Бездна. Глава 9-5. Огнедышащий

     Когда мы вернулись домой, солнце освещало ту часть острова, откуда мы только что пришли. А наш берег погрузился в такой родной зелёный полумрак.

     — Хорошо дома! Вот бы никуда сегодня не ходить… — я растянулся на топчане.

     Ещё подумал, хорошо бы к этому удовольствию добавить полную независимость.

     Порхающая Бабочка взялась хлопотать по кухне. Светланка и Оленька тоже запрыгнули на топчан и тесно прижались ко мне с двух сторон.

     — В деревню идти что-то не хочется… — как бы про себя начал я, и сам себя прервал: — Но придётся отметиться.

     Вечерняя трапеза была достаточно лёгкой — наверняка нас в деревне накормят.

     В деревне было всё по-прежнему. Туземцы радушно приветствовали нас, кто-то спрашивал, хорош ли урожай плодов пальмы пого-пого, другие делились последними новостями. Я говорил, что плоды пого-пого очень вкусны, их много. Я делал вид, что деревенские новости мне интересны. Но мне было всё равно — я ждал развязки.

     Поэтому был рад, когда увидел червяка. Он быстро шагал в нашу сторону.

     — Пойду посмотрю, что ему от нас надо, — и пошёл навстречу.

     Я был настроен воинственно: в деревне доживаем последние дни, над нами теперь не властны никакие баломуты и, тем более, червяк.

     — Ты не можешь уходить на ночь без разрешения Бало-мото! — властный тон червяка при комической раскраске и нелепой позе вызвал только смех. Смех, скорее, нервный, от напряжения. Не обращая внимания на моё веселье, червяк продолжил: — Ты вообще ничего не можешь делать без разрешения Бало-мото!

     Вот так новости! Затягивают гайки? Или это самоуправство новоявленного тиранчика-червячка?

     — Я никому не обязан отчитываться в своих действиях. Главное, что я никому плохо не делаю, поэтому все мои действия — это мои проблемы, — я осознал, что всё чаще стал говорить такие слова. — Кому помешало то, что мы ходили собирать плоды пальмы пого-пого?

     — Мне! Потому что через пять дней будет самая большая свадьба! И Порхающая Бабочка будет моей женой!

     Приехали! Нет, я ожидал этого со дня на день. Но приказной тон ничтожества… И опять кто-то решает за меня, запуская мохнатую лапу в мою личную жизнь, в мою семью! Бабочка — моя жена! Это моё личное решение, что она осталась верной Могучему Дубу, что они с моего ведома встречаются! Но червяк к ней не прикоснётся, потому что я несу за неё ответственность! В конце концов, я её люблю! Не так, как Светланку и Оленьку, но она поверила в меня, она доверила мне свою жизнь и судьбу!

     Лишь одно неразрешимое обстоятельство… Если бежать из деревни, то брать с собою Бабочку или нет… Если оставить её, никакого сомнения не может быть в том, что она никогда не достанется Могучему Дубу! Если взять с собой… О! Есть Дальний Берег! Вот и пусть живут! Но тогда нас непременно станут разыскивать!

     — Порхающая Бабочка моя жена!

     — Это распоряжение Бало-мото.

     — Бало-мото мне не указ!

     — Ты не можешь так говорить! Бало-мото и Бало-гуру всё нам дают. Без них нет ничего, без них нет фруктов, куриц, огня, людей и самого острова.

     Я машинально вертел в руке зажигалку, которая случайно оказалась со мной. Я глядел на зажигалку, а в моей голове зарождалась сумасшедшая мысль. Я щёлкнул зажигалкой перед червяком. Чтобы показать невсемогущество вождя и шамана. Сразу загорелся огонёк.

     — Я тоже могу дать огонь. Я могу дать куриц, фрукты, людей и остров, — я блефовал, поэтому в груди был холодок — вдруг он потребует показать, как я дам хотя бы куриц.

     Червяк растерялся, даже смотрел на меня восторженно-заискивающе. Потом стал вдруг надменным и, как ни в чём не бывало, сказал:

     — Это не настоящий огонь. Это — кукла огня!

     Наверняка он хотел сказать, что я его обманул. Но в балобольском языке нет такого слова, поэтому он морщил лоб, пытаясь выразить то, чем он всегда сам, не ведая того, занимался. Потом вспомнил, что знает это слово по-английски.

     — Ах так! — сказал я по-русски и поднёс огонь к указательному пальцу Червяка. — Вот тебе кукла огня!

     Запахло палёным ногтем. Туземец резко отдёрнул руку. В голове Червяка происходила какая-то тугая работа. Наконец, он уверенно сказал:

     — Я знаю: ты взял огонь у Бало-мото! Я всё ему расскажу!

     В балобольском языке нет слова “украл”. Туземец опять морщил лоб, но не мог выразить высшей степени своего презрения.

     — Иди и говори! Тогда я весь твой дом превращу в большой костёр! — для убедительности я щёлкнул зажигалкой возле сухой травы, отчего на полтора метра мгновенно взметнулось пламя.

     Червяк отшатнулся. В его глазах вспыхнул дикий ужас. Я развернулся и хотел уйти, но решил загасить огонь. Я не представлял, чем смогу сбить пламя, но островок сушняка выгорел почти мгновенно, мне осталось лишь с победным видом показать червяку две фиги.

     Я не стал ждать ответной реакции туземца и пошёл прочь. Я пожалел о своей дерзости. Сделанное сгоряча может повредить не только мне, но и моим любимым, моей семье. Ах, если бы я был один, нечего было бы бояться. Но я не один. Вождь с шаманом сегодня ничего не узнают: они рано закрывают двери своего дворца. Спят они, смотрят видик, устраивают оргии или занимаются колдовством — неизвестно. По крайней мере, они не впускают в хижину даже Червяка. Но завтра я могу испытать всю силу гнева Баломутов.

     Ничего — моя шутка подвигнет нас на коренное изменение жизни! Завтра же переселяемся в старый город! Туда, где живёт Дальний Берег!