Эос

Художник взял кисть, смешал нужные краски и сделал первый мазок. Шлейф пастельных тонов потянулся вслед накрахмаленному манжету свободной парусиновой рубашки. Из приоткрытого окна в помещение, просторную комнату с высоким потолком, задувал ветер. Он ласкал мольберт и полотна, вселялся в марины и пейзажи, развешанные на стенах, задувал в рамы портретов неизвестных людей, отчего, казалось, лица незнакомцев едва заметно щурились, улыбались.

Художник сделал еще несколько взмахов кистью, и звезды тут же сорвались с неба вниз и рассыпались по скрипучему деревянному полу студии. Кисть замерла. Замер и человек. Остановилось время. «Эта работа должна быть лучшей, — думал художник. — Мой опыт, навыки и воображение должны соединиться здесь. Они должны материализоваться, получить оболочку, стать осязаемы благодаря рельефу застывших красок, что выходят из-под трепетной кисти. Иначе ничего не получится, иначе все бессмысленно. И нет никакого проку от этих рук, одержимых бесами».

А ветер тем временем стих, за окном моросил дождь. Смеркалось. Иволги уже покинули здешние места, и теперь без них было как-то особенно грустно. «Это будет шедевр. Перед ним она не сможет устоять», — улыбнулся про себя художник и на грубом холсте проявились знакомые нежные очертания.