Глава 9. Добро пожаловать на Стрип

В номере, несмотря даже на дневное время суток, царила полутьма. Сквозь плохо заколоченное окно все так же проникали змейки света. Из-под пола доносился людской гомон и смех. Где-то за окном, вне более-менее безопасных стен «Атомного ковбоя» слышался звон разбитой бутылки и ругань местных скваттеров.
Двое сидели на пыльной скрипучей кровати. Тихий успокаивающий, словно бы гудящий голос одного почти сливался в общем шуме с прерывистым полушепотом второго.

- Что ты видела?

Алу, съежившись, вновь утыкается ему в шею и вздрагивает.

- Прошлое… свое прошлое, - почти беззвучно отвечает она, но Бун услышал.

- Ты… ты вспомнила?!

- Нет… То есть, да, но не все. Отдельные детали, обрывки, куски… То, что было недавно…

Девушка, наконец, высвобождается от его объятий и впервые за полтора прошедших часа меняет позу.

- Меня зовут Алу, - глухим бесцветным голосом начинает она, глядя сквозь изъеденный жучками потолок, - Я пришла в Мохаве из места под названием Столичная Пустошь. Я искала человека по имени Брайс Я… я помню еще какие-то руины, огромный довоенный боевой корабль с отломанным носом… Людей в безразмерной железной броне и масках… И супермутанты!.. Там очень много супермутантов… Я не знаю, почему.

Бун с легкой тревогой смотрит на нее, затем задает первый вопрос:

- Зачем ты искала Брайса?

Алу медлит какое-то время прежде, чем ответить.

- Я не знаю. Может, он мне был муж или брат, друг или просто любовник… Я дальше не помню. Какой он был, что за человек, что с ним меня связывало – я ничего не помню! И, знаешь, такое чувство ежеминутное, когда об этом думаю… Словно вот-вот вспомню, какая-то надежда, маленькая, но упорная, боевая, откуда-то изнутри. Но я не могу вспомнить, и она гаснет, а потом опять!.. И так до бесконечности!

Бун, понимающе кивнув, поднимается с кровати. Старая рухлядь тихонько скрипит под его весом.
 
-Понятно, – проговорил он, подходя к колченогому стулу около гардероба, на который в спешке скинул все снаряжение, когда затащил в номер трясущуюся и бьющуюся в истерике девушку. – У меня для тебя хорошие новости, кстати.

Алу оторвалась от созерцания трещин на потолке:

- Какие?

- НКР согласились провезти нас через монорельс, – размеренно ответил Бун, но затем отчего-то нахмурился. – У меня к тебе остался только один вопрос.

- Валяй. - разрешила девушка, вновь обрушиваясь на подушку и бессмысленным взглядом утыкаясь в потолок.

- Алу, - голос Буна вдруг как-то резко изменился. Из размеренно-холодного повседневного тона он внезапно стал напряженным, тяжелым, больным. – Почему ты не смогла убить Вайлит?

Девушка резко поднялась с матраца.

- Только не надо об этом сейчас, Крейг!.. Не спрашивай! Я и сама толком не знаю. Возможно, потому что она была… в общем, выстрелить в нее мне тогда показалось, как если бы спустить курок на кормящую мать. Ты бы смог застрелить кормящую мать, а? Ответь же, ну. Ответь!

Бун замер. Лицо подернулось, точно надорванной пленкой, застывшей маской бессилия и равнодушия.

- Не смог бы, - глухо признал он, - но, Алу… Это же… Там была одна из Чертей, понимаешь?! Она убивает наших солдат и гражданских просто так, ради удовольствия, а затем скармливает трупы своим псам! Точнее, скармливала…

Он прошел наискось через комнату и тяжело опустился на край кровати, спиной к Алу.

Боже, ну как еще объяснить этой глупой девчонке очевидное? Она каждый день шокировала его своими поступками, мыслями, мировоззрением, эмоциями. Она не то, чтобы даже не похожа на Карлу!.. Карла здесь и близко не стояла. Он привык к чему угодно, как казалось ему – к истерикам, капризам, уловкам, обману, предательству, лжи.

Но не к… сочувствию? Состраданию не к нему, а к кому-то еще, к кому и испытывать его, казалось бы, нельзя?
Да какое, к черту, сострадание. Алу – совершенно невыносимая, неприспособленная к жизни девушка, свалившаяся буквально ниоткуда на его голову, да и при том явно с присвистом. Действительно, какой нормальный человек согласится помочь отыскать продавца покойной жены едва знакомого снайпера, который чуть было не застрелил тебя при первой же встрече, да еще и учитывая, что похищение произошло несколько лет назад?
Она ломает весь его привычный и обыденный, казалось бы, мир. Меняет его, мнет, точно он был бы каким-то подобием пластилина.

- Хватит, Алу, - с несколько даже излишним раздражением и злостью произнес он, - хватит! А если бы вместо того солдата там лежал бы твой Брайс? Или я? Что бы ты тогда сделала, скажи, что?!

Он наклонился вперед, упершись локтями в колени, и устало закрыл глаза. Неожиданно, плечи помимо его воли вздрогнули и, словно бы размякли, когда он почувствовал легкое прикосновение оставшийся за спиной Алу.
Девушка обняла его со спины и, уткнувшись щекой в его плечо, спросила, тоже закрыв глаза:

- А если бы вместо Вайлит там была одна из Ханов?



*          *         *



Ритмичное постукивание колес по состава по монорельсам вновь и вновь пробуждало в Алу смутные воспоминания, однако они уже давно остались позади. Позади остались и хмурые НКР-овцы с винтовками наперевес и администраторша с приклеенной улыбкой, объясняющая им где и что расположено на Стрипе. Несколько темных, плохо освещенных коридоров и, наконец, последняя дверь – выход на улицы самого крупного и роскошного города в Мохаве.

Едва Алу сделала шаг наружу, ей показалось, что полуночная темнота бесконечного неба над головой с его дикарскими пустошами и бесконечными смертельными опасностями резко остались позади, за толстыми высокими стенами Стрипа и спинами секьюритонов. Огромные высокие здания казино резкими стремительными росчерками белых стен уходили ввысь, сверкая завораживающими и отпугивающими с непривычки неоновыми огнями. По идеально ровному, словно бы вылизанному черному асфальту неспешно катились патрулирующие улицы секьюритоны. Шум и гомон шел со всех сторон, прерываясь только громкой музыкой, идущей, казалось, отовсюду. Френк Синатра неспешно затягивал свою “Blue moon”, вдоль бордюра неторопливо шагали, что-то обсуждая, хорошо одетые чистые сытые люди, около входов в клубы маячили девочки-зазывалы в открытых до неприличия костюмах. Кое-кто был уже в стельку пьян и едва шел. Особенно это можно было отнести к «отпускным» солдатам НКР. Без присмотра командира, многие из них шли с заплетающимися ногами, горланили военные песни и размахивали флагами с изображением двухголового медведя – символа Республики. Фигуры людей возникали перед глазами, затем вновь и вновь теряясь в полуночной темноте, разрезаемую только неоновыми огнями.

- Город греха и порока, – раздался сзади голос Буна, отвлекший завороженную Алу от созерцания улиц Стрипа. Девушка обернулась, чувствуя, что не в силах ответить что-либо. Снайпер понимающе кивнул. – Но, тем не менее, прекрасен. Ладно, куда идем?

Алу моментально сосредоточилась. Голова сразу же настроилась на работу, в ней практически не осталось мыслей. Откуда-то изнутри, из глубины, быстро, как на дрожжах, поднималось волнение и предвкушение охоты.
Цель была близка, как никогда.

- Пока не знаю. – она задумчив облизнула губы, нервно шаря глазами по сторонам, словно боясь, что Бенни выскочит из ниоткуда. – Ты говорил, что он один из Председателей, верно? Семья Председателей держит казино «Топс», а значит искать нашего пижона стоит там.

- Но обязательно так, чтобы и сами Председатели ничего не заподозрили, иначе твое свидание с несостоявшимся убийцей, боюсь, сорвется. – добавил Бун, испытывающе глядя на Алу и невольно взвешивая в душе, хватит ли пороху у этой девчонки завершить свои поиски до конца.

Упорства точно хватит, усмехнулся внутренний голос.

- Ты мне так и не ответила, Алу, - продолжил он, пытаясь поймать ее взгляд. Поймать все не удавалось. Девушку словно бы лихорадило то ли от волнения, то ли еще от чего-то. Снайпер, пытаясь привлечь ее внимание, протянул руку и несильно сжал ее ладонь. Алу вздрогнула и вопросительно вскинула брови.

- Что ты будешь делать, когда найдешь Бенни?

На губах напарницы неожиданно впервые появилась улыбка. Первая улыбка, которую он видел.

Трещинки на губах исчезают и разглаживаются, угрюмые складки исчезают, стремительным росчерком губ превращаясь в нечто озорное, дразнящее, манящее. Она заразна, она тоже тянет улыбнуться.

Он забыл, как это делается. Он забыл, что значит улыбаться.

Общая атмосфера разгула и беззаботности на Стрипе стремительно захватывает все внутри.

- Импровизировать. – ответила Алу.

А вот это уже нехорошо, тревожно подумал Бун, с легкой опаской и недоумением глядя на смеющуюся девушку. Знаем-знаем мы подобный настрой, верный признак того, что вскоре будет выкинут очередной фортель.

Он не успел ничего возразить. Буквально через два шага к ним подскочил один из секьюритонов с изображением залихватского курящего ковбоя на экране.

- Вы можете намазать меня маслом и объявить бисквитом, если это не мой замогильный дружище из Гудспрингс! – скрежещущим металлическим тоном с оттенком удивления и радости проскрипел он.

Бун опешил и резко остановился, вопросительно глядя на Алу. Девушка же, к его удивлению, вновь улыбнулась и с теплом пожала протянутую металлическую клешню.

- Привет, Виктор, - поздоровалась она и обернулась вполоборота к застывшему снайперу, - Виктор – тот самый секьюритон, который выкопал меня из могилы в Гудспрингс и отнес к доктору Митчеллу, - пояснила она.

- А… Очень приятно. – ошарашенно отозвался Бун, с подозрением глядя на мигающее изображение ковбоя на экране.
Картинками его не обманешь. Один приказ здешнего мистера Хауса, и Виктор разнесет стоявшей перед ним девушке голову той самой клешней, которую протягивал для человеческого рукопожатия при встрече.

- Очень хорошо, что я тебя встретил. – тем временем продолжил Виктор, не обращая на напарника девушки ровным счетом никакого внимания. – Босс уже заждался тебя, Курьер. Тебе передано уникальное приглашение в закрытый небоскреб-казино «Лаки 38». А еще босс просил передать, что велел забить тебе президентские апартаменты. Так что добро пожаловать на Стрип, девочка.

Предвкушение охоты и маячившее перед глазами лицо Бенни отступают на второй план. Волнение пенящимися пузырьками шампанского достигает верхней точке, где-то у горла, выплескиваясь наружу.

«Всеми секьюритонами управляет мистер Хаус. Всеми, даже Виктором. Ну, а когда тобою интересуется мистер Хаус, это же хорошо, верно?».

- Неожиданный теплый прием. – только и смогла было отозваться девушка,  не менее ошарашенная, чем ее спутник. Ковбой подмигнул ей с экрана, а затем изображение резко сменилось на картинку стандартных патрульных Стрипа - мультяшного полицейского с носом-картошкой. Секьюритон развернулся  в противоположную от них сторону и быстро покатился в сторону башни «Лаки 38».

Алу рванула было за ним, но была довольнорезко, если не грубо остановлена Буном.

- Стой! – потребовал он, и, оглянувшись вокруг, понизил голос. – Ты и в самом деле хочешь пойти за ним?
Алу тоже оглянулась, прежде чем ответить. На них уже начали настороженно посматривать и шептаться.

- У меня нет оснований не доверять ему, Крейг. – возразила она. – Он спас мне жизнь.

- Да какую жизнь! – снайпер ухватил ее за плечи и встряхнул, словно куклу. – Он работает на мистера Хауса! Ты знаешь, кто он такой? Он вырезал и захватил несчетное количество поселений и диких племен, живущих здесь, для того, чтобы возвести Стрип. Он командует всеми секьюритонами в Неваде. А башня, в которую тебя только что так любезно пригласили, стоит закрытй со времен Великой Войны закрытой, то есть без малого уже двести лет. Об этом ты знаешь? Да и как вообще этот мистер Хаус смог прожить столько?!

Алу не нашлась, что ответить. Глупый доверчивый мотылек, летящий на свет. Бун притянул ее к себе и положил ладони ей на скулы, заставля смотреть ему прямо в глаза.

- Ты всего лишь курьер! Бывший курьер! Ты не знаешь, что тебя ждет, Алу! Не знаешь! Это может быть ловушкой!
 
Ты недалекий солдафон, только и умеющий, что вышибать цель из прицела с сотни метров, по-прежнему свято веришь в то, что все, что не относится к Калифорнийской Республике враждебно.

- Когда тобою интересуется мистер Хаус, это же хорошо, верно? – слова Честера соскочили с языка, прежде, чем она успела подумать.

Бун смешался и замолчал. Алу подалась вперед, в свою очередь тоже положив ладони на обросшие щетиной обветренные щеки снайпера и, прижавшись своим лбом к его лбу, на мгновение закрыла глаза. Затем, мягко освободившись, скользнула в толпу, нагоняя Виктора. Бун лишь покачал головой, быстрым шагом следуя за ней и не выпуская из видимости спину Алу. Она просто ненормальная, заключил снайпер, на ходу случайно толкнул прикладом винтовки истошно взвизгнувшего игрока в элегантном довоенном костюме. Парень отскочил в сторону и послал ему в спину отборные ругательства.

Первая улыбка, адресованная не ему.

Ненормальная. И он ненормальный.