Глава первая. Детство

Я лежу и смотрю на небо. Щекой я чувствую еще влажную от росы траву, она щекочет меня, а я смеюсь, громко-громко, хохочу и тру рукой щеку, зажмурившись от удовольствия. Вдруг я оказываюсь верх ногами, это Папа схватил за ноги и кружит, я кричу от счастья, я так люблю, когда все сливается в одну большую кляксу. Я так люблю, когда небо оказывается на земле, а земля на небе. Папа сперва переворачивает на спину и начинает корчить рожи. Я смеюсь и смотрю, как у него так получается глазами делать, он все может. А вокруг папиного лица яркое свечение от солнца, но еще потому, что он ангел.
Начинает дергаться. Я быстро подрезаю и резко тяну вверх и вправо, как Папа учил. Одновременно начинаю крутить колесико, и леска натягивается. Поймала! Папа говорит, что нельзя так визжать, а то рыбу распугаю, но я вижу по его счастливым глазам, как он мной гордится. Я даю ему снять карасика и одеваю новую кукурузинку на крючок. Ну, держись, рыба!
Я знаю, что под ногами больше дна нет. Во рту такой вкус, как будто выпила много воды с солью. Я так глубоко. Наверное, еще половина меня бы поместилась туда. Но я не тону. Смотрю на Папу, вот же он, рядом, только руку сильнее протяни и дотронешься до его сгоревшего плеча. Если бы его не было рядом, ни за что бы не полезла. Все делаю в точности, как он. Правую руку погружаю в воду и начинаю отводить ее в сторону, потом левую, правую, левую. Ногами двигаю, как настоящий водолаз своими ластами. Смотрю на Папу и чувствую, что все могу, что ничего не боюсь.
Папа включает кассету, и я уже знаю, что там. Людвиг ван Бетховен «К Элизе» A-moll, что значит ля-минор. Папа обхватывает правой рукой мою спину, а левой берет мою правую руку, и мы начинаем кружить по комнате. Папа сильно нагнулся ко мне и получается неуклюже, но нам весело, мы танцуем, как на балу. Он умный, все понимал. Папа говорил, что никто не знает, кому написано это произведение. Бетховену нравилась девушка, а у нее была сестра, которая смогла влюбить его в себя. Тереза. Я ей завидую, каково это, когда тебе посвящают такую прекрасную музыку? А может, это была другая Тереза, его ученица, которая прекрасно исполняла его произведения и влюбила в себя эмоционального преподавателя? Или светская красавица, оперная певица Элизабет? А может быть, сестра Александра I , Елизавета Алексеевна? Все лучшие произведения искусства опутаны тайнами, как «Мона Лиза» да Винчи или вот эта великолепная мелодия сердца, говорил мне Папа. Он подарил мне шкатулку с этой пьесой, и я влюбилась в нее раз и навсегда.
Я слышу мелодию и хлопаю в ладоши ритм. Потом женщина со странной прической, похожей на то гнездо, что мы видели с Папой на скалах, нажимает на клавишу, а я пою то, что слышу. Она не смотрит на фортепьяно, она внимательно изучает меня сквозь толстые линзы очков. Я даже такие не видела никогда. Но ее глаза не кажутся уж очень большими, она немного приоткрывает веки, как будто не может открыть их полностью. У нее блестит золотой зуб, когда она поет : «Ляя». Я повторяю, она гладит меня по голове и говорит, что я умница.
Папа сказал, если я не пройду это прослушивание, я не смогу поступить в музыкальную школу, а, значит, не выучу «К Элизе». Я прошла.