Отец и сын

Застольная песнь гремела по залу славы чертогов Киллрашана, песнь сопровождалась топаньем сотен ног и хлопаньем сотен рук, порой даже заглушая музыкантов, каждый горланил во все свое луженое горло, стараясь доказать что он тут самый лучший певец из всех присутствующих. Эль и мед текли рекой, огромные деревянные кружки громыхали о столы, выплескивая содержимое. Не самая разнообразная снедь также летала между столами на радость пол дюжине здоровенных волкодавов, которые носились от стола к столу и подбирали то, что падало, или было брошено кем-нибудь из собравшихся.

Хозяин застолья, Эльфенгардт по прозвищу «Белый Медведь», забрался на свой стол, за которым сидела его супруга Алифин и драгоценные гости, Филиадор по прозвищу «Невозмутимый» и его сын Лювиндор которого все северяне за глаза называли «Шелковый Король». Эльфенгардт ходил прямо по столу с кружкой в одной руке и с ногой ягненка в другой, горланил песнь, и подбадривал окружающих. Эль из его кружки плескался во все стороны, поливая все вокруг, включая дорогих гостей и супругу. Алифин после очередного попадания хмельного напитка себе на голову не выдержала, она встав из-за стола, взяла дубинку своего мужа, которой он отгонял собак когда они ему надоедали, потом невозмутимо повернулась к своему мужу, который все так же самозабвенно распевал вместе со всеми веселую песню, дождавшись последнего куплета, что есть силы ударила дубинкой по ногам Эльфенгардта, который на последнем слове поскользнувшись на вареном горохе грохнулся спиной на стол, под дружный хохот собравшихся.
Эльфенгардт не сразу сообразил что произошло, он немного ошарашено поглядел по сторонам и встретившись взглядом со своей супругой, которая стояла подбоченившись, разразился еще более громогласным хохотом, который тут же подхватили все окружающие.
 - Твоей дорогой супруге не по нраву дождь из пенного, - сквозь смех сказал Филиадор.
 - А у нее удар по крепче, чем у твоего сына, - парировал его Эльфенгардт. Оба расхохотались, а Лювиндор злобно сверкнув глазами, и попытался сделать вид, будь-то, ничего не слышал.

Эльфенгардт поднялся, пнул ногой тарелку со злосчастным горохом, которая пролетев через весь зал разлетелась в дребезги от удара о тяжелую, обитую металлом дверь. Стайка волкодавов быстренько принялась поедать нежданно-негаданно свалившееся угощение, а Эльфенгардт спрыгнув со стола, уселся на свое место.
 - Так ты хочешь женить своего отпрыска на моей дочери? – с веселой улыбкой прогремел Эльфенгардт. По их обычаям жених должен обязательно одержать верх над женщиной в поединке, он должен был заслужить право называться главой дома. В принципе победа была не обязательна, случалось, что женщина брала в мужья и проигравшего ей, но хозяином в доме муж уже не был.
 - Ну может быть суровая северянка наставит моего сына на путь истинный, - так же улыбаясь сказал Филиадор похлопав своего сына по плечу. – Его мать чересчур сильно опекала его в детстве, а я был слишком сильно занят войной, что бы помешать этому, вот теперь расхлебываю.
 - Хильда вот-вот должна вернуться с дозора, спросим ее лично. Учти, я свою дочь заставлять не намерен. Я еще внуков хочу своих увидеть, - с каждым новым предложением все больше переходя на смех заявил Эльфенгардт.

Лювиндор незаметно ткнул отца в бок, давая понять, что им срочно нужно поговорить.
 - Позволь мне пошептаться с моим сыном, - не поворачиваясь к Лювиндору, сказал Филиадор.
 - Конечно, дай ему пару советов, как выйти из поединка с честью, - все еще смеясь, ответил Эльфенгардт.

Лювиндор ответ отца в угол, подальше от любопытных глаз и ушей.
 - Зачем ты меня позоришь отец?! – начал возмущаться Лювиндор. – Они же не будут меня уважать!
 - Расслабься сын, они и так тебя не уважают. Они ценят правду и силу, у тебя нет ни того, ни другого. Все в курсе, какие ты плетешь интриги с южными королевствами, как запросто отказываешься от своих слов для личной выгоды, так же всем прекрасно известно какой ты боец, что ни одной выигранной битвы, да что там битвы, ты даже на дуэлях не дрался. Если бы не сир Кильстертед, ты наверно даже фехтовать бы не научился. Сам подумай, какой ты король и полководец, если ты не в силах защитить даже себя? Наша дружба с севером зародилась на поле боя, я и мои войны заставили себя уважать, а что можешь дать ты? Интриги, которые здесь ни кому не интересны,  которыми ты только наживешь себе врагов? Здесь любят правду, если тебе не понравилось как тебе ответил король, прямо скажи ему, но будь готов доказать свою правоту мечем если потребуется.
 - Зачем тогда все это унижение для меня? Зачем эта свадьба? Я даже не видел эту Хильду, не знаю ее, если она хоть каплю похожа на своего папашу, то она страшная как снежный огр в морозную зиму! Зачем отец? Зачем ты постоянно меня унижаешь, я и так всегда стоял у тебя в тени, Великий Филиадор Невозмутимый, лучший боец всех западных королевств, непреклонный король Ильзимира! И я твой сын, как я унаследую все это? Да твои враги, да и теперешние друзья, разнесут Ильзимир на куски, как только ты отойдешь в мир иной!
 - Как-то рановато ты об этом задумался, - с усмешкой заметил Филиадор, и пожал плечами. – Гордость сын, гордость. Оторвись от мамкиной юбки, и переживи пять лет стужи, после этого ты вернешься настоящим правителем Ильзимира! Трудности делают из мальчика мужчину, если ты и дальше будишь рассчитывать только на своих подданных, ты обречен, сын мой, обречен! Брак с Хильдой Эльфингардской, это дорога к познанию себя как правителя, как мужчины, хозяина дома. Зачем тебе покорная южанка, которая не скажет тебе ни слова против, пока ты у власти, и первая всадит тебе нож в спину, как только ты эту власть потеряешь? Я не знаю женщин верней северянок! Северянки будут с тобой до конца, даже когда враги будут выбивать дверь вашей спальни, она встанет с тобой плечом к плечу с оружием в руках!
 - Тогда зачем ты женился на женщине из Крохма? Крохм является южным королевством!?
 - Я был молод, - с грустной улыбкой сказал Филиадор. – Тем более королевство мне досталось в упадке, денег не было, северяне нападали с севера, и теснили нас город за городом. Мне пришлось заключить союз с богатым Крохмом, взять в жены твою мать, и оборонять их северные границы. Она ни когда не любила меня. Слушалась, покорно шла на ложе, выполняла все мои прихоти, но продолжала ненавидеть. Она препиралась только на счет тебя, а мне было некогда спорить. Она хотела вырастить из тебя  цивилизованного южанина, а не дикаря, коими она считала всех северян. Должен сказать ей это удалось, - сказав это Филиадор развернулся и направился к столу, оставив незнающего, что ответить Лювиндора в углу.
 - Нашептались? – спросил Эльфенгардт, жуя сочного цыпленка и запивая его элем.
 - А то, ребенок возомнил себя мужчиной, - усмехнулся Филиадор. – Короля из себя строит.
 - Фи, - сморщился Эльфенгардт. – Выпороть бы его за такие мысли.
 - Он сказал, что ты страшный как снежный огр, и дочка у тебя наверно такая же, - прямо сказал Филиадор. – Совсем не уважает друзей, а вить врагов надо уважать куда больше чем друзей.
 - Согласен, - кивнул Эльфенгардт. – Когда мы воевали, я с нетерпением ждал встречи с тобой, а когда мы наконец встречались, то я мечтал или убить тебя, или умереть только от твоей руки, а теперь мы друзья, и умереть от твоей руки мне не суждено... – он задумался, его взор потускнел, его разум унес его в далекие воспоминания, где царил звон стали, а над поляной переполненной телами, отрубленными конечностями и морем крови витало воронье.

Он еще несколько мгновений пробыл в воспоминаниях, но потом как будто проснулся, встряхнул головой и посмотрел на Филиадора. – А вить мы уже старики, по меркам наших отцов. Долговязый Иленгардт не дожил и до тридцати пяти когда его убили во время пятидневного бунта, а твой отец Шестирукий Райкдор, друг эльфов, сколько ему было когда твой брат отравил его?
 - Тридцать семь.
 - Вот, я об этом и говорю, мы пережили своих отцов, я прямо таки ощущаю наваливающуюся старость, мне осталось не так далеко до пятидесяти, а мои сыновья все еще не в состоянии занять престол. Каингардт слишком туп для этого, да, он отличный воин, один из лучших на всем севере, но он не сведущ в политике. Хегардт, трус, я, если честно удивляюсь, как его еще не убили. Урсангардт, горделивый щенок, из-за которого я постоянно вынужден извиняться перед лордами, еще один такой конфликт и я сам перережу ему глотку.
 - Хегардт, не труслив, он расчетлив и хитер, собственно, поэтому он и до сих пор жив. Честно говоря, из него получиться неплохой король, - высказал свое мнение Филиадор.
 - Король, который ни разу сам не участвовал в битве! Фи! – Эльфенгардт сморщился как от зубной боли. – Нет, не такой он - король севера! Хотя в чем-то ты прав, если меня убьют, именно он и сядет на трон.

Оба переглянулись, и Эльфенгардт расплылся в улыбке.
 - Каингардту досталась бы армия, и он был бы доволен, отказался от власти, а вот Урсангардта пришлось бы убить, и боги свидетели, я бы на это посмотрел, не будь я Эльфенгардтом Белым Медведем.
 - Да, ты бы еще явился ему во сне и дал бы пару дельных советов.
 - А он все равно сделал бы все по-своему, - Филиадор с Эльфенгардтом рассмеялись.

Тяжелая, обитая металлом, дверь приоткрылась, и в зал влетел глашатай, он громко стукнул своим посохом об пол и крикнул на весь зал: - Принцесса Хильда Эльфенгардская, с подарком для своего отца! – договорив это, он юркнул обратно за дверь, после чего та резко распахнулась, и на пороге показалась хрупкая на вид девушка с огненно рыжими волосами, голубыми, как льды тундры, глазами и белой с желтым отливом кожей.

На ней была одета кольчуга, из гномской стали, а из-за спины торчал двуручный меч практически с нее ростом. Она была не высока, но ладно сложена, фигура конечно не идеальна, чуть широковаты плечи, немного грубых мышц на руках, и мощные ноги.

За ней в зал вошла ее свита, человек десять, разномастные войны, и среди них был пленник, коротышка, примерно вполовину ниже самого маленького северянина, что-то около метра сорока, широкоплечий, бородатый, с черными точками глаз, злобно сверкающих их под шапки густых, пепельно-серых волос.
 - Гном ваше величество, - констатировал кто-то из близь сидящих.
 - Подарок отец, мы взяли его в плен возле Туркильды, он и его отряд шпионили в округе, - отрапортовала Хильда.
 - Славно, он хорошо сражался? – спросил Эльфенгардт.
 - Да отец, он убил пятнадцать наших воинов, прежде чем мы накинули на него сеть.
 - Ты убил пятнадцать воинов Хильды? – этот вопрос уже адресовался гному. Тот даже не отреагировал, его хмурый взгляд блуждал по залу, и всматриваясь в лица находящихся здесь людей.
 - А ты мне нравишься! – сказал Эльфенгардт гному. – Он мне нравиться!

В глазах Эльфенгардта засеяло пламя, он перемахнул через стол и в плотную подошел к гному.
 - Я немного слышал о ваших обычаях, вы, как и мы предпочитаете погибнуть в бою, нежели от старости, хочешь, я дам тебе такую возможность? – Эльфенгардт нагнулся так, чтобы их глаза были на одном уровне, и взгляды встретились. -  В этом зале собрались лучшие воины моего народа, я предлагаю тебе схватку с любым из них, если ты победишь, не убивая моего человека, ты свободен, я дам тебе все, что ты попросишь, а если проиграешь, сам выберешь свою судьбу. Как тебе?
 - Поединок не до смерти? – раздался хриплый, суровый голос гнома. – Ты оскорбляешь меня таким предложением, я голыми руками разорву любого из вас! Мне не нужны подачки, человека, кем бы он ни был!
 - Позволь мне сразиться с ним, мой король, позволь проучить этого выскочку от твоего имени! – прогремел один из воинов сидевший за столом по правую руку короля.
 - Горм, ты уже не раз выручал меня на поле битвы, но позволь пленник сразится с надзирателем, - Эльфенгардт повернулся к своей дочери. – Хильда, тут один прекрасный принц просит твоей руки, заставь его хорошенько подумать.

Хильда одарила презрительным взглядом Лювиндора, который был не в ее вкусе, потом посмотрела на Филиадора, который, кажется, наслаждался происходящим, его по детски светящиеся глаза дали понять, что он совсем не против того, что она до смерти напугает его сына.
- Хорошо отец, я отобью всякое желание у Шелкового Короля просить моей руки у кого-либо кроме меня! Выбирай оружие гном! – с наигранной яростью сказала Хильда.

Лювиндор побагровел, он и думать не хотел о том, что бы жениться на ней, но то, как она все преподнесла, да еще в открытую назвав его неофициальный титул! Он посмотрел на отца, который сидел, как ни в чем не бывало, его взгляд излучал живой интерес к происходящему, и он даже не отреагировал на то, что его сына оскорбили. Лювиндор ушел в размышления. Отец всегда говорил ему, что каждый должен защищать себя сам. Он ни когда не вступался за своего сына, даже когда мальчик слуга поколотил Лювиндора за то, что тот нагрубил его матери, Филиадор не отреагировал.

Тем временем все присутствующие в зале растаскивали столы, освобождая пространство, четверо мужчин внесли стол, на котором лежало разнообразное оружие, от маленького кортика до двуручного молота. Хильда расшнуровав ремень, который прижимал лезвие меча плотно к спине, взялась за рукоять и отстегнула второй ремень, который держал меч за эфес, и вывернула его перед собой.

Смотрелась она с мечем, по меньшей мере, забавно, навершие рукояти доставало ей до носа. Хильда уперла свой огромный меч острием в пол, а сама, взявшись за рукоять, принялась ждать гнома.
Гном, подойдя к столу, начал перебирать весь предложенный ассортимент. Первым он вытащил из кучи большой, круглый щит, и положил его рядом, встав на цыпочки, он продолжил поиски. Через некоторое время он довольно крякнул и вытащил второй щит, по размерам точная копия предыдущего.
 - Если тебе предложили щит или меч, бери щит, - про комментировал кто-то из собравшихся.
 - А гном возьмет два щита, если ему предложат арбалет, - пошутил еще кто-то, на что гном просто фыркнул.
Они заняли позиции друг напротив друга, Хильда с двуручным мечем, и гном с двумя щитами. Он немного поколдовал с ремнями для рук, после чего сообщил кивком головы о своей готовности.
 - Во имя богов! – сказал Эльфингардт, и уселся на свое место.

Хильда атаковала первая, она пинком ноги подкинула лезвие на уровень своей груди, и резко вытянула руку, гном прикрылся щитом, и страшный удар отразился от стен: «БУМ». Гном сделал четыре шага назад, а Хильда в свою очередь два шага вперед,  оставляя свой меч как бы застывшим в одном положении, она поднырнула под него, и ее меч плашмя лег ей на спину. После того как он только коснулся ее спины, она потянула руку держащую за эфес вниз пользуясь своим телом как рычагом. Чем ближе кончик лезвия был к полу, тем выше поднималась сама Хильда, в какой-то момент, она подхватила свое оружие второй рукой, и еще один страшный удар обрушился на щиты гнома, который, чуть не потеряв равновесие, отошел еще на несколько шагов.

Движения Хильды напоминали танец, она компенсировала недостаток силы, природной ловкостью, и инерцией, она вращала, закручивала, и наносила удары страшной силы. По виду гнома было понятно, что он ну ни как не ожидал от такой хрупкой с виду женщины такой прыти.

Филиадор на секунду отвлекся и перевел взгляд на Лювиндора. Тот сидел белый как сама смерть, он уже прекрасно оценил свои шансы на победу этой женщины, глаза лезли на лоб с каждым ее движением все быстрее и быстрее, рот открывался все шире и шире. Филиадор ухмыльнулся, он-то знал, что этой свадьбы все равно бы не было, их визит в Киллрашан был не больше чем визит вежливости, встречи старых друзей и еще более старых врагов. Традиция требовала, что бы он со своим сыном посетил всех правителей окружных государств, и попросил руки дочерей тех королевств. Он знал, что Эльфенгардт это прекрасно понимает, и затеял этот бой исключительно, что бы напугать Лювиндора, и отбить всякое желание жениться на Хильде. Тем более Хильда уже сделала выбор, он выйдет замуж за полководца Урабеля, который хоть и был сыном крестьянина, но показал себя отличным воином, а впоследствии стал и одним из лучших.

После десятка ударов гном решил перейти из обороны в наступление, он увернулся от очередной атаки Хильды, и попытался ударить ее кромкой щита. Но Хильда  просто немного припустила ручку меча и поймала щит на крестовину, после чего воспользовавшись силой удара гнома, она потянула за собой меч и хотела полоснуть гнома по спине, но тот во время разгадал свою оплошность и занес второй щит себе за спину. В который раз меч и щит встретились.

Гном перешел в агрессивную атаку, его удары сыпались один за другим, но натыкались на огромный меч, после каждого удара гнома, меч Хильды наносил ответный удар. У гнома было только одно слабое преимущество, его рост, чем он и пользовался. В какой-то момент, гному удалось прошмыгнуть мимо страшного меча и нанести удар, пускай не сильный, но все же удар, в грудь Хильды. В ответ на это Хильда извернулась и срезала ремни на левом щите гнома, после чего щит упал на землю. Хильда ногой оттолкнула щит в сторону, и с удвоенной яростью насела на противника.

Бой длился уже около десяти минут, гном и Хильда начали тяжело дышать. Бой завершиться с первой ошибкой, решили все. По залу начали разноситься подбадривания и советы.

В следующее мгновение гном отбил меч Хильды в сторону, сам ринулся к ней, плечом сбил ее с ног, занес щит для удара в шею, и в последний момент остановился. Только спустя мгновение все окружающие поняли почему.

Гном сидел на упавшей Хильде и прижимал кромку щита к ее горлу, а она в свою очередь, держала крестовину рукояти у шеи гнома.
 - Боевая ничья! – скомандовал Эльфенгардт. Воины тут же оттащили гнома от Хильды, и забрали у него щит. Хильда встала на ноги и выпрямилась.
 - Славная битва гном, - спокойно сказала Хильда, жестом подзывая слуг, что бы они унесли ее меч. Двое мальчишек подбежав, аккуратно взялись за меч с двух сторон и уволокли его из зала.
 - Отведай нашу пищу, и наш эль и мед, почтенный гном, ты боле не пленник, а гость за моим столом, - сказал Эльфенгардт, и стража сразу оставила гнома одного.
 - Мне незачем оставаться с вами, - сухо сказал гном. – Я ухожу, и если ты сказал правду, то меня не остановят.
 - Не остановят, ты волен уйти, но я прошу тебя остаться как друга, возможно, нам есть, что обсудить, - сказал Эльфенгардт. Гном немного помялся и кивнул.

Тут же между Филиадором и Эльфенгардтом вырос еще один стул, гном важно прошагал через весь зал и уселся на предложенное ему место.
 - Я Эльфенгардт Белый Медведь правитель Северного Королевства, справа от тебя мой старый друг, и еще более старый враг Филиадор Невозмутимый король Ильзимира и его сын Лювиндор, принц Ильзимира, ну а мою дочь ты уже знаешь.
 - Меня зовут Кромвиль, сын Дромвиля, сына Ирвиля, старого короля Дургдренга, величайшего из городов государств! – важно, с вызовом сказал гном.
 - Принц значится? – уточнил Филиадор. – Мы рады знакомству со столь храбрым воином и будущим правителем достойной расы гномов.
 - Хватит плескаться сладкой и лживой лестью, - отрезал Кромвиль, поднося ко рту кружку со свеженалитым элем.
 - Слушай, а этот гном мне однозначно нравится! – сказал, расхохотавшись Эльфенгардт. – У меня к тебе предложение, даже не только к тебе, а к твоему народу. Нам незачем воевать друг с другом, ваши подземные залы нас не интересуют, так же как и вас, наши земли...
 - За то вас очень интересуют наши богатства, и сталь! – отрезал Кромвиль.
 - Да, - не стал оправдываться Эльфенгардт. – Оружие и доспехи, сделанные вашими мастерами, чрезвычайно дорого ценятся у нашего народа. В связи с этим я хочу предложить твоему королю мир, и торговое соглашение, как ты думаешь, он согласиться?
 - А ты сам у него спроси, сходи один к нему в чертог, и узнай, как тебя примут в королевстве гномов.
 - А что, и пойду! Один, без свиты и воинов, Филиадор пока тут за всем присмотрит, его сын с моей дочерью пообщаются, глядишь, и на свадьбе погуляем, - Эльфенгардт подмигнул Филиадору, и увидел, что его шутка была услышана и принята как надо. – Все, я решил! Люди Северных Королевств, слушайте меня внимательно, я ухожу с этим почтенным гномом, и если не вернусь, пускай поединок определит наследника среди сыновей моих, а до того времени, мой верный друг Филиадор постережет мой царский табурет от вражеских посягательств. Все должны поклясться мне в верности, и следовать моему завету. Горм, ты нарекаешься хранителем данной клятвы, и всех кто нарушит ее, ждет смерть, от тебя или семьи твоей!

По залу прошлись волнительные шепотки, но Горм встав из-за стола, повернулся к Филиадору, приклонил колено и произнес: - «Я вижу друга своего, который был врагом моим, на троне короля моего, по просьбе занятого, а не по злому умыслу, клянусь сберечь клятву данную, и не опозорить имя севера».

Все в зале встали на одно колено и повторили слова, сказанные Гормом, после чего все встали, и у каждого на лице читалось изумление и недоверчивость к только что сказанному.

                ***
Через неделю Кромвиль и Эльфенгардт достигли входа в Дургдренг. За время путешествия гном отметил, что Эльфенгардт весьма не прихотлив, он не гнушался спать на земле, есть из одного котла, и выполнял возложенные на него обязанности, которые они распределили в первый же день. Кромвель обустраивал лагерь, кормил лошадей, и готовил пищу, а Эльфенгардт добывал дрова, воду и охотился. Надо сказать, что выехали они налегке, взяв с собой еды на несколько дней, двух лошадей, чему гном как то не очень обрадовался, наездник из него был просто никакой, но через несколько дней он уже вполне сносно держался в седле. Все путешествие прошло в молчании, они почти не разговаривали, лишь изредка обменивались парочкой фраз, относительно ночлега, или привала.

Огромные вырубленные прямо в скале врата, заставляли почувствовать себя ничтожным. Хоть ни кого и не было видно, но Эльфенгардт просто кожей ощущал, как его пристально изучают. Подойдя к вратам, Кромвиль спрыгнул со своей лошади, и что было сил, крикнул:
 - Во имя моего отца, отца моего отца, и всех наших предков, откройте мне вход! – его крик эхом отразился от скал и улетел далеко. Спустя несколько минут раздался натужный скрежет и скрип, за которым последовал глухой удар, и врата начали открываться.

Величественное зрелище захватило Эльфенгардта, он видел, как эти громадные створки расходятся, и за ними виднеется чернота провала. Врата открылись ровно на столько что бы через них спокойно прошли гном и человек, что они и сделали.

Проходя между створками врат, Эльфенгардт отметил, что толщина камня в створке равнялась десяти его воинов выстроенных в ряд, и он с еще большим уважением посмотрел на этого низкорослого гнома, который шагал впереди. Его народ умел обрабатывать камень и метал как никто другой, и даже самые грандиозные города людей не могут сравниться со строительством этих врат.

Попав внутрь, их тут же окружили солдаты, Кромвиль обмолвился с начальником караула парой фраз на гномьем языке, после чего большинство гномов разошлись по своим постам, остались только двое вооруженные небольшими копьями, они пошли за спиной Эльфенгардта, который, не обращая на них ни какого внимания, смотрел по сторонам.

Зал был просто огромен, скудное освещение не давало оценить его масштаб во всей полноте, но и увиденного было достаточно, десятки уровней вверх, стены этого зала были похожи на стены замков, только вырубленные из цельного камня, а не сложенные из осколков. Каждый уровень над землей был огорожен бойницей, за которой могли прятаться лучники, а в темноте потолка вполне могло прятаться и что-нибудь по страшнее. Эльфенгардт просто поблагодарил богов за то, что они внушили ему не штурмовать город гномов, иначе вот только здесь он бы лишился своего войска.

Около часа они шли по разным гротам и пещерам проходя от уровня к уровню и опускались все ниже и ниже. Гномы, снующие здесь туда сюда, не обращали на человека ровно никакого внимания, они чем-то напоминали Эльфенгардту муравьев, каждый был занят своим делом, они не мешали друг другу и не отвлекали.

Они вошли в жилой сектор, Эльфенгардт прикрыл глаза уже привыкшие к полумраку, так как тут было светло как днем, свет исходил из кристаллов, которыми был усеян потолок, жилые районы так же как и сам город был многоуровневым, и пока они шли, их путь петлял не только вправо или влево, но еще и вверх и вниз. Эльфенгардт понял, что брось они сейчас его здесь, он не выберется без помощи наружу.

Тронный зал поразил своим великолепием, всюду цельный камень, отточенный до белизны, разные узоры отлитые золотом, и величественные колонны, источающие теплый желтоватый свет.
 - Приветствую тебя Ирвиль, отец моего отца, как видишь, я пришел не один, со мной этот человек, его зовут Эльфенгардт Белый Медведь, он король северных земель, пришел просить мира и торговли, - сказав это, Кромвиль поклонился и отошел, давая королю разглядеть гостя.
 - Ну вот, а ты говорил, твой отец не способен на мир, - раздался немного поскрипывающий голос Ирвиля. – Он сам пришел, и просит мира.

Эльфенгардт поглядел по сторонам, не понимая, к кому обращается гном, ни кого не увидев, он посмотрел в его глаза и пожал плечами. Ирвиль встал с трона и пошел к Эльфенгардту.
 - Зачем тебе мир? Ты устал воевать? Или добыть бороду гнома уже не так весело? – Ирвиль говорил спокойно и уверено, а в этот момент в зал входили вооруженные гномы. – Что ты скажешь, если я потребую мести, мести за тех, кого вы убили? Ты дашь мне свою жизнь, взамен на мир? Или ты рассчитывал что, придя сюда один, без оружия ты растопишь наши сердца? А Эльфенгардт, правитель мира над нами.
 - Всего неделю назад, я решал судьбу твоего внука, взамен я предлагаю тебе решить мою судьбу! Я приму любое твое решение, но если ты хочешь убить меня, то учти, я желаю умереть в сражении!
 - Громкие слова, человек, вы живете как вспышка, но многие из вас после себя оставляют пожарища. Ответь мне, почему ты решил просить мира?
 - Нам нечего делить с вами, нам нет нужды отбирать у вас ваши владения, а вам нет смысла выходить и гнать нас с поверхности, нашему конфликту не одна сотня лет, и я даже не знаю, из-за чего он разгорелся. Возможно, пришло время потушить это пламя войны, которое не может затухнуть столько времени? Я понимаю, раньше мы отбирали у вас вашу сталь, оружие и доспехи, то теперь, я думаю, мы можем договориться, и мирно решить этот вопрос.
 - Ты правильно говоришь человек. Наша с вами война была не за землю или власть, а за куски металла. Да погибали из-за этого горячие головы, наши из мести выходили в рейды на вас, а ваши из жадности, чтобы разжиться нашими мечами и щитами, - Ирвиль обошел вокруг Эльфенгрардта, и встал прямо перед ним, задрав голову к верху. – А готовы ли твои люди к торговле и миру с нами, можешь ли ты говорить от лица всех своих сородичей?
 - Я решу этот вопрос, дайте нам год времени и я так же приду к вам, один, без солдат и оружия, и скажу ответ народа севера.
 - А твой отец не так глуп, как ты говорил, - снова обращаясь к кому-то неизвестному, сказал Ирвиль. – Ты описывал его варваром, а он оказался грамотным правителем, ни одной угрозы, переговоры прошли в тихой и спокойной атмосфере. Может ты зря, так ненавидишь своего отца? Может тебе следует у него кое-чему поучиться? Вы с ним похожи даже больше, чем ты думаешь.
 - С кем ты говоришь? – спросил, наконец, Эльфенгардт.
 - С тем, кто прячется, кто не понимает тебя, и считает бездушным воякой, кто ненавидит твои разрушения, кто не любит твои правила, и правила твоего народа. Он уже давно является другом в наших залах, он только ждет своего часа, но ты смог удивить его, да и не только его, но и нас всех. Кромвиль, внук мой, что ты скажешь про этого человека?
 - Он честен, - сухо сказал Кромвиль. – Мне этого достаточно.
 - Да, честность это бриллиант нашего времени, ты думаешь весь его народ, такой как он сам?
 - Врятли, но большинство послушает своего короля.
 - Хм... – Ирвиль задумчиво начал поглаживать бороду. – А ты что скажешь, сын своего отца?
 - Дайте ему год, как он просит, пускай он решит вопрос со своими людьми. Его уважает каждая собака в северных племенах, и думаю, он договориться со своим народом, - сказал Хагардт, выходя из-за королевского трона. Этот стройный юноша смотрел на своего массивного отца с нескрываемым удивлением.
 - Хагардт, что ты здесь делаешь? Ты же уехал в Сифилип, к Липсху, - ошарашенный, Эльфенгардт, был настолько растерян, что просто не знал что сказать.
 - Да отец, я действительно тебе так сказал, - пожал плечами Хагардт.
 - И давно ты дружишь с гномами, дохлая ты селедка?
 - Около пяти лет. Меня спас Дромвиль, отец Кромвиля, когда я попал в засаду Урсангардта. Он тогда серьезно ранил меня из арбалета, и бросил умирать, а Дромвиль выходил, привез сюда, и мы стали друзьями. Я понял, что вражда с ними не приведет ни куда, и предложил им заключить мир, когда я стану королем. Хотя я знаю, что ты никогда не назначишь меня своим приемником.
 - Действительно, ты не воин, ты трусливый принц, который не выиграл ни одного сражения, как я могу тебя поставить во главе северного королевства?
 - Тут ты не прав, человек, Хагардт храбрый воин, он убил десятерых из отряда своего брата, причем дрался он двумя кортиками, которые ты когда-то подарил ему в детстве, - встал на защиту Хагардта Ирвиль. – Он очень умелый боец, я уверен, что он сможет одолеть даже тебя, просто ты никогда не давал ему этого шанса.

Эльфенгардт пристально посмотрел на своего сына, он помнил как подарил ему на десятилетие два маленьких кортика-кастета, и ни разу не видел как сын ими пользуется, после чего и решил не тратить силы на обучение отпрыска. А Хагардт тем временем очень любил этот подарок, он сам тренировался в обращении с ними, и даже стал непревзойденным мастером, об этом знало всего пара человек во всем королевстве, и Липсх был одним из них. Именно Липсх организовывал бои с воинами из разных стран, в которых Хагардт всегда выходил победителем.
 - Хорошо, сын, я дам тебе такую возможность, а что на счет мира?
 - Я даю тебе год, через год ты придешь так же как сейчас к вратам Дургдренга, и выскажешь свое решение. Я буду ждать.

                ***

По возвращению Эльфенгардт, как и обещал, дал Хагардту шанс сразиться, и Хагардт как и предсказывал Ирвиль вышел победителем.
 
Урсагардт погиб в бою, он в очередной раз оскорбил лорда, обесчестив его дочь, и лорд со своим отрядом перебил всех людей Урсаградта, и его самого.
Через год, мир с гномами был подписан, торговое соглашение так же вступило в силу, и гномские товары хлынули на северные рынки. Без того богатый север стал чуть ли не центром торговли, со всех земель стекались купцы дабы приобрести здесь оружие и доспехи, сделанные гномами.

Эльфенгардт и Хагардт стали близки как никогда раньше, узнали о себе много нового, и после смерти Эльфенгардта, Хагардт сел на престол, его правление было одним из самых спокойных за всю историю северных земель, единственная война которая перешла по наследству от Эльфенгардта была война с Ильзимиром которую развязал Лювиндор. Война продлилась три года, и кончилась подписанием мира, после того как Лювиндора публично казнили.