Summer-2. 012

SUMMER (ЛЕТО)- 2. психология, философия & приключения.
=====================================================

Но позже оказалось, что по дороге с джипа спрыгнул Руди, видимо передумав оставлять Альку одну. И первое, что заподозрила Алька, напрягая своё чутьё, - оказался Руди, крадущийся в её сторону и тут азарт взял верх над Алькой и она притаилась, пропуская Руди. Он местный и если сам заплутает, то сможет сориентироваться по солнцу на село, хотя солнце ближе клонилось к закату. Неведомо откуда, но у Альки с ранних лет работала интуиция и она шла по ней как зверь по нюху, уже забыв про Руди. И вскоре услышала отдалённый треск и пошла туда, не надеясь что это искомый. Так мог нашуметь и зверь, но что-то ей подсказало, что она права...
– «Ага, попался ромео! Это по тебе тут все с ума сходят в розыске? Что это с тобой такое? С медведем подрался что ли? Ну я не спорю, что ты герой», - выскочила на полянку Алька, предварительно рассмотрев на ней, сидящего у валуна, горе-странника. Но он не вздрогнул на её явление, видно уже порядком измотался и не реагировал, а лишь махнул лапой, не думая шевелиться. И она подошла и села против него на землю, по-турецки скрестив ноги и подождав, спросила, -
– «Ты что в село искал дорогу? По мне что ли соскучился? Как ты, живой хоть?»; 
– «Нет, наверное. Впрочем какой я тебе ромео и тем более герой? Я не в село искал дороги, а просто хотел уйти от себя. Надоел всем и мне все надоели...», - пассивно ответил странник, вяло отмахнувшись рукой. Но Алька не сдавалась, - «Ну уж прямо и умер? Я пойму ещё, что устал мотаться по кустам, но ты что вертолётов не слышал и не видел? Или ты специально от них прятался? Ты скажи, я тебе в любом случае помогу и никому не выдам. Как, ты мне веришь?»;
– «Конечно верю, только что с веры проку. Самая моя страшная тайна, что я хочу отдохнуть. Ибо если меня сейчас найдут, то отдыха я суток двое не увижу, затаскают наверное по инстанциям и больницам. Я просто так думаю. Но наверное, главное собраться с мыслями. А ты, да, красивая тогда была на джипе, но знаешь, мне кажется это было давным-давно. Ты вот сама как думаешь, стал бы я идти к тебе в таком виде? Или мне разувериться, что я мальчишка», -
ответил мальчишка сверкая в тени валуна глазами, уже сгущались ранние сумерки. Но этот отблеск его глаз, отчего-то тронул душу Альки. Паренёк ей не врал и не был богатеньким пончиком. И всё-таки он с коттеджей и говорит не так, как сельские и думает иначе и с того, Альке становилось интересно, ибо она не могла представить, что он скажет в следующий момент. Она не могла его понять как своих. Но это конечно, уже был не тот ротозей у джипа в Кангерт-Плаце. Она его уже поминала сегодня и не могла точно представить его лицо, пока не увидела. И вот, -
– «Ты так просто мне поверил? Или ты действительно влюбился в меня и готов всё принять на веру? Ну ладно, можешь не говорить, а в таком виде, да уж, в гости к дамам не ходят. Но мне интересно, отчего ты разуверишься в себе?», -
Алька говорила как-то осторожно по интонации и негромко, словно боялась спугнуть диковинного зверя. И он как-то потешно на неё поглядел, -
– «Ты что, уже знаешь что такое любовь? И веришь в неё? Ну тебе ладно ещё, ты девчонка. Я просто тогда понял, что ты решительная и надёжная и может отчасти я тут из-за тебя. Но не подумай, что я ищу крайних виноватых. И уж любовь какая-то тут точно не виновата. Я тогда просто задумался, на тебя глядя, и не помню как оказался у джипа, но то, что это была не какая-то любовь, это точно. Да и какой с меня жених, я в амурах ничего не понимаю. Один раз такое было, что... ай, вспоминать даже не хочу. Проехали. Слушай подруга, может я тут немного покемарю, в сон чего-то клонит. Устал»;
И тут Алька почуяла, что он болен и это его состояние, и усталость, и в сон клонит, и апатия – явные признаки болезни. Сколько его ищут? Сутки или двое, а может и более. В лесу он мог и простудиться, да и лицо в ссадинах не от кустов. И она поняла, что от него сейчас ничего толком не узнает и план созрел моментально. Но пока она топала до села, она вдруг обнаружила в себе какое-то новое чувство, но вроде как и древний инстинкт самки – это помочь больному, нуждающемуся, это была не то что жажда, а прямо-таки мания опеки и заботы над мужем и это чувство её манило и толкало в спину. Конечно, она никому не выдаст, где скрывается этот чудак. Но надо вернуться и если не привести его в укрытие на ночь, то хотя бы принести ему одеяло или что-то чем укрыться на ночлег. Огонь разводить нельзя, может кто угодно издали заметить. Да и за огнём постоянно присматривать надо. Может ему грелку соорудить? Но пока она думала, уже долетела до села и сразу отправилась в кладовку, набрала снадобий. Потом взяла немного пищи и скрутила покрывала, и подумав, взяла тёплый зимний плащ и надела на себя, чтоб потом одеть в него на ночь парня. И обратную дорогу она нашла без проблем, но поглядывая, чтоб за ней не было случайной слежки. Так она узнала Буги.
– «Меня наверное ищут? Мать меня живьём съест, не дай бог тебе с ней столкнуться. Что со мной? Я что так серьёзно заболел? Во же влип в историю!», - очнулся поутру Буги на каком-то сеновале и прошлые сутки у него пролетели как в тумане снов. Это было старинное снадобье от Альки, что усыпляло больного и лечило во время сна одновременно. Алька как заботливая нянька могла сидеть у больного сутки и поражалась сама себе, вот тебе и качество девчонки. Она улыбнулась, - «Всё в порядке! Я уже сообщила что ты найден и под надёжной опекой. Не волнуйся, пока я молчу, тебя тут никто не найдёт. Я тут думала над тобой, пока ты спал и могу тут решить любую твою проблему. Но скажи, как ты думаешь вернуться обратно? Или хочешь тут пробыть, как можно дольше? И что сказать твоей матери? Я могу устроить отсрочку, ибо ты больной и процесс лечения прерывать нельзя. Может что-то расскажешь про себя, раз веришь мне?»;
Буги сначала потянулся и понял, что под тёплым покрывалом в одних трусах, -
– «А что рассказать? Вам наверное мало понятно наше положение. У тебя тут мать, отец, а у меня гувернантка и мать может наведываться раз в трое суток. Когда как отец в разъездах за границей, где точно я не знаю, хоть он изредка звонит мне тоже. Матери по работе невыгодно каждый день ездить в коттеджи. Когда-то мои предки разбогатели и купили коттедж за городом. В городе много шума и суеты. Но главное, там и всякая мафия, наркоманы, проститутки и прочая новая мода, как любит говорить мать. И тогда предки решили нас, детишек, от этого дурного влияния города оградить и построили клуб и наняли гувернёров, что преподают нам уроки, как в школе. Вы думаете, что мы богатенькие дурачки, а сколько приходится трудиться матери и отцу, чтоб содержать всё такое!? Оттого и мать у меня такая строгая, что пашет как вол, за коттедж и клуб. Но наши ребята любят зазнаваться, что у них богатые предки и сами хотят стать такими. Хотя это лишь игра в амбиции и рейтинг. Я любил говорить фразу – Буги-Вуги, оттого и получил прозвище Буги. А вот с рейтингом у меня не так весело. Я из-за деспота матери вырос маменькиным сынком, как это называют, хоть меня это задевает за живое. Ибо она от меня всегда требовала отчёта и выполнения всех её наказов. Похоже, она сама работает как начальник. И я не мог её ослушаться. Но вот и выросли, а я из-за маменькиного сынка, стал за глаза посмешищем. Я долго об этом не знал, но стал догадываться, как по-настоящему ко мне относятся ребята. Ибо каждый из них метит минимум в министры. Короче запросы дальше некуда. Хоть это и игра, а я получалось как служка из-за матери. Короче мямля, а не мальчишка. И если говорить честно, то все они на поводке у предков, лишь друг перед дружкой хорохорятся, что мол им ныне предки не указ. А ведь каждый ждёт от предков подарочков по приезду или поездок в город. Поездки в город тоже обходятся в копеечку и потому не часты. И потому проштрафишься и тебя лишат поездки в город или подарочков. Короче на этом и сложилась вся политика отношений меж нами. А я вот стал не такой, и не любил прикидываться крутым и не скрывал, что слушался мамочку. И вот приехал. Началась пора амуров, а я в стороне – мама ни велела. А потом одна из наших девчонок в гости пришла ко мне и там такое получилось, вспоминать не хочется. Я так толком и не понял что это такое, сначала кайф безумный, потом как отвращение. И снова я один почитай шорился сам по себе. Но с этими амурами, мальчишки стали ещё более заносчивыми и на меня вообще смотрели как на калеку, хоть и за глаза. А потом, ты приехала на джипе и из-за тебя меня едва предателем не окрестили, ибо вас за врагов каких считали. Игры играми, а это уже политика и ещё какая крученная. И тут до кучи мать про ту подругу прознала и что у нас случилось и я по шеям получил и со злости пошёл набил мордасты тому мальчишке, что меня из-за тебя высмеивал – опять затрещины от мамаши и выговоры...