Из дневника кошки Варвары

Явился!
Звали тебя!
Нужен ты тут!
Наглый, шуба белая, глаза раскосые, жёлтые.
Терпеть не могу!
Когда я первый раз его увидела, решила перед ним хвостиком повертеть. Разве я могла подумать, что этот кот в драку полезет? Кто же девочек бьёт?
Пришла домой вся расцарапанная. Мама Наташа схватила меня на руки – жалеть. И жалела.
Год жалела, два жалела…
А потом взяла и предала меня.
Этим летом котище решил оккупировать мой дом. Сначала захватил крыльцо, затем просочился на веранду.
А Наташка вместо того, чтобы гнать чужака взашей, стала оказывать ему почести.
Как только этот явится, бежит к холодильнику, кашку МОЮ ему на блюдечке с золотой каёмочкой подаёт. А он и рад. Развалится на крыльце, песни поёт да намывает морду нахальную, кашей испачканную.
Так бы и надавала ему плюх, да боюсь, что сдачи даст.
Этот даст!  Никакого воспитания.
Пошиплю, повою грозно, да и полезу на чердак. Забьюсь там в самый дальний угол и плачу.
Обидно. И зло берёт.
А Наташка хитрая – хочет всем угодить: и мне, и этому оккупанту.
Она его Васей зовёт.
Как же, Вася…  Васька-прохвост!
Как только этот Вася заявится, Наташка бежит нас кормить. Мне первой блюдечко подаёт, чтобы я не обижалась. Но я обижаюсь! И кашу не ем,  и к Наташке на кровать больше не прыгаю, чтобы ушами тереться и сказки рассказывать. И на «Варенька – заинька беленький» не отзываюсь.
Я ей бойкот объявила, а коту – холодную войну.
Каждое утро выхожу в дозор: с грозным видом обхожу дом, бью себя хвостом по бокам, из-за угла выглядываю, не приближается ли враг. А когда противник появляется на моей территории, я забегаю в дом и выглядываю в форточку. Вою, шиплю, но кот не слышит – он глухой.
Его наши соседи приютили. У них там за забором много кошек и собак бегает. А этот, наверное, главный любимчик. Как только кот загуляет, его хозяйка Надя звонит по телефону: « Не у вас ли наш Вася?»  И тогда Наташка берёт красавчика на руки и торжественно передаёт через забор хозяевам.
Как бы её подучить, чтобы она этого Васю веником с крыльца прогнала.
Сама я уже в бой не рвусь. Возраст… Мне скоро 15 лет.
А поначалу мы с этим Васькой клубком катались по земле, оставляя повсюду клочья белой шерсти – то ли моей, то ли Васькиной. Наташка нас водой разливала. У неё даже ведро с ковшиком под рукой на крыльце стояло. Как только услышит в кустах вопли, так с ковшиком и бежит.
А если кот подходил к нашему крыльцу, она тоже в его сторону из ковшика плескала. Вот тогда я её уважала. А теперь – нет!
И что она в этом Ваське нашла?
Гладит по головке, за ушами чешет, а он об ноги трётся.
А по вечерам вот что удумали: сядут вдвоём на крыльце и что-то пишут, пишут…
Писатели! Особенно этот, белый. Наверное, прославиться хочет, знаменитым стать.
Ревность во мне так и кипит!
Так и хочется крикнуть: « Это моя мама! Пошёл вон!»