Глава XI Зацепка

        Чесноков поджидал Александраки у частного сектора.

        - Сегодня опять будем песок прочёсывать? – зевнул грек.
        - Куда деваться? Расправь плечи! Всё ж какое-то развлечение.

        Вангелис повторно зевнул, скучно побрёл за командиром.

        У одного из домиков собралась мини-толпа старушек.

        - Что стряслось, бабоньки? – подошёл лейтенант.
        - Соседка преставилась, - с удовольствием поделилась охочая старушка, - ждём милицию.
        - Мы сами милиция, - грек распахнул ксиву в открывшиеся рты. – Показывайте покойницу.

        Павел полушёпотом, но резко осадил:
        - Ты опять за свои протоколы? Мимо брошенного окурка не пройдёшь! У нас есть дела поважнее. Пусть ждут, кого вызывали.
        - Товарищ капитан, раз мы раньше прибыли на место, обязаны составить. Положено.

        Чесноков хмуро посмотрел на помощника, на застывших в ожидании, прошипел:
        - Чёрт с тобой! Пошли, раз «положено».

        Вошли в хату, прямиком в спальню. Баба Маня лежала на кровати с вечной улыбкой.

        - Зачем трогали тело? – Павел искал выход гневу.
        - Никто не трогал, - запричитали бабульки.
        - А кто закрыл глаза?
        - Может ночью померла, - догадалась самая догадливая.
        - А руку, кто на грудь положил? Или она так всегда и спала?

        Бабульки развели руками. Капитан приблизился, отогнул воротник. На старческой шее запечатлелась сильно врезавшаяся борозда. Опер кинул взгляд на бельевую верёвку на стуле.

        - Александраки! Еще раз звякни – пусть срочно присылают экспертов.

        Грек понятливо выхватил мобильник.

        - …А постояльцы у старушки были? Вчера кто-то навещал? – насел Чесноков.

        Вперёд выдвинулся единственный дед, как петух среди кур, основательно изложил:
        - Был тут один, но несколько дней назад съехал. Больше не появлялся. А вчерась приезжал Димка, таксист.
        - Что за таксист?
        - Жил у ней. Потом в такси устроился, общежитие дали. Иногда наведывается.
        - В котором часу приезжал?
        - Да где-то после обеда. Машина его стояла. С шашечками.

        Павел достал вчетверо сложенную бумажку, развернул фоторобот Германа:
        - Этот человек знаком?
        - Это ж этот… жилец... Точно он! – загалдели старухи.

        Старик достал очки, основательно вгляделся, вынес вердикт:
        - Да, это её постоялец.
        - Что ж вы?! – процедил через губу капитан. – Его портрет на каждом столбе висит!
        - Некогда нам столбы читать, - ответствовал «предводитель». – У нас своих новостей хватает.
 
        - Ну вот, - обозначился Александраки, - а вы заходить не хотели…
        - И тебе масть пошла, - воодушевлялся Чесноков.

        В хату вошли медики, милиционеры. Быстро поздоровались с коллегами, выбрали двух бабок в понятые, остальных соседей выгнали во двор.

        Эксперт начал фотографировать, медики приступили к телу.

        - Вангелис, слыхал, - щёлкал затвором стремительно лысеющий одногодок Александраки, - нашего маньяка поймали.
        - Как поймали?!
        - Так. Интересный случай. Кто-то позвонил в отделение. Приехали. Он лежит связанный, мордой в песок, рядом яма и труп пацана…
        - Еще один труп?!
        - Да, мальчишка-армянин.
        - Теперь армянская диаспора закипит, - вставил Павел.
        - Нет никакой диаспоры, - эксперт прервал щёлканья для недоумения.
        - Как так?
        - Приезжаешь на постоянное место жительства – будь добр ассимилироваться.
        - Законодательно заставляют?
        - Зачем? Двойные стандарты, как во всем цивилизованном мире, - хохотнул лысеющий.

        - А почему связанный? Кто его? – влез в разъяснения грек.
        - Понятия не имею. Какие-то неуловимые мстители, даже записки не оставили.
        - По почерку можно вычислить, - заметил капитан. – Неуловимые следов не оставляют.
        - Наверняка.
        - А почему решили, что он – убийца? Может, подставили, - Вангелис таращил глаза.
        - Теперь он так и будет петь…
        - А кто «он»?
        - Да таксист какой-то.

        Чесноков насторожился, плечи подтянулись к ушам, появилась настоящая заинтересованность.
        - Как зовут?
        - Я почём знаю?
        - Александраки! Срочно звони дежурному, - скомандовал Павел, - узнай ФИО задержанного.

        Грек приложил мобильник к уху, через минуту отрапортовал:
        - Гонцовский Дмитрий Афанасьевич.

        Капитан выскочил во двор на мини-митинг соседей, подскочил к деду:
        – А как фамилия этого посетителя? Того, который таксист…
        - Да откуда ж я знаю? Нам не докладывают. Димка и Димка себе.

        Чесноков вернулся в хату:
        - Александраки! Срочно в отделение. Сфотографируй этого кадра и сюда.
        - Зачем гонять? – пожал плечами фотограф, обидевшись за друга на побегушках. – Я его снимал. Снимки в аппарате.

        Эксперт покрутил камеру, отыскал.

        Павел выскочил на крыльцо.

        - …Яму вырыла и слегла, - рассуждал старик. – Димка, наверное, помогал. И на кой чёрт она ей понадобилась? Новый сарай сооружать на старости?
        - Дед! - крикнул капитан. - Зайди.

        Старичок вошёл. Чесноков указал на развернутый к опознанию фотоаппарат:
        - Он?

        Старик достал очки, основательно вгляделся:
        - Да, это Димка.

        Понятые бабки за спиной, также поддакнули.

        - Александраки! – Павел входил в раж. - Помчали в отделение.

        Грек улыбнулся разгорячённости шефа, поймал укоризненный взгляд фотографа-эксперта, ответил пожатием плеч и покорной усмешкой.

        Примчали на такси. Чесноков дождался чека, придирчиво изучил, но чаевой червонец накинул.

        Перед стеклом стояли сотрудники, собрались все, неуспевшие отчалить в «поля». За стеклом бледно сидел мужик с выдающейся челюстью, адвокат с голубиным лицом и Деркач.

        - Что бормочет? – подошёл Павел.
        - В отказ пошёл, - ответил старлей со сложенными на груди руками. – Мол, схватили люди в масках. Привезли на пустырь, заставили копать, угрожая пистолетами. Потом связали, так и оставили. Врёт, конечно. Кто-то поймал за похоронами, скрутил, вызвал нас. Ничего, командир расколет. Сейчас ещё Егоров подключится. Вообще, хана малому.

        В коридоре показался подполковник. Капитан подбежал:
        - Сергей Тихонович, мне нужно срочно допросить задержанного.
        - Зачем?
        - Понимаете, какая штука. В частном секторе наткнулись на покойницу. Все признаки насильственной смерти. Сейчас там работают наши ребята…
        - За «наши» спасибо, - довольно перебил Егоров, - осваиваешься. Дальше.

        - По счастливому совпадению у этой бабульки квартировал подозреваемый, пока не устроился в такси. Но и это не всё. Ещё одним постояльцем был… Штерн. Соседи опознали. Вот я и хочу допросить, вдруг знает, где искать…
        - Похоже, ему сейчас не до этого. Обвинения больно серьёзные.

        Подполковник заглянул поверх голов собравшихся.
        - Впрочем, я не против, чтобы ты взял его в оборот, а то Пётр Степанович скоро пытать начнёт. Но если это всё-таки он, сам бы на куски порвал.
        Сергей Тихонович сжал кулаки до хруста костей.

        - А вы сомневаетесь?
        - Доказательств нет. Экспертиза многое прояснит. Но этот сучок что-то знает, в этом я абсолютно уверен.

        Из допросной вышел хмурый Деркач, на ходу закатывая рукава:
        - Эту гниду бы, как раньше… но нельзя, твою душу!
        - Пётр Степанович, разрешите нам? – Павел потёр руки, подстраиваясь под главного командира.
        - Капитан, думаешь, если здесь без году неделя, с рук сойдёт?
        - Я не в этом смысле. По своему делу хочу допросить. Он может знать, где скрывается шулер, есть зацепка.
        - Валяй, - махнул полковник и обратился к заму, - Сергей Тихоныч, как выйдет Чесноков, сразу приступай, не давай передыху. Я пока кофейку глотну.

        Павел с Вангелисом вошли в кабинет, сели напротив Кашалота. Адвокат навострился:
        - Мой клиент всё сказал, и если у вас…
        - Мы по другому вопросу, - перебил капитан, достал фоторобот Германа, положил перед задержанным. – Узнаёшь?

        Каша мельком глянул:
        - Впервые вижу.
        - Я так и думал. А вот соседи покойной Марии Матвеевны Завсегдаевой узнали и тебя, и его. И подтвердили - ты устроил на постой этого кадра. И вчера был у покойницы. Не хочешь по-хорошему, будем считать, что и бабку ты приговорил. И в мошенничестве с картами участвовал.

        - Давай, начальник, вешай всё на меня, - пробурчал рецидивист.
        - Пойдёшь в составе организованной банды, закроют по максимуму.
        - Товарищ, - вмешался адвокат, - прекратите запугивать моего клиента. Я отражу это в протоколе.
        - Отражай, - бросил Чесноков и снова насел на задержанного. – Скажи, когда и где видел Германа последний раз?

        Кашалот презрительно отвернулся.

        Павел забрал фоторобот, вышел на воздух. Александраки следом.

        - Матёрая сволочь! Душить, не передушить, - капитан сжал кулаки, но до хруста, как у Егорова, не хватило злости. – Бабку он пришил, как пить дать. Даже не вздрогнул, значит знает. Герман, Герман… может, правда, уехал? Или нашел хату понадёжней?

        Вангелис выдержал паузу и решился:
        - Что будем делать?

        Чесноков зло выдавил:
        - Пляж никто не отменял.

        Продолжение - http://www.proza.ru/2014/09/02/702