Цепочка спасения

Всё в жизни взаимосвязано, ничто не даётся просто так,  во всём - свой смысл и своя логика. Известные истины, но познаются они в полной мере только с годами.

Недавно перечитывала свой рассказ «Марсельский заплыв», где описано, как я чуть не утонула в двенадцатилетнем возрасте. Не буду приводит здесь этот отрывок.  Желающие могут прочесть его, зайдя по ссылке  http://www.proza.ru/2013/05/03/68

В тот раз,  в самые страшные мгновения,  когда я отчаянно боролась за жизнь, к пронзающему чувству ужаса,  отчётливо примешивалось УДИВЛЕНИЕ от МОЛЧАЛИВОСТИ наступающей смерти. Как это, я тону, и не могу крикнуть: «Спасите!»

Оказывается, даже для подобных трагических моментов существуют свои стереотипы: ТОНУЩИЙ - ОБЯЗАТЕЛЬНО ДОЛЖЕН ВЗЫВАТЬ О ПОМОЩИ.
Тогда это мешала сделать мутная вода, вливающаяся через рот мерзким пресным потоком…
В конечном итоге, мне повезло. Наверное, это был один шанс – на тысячу или даже, на несколько тысяч… На пустынном берегу - всего один человек, который, несмотря на тишину, понял, что я погибаю… Но то, что ТОНУТЬ МОЖНО МОЛЧА – осталось во мне навсегда.

В тот раз Провидение оказалось благосклонным. Думаю, не только потому, что ему так важна была именно МОЯ - единственная и неповторимая - жизнь. Как впоследствии оказалось, столь суровое испытание, было дано не зря…
********
Случилось это через год после того присшествия.
Пошли мы - девчонки из нашего  пансионата, купаться на Питьевое озеро.
Вообще, в пансионате был специально обустроенный «лягушатник» для детей отдыхающих. Но нам, подросткам,  стыдно было возиться по колено в воде, рядом со всякой мелюзгой.

«Питьевое» же – другое дело! Большой водоём с крутыми берегами и прозрачной водой. Правда, озеро это славилось своим коварством.  Дно его было очень неровное, а чистая вода, из-за обилия подземных ключей,  вся в невидимых лужах ледяной воды – в которые внезапно попадал пловец.
Каждый год  брало «Питьевое» себе страшную дань - и не одну. Но поскольку находилось оно в любимой зоне отдыха горожан, купаться в нём  продолжали, несмотря ни на что.

Вот и мы, в тот тихий предзакатный час, с удовольствием наплескались, наплавались. Вообще-то, плавать по-настоящему, никто не умел. Лишь некоторые могли кое-как держаться на плаву, загребая воду, «по–собачьи».
Кроме этого знали мы, что метрах в трёх  от кромки воды,  дно резко уходит в глубину, поэтому и держались в безопасной зоне, возле берега.

Одна только Зоя Серёженко, отважно поплыла к центру озера. Она, хоть и была моложе нас, тринадцатилетних, зато недавно вернулась из Артека, где её научили правильно плавать.

Докупавшись до посинения губ и гусиной кожи, вылезли мы, дрожащие, на высокий берег. Стоим,  подставляя под ласковое солнышко свои тощие, угловатые тела. Кто вытирается,  кто  по травке бегает - в салочки, чтобы согреться,  играет. А я смотрю на озеро, где Зойка наша плавает.
МашУ ей рукой: «Давай, возвращайся, уходим уже…»

Поняла Зоя. Направилась к берегу. Видно, что устала, но ничего, скоро и на дно встать можно будет.  Вот приблизилась, совсем уже близко, да что-то не спешит выходить:  то поднырнёт, то опять на поверхности  воды окажется.

Девчонки резвиться перестали, стоят,  смотрят на ловкую подружку-пловчиху.
А та –  свой «класс» продолжает показывать.
 - Во даёт! - завидуют остальные.

А я вдруг взгляд её зелёных глаз перехватила - и ужас в них увидела.
- Ой,  да это ж она, наверное,  тонет!
Сразу вспомнилось, как сама вот так, молча,  погибала на глазах подружек.

Спрыгнула с берега, подбежала к воде. Глубина быстро нарастает, поэтому ступаю по твёрдому песчаному дну осторожно. После прошлогоднего «утопления,  неплохо держаться на воде я научилась, но плавать толком, а уж тем более,  спасать, всё равно, не умею. Но, несмотря на это, не останавливаясь, приближаюсь к тому месту, где Зоя барахтается. 

Мыслей почти никаких нет, только, то ли радость, то ли гордость: вот и пригодился мой рост! - другую бы уже с головой здесь накрыло. А я на цыпочки встала - и ещё несколько шагов по направлению к Зое смогла сделать. 
Остановилась, когда одна нога под собой дна не ощутила. Пришлось чуть отступить назад, иначе, сама тонуть начну, если в подводный обрыв соскользну.
 
А Зойка – вот она, рядом,  то исчезнет в воде,  то опять на поверхности покажется. И всё это – МОЛЧА.  Ну, совсем, как я тогда! Понимаю, что в  любой момент может она скрыться под водой окончательно. Тогда – всё…

И тут закрылся во мне клапан самосохранения. Такое уже не раз бывало. В голове – только одно, как  скорее выйти из трудной ситуации?  В такие моменты и время по-другому течь начинает. Вернее, почти совсем останавливается.

Короче, набрала я через нос побольше воздуха (рот уже водой был закрыт) - и ступила на самый краешек обрыва. Забыв об опасности, потянулась вперёд, насколько смогла и о, чудо! дотянулась-таки до утопающей! Сцепились мы с Зойкой руками, как раки клешнями, не разорвать. Как удержались с ней на самом краю обрыва – не знаю?  Везение - то самое, редкое, как и в случае с моим спасением…

Дальше уже всё проще было. Поскольку Зоя ниже ростом, пришлось тянуть её за собой, пока она самостоятельно встать на ноги смогла. А там уже и берег – совсем рядом…

Сели мы с ней на мокрый песок, прямо у воды. Молчим.
Зоя,  скрючившись, отплёвывается от воды и дрожит, как осиновый лист. Я понимаю, что дрожь эта не от холода, а от пережитого ужаса. В такие моменты ни жара, ни холода не чувствуешь. Это пережитый страх  бьётся, выхода ищет…

Девчонки, наблюдавшие за всем сверху - к нам спрыгнули.  Они толком ничего не поняли, как и в случае со мной.
- Зоя, ты что, тонула? А почему на помощь не звала?

А к Зое речь ещё не вернулась. Молчит она, только головой крутит.
Мне её состояние понятно – сама ещё не забыла, каково это, с жизнью расставаться? Но тоже молчу. Неудобно рассказывать, как она тонула - а я спасала.  Подумают ещё, что хвастаюсь.
Вот ведь какое повторение ситуации!  И упрекать девчонок не в чем – со стороны было не догадаться, какая драма в воде происходит. Ведь никто не кричал:
- СПАСИТЕ, ТОНУ!!!

Когда Зоя пришла в себя, объяснила, что при возвращении,  уставшая, попала в место,  где били холодные ключи. Там ноги у неё задервенели так, что плыть дальше было невозможно.  И что, если бы не я…
А в конце попросила
- Только девочки, никому не рассказывайте, что я тонула. Мама узнает, заставит меня в лягушатнике купаться. Да и всем не разрешат сюда ходить…

В словах Зои был прямой резон. Поэтому, все, как воды в рот набрали. Никто не проболтался о случившемся на Питьевом озере.  Так что мой «подвиг» тихо канул в Лету.

*******
Прошло двадцать лет. К тому времени жизнь давно развела нас всех в разные стороны. Но однажды, в одной из центральных газет была напечатана заметка о некой Зое Костомаровой,  спасшей ранней весной двух тонущих ребятишек. Позднее, одна из нас, всезнающая Люда В., рассказала мне, что Костомарова Зоя – это наша Зойка Серёженко, после замужества ставшая Костомаровой.

Вот такая выстроилась цепочка…  От меня, спасённой неизвестным мужчиной – к двум  ребятишкам, которых спасла Зоя, которую, в свою очередь, спасла я…
Неразрывная цепь сохранённых человеческих жизней…
Удали одно звено и…


Татьяна Шелихова-Некрасова