Formula amor начало

Гомон, безумный смех, щебетание девиц, недорассказанные сплетни…все стихло. Аудитория погрузилась в тишину, схолары приготовились жадно внимать, ловить каждое слово вошедшего профессора. Здесь не было ленивых или нерадивых, здесь сидела элита Империи, вернее те, кто пожелал посвятить свою жизнь алхимии.
Университет как университет, он ничем не выделялся среди подобных архитектурных творений соседних стран, но и главным достоянием его считалась не безликость каменного гения, а скорее те, кого выпускали его двери.
Профессор откашлялся и уже открыл, было, рот, чтобы начать лекцию, но словно кто-то его остановил. Он так и застыл на несколько мгновений в задумчивости. Длинная темная мантия до пят, со следами мела, беленые кудри парика и седая пышная борода. Внезапно он словно бы оборвал себя, и статуя пришла в движение.
- Тема нашей сегодняшней лекции… - он опять застыл. Студенты тихо ждали, никто не смеялся, не шушукался. Это было ниже своего достоинства. – Тема нашей сегодняшней лекции…- задумчиво протянул профессор и окинул взглядом молчаливых схоларов, будто бы он только сейчас их заметил. Профессор взял в руки кусок мела и обернулся к доске, принявшись выводить каракули древнего полумертвого языка, который и использовался-то только по старой памяти в алхимии. – Это тема курсовой, сдать ее необходимо мне через неделю. А сейчас прошу простить меня.
Профессор, бросив кусок мела на стол, стремительно вышел из аудитории. Никто не заметил как он украдкой отворачивается. И только Гримо, сидевший совсем рядом с выходом, за первой партой увидел две предательские мокрые дорожки.
И вот тут тишина взорвалась. На полную студентов аудиторию взирала одинокая надпись на черной как смоль доске: «Формула Любви».

Поздняя осень уже вступила в свои права. И ее пробирающий до костей ледяной ветер вовсю носился по извилистым улочкам города. Теплая накидка, в которую кутался Гримо, не согревала, а лишь давала тонкую иллюзию тепла и защищенности.
Лекции в Университете закончились поздно и теперь схолар осторожно пробирался домой. Гримо был из небогатой семьи, и дом его располагался на окраине. Там, где стражники несли свою стражу весьма и весьма условно. И хотя отнимать у Гримо было нечего…в общем, в этом случае из-за озлобленности в ход шли кулаки, и пару раз схолар еле доползал до родного порога.
Скрип плохо смазанных петель, шумный порыв ветра, попытавшегося пролизнуть внутрь дома, и вот Гримо греет свои замерзшие руки над теплым очагом, а матушка наливает в деревянную миску жидкую похлебку. Гримо зажмурился от удовольствия.
Чувство голода отступило, по телу разлилась ленивая сытость и истома. Гримо буквально растекся по стулу, а его немногочисленные мысли замерли позабытые хозяином.
- Как прошел день? – не отвлекаясь от своего занятия, спросил отец. Даже в полутьме он продолжал выкраивать из кожи заготовки для сапог.
- Как всегда, - вопрос не подразумевал другого ответа, он скорее был своего рода традицией. – Я пойду к себе.
Гримо притворил за собой дверь и прилег на кровать. Его сознание растворилось. Усталость прошедших дней победила, и он заснул.

- Шутовской колпак придется в самую пору тебе, - громкий смех резанул по ушам. Гримо огляделся – вокруг него стояла толпа народу, а какой-то здоровяк нахлобучивал ему на голову цветастый колпак шута со звонкими колокольчиками.
Он потряс головой, но это лишь вызвало новый приступ веселья у окружающих – колокольчики мелодично в такт отвечали каждому движению. Гримо покраснел от стыда. Он кинулся бежать, прочь отсюда, чтобы забиться, спрятаться хоть куда-нибудь, но люди стояли плотным кольцом и указывали на него пальцем.
Голова закружилась, в глазах потемнело, ноги подкосились и он рухнул на колени.
«За что? Почему со мной? Что делать?» Мысли проносились со скорость ветра, не оставляя никакого следа после себя.
- Формула любви? Ха, да тебе под силу отыскать только формулу страха, - толпа загоготала. – Точнее и искать не нужно…это твоя сущность…Гримо, - имя брошенное ему в лицо, как плевок. В глазах здоровяка плясали искорки самодовольства и презрения. – Гримо!

Гримо очнулся и открыл глаза. Вокруг была такая темень, что хоть глаз выколи. Холодно. Он дотронулся до лба – холодные капли пота обожгли пальцы. Схолар поднялся на кровати и сел, пытаясь привести мысли в порядок. Его довольно часто мучили кошмары, и он ничего не мог с этим поделать.
Спать больше не хотелось, еще больше не хотелось возвращаться в тот сон. Гримо встал и на ощупь нашел дверь, в очаге все еще тлели угли, совсем немного согревая дом. Он подошел к огню и зажег лучину.
Почти половину его комнаты занимала кровать, на второй половине стоял стол. Он был завален колбами, ретортами, ступками, банками склянками со всевозможными ингредиентами. Купить все это не представлялось возможным, и Гримо как мог пополнял свою коллекцию.
Одинокая свеча сиротливо приютилась рядом с сероватыми листами дешевой бумаги. Гримо задумчиво обмакнул перо в чернильнице и застыл не зная с чего начать. Раньше было проще - давалось задание ответ на которое при желании можно было отыскать в обширной библиотеке. А тут… Он никогда не был уверен правильно ли сделал свой выбор, может стоило поступить на другую кафедру?
А выбор-то был огромный… Одних только направлений магии и колдовства больше десяти. Но выбор был сделан в пользу запутанных хитросплетений формул и эликсиров. И нельзя сказать что Гримо был не на своем месте.
Темно-зеленые глаза его лучились разумом. На худощавом лице выделялись острые скулы и тонкий нос с легкой горбинкой. Не слишком длинные прямые черные волосы едва доставали до плеч. Общая худоба, впрочем, он никогда не носил эти новомодные облегающие шоссы и приталенные жакеты. Не только из-за того что они стоили бешенных денег, просто считал это глупым.
Гримо встрепенулся. Мысли не шли. Он вспомнил, что у него не готово несколько заказов, что юный алхимик обещал окрестным жителям к завтрашнему дню. Тогда Гримо отложил перо, заткнул чернильницу пробкой и взял в руки ступку с пестиком.
«Итак, жена хлебопекаря просила еще снотворного… Что ж, это несложно, одну унцию маковых семян, четверть унции корня мандрагоры». Содержимое отправилось в бронзовую ступку и стало тщательно перемешиваться и измельчаться. «Теперь добавим несколько капель сока белладонны, и поставим на огонь».
Гримо вспоминал, что нужно делать скорее по привычке, руки сами делали то, что было нужно. Движения отработаны до автоматизма.

- Гримо! Проклятый тебя побери, Гримо, - схолар обернулся на громкие окрики и завертел головой в поиске того, кто его звал. Четко печатая шаг, к нему шел будущий военный маг Империи. – Ты совсем оглох или перестал замечать, что либо, кроме своих кривых закорючек и травок, - Ляус широко улыбался. – Давно тебя не видел, чернильная крыса. – Гримо поморщился. – Ну не криви нос, не криви, ты знаешь, как вас называют у нас!
- Ляус, друг мой, ну я-то молчу про то что, в голове у вас, - он сделал ударение на последнее слово, - вместо мозгов царит огненный хаос, - они обменялись крепким рукопожатием. – И вправду давно не виделись, - Гримо улыбнулся. – Ты куда-то торопишься?
- Ну, совсем немного. Я думаю на выпускной экзамен все-таки зайти сегодня, - он широко улыбнулся.
- О, так тебя можно поздравить.
- Ну, поздравлять, положим, рано пока, но пожелать удачи можешь смело.
- Ты уже выбрал, в какой легион хочешь попасть? – Школа магии огня, в отличии от своих сестриц, использовалась только на войне. И магам этой школы путь заказан был только в легионы Империи, поэтому они и носили не длиннополые хламиды а строгие мундиры. Самая четкая школа, самая опасная, самая безбашенная. Дети хаоса.
- Все зависит от того, какой класс мне присвоят… - он замолчал. – Я хочу попасть в Огненные Саламандры, седьмой легион, там служил мой отец, - сквозь черные как уголь глаза пробивались огненные искры и совсем немного боли. Ляус тряхнул головой. – Если хочешь, можешь посмотреть, это будет не так уж скучно.
- Ну, пойдем, дружище.

Гримо с трудом протиснулся между зрителями и сел на пустое место, рядом с офицером имперской армии. Тот пристально наблюдал за тем, что происходит на арене и тихонько бормотал неразборчиво под нос. Схолар огляделся – зрителей было много, даже чересчур. Что, в принципе, было в порядке вещей. Не каждый день можно понаблюдать со стороны за огненной стихией в действии.
Громкий хлопок со стороны арены. Схватка подходила к концу. Седой маг пускал с рук огненные стрелы, одну за другой в сторону молодого студента. Юноша из последних сил держал свой огненный щит, который уже змеился бесчисленными трещинами и готов был развалиться на части.
Удачный выстрел почти в кромку щита выбил целый кусок и тот упал на желтый песок жидким огнем, растекся и застыл. Было видно, как схолар пытается собраться с мыслями, чтобы начать плести новое заклинание.
- Он проиграл, - раздался сбоку голос. Гримо повернул голову в сторону офицера. – Он проиграл с самого начала. Сейчас последует отчаянный шаг, попытка спасти положение, скорее всего Кровь земли и все.
Юноша отбросил уже почти потерявший форму щит, вскинул руку и быстро зашептал. Песок под магистром заискрился и растаял, жидкая магма бурлила и шипела под ногами мага, не принося тому никакого вреда.
- Сфера Лаэрта, действует недолго, но защищает на все сто.
Магистр вытянул ладонь и дунул на нее, с нее тут же слетело несколько сот мелких искр. В мгновение ока это облако долетело до обессиленного студента и впилось в него. Тело откинуло назад, одежда была прожжена насквозь, руки, ноги, лицо покрылись волдырями.
- Он вытянул из себя все запасы маны, невежда. Не смог даже отразить простейшее заклятие – Огненный рой, - продолжил комментировать офицер.
На арену выскочили несколько человек, двое с носилками, и не прошедшего свой экзамен студента подхватили и унесли прочь.
- Пара недель в лазарете охладит его пыл и даст пищу для размышлений. Хотя тактик из него никудышный.
Маг стряхнул пару несуществующих пылинок со своего облачения и тихо произнес: «Экзамен не сдан, переаттестация перенесена на следующий год. Явное отсутствие зачатков последовательного мышления, прогнозирования ситуации и тактики ведения боя. Бесконтрольный расход маны, а так же невнимательность к действиям противника. В условиях реального боя маг и отряд, который он должен был прикрывать, были бы уничтожены. Следующий экзаменуемый – Ляус, потомственный маг школы огня».
Многократно усиленный магией голос гулял под сводами зала и эхом отражался от стен. На арену вышел Ляус. Лицо сосредоточенное, движения четкие, выверенные. Гордая осанка. Он напоминал зверя готового к прыжку, чтобы разорвать свою жертву. Легкий полупоклон и стремительная атака.
С рук студента слетает огненный шар, до конца даже не оформившийся. Он ударился о защиту магистра и растекся. Шаг в сторону, еще один Фаербол. Уход с линии атаки. Совсем рядом пронеслись огненные стрелы. Мгновение и перед лицом магистра расцветает огненная стена, одежда начинает тлеть от палящего жара. Пара движений, дуновение и стену огня развеивает Огненный поцелуй ветра.
Магистр огляделся. Невдалеке стоял схолар, огненный контур чуть поблескивал. Вытянутая рука, на которой рождается огненный шар, замах для ускорения, бросок. Очень просто. Краем глаза он замечает, как Иллюзия сливается с Фаерболом воедино. Магистр резко разворачивается, в руках уже готовый к отражению атаки Огненный щит и как раз вовремя. В него врезается несколько Плевков дракона. И резкая боль слева.
- Хмм, помимо обычной Иллюзии, он поставил Отражающий щит. Интересный ход.
Магистр чуть не выронил из рук щит, еле сдержался. Атака отбита. Выжидать нечего. Волна пламени, еще одна, Огненная стрела, снова Волна пламени. Щит Ляуса развалился на части. На лице паника. Он даже ничего не делает, чтобы защититься. «У него не осталось ни сил, ни энергии», - всплывает мысль в голове у магистра. Он усмехнулся – самая частая ошибка новичков. С рук слетает Огненный рой, чтобы проучить нерадивого ученика.
Ляус заметил, как на лице мага родилась улыбка. Что ж, ловушка сработала, беззащитный маг, что может быть более жалким? В последний момент схолар ушел чуть вбок и с помощью Огненного поцелуя ветра совсем немного изменил угол атаки. Бросок и в магистра полетел мерцающий красными прожилками молот, прямо в лоб, несколько секунд беспамятства гарантировано. Вслед за этим Оковы духа. Магистр оказался повержен.
Ляус помог подняться профессору.
- Когда ученик превосходит ученика, это не может не радовать, - старец говорил с трудом, слишком напряженным был экзамен. – Превосходно, экзамен сдан на отлично. Легион гордиться такими магами.
Сидевшие офицеры, ищущие здесь пополнение, встали и наперебой стали называть свои подразделения.
- Легион барса.
- Легион орла.
- Легион гидры…
 Последним поднялся офицер, сидевший рядом с Гримо.
- Легион огненной саламандры с честью примет тебя, - и, не ожидая ответа, встал и вышел прочь. Элитный легион не предлагает дважды. Элитный легион никогда не отступает. Служить в элитном легионе большая честь.
На глазах у Ляуса выступили слезы.