Всё из Ничего. Книга Вторая. 0264

(Книга вторая "Уроки боговедения". Круг Третий. глава пятнадцатая)

   – «Да полноте Консал, кто ж и когда стал бы поднимать шум из-за кучки пострадавших дикарей!? На них всё заживёт как на собаке! И не вспомнят, что кто-то когда-то прилетал! Не мне было принимать решение!», - сказал виляющий ботинок…
  – «О да, просто останется, какой Миф о летающих Заххайти! А Заххайти – это железные летающие гробы! Только и всего. Странное это словцо-то, - Заххайти? А как насчёт прогуляться в межгалактическое пространство вы как не против!? И керосину не понадобится!? Или совершить экзотическую прогулку в жерло Чёрной Дыры!?»;
  – «К чему ж такие страсти-то!? Я уж и вас мой друг не узнаю!? Ладно, Заххайти там сказка для дикарей, но для вас-то и при вашем положении в такое верить…»;
  – «...Как и Адмирал Хиткинз, тоже в байки не верил да во все тяжкие по милости новой Морды Империи, которой страшно приспичило себя показать! И да на каком курорте он сейчас со своими орлами развлекается!?», - сказал ботинок напротив…

    В более-менее прояснившемся от утренней зевоты небе, сквозь ленную как пуховая взвесь туманную дымку, на самых малых оборотах шёл одинокий Рейдер. Его догнала парочка легких Истребителей, пристроившись эскортом по обоим бокам Рейдера. Похоже, будто Рейдер тоже был не выспавшимся и ленным, разве что не зевал. Какая-то невидимая магнитная сила стала его клонить к земле. Которую, серую и невзрачную и землёй-то грех было бы назвать. Где обильные пышные травы с цветами!? Где раскидистые леса деревьев с пышными купами и ажурные кустики? Что-то больно бедна тут земля матушка. Но, похоже, Рейдер чихал на всякие там сантименты и был погружён в некую самозначимость и самочинность. И идя медленно, он как бы тем, казал всем свою важность и солидность. Когда до поверхности оставалось несколько футов, он медленно остановился на месте и стал опускаться на землю по вертикальной оси. А Истребители как шли, так и пошли дальше, но только наоборот, всё круче набирая высоту, пока и вовсе не растворились в верхних плотных слоях облачности. 
  Сначала выбралась пара крутых Пехотинцев в мощном облачении с открытыми забралами на шлемах. Они потоптали, землю проверяя, не провалится ли она под их нелёгким весом. Попробовали на вкус воздух и решив, что с пивом сойдёт, сняли шлемы вообще, зацепив их себе за широкий поясной ремень. И стали прохаживаться, немного осматривая скудную местность и невысокие сооружения, крохотного по масштабам империи поселения. Странно было, что при всей серости скупого ландшафта, поселение отчего-то казалось страшно сказочным и нереальным. Аксён не хотел встречать гостей у их родового Ора Цитада, и предложил Ор Эдион. Тут ещё только закончилась реставрация, и всё пахло новизной, а не притёртым духом домашнего уюта. Пехотинцы казались, вольны в своих действиях, но к Сказке не шли, посмотреть, что это такое. Затем вылез несколько потертый, но щеголеватый Джентльмен с видом знатока, который видывал ещё да ни такие вот выкрутасы. И это, похоже, была для него вовсе и не сказка, а нечто обыденное. Пехота же была сентиментальна в силу своего рода деятельности, сначала любоваться, – потом разрушать – и потом снова любоваться, на то, что из того получилось. В раскрытой створке входного прямоугольного люка, появилась фигура высокого военного ранга, и высокого не только по чину, но по росту своего тела. Фигура замерла, полусогнувшись пристально высматривая антураж и словно решая, стоит вылезать или нет из привычного брюха Рейдера. Однако фигура снова исчезла в проёме, чтобы буквально через мгновение вылезти окончательно и бесповоротно, но с какой-то папкой в руках. В нутре брюха Рейдера, кто-то стал ходить, ворчать, бухтеть, всячески проявляя недовольство. По другую сторону головной части Рейдера, вылез кто-то похоже на военного пилота и стал пространно смотреть куда-то неопределённо в другую сторону от поселения, мол, видал он тут всё и вся, - кое в какой дыре, под хвостом у кое кого-то. Затем, вытащив из пакетика, оказавшегося в руке какую-то палочку он стал её жевать, засунув в свои грубые губы. В брюхе Рейдера продолжалось ворчание и возня, ибо тот похоже оставался последним пассажиром коий отказывался вылезать и тем казал своё недовольство, пока высокий во всех инстанциях военный чин не рявкнул что-то в сторону брюха Рейдера. И на свет божий да серый Тумании, выскочил как ошпаренный весьма упитанный господин в соку преклонных лет, но не старый. Рядом с военным чином он казался как Тарапунька перед Штепселем. Ох уж эти гражданские, думал военный, хлопот с ними, вечно возню, суету какую-то на пустом месте разведут, вечно чем-то недовольные. Попал бы ты ко мне в казарму, я бы вмиг из тебя всю эту дурь вышиб и на человека похожим бы сделал. Как дамочка капризная. Не у себя же дома, чего Империю то срамить. Толстячок чего-то вспомнив, опять убежал в брюхо Рейдера и стал там возиться. Неподалеку от Пехоты возник в еле видимой туманной дымке, в мгновение ока, хотя реакцию пехоты даже в легендах знают, некий молодой здоровый Объект. Пехота уставилась на него, таращась как на десятое чудо света. Теперь Джентльмен что-то разжёвывал на пальцах военному чину, а толстячок суетился рядом, разве что, не подпрыгивая, словно норовя перебить разъяснителя, но тщетно.
 Чёрт Аксён осмотрелся. Он только получил сообщения от своих гавриков о прибытии делегации, будучи в Оре Цитада, и вот "чуть свет и он у ваших ног". Аксён не хотел мешать, пока Адмирал Строгган наговорится с Аристоклем. И стал примеряться к парочке Пехотинцев, словно желая их взять с разбегу. В Оре кто-то зашевелился и Аксён десятым чувством почуял это. Похоже там были Талия со Элладой развлекаемые Дионисом, вездесущий «фигаро» Серафим и занудный мудрец Оксаний. Диана была на дежурстве по Дао Цзы, а жаль, её бы сюда. Пехоте было немного скучно, и они пришвартовались поближе к Чёрту Аксёну. Тот на всякий пожарный спрятал свои Роги.
– «И как же это!?», - Пехотинец изобразил Аксёну рукою жест явления Хритса ко Народу. Аксён отмахнулся, -
– «Это как вы прыжки в гиперпространстве делаете, только на уровне «за ухом почесать». Хук - именуется. Работает у нас, только в пределах поверхности».
Пехотинцы переглянулись друг с дружкой с юмором в глазах.
– «А ты смог бы так, вон до того камушка, сейчас прыгнуть!?», - заговорчески предложил самый активный на любопытство Пехотинец.
– «На такие малые расстояния не действует, в пределах одного локального круга антуража. Тут уж лучше пешком постоять», - пояснил Аксён, продолжая нести банальщину. Пехотинец понятливо покивал головой, досадуя о несостоявшемся дешёвом развлечении. От поселения послышались переливчатые колокольцы, девичьего смеха и Гвардия тут же вошла во всеоружии по мужской линии, выпятив свои мощёные груди и уставившись в соответствующую сторону. От Поселения медленно приближалась весёленькая компания, разогретая Дионисом. И так как Дионис во грехе Иудином признан не был, то теперь на пол ставки слыл за героя Троянской Войны (как окрестили налёты Авиации Перцев). Похоже, Девицы не наряжались к такой великой делегации от Перцев и выглядели по-домашнему свойски, разве что не в мягких шлёпанцах. Это было что-то типа «а-ля Богиня Олимпа в домашних тапочках». Да и тоги у Проказниц были слегка прозрачными, но не настолько чтобы призывать да ко греху. Хотя судя по взорам Пехоты те были ко такому да греху – Всегда готовы!!! Аксён стал снова побаиваться за вострые зубки у Талии. И предупреждающе грозно воззрел на неё, свои чёртовы очи. Та вместо ответа, показала ему свой развратно-соблазнительный прелестный язычок. Что видать понравилось Орлам Пехоты. Сюда же к Аксёну стала подтягиваться и сама делегация. Толстячок при виде соблазнительных Девиц так залил солидностью щёки, что казалось, они у него сейчас потекут на подену. Что-что, а видать до дамского пола он был слабоват на передок. Адмирал Строгган, протянул и крепко пожал руку Аксёну, который сначала должен был приветить гостей от Перцев. Толстяк открестился лёгким кивком головы, видать ещё витающий в ауре шаблонной пропаганды о «нечеловечьей» природе Этитов. Когда подошла очередь Аристона то, он с Аксёном любезно по братски обнялся, не стыдясь своих чувств после долгой разлуки. Адмирал Строгган несколько странным взором оценил этот жест встречи. Словно Аксён тайно любовничал с соратником по полу. Но в тоже время он понимал и этот жест и эти чувства, ибо они были человечными. А значит, что естественно то – не постыдно. И Аристон на волне ностальгических чувств, пошёл обниматься со своими сынами и дщерями, не сокрывая своих возбуждённых чувств. Весёлая капелла Архангелов да Крыла свои укрывших, дабы гостя не смущать, стояла несколько поодаль от гостей. И ожидая начала раунда с подачи Аксёна. Аксён не ожидая, пока налюбовничаются согаврики с отцом своим пропавшим, пригласил гостей в Ор, и сам пошёл не спеша впереди процессии. Адмирал Строгган оглянувшись на Пехоту, дал знак тем следовать с ними. Аксён войдя первым в залу первого этажа «дворца» Ора, посторонился и предложил гостям располагаться, где им будет удобнее. Адмирал в силу военных амбиций не привыкший ничему удивляться, бегло осмотрелся прищуренным оком и обнаружив несколько экстремальное лёгкое кресло под ультра возле стола с почти прозрачной столешницей, подошёл к избранной цели. Сомнительно покрутив кресло в руке, он осторожно в него уселся. Убедившись, что кресло весьма надёжно и не норовит уехать из-под зада или упасть, он принял твёрдую военную дислокацию для отражения атак противника. И теперь принюхивался к антуражу залы. Аксён притулился с краю не менее экзотической софы, по другую сторону стола. Внимание обоих определившихся привлёк толстячок застрявший в дверном проёме. Это был парапсихолог и специалист по трудно определимым типам представителей разумных, Самулан Хостенси. А так же и член правящей коалиции Империи в качестве советника. Сочетание полупрозрачных стен и потолка с внутренней перегородкой в виде мраморной стены, никак не могли сложиться в его взоре во что-то единое. Полу прозрачность стен создавало обманчивую вывернутую проекцию в четвёртом измерении без определённых границ. И тем зала представляла собой  некую бесконечность, плавно сливающуюся с ландшафтом, окружающим сии стены залы.