Ищу идиота. Часть 3

Часть «3»

Только когда мы уже сидели друг против друга, на низких стульях: он по хозяйски вытянув ноги, а я скромно прижав их к себе, мне удалось хорошенько вглядеться в самого мужика.

 Пока я тихонько сидел в гостиной, он успел не только приготовить чай, но и переодеться. Сейчас на нём красовались чёрные брюки, и такая чересчур тоненькая рубашка, что мне даже были видны его соски. На вид мужику было около сорока, сорока пяти. Лысоват, слегка пузат, но с таким беззаботным лицом, что мне тут же представилась будущая физиономия моего соседа по комнате.

 Дёрнувшись, будто его кольнула вылезшая наружу пружина, мужчина приподнялся, и протянул мне руку:
- Сергей Степанович, очень рад.
 Я, и так не позволявший себе вольготной позы, лишь протянул ему в ответ свою руку.
- Никита.
 Мужчина замялся, теребя свои тонкие пальцы.
- Ты значит Никита, по объявлению?!
- В общем, да, только... я не совсем понимаю, что требуется от кандидата!
 Протерев вспотевшие ладони о колени, мужчина неуверенно залепетал.
- Э,э, да в общем то нечего сверх человеческого. Расскажите для начала о себе.
- А что насчёт повременной, оплаты? - спросил я, акцентируя внимание на слове "повременной" поскольку не собирался задерживаться у него больше часа.
 Было видно, что он только сейчас задумался над тем, сколько готов заплатить пришедшему.

- Ну, пятьсот рублей, за час, вас устроит?! - спросил он с надеждой в голосе.
 Пятьсот рублей за час?! Ещё бы.
- Да, вполне. Так, что мне рассказать?
- Ну, скажем, хорошо ли вы учились в школе? Чем увлекались в детстве?
- А вообще, это вам зачем?
- Ну, в данный момент, чтобы понять, не тратим ли мы в пустую наше с вами время.
 Глубоко вздохнув, я повторил ладонями тоже движение что и он, и глядя в окно стал рассказывать.

- В школе я учился не очень. Больше любил естественные науки и совершенно не мог понять точные. Один раз оставался на второй год (что это было в начальных классах, я решил не сообщать) Закончил девять классов, но потом продолжил учёбу в вечерней школе, когда поступил в колледж.

 Положив ногу на ногу и обхватив верхнее колено сцепленными пальцами, Сергей Степанович внимательно слушал, глядя в мой профиль.

- В детстве, я увлекался много чем. Рисовал, лепил из пластилина, делал всякие игрушки, даже мебель. Из-за чего, моя мама потом и отправила меня учиться в колледж на плотника. Хотя и там я учился не очень хорошо, и часто ругался с преподавателем.

 Тут я припомнил заголовок объявления, и всё же решил рассказать ему то, что возможно он и хочет от меня услышать, и то, по какой причине, я решил, что хотя бы от части, подхожу под искомую кандидатуру. Хотя, я и предпочел бы об этом умолчать.

- Будучи ещё подростком, родители пару раз, может больше, привозили меня в местный психоневрологический диспансер.
 Быстро глянув в глаза мужчины, я заметил в них оживлённый блеск. Похоже, я и правда уловил нужную тему.
- Там, в общем, проводили тесты, - продолжил я, снова отвернувшись. - Так, детские тесты: определить лишний предмет в ряде картинок, найти выход из лабиринта, ну вопросы там всякие задавали.
- А что хотели выяснить, ну доктора? - спросил он с участием.
- Даже не знаю. Но в последний раз, когда меня опять привезли в диспансер, я уже находился в комнате с пятью, или шестью докторами. Видимо, было что-то вроде принятия окончательного решения. И вот там, они почти в самом начале спросили меня, считаю ли я, что у меня есть какие-то проблемы.

 Сергей Степанович, стал ещё внимательнее.

- Тогда я им рассказал, о тех, некоторых странностях, которые со мной происходили. О том, что у меня были навязчивые идеи, и даже страх, от простых, и даже глупых поступков. Так, например я рассказал им, о часах в родительской комнате. Они стоят… вернее, стояли тогда, на телевизоре, глядя циферблатом в коридор. И вот каждый раз, проходя по этому коридору, туда или обратно, у меня появлялось настойчивое желание, взглянуть на эти часы. Но не просто взглянуть, а именно в тот момент, когда двоеточие между часами и минутами исчезнет.

 Вслушавшись в мой рассказ, лицо мужчины обрело чувство озабоченности. Похоже, он не понимал, о чём я говорю, но чувствовал, что это, что-то важное.

- Если же я отворачивался, в тот момент, - продолжил я, вспомнив тот день, будто это было вчера. - Когда двоеточие появилось, или только появлялось, то я чувствовал нарастающую злобу, от того, что теперь мне придётся стаять перед этими часами и улавливать тот момент, когда двоеточие исчезнет. И пока мне не удастся вовремя отвернуться или зажмуриться, я не могу пойти дальше. Хотя конечно могу, но тогда и начну испытывать, то чувство беспокойство и страха, о котором я говорил. Это как если бы я второпях покинул квартиру, а потом гадал, выключил ли я газ.

- И что сказали врачи?
- Ну, когда я сказал что испытываю что-то похожее на фобию, они лишь спросили, знаю ли я что такое фобия. Я ответил, что это страх перед чем-то, они дружно закивали и отправили меня в коридор к родителям. Им я о своих фобиях не рассказывал, и судя по всему, врачи тоже этого не делали. Мы просто вернулись домой, всё было как всегда, и мы больше туда ни ездили. Вот собственно и всё.