О неведомых классиках

К некоторому удивлению, мы быстро обнаружили, что местная шкала литературных классиков значительно отличается от наших представлений о том, какой она должна быть.

Первое место безоговорочно занимает Роберт Музиль с фундаментальным, при жизни автора неоцененным и так и не дописанным романом «Человек без свойств».

Кажется, ни один живой человек дочитать эту книгу до конца не сумел – мне, по крайней мере, такие случаи неизвестны. У меня даже есть подозрение, что наш дорогой W.,  профессор германистики, открывавший нам дали и глубины немецкого наречия, главный австрийский роман тоже до конца не осилил.

«Человек без свойств» пропитан иронией – частью уже современному читателю непонятной, частью – понятной очень хорошо. Цитата: «Перед законом все граждане были равны, но гражданами-то были не все».

 Верхние строчки списка также занимают почти неизвестный в наших палестинах Хуго фон Гофманшталь и более-менее известный, но непонятно за какие заслуги зачисленный в классики Хаймито фон Додерер.

Кафка, родом из чешских евреев, признается австрийским писателем в случаях, когда его выгодно таковым признать, и, соответственно – немецким, еврейским или чешским – когда таковым признавать его не выгодно.

 Что же касается наиглавнейшего, по нашему мнению, австрийского литературного авторитета Стефана Цвейга… В свое время наш дорогой профессор W. был так поражен тем, что мы с женой читали и даже почитали «Штефана Цвайга», как он в оригинале произносится (а я и по сию пору готов утверждать, что «Магеллан» - превосходная авторизованная биография), как были бы поражены мы, встреть иностранца, который бы оказался вдруг большим знатоком, например, Боборыкина.


(из ненаписанной книги «Трудно попасть в Вену»)