Improviser. Глава 15. Транзит

  Что нужно, чтобы изменить судьбу?

  Возраст меняет человека, и человек осознанно изменяет свою судьбу, но изменяет более или менее плавно, с достаточной степенью предсказуемости, что ли; количество прожитых дней переходит в качественно иное состояние изменившегося со временем человека.
  Люди, не работающие над собой постоянно, в течение всей своей жизни, таких  называют везучими.

  Настрой на успех в некоторых живёт чуть ли не с рождения и как бы независимо ни от чего. И такие настойчивые люди, не очевидно добиваясь поставленных целей, иногда рассуждают так: вот, повезло... опять повезло... я везучий человек... очередное тому подтверждение! На самом деле тому есть объяснение, и объяснение вполне обыденное: везёт тому, кто везёт...

  Вот если бы его величество Случай ни с того, ни с сего выбирал бы совершенного бездельника, мечтателя для своих упражнений с везучестью...

  Роскошный, классический случай везения!

  С иной стороны, тысячи стяжателей с безумием в глазах крутят рулетки в казино, ставят в тотализаторах на выигрыши или проигрыши всевозможных спортивных команд...
  Их жизнь - держать пари, не важно, на что, важно, чтобы была возможность прослыть везучим, удачливым, чтобы взять от этой удачливости несоразмерно больше от вложенного. Теория вероятности доказывает: большинство разоряется от нездорового желания сорвать банк, а теория вероятности - вещь упрямая, и статистика - лишнее тому подтверждение.

  А бывает и так: человек переехал жить в другой город... женился... изменил привычку-другую... и завертело, засосало человека! Вопросики, задачки, проблемки и проблемищи вдруг начинают сыпаться на его голову как из рога изобилия, но герой наш не тонет под их напором, он карабкается, приучается решать их, и вдруг... о, чудо!.. выходит через ряд лет совершенно иным, и даже не понимает: неужели я был в двадцать пять шалопаем совершенным, просто плывущим по течению, ни на что стоящее не способным?

  Виктор возвращался в Москву один, пережёвывая в памяти встречу с родиной. В последние несколько лет, взяв за правило осенью проводить две недели отпуска среди старых школьных друзей на Волге, отдыхал от круговерти столичной, и если в прошлые наезды отпуск проходил более или менее ровно, то на этот раз... Нечто не подвластное его планам, какая-то заноза заставляла испытывать чувство неполного удовлетворения от поездки.

  Да, есть вещи, которые не покупаются... или что-то не то сделал, не так повёл себя с этим человеком? Но интерес остался, интерес громадный, вот и нетерпеливость от этого, скоропалительность в приглашении в Москву.

  Вспомнилось:  "... приглашаешь, как капиталист...""

  Как-то незаметно это слово стало редко употребляться и в прессе, и в разговорной речи, и в среде ему знакомых экономистов.
  Так вот ты какой, цветочек аленький... благодетель мирового масштаба... облагодетельствовать решил безработного, да ещё такой пряник ему высунул... столица, мол, в моём лице нуждается в тебе!
  Ан нет: не всем нужен успех такой мелкой ценой, не все стремятся на готовенькое, а он... выложил сладкую пилюлю - глотай, милый, глотай, не думай - за тебя, Я всё обдумал, всё решил... живи да радуйся, да меня весели своими выходками...

  Как нехорошо вышло!

  Но невольно в голову лезли и иные мысли: а что бы случилось, например, с ним самим, если бы не довелось угадать с выбором своего дела жизни, своей профессии? Если бы, не прояви настойчивости, иногда оставаясь и без ежегодного отпуска, а иногда и без обычного воскресного отдыха, подрабатывая на стройках и частным образом каждый свободный день, каждую свободную минуту кем ни придётся, бросил бы всё, завалился бы на старый диван, к телевизору и пиву?

  Этот Семён, наверное, знает нечто такое, что позволяет ему пренебрегать великолепным шансом... кто бы ему самому предложил подобное в своё время, сколько бы лет борьбы сэкономил! Нет, не благополучие материальное, не связи столичные, не комфорта в работе искал он в Москве... возможность самореализации, возможность непрестанной, искусной работы неугомонного своего мозга...

  Одно время, бывая в частых служебных разъездах по Центральной России, забирался в такую глушь, где дороги только условно можно было назвать дорогами, старые деревянные покосившиеся столетние дома - домами, но и там жили люди, но всё больше старики, никому ненужные деревенские старики...

  А хутора, в которых остались доживать свой век одиночки? Без электричества, связи, почты...

  А ведь встречались ещё и пустоши, заросшие кустарником да лесной порослью просёлочные дороги, полусгнившие деревни. И только по печным разрушенным останкам в лесных чащах можно было догадаться - жили люди когда-то, жили в этих местах, жили...

  Бесхозная земля, безлюдность, запустение в центре России!

  И что за народ такой русский, уж не надорвался ли ты? Отчего так много брошенного, отчего земли пустуют, отчего жизнь уходит из веками обжитых мест? Что будет, Русь, с твоими огромными пространствами, кто будет хозяйничать здесь лет через двести... а может, и через сто, на каком языке, в каких домах будут петь... и кем! - сочинённые колыбельные будущим хозяевам этой земли?

  Пока города-муравейники задыхаются в пробках, пока носители великого и могучего языка решают мировые проблемы в недрах министерских кабинетов, здесь, за двести километров от столицы, по разбитой дороге разве что за день раз проедет на своей разбитой ещё советскими временами, чудом сохранившейся  старенькой легковушке пожилой селянин... и куда? - да навестить такого же, как и он сам, да только которому и встать на ноги тяжело... в соседний хутор... уж не случилось ли чего? Уж не надо ли что его дружку-приятелю? Посидеть-поговорить, да вспомнить молодые годы на целине, когда безоглядные, первобытные  степи падали под первым плугом трактора, жирно отсвечивая тусклым, масляным черноземьем будущих урожаев, когда завозили раз в неделю чёрствый хлеб, и которого не хватало, и набивали животы до рези едва прожёванным пшеничным зерном... всё сносила весёлая молодость, всё!

  А помнишь... приказ сверху... и срезались бульдозерами неубранные, полные сил, толстые стебли кукурузы... нечем убрать выращенное, не хватало комбайнов!.. да раздали бы народу, чем мешать с землёй... но нет, некогда; большой, грозный начальник едет... отчитаться надо, всё убрано, всё! И никла к земле и не кукуруза вовсе, а труд механизатора, уходили в небытие ночи, проведённые на вспашке и посеве... не хватало ни людей, ни техники, чтобы освоить немыслимые пространства, и по две смены трудились, по четыре часа в сутки спали... помнишь?..
  И не переживай, не брошу я тебя, через недельку опять наведаюсь, ты же меня знаешь; точно, через недельку...

   ... нет, не из его теста сделан Семён, не из его; но что ему нужно, на что бы он повёлся... было бы здорово да просто хотя бы изредка видеться с этим человеком... да, с редким человеком...
  Не таким, как этот уникум, поднимать целину, не таким вестись за кем-то, оставаясь вторым номером... нет, только первым ему быть, только первым!..

  ... так вот что тебя мучит... приручить хотелось... но Сеня не щенок, не Вика, не его друзья по делам... совсем иного склада, мышления, совести и уровня человек...

  ... и что делать?..
Что делать с собой, прежде всего?..

                30. 08. 2014.