Глава 5. Кот Светоч

На следующее утро, проснувшись от голоса Кота, я сначала, как Вы уже знаете, подумала, что нахожусь у себя дома.
Так вот. Я была в одной из комнат небольшой гостиницы отца Йорэка, на первом этаже которой располагался паб.
- Кот, ты здесь? - спросила я, проверяя, нет ли его в ванной.
Его, однозначно, не было здесь. Ни в этой комнатке со старыми коричнево-зелеными в цветочек обоями, ни в ванной.
Я встала, оделась и пошла умываться.
Кот должен был быть в одной из ближних комнат. Я, конечно, не пошла по всем номерам искать его. Вместо этого спустилась по деревянной лестнице на первый этаж, где за барной стойкой уже работал управляющий по фамилии Кемпайнен. Посетителей здесь, правда, еще не было. Йорэк еще вчера сказал, что в пабе можно неплохо позавтракать.
- Уже встала! - улыбнулся мне старик. - А они все еще дрыхнут. И Йорэк и Кот.
- Простите, я забыла Ваше имя… - не без смущения спросила я.
- Ничего, - упитанный старик надел фартук, - зови меня Кемпайнен.
- Хорошо, Кемпайнен.
 - Ну-с... Как ты смотришь на то, чтобы съесть омлет, чашечку кофе со сливками и какое-нибудь пирожное?
Я согласилась, и он начал готовить.
- Можешь пока журналы почитать. Они лежат на том подоконнике, - сообщил Кемпайнен, - там отзывы на музыку наших парней.
Я села за столик у окна и стала пролистывать журналы.
Ну и страшная же рожа у Кота иногда бывает! Им только детей пугать.
Из статей я узнала, что музыка их не имеет определенного стиля. В ней смешаны мотивы готики, металла и рока. Фиса вчера говорила, ей кажется, что у ее брата нет цели в жизни. Так я нашла в одном интервью вопрос "Какова цель вашей жизни?", на который Кот ответил: "У меня ее нет".
Более того, князь Кот Светоч собрался умереть в тридцать лет!
"... песня в целом хорошая. Все музыканты играли хорошо. Публика встретила группу на "УРА", поэтому можно простить маленький недостаток группы - ее солиста Кота Светоча...".
- Но это неправда, он хорошо поет! – Наивно возмутилась я по поводу этой статейки.
- Ходили слухи, что Ярвио Бессовестиус заплатил журналисту, чтобы тот про Кота эту статью написал. - Сказал Кемпайнен.
- Ярвио?
- Это заклятый враг Кота. Впрочем, все остальные в группе тоже его не любят. - И он начал рассказ. - Они враги со школы. Ярвио всегда пытался задеть Кота, чтобы спровоцировать его на драку. Йорэк, к счастью, вовремя останавливал Кота, когда Ярвио это удавалось. Большинство учителей почему-то  потакали Ярвио и недолюбливали Кота. Он, конечно, не был ангелом, но все же его часто винили несправедливо. Во всем, даже в том, чего он не делал. Не пнимаю, почему, но со школы все привыкли думать, что Кот плохой. Или, как минимум, немного того.
- Почему его считают плохим?
- Фамилия у него - Светоч. Однако сам Светоч помешан на всяких потусто-ронних штучках: перевернутых звездах, числе шестьсот шестьдесят шесть... - Кемпайнен печально вздохнул, ставя передо мной аппетитно пахнущую еду. - Еще он увлекается книгами о вампирах и прочей нечисти. Когда в школе об этом узнали, один особо не любивший его учитель - он, кстати, был старым другом семьи Бессовестиусов - так вот, он прилюдно, прямо Коту в глаза, на-звал его больным! Этот учитель еще напредсказывал  ему кучу неприятностей в будущей жизни, которые якобы должны случиться с ним из-за его "ненор-мального" характера.
- А я тоже люблю книги про вампиров, - призналась я, - самих вампиров с детства люблю.
- Можешь рассказать об этом Коту. Ему будет приятно. - Посоветовал Кемпайнен.
- У меня даже в школе что-то наподобие было. Я тогда на русском языке в качестве примера на какое-то правило написала предложение о вампирах. Кажется "Вампиры - красивые, но опасные существа". И еще, тоже на русском, когда у меня было предложение со словом "вампир", учительница закатила не-довольно глаза и сказала, что я как всегда в своем духе.
Кемпайнен рассмеялся.
- Все бы ничего, и про то, что он вытворял в детстве, все бы уже давно забыли, - продолжал он, - да только ведь в его песнях всегда есть элемент ужасов: то про какие-то могилы поет, то... строчка у него есть одна: "И в поцелуе твоем сладком я чувствую вкус смерти", то еще какая фигня в таком духе. Самое обидное во всем этом для Кота, - опять вздохнул он, - что родители, у которых есть дочери, оберегают своих деточек, стараются не допустить того, чтобы они встретились с Котом. Они боятся, что он развратит их дочек. - Наконец он улыбнулся, прищурившись. - Но это не мешает ему быть одним из самых популярных молодых людей и пользоваться у девушек большим успехом.
- Вкусные пирожные! - отметила я.
- Моя жена готовила. - С гордостью сообщил Кемпайнен и продолжил. - На счет девушек - это вообще отдельный разговор. Раненное у Кота сердце. Дав-но, когда ему было только семнадцать лет, влюбился он в одну… Уж больно красивая была. Все для нее готов он был сделать. Он относился к ней как к королеве. Как к богине! С ее стороны было ответное чувство. И казалось таким искренним! Некоторое время они были вместе, и все было прекрасно. А потом она ушла от него. Боль Кота была еще более невыносимой от того, что ушла она... к Ярвио. Да, да. Хоть он, Ярвио, и приходился ей троюродным братом. Эта негодяйка еще и посмеялась над Котом напоследок. Не нужно быть вы-дающимся психологом, чтобы понять, как ужасна была боль Кота. Из-за этого у него даже случился приступ - хроническое заболевание обострилось. Он чуть не умер тогда. Его спасла мать, когда примчалась в больницу, куда его доставили. Исцелила она его каким-то непонятным, поистине чудным, способом: просто обняла сына, прижав на несколько минут к своему сердцу.
С тех пор Кот никого не любил. Все его отношения с женщинами несерьезны, так, чисто для удовлетворения физиологических потребностей. И радость из него ушла. Единственное, что его еще держит здесь, это музыка. Слишком большую рану нанесла ему та девица. - Кемпайнен невесело хмыкнул. - Он, может быть, хотел бы в кого-нибудь влюбиться, да только боится. Наверно. Да и кто бы не боялся после такого! – И он усмехнулся воспоминанию. – А Йорэк-то!.. Да, точно, именно с тех пор Йорэк стал отзываться о женщинах презрительно, хотя я не верю, что он женоненавистник…
Я задумчиво смотрела на дно пустой чашки.
- А можно еще кофе? - спросила я.
- Конечно. - Кемпайнен забрал пустую посуду, и пошел наливать мне кофе.
Я тем временем вернулась к журналам. После рассказа Кемпайнена я прекрасно поняла слова Кота: "Много лет назад на моем сердце образовалась глубокая трещина. Все это время она расползалась дальше, давала новые ветви, покрывая сердце паутиной, и в итоге вовсе расколола его на мелкие осколки. Его уже не собрать...". В этих словах чувствовалась такая горькая обреченность! Мне хотелось верить, что Кот был не прав, что он еще встретит ту, которая сможет собрать воедино все разлетевшиеся осколки его сердца. К тому же его не покидал романтический настрой: он мечтал посылать любовные письма с голубями, а не обычной почтой. Я лишь вздохнула с досадой, что прошло то время, когда это было возможно.
Я очень редко встречала интервью с кем-то еще, помимо Кота. Так, однажды они с Йорэком, шутя, все свели к пукам. В том смысле, что настоящие друзья для Кота это люди, которые спокойно реагируют на пуки друг друга. То же самое относилось к понятию сексуальности. Кот вообще часто забавлялся в интервью. Он, например, где-то заявил, что не моется в холодное время года (и это при том, что в другой раз он рассказал, как, моясь, сочиняет в ванной стихи!).
Я вовремя закончила с журналами: вскоре спустились сами Кот и Йорэк, и сели ко мне за столик. Мне не хотелось, чтобы Кот знал, что я им интересуюсь.
- Как спалось? - поинтересовалась я.
- М-м-м... Мне всю ночь какие-то кошмары снились, - пожаловался Йорэк, намазывая джем на ломтик белого хлеба, он глянул на друга.
- А я хорошо спал. - Признался Кот, не поднимая глаз от еды.
- А ты тоже работаешь в этом пабе? - спросила я у Йорэка.
- Не, не работаю. Когда я сказал родителям, что хочу жить отдельно, они предложили мне поселиться здесь, в одном из номеров. – И пояснил. – Сами они живут в особняке. Они здесь редко появляются. Наняли супругов Кемпайненов, этих хороших, надёжных людей в качестве управляющих, а те отчитываются родителям. Но, думаю, я не долго буду здесь оставаться. Здесь не плохо, по крайней мере я никогда не готовлю, потому что есть паб, но… Чувствую, что скоро мне надоест прятаться от фанатов и тогда я перееду.
- В смысле, прятаться от фанатов? – спросила я.
- В смысле, что это уже давно не секрет, что я живу в этом мотеле, - отвечал Йорэк, - поэтому как минимум раз в две недели в отеле селятся фанаты нашей группы. Ты же понимаешь, что у них на лбу не написано, что они наши фанаты, поэтому мы всех селим. А когда выясняется, кто они, то… Не выселять же их со скандалом!.. И потом, среди них много вполне приличных, сдержанных людей, которые не доставляют мне никакого неудобства. Взрослые все спокойно «фанатеют», казусы случаются с молодыми девушками, с подростками... – Он резко замолк, точно только что вспомнил, что я принадлежу к последней возрастной категории, но потом продолжил.  – Но я не намереваюсь жить в мотеле всю жизнь.
По радио заиграла знакомая мелодия, но без слов я не могла понять, что это за песня.
Вдруг вспомнила о намерении Кота умереть в тридцать лет. Спрашивать у него в открытую, правда ли это, я постеснялась. Про возраст спрашивать - и вовсе не прилично. Судя по внешности, у него еще есть пара лет. И что он так жаждет очутиться в могиле? Ах да! разбитое сердце.
Я посмотрела на Кота, представляя себя не его месте. Смотрела на него и представляла, что он мог думать о разных вещах. Как он, например, относится к оформлению паба? Думала, как его жизненная позиция влияет на отношение ко всему и всем, что его окружает. В моей голове возник, должно быть, идиотский вопрос: "Как он вообще дышит?".
Однако, песня оказалась не на русском и даже не на английском языке: «Un dia mas cuando se pone el sol, me quedo en soledad…»
- Ты всё ещё хочешь вернуться домой? – спросил он у меня, и не дождавшись ответа, продолжил. – Зачем? Что ты будешь там делать?
- Ну как зачем! – воскликнула я. – Это мой дом.
- Ну, это как посмотреть…
- Что это значит? Там меня ждут родители, волнуются.
- А зачем тебе родители? Ты уже взрослая.
- Я ещё не взрослая.
Да где же я слышала эту песню! Такая знакомая! «Para cambiar el odio por amor te necesito a ti, saltando alrededor, quiero tener amigos de verdad…»
- Ах, ещё! Ну, так, пока ещё. Так, может, - он сложил руки на столе по-школьному и наклонился мне навстречу, - пришло время начать взрослую, са-мостоятельную, жизнь? Ты достаточно большая для этого.
- И переехать, как Йорэк, в мотель? – отозвалась я, не думая об этом серьез-но.
- А что? – И Кот спросил у Йорэка. – У вас найдётся комната для Дюэль?
- Да запросто, оставайся. – Пожал плечами Йорэк. – Я договорюсь, чтобы тебе дали комнату, так сказать, в кредит, пока работу не найдешь.
Когда припев повторился, мне показалось, что я вот-вот вспомню, что это за песня: «No hay por que llorar Esta vida tan bella al pasar No hay por que no sentir Es tan bella la vida vivir…».
- Дюэль, я серьезно: подумай, чтобы остаться здесь. Ведь не зря же ты сюда попала! А дома тебя не ждёт ничего интересного. Друзей у тебя там больше нет… - И Кот замолчал на самом весомом моменте.
- Ладно, - произнес он, вздохнув, - сегодня еще немало дел. Дюэль, пойдем, я снова попробую вывести тебя во Внешний Мир. Пойдём, цыплёнок, я отведу тебя к родителям.
Его последние слова меня задели и оставили неприятный осадок. Где-то глубоко в моей душе родился протест против его обвинения меня в малодушии, но этот порыв умер, не раскрывшись.
Песня закончилась, а я так и не вспомнила её.
Мы попрощались с Йорэком и Кемпайненым, и вышли из паба.
На улице было холодно, светло, но от вчерашних луж не осталось и следа. Мы молча пошли вдоль невысоких  каменных и кирпичных домов. Некоторые из них были жилыми, многие - магазинами. Мне понравились все эти здания.
Воздух стоял холодный и свежий, в нем ощущалось дыхание зимы. Я дышала, наслаждаясь его глубиной. Только сейчас я заметила, какие здесь яркие краски. Словно в мире, где жила я раньше, была, как в телевизоре, не настрое-на яркость. Тут все краски были такими сочными!
Я поделилась своими впечатлениями с Котом.
- Знаешь, как бывает, когда читаешь книгу? - стал объяснять он. - Если показать то, что в ней описано, то это кажется обыденным. Когда же читаешь, представляешь себе все в гораздо более ярких красках и более четко, чем это может быть на самом деле. То же самое с Промежуточным Миром. Он ярче. Но в то же время расплывчат. Ведь каждый человек, читая книгу, представляет все по-своему. Промежуточный Мир это ни то, ни се. В нем много загадок, и непонятного даже для своих обитателей, которые живут здесь с рождения. И Волшебный и Внешний Миры четче. А этот - расплывчатый, в нем много не-объяснимого. Часто люди делают что-то, не зная, для чего они это делают. Де-лают просто ради процесса. А вообще, большинство живущих здесь людей, в том числе и я иногда, забывают, что цель пребывания в Промежуточном Мире – как-то измениться, найти себя, понять, для чего мы здесь, и что делать дальше. Вообще-то, сама идея Промежуточного Мира не подразумевает, что люди должны рождаться здесь, жить всю жизнь здесь и умереть здесь же. Нет! А если такое случается, а это часто случается, то, считай, эти люди неудачники, потому что они не реализовали себя. Уж не знаю, почему больше: из-за недостатка веры или из-за лени… Я здесь родился и вырос, но умереть надеюсь в другом месте…
Я украдкой посмотрела на него. Похож ли он на человека с разбитым сердцем? Мне стало интересно, что он чувствует. Вообще по жизни и в данный момент. Что скрывается за маской холодности на этом лице, алые губы которого, вернее верхняя губа имеет чуть заметные отличия правой части от левой?
 - Кот,я забыла, а как называется ваша группа? - спросила я. - Мне понравились ваши песни. Хочу купить диск, когда вернусь домой.
- Нашу музыку не продают во Внешнем Мире. - Ответил он, и остановился. - Вот и пришли. Смотри, там, кажется, машина кого-то сбила…
И, правда, на дороге толпа людей обступила лежащего перед автомобилем человека.
- В таких балетках вся страна этим летом ходит. – Заметила я. – У меня точно такие же.
Я смотрела на ноги в этих балетках, и мне стало нехорошо и страшно, подобные сильные чувства бывают только во снах. Почему-то эта картина склонившихся над телом людей повергла меня в ужас, и я почувствовала, как общий вид машины, толпы людей, подъезжающей скорой помощи и тех балеток отталкивает меня. Не отдаю отчёта, откуда именно пришла эта мысль, но мне вдруг сильно захотелось не возвращаться туда, а остаться здесь, в Промежуточном Мире, и такое чувство внутри, наподобие страха, будто пойди я туда, - и случится что-то нехорошее.
- Кот, я передумала. - Сказала я, оборачиваясь и обнаруживая, что его нет рядом. 
"Куда он делся?" - думала я, оглядываясь по сторонам.