Рак раком, но за Россию горло перегрызу

Рассказ впервые опубликован 16 августа 2014 г. в блоге: http://viktarts1.blogspot.com/p/blog-page_16.html

   Конец июля, начало августа в Минске стояла ужасная жара. Температура воздуха побила все рекорды: в отдельные дни было 35 градусов по Цельсию. А мне повезло, — я в это время отдыхал на базе отдыха “Солнечная поляна” на реке Березине, недалеко от райцентра города Березино. Здесь, на базе, я встретил двух своих однокурсников, они теперь муж и жена. По нашей просьбе, официантка Оля посадила нас за один стол в столовой.

   В середине отдыха ко мне приехала жена.
   — Нечего волочиться за юбками, — сказала она, — я приехала сбросить твоё сексуальное напряжение.
   — Вообще-то здесь нет юбок, — все ходят в шортах, плавках и купальных костюмах, — пошутил я, охотно согласившись с её тезисом. Прожив со мной несколько дней в корпусе, в моём холостяцком однокомнатном номере с удобствами и с двумя кроватями, она уехала в Минск.

   После отъезда моих однокурсников и супруги я ужинал один за шестиместным столом. Утром за завтраком, на моём столе стояло две порции.
   — Оленька, кого вы ко мне подселили? — спросил я у официантки.
   — Какой-то, москвич, — ответила она, — Владимир Владимирович.
   — Не уж-то, Путин?
   — Да, сам Владимир Владимирович Путин пожаловал к вам за стол, — улыбнулась она.
   Позавтракав, я ушёл на пляж, так и не увидев своего нового соседа по столу. На обеде и ужине вновь на моём столе стояло две порции, но сосед по столу так и не появился. Так продолжалось два дня.

   — Где же наш таинственный москвич? — спросил я у официантки на третий день. — Может, он утонул в Березине?
   — Я узнала у администратора, — ответила Оля, — он отсыпается в номере, дышит чистым сосновым воздухом. У него в Москве работа такая: несколько суток работает, сутки отдыхает.
   Вот чудак-человек, подумал я, так и с голоду можно отдать концы. Оказалось, наш таинственный москвич — мой сосед по номеру на 4-ом этаже корпуса. Он несколько раз приходил в столовую, но очень слабо кушал: поковыряется в салате, выпьет сок или компот, да и то не до конца. Днём я его нигде не видел, на пляже он не показывался.

   Как-то за ужином мы с ним завели разговор о событиях в Украине, о Крыме и он сообщил мне, что завтра уезжает. Я предложил перед сном пройтись по периметру базы отдыха. Он согласился.
   В назначенный час мы вышли из корпуса. Уже стемнело. По освещённой фонарями асфальтовой дорожке мы спустились к реке и сели на скамейку. В ночном небе ярко сияли звёзды Млечного пути. На том берегу реки горел большой костёр, слышались смех и голоса. У костра сидело несколько человек — воспитатели и вожатые детского лагеря, дети давно спали в палатках.

   — И всё-таки, почему Россия ввела свои войска в Крым? — спросил я, продолжая наш разговор за ужином. — Ведь вы не будете отрицать, что зелёные человечки — это российские военнослужащие?
   — Это же очевидно! — воодушевлённо ответил мой собеседник. — Потому что Крым был, есть и будет российским! А зелёные человечки — это частная российская армия. Перед ними была поставлена задача: очень корректно, без единого выстрела вытеснить украинских военных из Крыма. И они это блестяще сделали.

   — Владимир, вы не ответили на мой вопрос: почему Россия ввела свои войска в Крым?
   — Отвечаю. Потому, что американцы ввели в Крым своих военнослужащих, тоже частные войска.
   — Американцы в Крыму? Чушь какая-то! Президент Соединённых Штатов об этом ничего не говорил. Откуда такая информация? И сколько американских солдат было введено?
   — В Крым было введено 300 американских военнослужащих. Об этом сообщило ДНР: Донецкая Народная Республика.
   — Ха! Ха! — рассмеялся я. — И вы верите какой-то ДНР — непризнанному государственному образованию? А я вот, больше доверяю президенту Соединённых Штатов Америки.

   — А я верю ДНР, — ответил Владимир. — Но не одобряю, как и многие россияне, боевые действия ополченцев на востоке и юге Украины и их поддержку руководством России. В этом военном конфликте гибнут мирные люди, много беженцев.
   — Вот в этом я солидарен с вами! — сказал я. — За последние двадцать лет произошли локальные войны с участием России: Россия — Молдова, Россия — Грузия, Россия — Украина. Вам не кажется, что это закономерность?
   — Нет, не кажется, ведь Россия — большая.
   — По вашей логике, если Россия большая и сильная, значит, она может обижать малых и слабых. Но это закон джунглей!
   — Нет, это не закон джунглей. Россия защищает свои интересы.

   — Недавно в интернете, — заговорил я, — прочел интересную статью российского учёного Владимира Пастухова, о закономерностях распада всех империй: Римской, Византийской, Османской, Британской и так далее, и … Российской. Так вот, все империи имеют периоды становления, расцвета и распада — это закон исторического развития. Сейчас Россия находится на стадии распада и краха. Первая фаза гибели Российской империи — первые два десятилетия двадцатого века: три русские революции потрясли империю и от неё откололись Польша и Финляндия. В конце 80-х годов двадцатого века распад Российской империи вступил во вторую фазу: от России откололась вся периферия, произошёл распад Советского Союза.

   Владимир молчал, я продолжал.
   — Начало третьей фазы распада империи — конец двадцатого, начало двадцать первого веков — серия малых войн России с соседями: Россия — Молдова, Россия — Грузия, и вот теперь, Россия — Украина. Воюя, империя продлевает себе жизнь, отвлекая граждан от острых внутренних проблем. Чтобы затормозить распад, обществу в вену впрыснули патриотический наркотик. Россиян, и вас также, зомбируют все средства массовой информации и, прежде всего, телевидение. И Россия заснула наркотическим сном. Она находится в плену имперских сновидений. Она кайфует, ей снится, что она СССР. О, я вспомнил, статья называется: “Россия под кайфом”.

   Владимир вздохнул, поднял голову, посмотрел на звёзды.
   — Как ярко светят звёзды! Красиво вы говорите, но я не согласен с вами.
   — Я просто пересказываю вашего, российского учёного, Пастухова, — ответил я, взглянув на звёзды.
   — Если доживу, то обязательно прочту Пастухова.
   — Что значит, доживу? — тревожно спросил я. Он долго молчал, поглядывая на меня, на костёр, на звёзды, на реку.
   — Я приехал сюда не отдыхать, а … умирать, — наконец тихо выдохнул он. — У меня … рак желудка. Последняя стадия. За месяц я потерял 60 килограмм: весил 150, а теперь — 90. Ничего не могу, ни есть, ни пить, ни спать… страшная боль. Только водкой глушу её.
 
   У меня перехватило дыхание. Вон там, у костра, тихо веселятся вожатые. У нас, на базе отдыха, днём отдыхающий народ весело плещется в Березине. А рядом со мной сидит сорокалетний человек. Он не ходит в столовую. Он не спит. Он не загорает. Он не купается. Ему очень больно. Он умирает.
   — И как… это вас так угораздило? — выдохнул я после долгой паузы.

   — А вот так. Окончил Смоленский медицинский институт. Работал в больнице в небольшом городке, где смоленская атомная электростанция. По много и часто купался в местном озере, очевидно, заражённом радиацией. Выпускал гулять кота, измерял на нём радиацию по его приходу. Счётчик радиации зашкаливал. Пройдусь по нему пылесосом — радиации ноль. Когда единственную больницу в городке эвакуировали, остался без работы и переехал в Москву. Сейчас работаю врачом анестезиологом в московской больнице. Сутки работаю, сутки отдыхаю. Иногда, когда напряжёнка, по 2-3 суток непрерывно работаю. А вообще мой рекорд — 12 суток непрерывной работы. Зарплата у медиков в России не очень, но я имею 105 тысяч рублей благодаря такой напряжённой работе.

   — Так это же… не жизнь, а работа… на износ, рабский труд.
   — Согласен, а что делать? Чтобы выжить в России, надо пахать и пахать. Если ты заболел, а у тебя нет денег на операцию, на лечение, то ты — труп. Это у вас в Белоруссии медицина бесплатная.
   — Ну, у нас в Беларуси врачи тоже не богачи.
   На том берегу реки костёр постепенно догорал, оттуда доносились тихие голоса: у костра осталось только двое.
   — Виктор, давайте не будем обо мне.

   — Хорошо, Владимир. В интернете обсуждают некий секретный указ Путина о награждении орденами и медалями около трёхсот российских журналистов за освещение событий, связанных с Крымом. Вы слышали о нём?
   — Кое-что слышал.
   — А почему засекретили? — спросил я.
   — Ну, не знаю.

   — А я вам отвечу. Потому что журналисты дурят вашего брата, зомбируют россиян, раздувают военно-патриотическую имперскую истерию. Кстати, после военного конфликта России с Грузией, тоже секретно наградили, если не ошибаюсь, около шестидесяти российских журналистов. Чувствуете размах, сейчас в пять раз больше! — я помолчал немного и, чувствуя, что мой собеседник не горит желанием что-то сказать, продолжил. — Вы, как врач-анестезиолог, должны понять, что сейчас России нужен хирург, а не анестезиолог. Надо лечить имперскую болезнь, отбросить имперские амбиции, а не заглушать боль наркотическим дурманом. В противном случае, Россия с таким треском разлетится на куски, что от неё останется одна Московия, как в старину. С запада — Европа, с востока — Китай, с юга — Турция и Иран. На следующем витке кризиса эти цивилизации растянут Россию на части. Россия должна сосредоточиться на решении своих внутренних проблем, которых у неё ох как много. Россия не может бесконечно тратить себя, участвуя в войнах на чужих землях. Владимир, согласитесь со мной!

   Чуть повернувшись ко мне, он задумчиво смотрел вдаль. Отблески пламени костра, отражённые в его глазах, задумчивый, чуть диковатый взгляд, долгое молчание. Мне почему-то показалось, что он подумал обо мне как о сумасшедшем. Наконец, его прорвало.
   — Если бы господь бог подарил мне жизнь после того, как я приму вашу позицию, я бы всё равно не согласился. Рак раком, но за Россию я горло перегрызу любому.
   — За Россию горло перегрызу — это здорово! Вот за это я люблю вас и всех россиян. Но, простите меня, вы погибнете от передозировки патриотизма!
   — Я-то точно погибну, но за остальных — сомневаюсь. Россия — великая страна. Она выживет.

   Далеко за рекой в ночном небе вспыхнула яркая нитка метеорита и тут же погасла.
   — Вы видели падающий метеорит? — спросил я. — Давайте загадаем желание. В народе говорят, всегда исполняется.
   — Видел, — тихо ответил он.
   — Моё желание: пусть, Владимир, ваша болезнь пройдёт стороной, — сказал я. — А ваше какое?
   — Спасибо. А моё желание.… Нет, я лучше промолчу, — прошептал он.

   Далеко за полночь. Уж не горит костёр на том берегу реки. Мы встали, молча прошлись вдоль реки под светом ярких звёзд и, поднявшись в номера, попрощались.
   Утром Владимир уехал.
   О, Россия! Ты безнадёжно больна. Агонии твои причиняют ужасную боль странам-соседям. Господи, избавь от смертельного недуга и продли жизнь Владимира и … России!

Виктор Цекунов
г. Минск, Беларусь
16 августа 2014 г.

Фото из Интернет.