Будьте добры

15 килограммовую гантелю, что я совестно тягал все лето, привычно сменяет бутылка. Вот держу я бутылку эту, и чувствую, как она идеально подходит к моей руке. Будто кольцо, будто перстень, или какой-нибудь другой новомодный аксессуар, вроде часов, или ржавого серебра. Я иду, а внутри так тепло-тепло и приятно от того, что эта самая бутылка у меня в руке. Пальцы обхватают стеклянную тару, а ты идешь и думаешь, что пожалуй держать бутылку, для твоей руки наилучшее занятие, задание, дело, которое она может выполнять, кроме онанизма, естественно. Да, господи, что уж скромничать, эта самая рука, создана, чтобы держать бутылку и не менее. Маленькая, иссохшая, замызганная временем, с овальным шрамом на тыльной стороне, что остался от сигаретного ожога. Знакомтесь, вот она чертовка, моя правая. Уверен, что будь эта самая рука подстаканником, подбутыльником, в каком-нибудь кинотеатре, она бы выполняла такую работу в разы лучше тех дурацких подстаканников, что уже встроены в кресла. Да, уж в чем-чем, а в держании бутылки мне нет равных. В этом деле я поднаторел, и точка.
Случилось небось чего, спросите вы? Да ничего толком-то и не случилось. Поэтому-то и обидно, что-ли. Вот сидел я два дня, читал, а ничего не происходило. И тут, спустя два дня эти, говорю себе: «что же ты сидишь, иди и нажрись». И вроде не особо хотелось, я даже вспоминал о 15 килограммовой гантели, что прятал под кроватью, и затирал спрятавшись под покрывалом ночи, но пошел и нажрался. И пил я не просто. Ну знаете, как обычно это бывает, ты пьешь, а та дура, что пьет с тобой, говорит о том как это весело. Нет, повторюсь, в делах по измазывания себя синим изнутри, я поднаторел, и уж точно знаю, что пью от того что мне дерьмово, а не весело. Собственно, сегодня, как и раньше, даже не то чтобы тебе, Максим, дерьмово было, а опять же, повторюсь, как-то не происходило ничего, а еще твердо решил, что после того как нажрусь, сразу получится кому-то и что доказать. Словом, кому и что доказывать я собирался, не знаю и на день сегодняшний.
«Доброе вечер, будьте добры, два пива.. Еще раз здравствуйте, Танай люкс, знаете там символы на бутылке нарисованы, а я умный вроде, посижу, поразбираюсь, голову поломаю, да похихикаю… Знаете бутылку то я выпил, и потерял, а в символах так и не разобрался, дайте еще 0,5 только сейчас не люкс, а мягенькую, давно не пил, знаете... С добрым утром, дайте «бада» 0,5.. «бада» 0,5.. «бада» 0,5.. Дайте «бада», но сейчас я возьму пожалуй две по 0,5, и подорожник разогрейте.. «бада» 0,5.. «бада» 0,5.. Пожалуй ликерчика кофейного, а и «бада» 0,5, как закончился? Хорошо, и без него можно, хотя знаете, что уж хорошего. А я вам уже рассказывал про то, что хорошего мало? Разве? Ну тогда я пойду»
Но это формальности. Сколько я пил, чего покупал,- значение практически не имеет. Скорей так, к слову пришлось. В некоторой степени я бы даже назвал это перечисление фаллометрией, хотелось, чтобы вы, милые мои, посмотрели на МОЙ походный списочек и ахнули. Не знаю, опять же, доказать что-то мне хочется, но чего доказывать, понять я не смог и сегодня с утра. Проснулся, и как обычно не смог ничего понять. Решил: сначала умоюсь, а потом подумаю об этом, но то есть, нажрусь. Поднявшись с кровати, на голову мою, накатилась 15 килограммовая гантеля. «Ну и черт с ним, не буду пить». Хотя нет вру, сказал я по-другому. На деле я молил бога в своей голове, чтобы он снял с меня эту гантелю, я чуть-ли не рыдал, ей богу. Умылся, оделся, пускай и под словом «оделся», я подразумеваю обулся, ведь перед тем как я отрубился, успел  только выскользнуть из приставучих ботинок, и отправился в ад.
Машины, некрасивые деревья, и люди снуют. Я прячу глаза, от этих снующих, и понимаю, что разрыдаюсь. Для меня это не ново. Вот так всегда, идешь по улице, сталкиваешься с прохожим и начинаешь плакать. Не то, чтобы сопли прям размазывать, а так просто,- лицо, выражающее, что тебе плохо, естественно от того, что ты вчера нажрался, и по лицу этому, слезы стекают. Идешь, плачешь, да представляешь, что слезы эти, как дети в аквапарке, а глаза здоровенная труба, с которой они прыгают. Представишь, и вроде легче, что-ли, по крайней мере, до того момента, пока не встретишь следующего прохожего. И вот гулял я. И вечер. Ночь. А я гуляю еще. Решаю на небо посмотреть, хотя и никогда ничего не понимал в небе этом, поэтому и смотрю туда редко, а тут «бац» и посмотрел. И знаете, я пускай в небе этом ничего не понимаю, но сейчас оно необычное что-ли. Я попробую объяснить. То есть небо, как бумага, ну лист рисовальный, только не белый а темно-темно голобуй. И на листе этом, здоровенное грязное желтое пятно, будто когда рисовали, обмакнули сначала в желтый, а потом решили, что желтый никуда не годится, обмакнули в воду, и когда кисточку над бумагой проносили, желтый этот, «бац», и капнул. Банальное сравнение, конечно, но как мне кажется, описывает очень четко. Да, такое небо и было. И вот я понял, что небо красивое. И на радостях, что мне такое в голову пришло, решил нажраться. Пил, пил, пил, и про небо думал. А в 5 утра решил, что не могу я такую красоту, такое видение в себе держать, и в гости пойти. Позвонил, мне пускай и не охотно, но промычали «приходи». Я и пришел. Стучусь, а мне говорят «уходи». Но как же уходить, когда я про небо еще не рассказал, давай долбится, не прям что дебоширить, а просто стою и в дверь постукиваю, мне то что. И тут раз, дверь открывает моя одногруппница, которая меня почему-то не любит, и давай заклинание повторять «уходи, мол, люди спят, ты мешаешь». А куда мне идти? «нет, останусь, я в общем, то и ни к тебе пришел вовсе» И тут она дурная стала. Бьет меня значит и кричит, что я пьянь, и алкаш. А я что сделаю? Не отвечать же мне ей. Ну елозила она меня, прямо как я ту гантелю летом. Я уворачиваться пытаюсь, и бью только словами. Ну не прям что оскорблял. Все по честному говорил, по совести, а она меня бить продолжает. Затем перепалочка наша закончилась, она влетела в комнату, закрылась и вызвала охрану. В итоге, я и виноватым оказался. Но мне то что.  Правда то, она важна, но я про небо сейчас думаю. И вот давай я к охраннику обращаться. – «Вы в небе понимаете чего-нибудь» А он давай на меня «пьян мол, алкаш» А мне скучно же, я бы тоже спать хотел, но не могу, потому что грустно как-то от того что не происходит ничего. Я ему про небо, а он меня выгонять из общежития давай. Я поговорить просто хочу, я же не дебошир какой-то там. А он выгоняет меня. Ну я думаю права не имеет, да и вообще ведет себя как-то агрессивно, вызову наряд, они и пускай решат, на чьей стороне правда. Вызвал, а наряд тоже какой-то необщительный. Я им про небо, а они орут на меня, мол чмо я.
И вот оно всегда так, иду я по улице, думаю о чем-нибудь, хочу сказать, а все какие-то не такие что-ли, и у меня слезы наворачиваются. Мне же не много нужно. Послушайте меня, я послушаю вас, мне так это нравится. Но на деле все не так. На деле, ****и в рот мое небо, и мне так плохо становится, и иду я за выпивкой с твердым намерением сегодня уж точно кому-то и что-то доказать. А вот кому и что, я собрался доказывать, пока еще не понял.



З.ы. Мне и вправду очень скучно, если у вас найдется свободное время, ну хотя бы немного, будьте добры, приходите в гости, скажите что-нибудь. 505/1