Мой выбор 7

5.
   Настало время уезжать из маленького скучного городка, к которому я успел привязаться душой и телом, особенно телом.
   Такое решение было принято мною после того, как Федор по моей вине получил травму. К слову сказать, серьезных последствий в результате того случая, для его здоровья не наступило. Моя оплошность (оплошность ли?) вывела его из строя ровно на два дня, и повеселиться с соседкой ему так и не удалось.
   Что- то изнутри толкало меня скорее покинуть насиженное место. Необъяснимый животный страх, который поселился во мне, не давал покоя и гнал меня прочь. БОЯЛСЯ Я СОВСЕМ НЕ ЗА СЕБЯ.
   На этот раз резко срываться с места я не стал. Выделив две недели на подготовку к переезду, я засел в интернете и внимательно изучал все близлежащие населенные пункты, где можно было бы обосноваться. Остановив свой выбор на городе, расположенном в семидесяти пяти километрах от моего последнего места жительства, я начал просматривать объявления о сдаче жилья в наем, а так же внимательно изучал вакансии рабочих мест.
   В ходе поисков мне удалось снять однокомнатную квартиру за две с половиной тысячи рублей в месяц, а работать я устроился грузчиком на завод «Эмальпосуда».
   Уложившись в отведенные самому себе две недели, я переехал на новое место.
   На заводе в мои обязанности входила перевозка посуды из производственного цеха на склад готовой продукции, к которому постоянно подъезжали машины вечно спешащих оптовиков. Загрузка каждой машины оплачивалась отдельно и сразу - это меня очень даже устраивало.
   Жизнь в новом городе кипела и ночью и днем. Круглосуточно работали рестораны, бары и многочисленные небольшие забегаловки.
   Прежде чем погрузиться с головой в этот бурлящий жизненный поток, я решил присмотреться к людям и определить линию поведения, которой следует придерживаться в новом обществе.
   Подумать только, что на расстоянии всего в семьдесят пять километров проживали граждане, которые разительно отличались от тех наивных и бесхитростных людей, среди которых я жил последний год.
   Сплетни, склоки, наушничество и всевозможные подставы, казалось, были смыслом жизни человеческих особей, обитающих здесь.
   Всевозможные увеселительные заведения были заполнены молодыми девушками модельной наружности, которые сидели за столиками со стаканом томатного сока или кока- колы и загадочно улыбались, томно закрывая глаза при виде солидного джентльмена с толстым кошельком. Они всегда были готовы составить компанию состоятельному дядечке. Однако, это не значило, что для такого господина они дарили улыбки не только вечером, но и согревали его ночью. В большинстве случаев каждая  из этих особ, хорошенько погуляв за счет случайного спонсора, со словами:- «Милый я отойду на минутку», выходила на улицу и привычно усаживалась на переднее сиденье хорошенькой иномарки, за рулем которой находился внушительного вида товарищ в спортивном костюме, и исчезала в ночи.
   Более зрелые женщины собирались за столиками своими отдельными компаниями и занимались обсуждением маникюра, макияжа и своих любовников. Иметь любовника в этом обществе считалось особым шиком и, это было престижно. На любовника списывали любые жизненные неудачи и проблемы. Любовника унижали, как только могли, не стесняясь в выражениях, но естественно за глаза.   Любовник служил громоотводом для молний гнева, которые порою метали эти дамы.
   Однако, в сообществе таких женщин существовало негласное правило - они никогда не обсуждали недостатки своих мужей, большинство из которых догадывались о наличии у своих вторых половин пылких воздыхателей, но делали вид, что остаются в неведении о любовных интригах своих супружниц. По этому поводу никто не устраивал скандалов, а если на этой почве и происходили какие- то конфликты, то решались они без истерик и лишнего шума.
   Одной из участниц такого женского клуба являлась Алевтина Витальевна тридцати пяти лет от роду, которая работала заведующей складом «ЭМАЛЬПОСУДА» и была моим непосредственным начальником.
   Алевтина Витальевна была очень красивой и элегантной женщиной. Стройная фигура, точеные ножки, прекрасная грудь и огромные темно- зеленые глаза. Она имела превосходный вкус в выборе одежды и косметики.  Мысль о том, чтобы закрутить с ней какие- либо отношения, помимо  рабочих, я отбросил сразу. Не потому, что считал невозможным добиться ее расположения в качестве любовника, просто это был один из моих немногих принципов - никогда не заводить никаких интимных отношений там, где работаю, а  тем более с начальством.
    С руководством я предпочитал дружить и как можно больше узнавать компрометирующих фактов из личной жизни. Это я делал не для того, чтобы заниматься шантажом, все гораздо проще, я всегда предпочитал иметь в руке пару козырей, которыми мог бы воспользоваться в случае нападок в мою сторону.
   Мы с Алевтиной Витальевной присматривались друг к другу целый месяц, к концу которого у меня уже сложилось о ней определенное мнение и, как оказалось впоследствии, ошибочное мнение.
   Я решил сделать ей маленький презент по случаю моей первой зарплаты. Вкусы Алевтины Витальевны мне были уже более- менее известны, поэтому я купил в магазине бутылку полусухого шампанского, баночку креветок и плитку горького шоколада. С этим джентльменским набором я зашел в кабинет к своей начальнице.
- «Разрешите?»- спросил я.
- «Да, конечно. Что у тебя?»
- «Алевтина Витальевна, у меня вот что». – с этими словами я поставил на стол пакет с угощением.
- «Сегодня ровно месяц, как я здесь работаю и мне бы хотелось как- то обозначить это событие. Вот Вам маленький подарок в честь моей первой зарплаты, которую я получил благодаря Вашему чуткому руководству.»
   Алевтина Витальевна отодвинула в сторону пачку накладных и, посмотрев на меня, сказала:
- «Знаешь, до тебя здесь успело поработать много народу, но никто из них никогда не пытался сделать мне подарок, наоборот, постоянно просили, что- то у меня. У нас сегодня четверг…  Давай завтра после работы посидим вместе у меня в кабинете и отметим твою первую зарплату».
   Естественно, я согласился с ее предложением и, простившись, пошел домой.
   На следующий день, после окончания рабочего дня, когда все стали расходиться по домам, я постучался в дверь кабинета Алевтины Витальевны.
- «Здрасьте Вам еще раз», - сказал я и вошел в ее офис.
   Увидев меня, Алевтина Витальевна улыбнулась и, весело подмигнув, начала доставать из шкафа всяческие разносолы. На столе появились  домашние котлеты, колбаса, салаты в банках, хлеб и… две бутылки водки. Я с изумлением  посмотрел на свою начальницу.
- «Не удивляйся. Я так же люблю шампанское, как дети горькие таблетки, но имидж необходимо сохранять, поэтому приходиться держать марку. А вообще, по жизни, я очень даже люблю выпить водки под хорошую закуску и поболтать с интересным человеком».
   Говоря эти слова, Алевтина Витальевна с ловкостью умелой хозяйки нарезала колбасу, разложила по одноразовым тарелкам салаты и разлила водку по стаканчикам.
-« Ну, за твою первую зарплату»,- произнесла тост моя начальница и подняла свой стакан.
   Я тут же присоединился к ней и, мы выпили. Закусив салатом, Алевтина Витальевна снова наполнила стаканы и продолжила разговор:
- «Ты знаешь, до тебя тут работали одни алкаши, с которыми было все понятно с самого первого дня. А вот ты, совсем другое дело. Если не считать сегодняшнего вечера, то пьющим я тебя никогда не видела, матом ты не ругаешься, работу не прогуливаешь и даже не опаздываешь. Насколько я поняла, у тебя за плечами не только школьное образование. Вот ты и объясни мне, любопытной женщине, что ты делаешь на складе, а не сидишь в каком- нибудь офисе с хорошенькой секретаршей и дорогой мебелью?»
   Под действием алкоголя, я чуть было не разоткровенничался. Мне захотелось рассказать ей, что причиной всему являются мои многочисленные вопросы, которые остаются без ответов и то, что я постоянно бегу, но сам не знаю от кого. Хотелось поведать о постоянных страхах, которые не дают мне покоя…Но, я решил, что будет проще, если она услышит совсем другую историю. И я рассказал, что до недавнего времени занимался бизнесом, но был жестоко обманут негодяями партнерами, в итоге прогорел и теперь вынужден работать руками, чтобы дать возможность отдохнуть голове. Но в перспективе снова попытаюсь попробовать себя в роли бизнесмена.
   Чтобы избежать лишних вопросов о моем семейном положении, я рассказал, что был женат, но после моего финансового краха жена от меня ушла, но зла на нее я не держу.
   После того, как я закончил говорить о себе, Алевтина Витальевна сказала:
- «Ну, примерно так я и предполагала. Такое случается. А вообще ты молодец, многие после такого опускаются и в итоге подыхают пьяными под забором, а ты нет, вот, и работаешь, и квартиру снимаешь… Молодец! Я думаю, что с тобой можно иметь дело».
- «Понимаешь, когда ты только появился на складе, я не обращала на тебя никакого внимания, ну появился очередной работяга… Потом начала присматриваться и, в общем, пришла к выводу, что тебе можно доверять. Поэтому, пока мы с тобой еще в состоянии трезво мыслить, я бы хотела обсудить один взаимовыгодный коммерческий вопрос».
- «Дело в том, что у нас на складе скопилось большое количество брака, который подлежит утилизации, но вывозить его с территории завода запрещено. Вывозом занимается только мусорная машина, но сам понимаешь, в помойке никто копаться не будет.
   А ведь всю не кондицию можно очень выгодно продать по низкой цене. Заводу, с его объемами продаж, заниматься этим просто не интересно. У меня на рынке есть своя торговая точка, через которую все это можно реализовать. Проблема состоит в том, что на склад, как ты знаешь, посторонних не пускают и, если я начну загружать машину сама, то это будет выглядеть, по меньшей мере, странно. Так что единственный кто может вынести брак со склада и погрузить в машину- это ты. Если ты согласишься с моим предложением, то от меня, по мере накопления не кондиции, будет приходить машина, а ты будешь ее загружать. Утилизацией различного хлама, вместо ходового брака, я буду заниматься сама и, при условии , что мы друг друга не подведем, ты и я сможем не плохо зарабатывать.  Если тебя устроят тридцать пять процентов от продажи, то считай, что мы договорилис»ь.
   Предложение Алевтины Витальевны мне понравилось, но на всякий случай я спросил:
- «А что Вам мешает не вводить меня в курс дела и подсовывать для загрузки ящики с браком, выдавая их за кондицию?»
- «Собственно говоря, ничего, но вдруг когда- нибудь, невзначай тебя кто- то спросит:- «Ну как тут у Вас производиться утилизация?», а ты возьмешь да и скажешь:- «Никак», вот тут- то и возникнет вопрос к Алевтине Витальевне:- «А куда собственно…?», а когда я буду честно делиться с тобой прибылью, то ты, естественно, отрапортуешь, что утилизация производиться регулярно. Ну как?»
-« Согласен!»- ответил я.
- «Теперь называй меня Аля и перестань мне выкать, хоть я тебя и постарше, но в мамаши точно не гожусь».
   Мы выпили за успех нашего будущего сотрудничества, и я стал называть свою начальницу Алей.
   По части спиртного Аля оказалась довольно стойкой женщиной. Когда мы добрались до половины второй бутылки водки, в моей голове явно ощущалось действие алкоголя, а язык, хоть и немного, но все- таки заплетался. Ну а ей, хот бы что, просто ни в одном глазу.
   Время подходило к половине восьмого вечера, Аля позвонила мужу, чтобы он заехал за нами.
-   «А муж возмущаться не будет, что мы тут с тобой пьянствуем?»- спросил я.
- «Не волнуйся, он в курсе, тем более, что точкой, через которую мы будем реализовывать товар, заведует он».
   Глеб, так звали Алиного мужа, отвез меня домой и я, кое- как раздевшись, лег спать.
   Мне снились широкие улицы города, где я когда-то жил. Мы гуляем с моей бывшей женой по мягкому, нагретому солнцем асфальту и радуемся жизни.
   Вдруг декорации резко изменились. Вокруг стало темно, а на земле появились высокие снежные сугробы.
   Мы идем по снегу и подходим к строящемуся девятиэтажному дому. Моя жена предлагает поиграть в снежки и бросает в меня небольшой снежный комок. Она смеется и забегает на первый этаж новостройки. Она исчезает в черном проеме входа и, по ее звонкому смеху я определяю, что она поднимается выше по этажам.
   Из окна третьего этажа на меня летит кусок льда величиной с футбольный мяч, и я слышу грудной смех простуженной женщины. Чем выше этажи, тем все более грубым становиться смех и глыбы льда, летящие в мою голову, приобретают все большие объемы. И вот, уже с крыши последнего этажа доносится сумасшедший скрипучий хохот безумной ведьмы, которая пытается сбросить на  меня огромную арматуру размером с высоковольтную вышку. Я отбегаю в сторону. Арматура с грохотом падает у меня за спиной, от этого падения земля содрогается и меня отбрасывает в сугроб ударной волной. Я поднимаюсь на ноги и бегу.
   Я выбегаю на проспект, по которому непрерывным потоком едут машины. Солнце снова начинает ярко светить и от его  обжигающего тепла снег начинает таять с огромной скоростью. На асфальте образовываются лужи, которые закрывают не растаявший скользкий лед. Земля начинает ритмично дрожать, от чего по лужам расходятся волны кругов.  Из- за многоэтажных домов выходит огромного роста человек, голова которого возвышается над крышами девятиэтажных зданий. Человек одет в темно- коричневый, застегнутый наглухо, плащ, длина которого доходит до земли, воротник поднят, а голову покрывает широкополая шляпа.
   Скользя по лужам, и  уворачиваясь от несущихся с бешеной скоростью машин, я перебегаю через дорогу и попадаю на автобусную остановку, расположенную около какого- то административного здания. За мной по дороге, крича от ужаса, бежит толпа женщин, одетых в белые балетные пачки. Они поскальзываются на льду и падают. В панике женщины пытаются подняться, но в них на полной скорости врезаются машины. Я хочу подбежать, чтобы помочь женщинам, но кто- то цепко хватает меня за локоть. Я поворачиваюсь и вижу старую беззубую ведьму с черными глазами- дырами, которая сухой костлявой рукой удерживает меня. Она говорит скрипучим хриплым голосом:
- «НЕ МЕШАЙ ТОМУ, КТО УБИРАЕТ МУСОР! «
   По дороге идет коричневый великан. Каждый его шаг гулким эхом раздается в жарком воздухе. Солнце ярко блестит, отражаясь в огромном лезвии опасной бритвы, зажатой в его руке. Он замахивается ею, словно мечом и наносит удар по группе мечущихся в панике женщин.
    Во все стороны летят отрезанные части тела и лужи наполняются кровью. Отрубленная женская рука падает рядом со мной и в последних судорогах сжимает мою ногу. Из руки течет кровь и торчит красный дергающийся нерв.
   Проснулся я от того, что, остервенело дергал ногой, стараясь освободиться от смертельного захвата.
   То ли от похмелья, то ли от увиденного кошмара моя голова сильно болела и я решил, что этот день проведу в постели.


Продолжение следует...