрёнки, мама...Не будет теперь в его жизни Кати... И обещание вернуться он так и не сдержал.
  Незаметно,быстро течёт время бытия. Солнечные,летние денёчки сменились ненастной погодой: всё насквозь продувающими ветрами, продолжительными, затяжными дождями, хмурым, грязноватым небом.
 Вот уже третий день как Саша слёг. Его мучил сильнейший кашель, при котором в груди всё хрипело и клокотало.Одолевал жар. Все попытки вылечить Сашу, облегчить его состояние, не принесли никакого результата. В начале Маша пыталась "своими силами " -отпоить травами, -не получилось. Тогда Семён позвал знахарку с селения, но и она, не смогла облегчить состояние больного.
 Саша угасал... Он метался в жару, и лишь временами, ненадолго приходил в сознание. И почти всегда, рядом была Маша. Она и стала, тем последним человеком, которого Саша увидел уходя в другой мир.
 Молодой,здоровый до этих дней парень, ушёл из жизни... Почти за семьсот лет до своего рождения...

                14.
 Вера Ивановна, собравшись с мыслями, потянулась рукой к кнопке  электрического звонка. Минуты через две - пришлось повторить. Послышалось движение и наконец дверь открылась.Перед Верой Ивановной, стояла невысокая,в меру полноватая, седовласая женщина.
- Здравствуйте, Зинаида Ивановна, я приехала к вам из Санкт - Петербурга. Вы позволите пройти?
-Пожалуйста, проходите...

  Да, не дождалась семья Булыгиных Сашу. Даже когда в предзимье сорок первого, почтальон постучал в их дверь, принеся нерадостное, горькое известие,в сердцах любящих его людей ещё долгие, долгие годы были ожиданием Сашиного возвращения. Ещё теплилась надежда... А вдруг..., а может...Но закончилась война, шли годы, а Саша - так и не ступил на родной порог...

 Зинаида Ивановна и Вера пили чай со смородиновым вареньем. Разговоры, воспоминания о былом: о таком далёком и таком очень близком.