Мой крымский дневник - 2014

1 Сборы. Дорога.

Идея мне пришла 7 июня. Конечно, она казалась настолько бредовой и нереальной, что я и палец о палец не ударила бы для её воплощения, если бы только не почувствовала, что моё желание в данном случае совпадает с желанием Бога... Ну, а если так – то задуманное обязательно исполнится и желаемое сбудется самым наилучшим образом! И действительно, оставалось только удивляться дальнейшим событиям. Например, тому, что уже 13 июня мой муж Виктор приобрёл по интернету нам всем билеты на самолёт на рейс "Москва-Симферополь"... Начались сборы, которые длились полтора месяца.

Вот настороженно слушаем новости: "Правыми взорван участок нашей железной дороги, идущий по украинской территории... Сбит малайзийский пассажирский самолёт...". Но нас это будто мало касается – нам сказали: "Летите-летите!.."

Наконец, на самодельном календаре дочь зачёркивает последний квадратик, там остаётся лишь одно число – 26 июля, стартовый день. Вещи собраны заранее, и я спокойна как удав. Но в последний момент нас всех охватывает паника. Это Витёк назначил отправление из дома на 16.00, а мы ему с Алькой доверились, да вдруг обнаружили, что если поедем на вокзал на городском транспорте, то рискуем опоздать на поезд. Судорожно собираемся и выходим из дома  (о, ужас!) только в 16.10, бежим, если это можно так назвать, с грудой вещей, на остановку. Но перед нами вдруг останавливается автобус редкого маршрута, который едет самым коротким и быстрым путём, вдоль железной дороги, так, что мы оказываемся на вокзале быстрее, пожалуй, чем ехали бы на такси по городу. Я успокаиваюсь: значит, всё у нас будет хорошо!

Садимся в стремительную (скорость 100-150 км/час), просторную и почти прозрачную из-за огромных окон и стеклянных дверей, выходящих прямо на улицу, "Ласточку".  На табло высвечивается: "Время в пути 3 часа 45 минут". Едва успеваем немного утомиться и освоить чудеса техники в туалете, как скоростной поезд уже прибывает на Курский вокзал Москвы. И вот нас поглощает, а затем выплёвывает наружу Московский метрополитен.

2 Москва.

Площадь Революции встречает торжественным колокольным звоном. Прия-ятно!.. Идём сначала направо, потом налево и выходим на Красную Площадь. С довольно тяжёлыми сумками, поэтому мне сразу хочется сесть. И я не без наглости взгромождаюсь на витой белый стульчик первого попавшегося ресторанчика прямо на Красной Площади. Думаю: "Выпью чашечку кофе". И отпускаю "своих" фотографировать. Но когда заглядываю в меню – прихожу в замешательство. Не хотелось бы мне начинать с неосторожных трат, наши средства ограничены, не известно, что ждёт впереди, а уйти я тоже не в состоянии – возле меня гора вещей! Так и остаюсь сидеть в этом бело-розовом ажурном великолепии ресторанчика и, улыбаясь, смотреть на Кремль, на закатное небо над ним, на радостных и полных патриотических чувств людей, идущих мимо. Официанты мои ко мне великодушны... Когда Аля с Виктором возвращаются, на зданиях уже зажигаются огоньки. И будто специально вслед нам, уходящим, бьют Куранты. Настроение у нас прекрасное!

Но вот мы опять ныряем в метро и переезжаем на Белорусский вокзал, где вскоре садимся в экспресс, идущий до аэропорта "Шереметьево". В аэропорт проходим по билетам. Многоэтажно, просторно, современно, а цены в почти безлюдных буфетах практически в два раза выше, чем на Красной Площади. Проходим регистрацию, сдаём багаж, допиваем воду, которую по правилам нельзя брать с собой, и впроголодь ждём посадку в "Аэробус" на рейс "SU163*" и обещанный в билете обед, потому что сумку со своей едой, не подумав, тоже успеваем сдать в багаж. Лететь, наверно, лучше налегке...

В самолёт загружаемся в два часа ночи. Он стоит, примкнув входом прямо к двери на втором этаже аэропорта, кажется очень узким и длинным. Сиденья класса "эконом", в который у нас билеты, тоже мне кажутся узкими, но приходится смириться. Але и Вите, по их словам, они как раз.  Я и Аля – у иллюминаторов. В них нам видны ночные огни взлётного поля и другие, стоящие или движущиеся в темноте, самолёты-привидения. Аля снимает их, потом цепочки огней остающейся внизу Москвы и других городов по пути следования. Чем дальше от Москвы, тем они реже.

3 Самолёт.

Взлетать интересно, примерно, как кататься на колесе обозрения. Самолёт разбегается, отрывается от земли. Вдруг на несколько мгновений провал, чувство свободного падения. Немного захватывает дух, но всё безопасно – пристёгнуты ремни. Летим высоко. Время предстоящего полёта 2 часа 15 минут. Нам об этом по громкой связи объявляет командир нашего воздушного лайнера.

Очень хочется есть и спать. Но вот стюарды со стюардессами уже везут на громоздких тележках напитки и обед. Я беру два чая. Обед смешной. Бутерброд с тонюсеньким ломтиком лосося и с чайной ложкой салата оливье. Малюсенький плавленый сырок. Ещё более микроскопическое сливочное маслице. Бисквитное пирожное со взбитыми сливками я отдаю обратно. В дремотной вязкости мыслей твержу самой себе: "Лететь, наверное, лучше налегке..."

Огни в иллюминаторах становятся всё реже, в какой-то отрезок времени там – сплошная чернота. Потом вдруг становятся видны очерченные огнями берега заливов Чёрного моря, редкие огни кораблей на нём, и опять очерченные цепочками огней берега. Мы летим над полуостровом, начинается снижение, у нас закладывает уши. Садимся в Симферополе. Самолёт замирает. Пассажиры дружно хлопают в ладоши экипажу, справившемуся со своей работой.  А незнакомая соседка по креслу говорит: "Хорошо сегодня долетели, а прежде случалось, такого натерпишься, просто страх и ужас!". "Летите-летите!.." С нами не может быть ничего плохого! Мы в этом уверены.

4 Путь на ЮБК.

Но дальше, видно от недосыпа, мои желания с желаниями Бога немного расходятся. На улице ночь. Все пассажиры быстро ныряют куда-то в темноту. Только навязчивые таксисты по цене билета на самолёт готовы везти хоть к чёрту на кулички. Я с трудом выясняю, что автовокзал – напротив аэропорта. Пройдя через небольшую площадь, мы находим работающую кассу, продающую, к нашей радости, билеты на троллейбус  №55 (потом почему-то оказалось №52), с местами, идущий на ЮБК, до Ялты. Но подошедший троллейбус, совсем старый, несмотря на билеты с местами, в самом Симферополе набивается разным людом до отказа.

Сначала от аэропорта на сиденье рядом со мной едет молодой мужчина, который мгновенно засыпает. Через три остановки он вдруг начинает ворочаться и метаться, говорит, что забыл на автовокзале сумку, и выскакивает из троллейбуса. Его место занимает бомжеватый инвалид, бинтованный на обе руки и обе ноги, с дворнягой, совершенно терпеливой и безответной. Перенося такое соседство, сумки мне приходится взгромоздить на самоё себя и так ехать два часа до самой Алушты, через которую идёт троллейбус в Ялту. В общей давке ни о чём и мечтать невозможно. Только дремать, постанывая.

Раннее солнце палит нещадно с моей стороны, от него едва спасают скукоженные выцветшие гобеленовые занавески на окнах. Троллейбус укачивает, и меня пару раз начинает сильно мутить. Но желание спать перекрывает всё. Наконец, наш троллейбус останавливается на автовокзале в Ялте. Аля с Виктором сообщают, что доехали "как у Христа за пазухой".
 
Утренний народ на ялтинском автовокзале не вызывает доверия, но, наконец, парнишка-южанин нам указывает через дорогу на место посадки в автобус до Кацивели. Вскоре мы загружаемся в маршрутку и едем. Дорога идёт то вверх, то вниз, то вправо, то влево, то поворачивает вдруг на все 180 градусов. Всю дорогу мы боимся проехать Кацивели, но наша остановка оказывается конечной. В Кацивели я немного мечусь в поисках Алены Викторовны, к которой мы собирались устроиться на жительство, но нам почти сразу предлагают очень дешёвое жильё (по 100р. в день за человека) со всеми необходимыми удобствами, рядом с автобусной остановкой, магазином, овощными лавками, недорогой "Харчевней", и мы на том останавливаемся.

5 День первый. Кацивели.

Оставив вещи и вкусно с дороги пообедав борщом, гречневой кашей, яичницей-глазуньей и зелёным чаем с папайей, который особенно понравился Вите, в "Харчевне", которую я назвала потом "Подзаборной" из-за специфики расположения её столиков и простоты обслуживания, мы идём искать море. Все волнительно счастливы, хотя и слегка раздражительны от дорожной усталости. Завернув на указатель "Пляж", мы сильно плутаем и даже проползаем все трое по-пластунски под какими-то воротами, чтобы сократить утомительный путь под жарким южным солнцем. Наконец, выходим на каменистый берег.

Море штормит. Вдалеке высятся прибрежные скалы горы, по очертаниям которой мы догадываемся, что это местная гора Кошка. Витёк и Аля, надев своё снаряжение, плавают до тех пор, пока волны не усиливаются. Потом мы все сидим, развлекаясь в набегающих волнах. Они – то едва касаются ног, то накрывают нас с головой и пытаются утащить в свою пучину. Нам с Алей кажется, что море радостно приветствует нас, заигрывает с нами и даже материализует наши мысли: хотим окунуться – оно само окатывает нас, а хотим выйти на берег – оно толкает нас сзади. Потом мы перекусываем печеньем и дремлем немного в своей палатке, которую устанавливаем в месте, где поровнее, закрепляем на камнях, на рвущем тент ветру.

По небу начинают ползти тяжёлые облака, и даже гремит гром. Дождя нет, но уже вечереет, и мы отправляемся домой, опять немного блуждаем, карабкаемся по асфальтовым улочкам вверх. Ужинаем кашей, которую я быстро варю. Едим на воздухе, под навесом в хозяйском саду, где растут фиговые деревья и яблони, а также один огромный кипарис. Спать ложимся в 10:00, но заснуть не можем и, порядком поворочавшись, идём под навес возле кипариса пить чай с малиновым вареньем, баночку которого мы привезли с собой. Звёзды плохо видны из-за облачности...

6 День второй. "Волчья пасть".

Утром я встаю рано. Тихо и ясно. Между кипарисами видно море, оно в лёгкой дымке. Иду за молоком и хлебом в магазин, узнаю на площади об экскурсионных поездках. Пока собираемся и завтракаем, начинается сильный ветер, который не обещает покоя на море, и мы записываемся на экскурсию на водопады "Волчья пасть", которая назначена на 14:20. В оставшееся до неё время решаем поискать другой пляж, направившись в противоположную указателю "Пляж" сторону. Там оказывается довольно цивильно – прилавки с крымскими сувенирами, кафе, площадка с раздевалками и с лежаками для загара под сетчатым тенистым тентом, но пляжная полоса берега очень узкая, при сильном ветре заливается почти вся водой и закрыта для посещения. Я покупаю чабрец и розовый чай. Мы переодеваемся и спускаемся на шумный, бурлящий пляж, пролезаем под запрещающей полосатой лентой, сидим себе в пене прибоя, фотографируем беспокойное море и друг друга. Возвращаемся домой, обедаем в "Подзаборной" и чуть не опаздываем на экскурсию.

Вся наша экскурсионная группа состоит из 11 человек и экскурсовода (жилистой, хорошо сколоченной молодой женщины, которую зовут Татьяной). Мы с Виктором – самые старшие. А "Волчьей пастью", оказывается, называют  горный каньон, куда мы едем, и саму экскурсию, вызывающую выброс адреналина в отдельные её моменты. Водопад же, который мы посетим, называется совсем не "Волчья пасть", а тот самый, знаменитый "Джур-джур", что в восточной части Крыма. И нас туда везут через почти половину полуострова. В окно мы наслаждаемся многочисленными пейзажами крымского побережья от Ялты до Феодосии.

Но вот сворачиваем на север и в селе Генеральское возле чайханы пересаживаемся в кузов небольшого "Уазика". У нас начинается путешествие "сафари". "Уазик" берёт сразу круто в гору, со склоном 40-45 градусов. Мы едем вверх по сильно разбитой колее старой дороги, жутко трясясь и задевая ветви деревьев. Но вот въезжаем, наконец, на горизонтальную площадку. Там под деревьями идёт торговля разными экзотическими товарами – самодельным вином, вареньями, кореньями, шишками, орехами, чаями, рукодельями и пирожками. Я покупаю недорого три шишки, как мне сказали, ливанского кедра. Меня торопят.

От этой площадки мы идём пешком, поднимаясь постепенно по склону горы, вдоль каньона, по узкой тропинке, перешагивая выступающие над поверхностью земли корни старых буковых деревьев и камни, перелезая и карабкаясь через их нагромождения. Внизу где-то шумит на порогах ручей. Пройдя дальше, мимо мостика, уже выше по течению, мы пересекаем этот ручей вброд. Витёк один из всех умудряется перейти его, не разуваясь, по жёрдочкам.

Вскоре мы видим первый небольшой водопад "Ванна молодости". Но нам ещё предстоит пройти нелёгкий путь вверх к началу каскада водопадов, мимо "Ванны любви" к "Ванне здоровья". Поднимаясь к очередному водопаду, мы спрашиваем: "Всё? Пришли?". Нам отвечают: "Нет, ещё немного!" А мы: "Вот она, волчья пасть! Недолго пропасть!".

Наконец, доходим до последнего, и очень красивого водопада. Несмотря на сильную одышку и явно высокое моё "а/д", я тотчас лезу в ледяную воду, ведь это же "Ванна здоровья"! И мне в ней действительно становится легче. Самая глубокая купель, "с головкой", находится в опасном месте, под главной струёй водопада, и я решаю не рисковать, а пополоскаться там, где мельче. Чувствую при этом блаженство и успокоение. Некоторые смотрят на меня с завистливым любопытством и удивлением. Не каждый способен принять такую холодную ванну (+7°С). Витёк тоже окунается. Аля отказывается здесь купаться, говорит, что будет в другом. В водопаде "Ванна любви" мы окунаемся втроём. В последней "Ванне молодости" купаюсь только я одна, Витёк только умывается, а Алька не лезет совсем... Потом Аля с отцом спускаются к мостику, где им открывается вид на самый чудесный и красивейший водопад "Джур-джур", они фотографируют, а я иду переодеваться.

Возвращаясь с горы вниз, наш "Уазик" так ухарски разгоняется, что на максимальной скорости, без тормозов, переезжает какой-то ручей, подняв брызги грязи выше крыши, и лихо въезжает на площадку перед чайханой. "Волчья пасть" закрывается. Для утоления голода и в целях экономии съедаем на троих одну порцию плова (за 150р.) и одну порцию шашлыка (за 250р.), выпиваем по чашке чая и потом возвращаемся на автобусе долго-долго, вдоль половины берега Крыма, домой в Кацивели, в город кипарисов. Приезжаем в глубоких сумерках, и, поужинав в нашей "Подзаборной", ложимся спать. Сегодня нам уже точно не до ночного чаепития с малиновым вареньем, хотя звёзды так ярко сияют на чёрном бархатном небе, и хорошо виден Млечный Путь.

7 День третий. Ай-Петри.

Ночь и утро следующего дня выдаются ветреными. Ветер налетает резкими порывами, гремит по крыше домика ветками деревьев. Встаём долго. На прогулку собираемся только к одиннадцати часам. Дожидаемся маршрутки №107 и едем покататься на канатную дорогу. Но едва мы вылезаем из маршрутки, как попадаем в руки агитатора, который уговаривает ехать на самую высокую гору южного побережья Ай-Петри не по "канатке", а на автобусе с экскурсоводом, а оттуда уже возвращаться "по воздуху". Поскольку до станции "канатки" надо ещё с полкилометра тащиться пешком по жаре, после некоторых колебаний мы соглашаемся. И потом не каемся.

Аля в восторге. Витёк тоже доволен. Всем нравится эта извилистая дорога в гору, по прохладному лесу, остановки на смотровых площадках, рассказ водителя-экскурсовода об истории строительства дороги и о фильмах, снятых на ней ("Кавказская пленница", "Туман" и др.). Мы узнаём, что Крымские горы образованы морскими отложениями, раньше они были дном и состоят из  известковых пород и ракушечника. Водитель ("под страхом, что зарежут татары-торговцы") советует нам крымское вино покупать внизу в магазине "Массандра", а не "самоделку" на горе. На верхних площадках имеется хороший обзор, видна Ялта и остальное южное побережье. Фотографируем. На одной из  площадок продаётся масса товаров из меха и шерсти, красуются горы белых лохматых шкурок ангорки, пятнистых шкур коров, лошадей и оленей. Я покупаю Альке белоснежные кожаные тапочки с меховой пушистой оторочкой, всего за 250р. Красивые, а мягкие-е!

Ай-Петри по-местному означает Святой Камень или Святой Пётр. Этот дядька Пётр оказывается очень строгим. Во-первых, там дует очень прохладный и резкий ветер. Во-вторых, у него ничего нельзя брать просто так. Когда я кладу себе в карман камешек на память, Аля тотчас теряет свои дорогие тёмные очки. А когда я по её требованию возвращаю камень горе, очки сразу находятся, нам их возвращает водитель автобуса.  Крымских татар Святой Пётр к себе допускает, они повсюду там торгуют, в основном, белыми шкурами и изделиями из них. А приезжие там гадят, поэтому, наверное, он так недоволен ими. Полагаю, что Пётр есть архангел или очень близок к ним из-за своей большой высоты, а архангелы очень строги к людям – мне ещё бабушка об этом говорила – даже лучше не иметь дома иконы архангела, иначе хлопот не оберёшься.

Вершина Ай-Петри – большая, почти ровная площадка с отдельно торчащими голыми скалами и зарослями невысокой лохматой крымской сосны. Большую площадь её занимают торговые ряды палаток с местной, крымско-татарской, экзотикой и сладостями: рахат-лукумом, чурчхелой, пахлавой, орехами, а также специями, шашлыком, вареньями из шишек крымской сосны, почек крымской сосны, лепестков крымской розы и т.д. А также со всем тем, чем торгуют все базары бывшего Советского Союза, начиная с будённовок и других советских атрибутов.  Я набираю чая "на работу" и покупаю себе тюбетейку в одной из торговых палаток, за 300р., украшенную розовым бисером. Её на меня надевает татарка, заставив распустить волосы. Она с первого раза удивительно точно выбирает наиболее подходящую мне. Остальные, сколько я их потом ни меряю, всё хуже. Потом я по всей горе так и хожу в этой нарядной тюбетейке, и все на меня обращают внимание. И татары, и гости. Снимаю  её только когда идём на "канатку". Замечательная татарская тюбетейка. Я в ней похожа на сватью Хануму из старого одноимённого телеспектакля. Витёк меня фотографирует в ней сидящей по-турецки. И почему их больше никто там не покупает и не одевает?..

Ещё мы приобретаем у торговцев рахат-лукум и банку варенья из сосновых шишек, которое пожелала вдруг Аля. А на самый пик Ай-Петри, который возвышается над всем описанным, решаем не подниматься, потому что устали, и потому что за это взимается дополнительная плата по 100р. с человека – требуется платить за то, чтобы мучиться, залезая туда. Но может быть оно того и стоит?..

После посещения татарского базара мы идём обедать "кудрявой" лапшой под одну из корявых сосен, стоящих на горе, но выясняется, что я забыла положить с собой "Роллтон", поэтому приходится обойтись бутербродами и чаем с вареньем из шишек, вместо заварки, которую я тоже забыла дома. Кипяток в термосе есть...

Потом покупаем билеты на "канатку" по 250р. и едем вниз. Страшновато быть подвешенными вот так, прямо над скалами. Фотографируем пейзажи взморья.

Нижняя станция – в Мисхоре. Там, в метрах 500, мы находим, наконец, магазин крымских вин "Массандра" и спускаемся в прохладный погребок для дегустации дюжины их сортов. После споров каждый из нас выбирает для себя вино по собственному вкусу, потом покупаем соответственно три бутылки. На четвёртую я их не могу уговорить, хотя стоит она совсем недорого, около 150р. за бутылку, но, говорят мне, будет тяжело везти. Вина выбраны такие: мне – "Портвейн Белый Сурож", Витьку – "Кокур Десертный Сурож", Альке – "Алеатико – Аю-Даг", все с маркой "Массандра". А когда выходим из магазина, обнаруживаем, что разбилась банка с вареньем из шишек. Приходится её выбросить. Аля расстраивается. Разбила же банку наверно я, когда мы шли в этот магазин, задев сумкой ступеньку...

Затем мы делаем попытку зайти на пляж Кореиза, частью которого является Мисхор, но нас пугает крутизна спуска к пляжу, поэтому идём пешком на Алупкинский автовокзал прямо через Воронцовский дворец и парк, фотографируя по пути, что попадается. На автовокзале с полчаса ждём ставшую родной маршрутку №107 и возвращаемся домой в Кацивели, в наш город кипарисов. Дома ужинаем опять кашей с тушёнкой и огурцами, усталые ложимся спать. Уже темно. Но очень долго шумят наши хозяева: готовят шашлык в саду под кипарисом и что-то своё отмечают, поэтому утром никто из нас не чувствует себя выспавшимся.

8 День четвёртый. Ангина.

Я собираю сумки для прогулки, но, так и не дождавшись Али, которая сказала, что ещё не отдохнула с дороги, вдруг сама чувствую отсутствие собственных сил, ложусь в кровать. Виктор сердится и говорит, что так мы моря совсем не увидим. Он отправляется гулять один. Потом у меня обнаруживается температура 39 градусов, а Витёк тем временем обнаруживает на берегу в Кацивели очень хороший пляж. За день мы с Алей успеваем отдохнуть, только моё горло очень сильно разболевается – ангина.

9 День пятый. Пляж.

Следующим утром мы все чувствуем себя гораздо лучше и вместе идём на новый пляж, найденный Виктором. Тот достаточно широк и хорош развалом свежей чистой гальки. Сначала  и море  штормит мало. Аля и Витёк от души плавают со своим снаряжением, даже замечают на дне краба. Аля ловит медуз и приносит в прозрачной коробке показывать мне и фотографировать. Медузы маленькие, мягкие и прозрачные. Не опасные. В Кацивели нет ядовитых медуз, так сказал один местный джентльмен. Я барахтаюсь в пене на отмели, температура у меня 38,2. Горло болит, но я будто не замечаю этого. Мне хорошо.

10 День шестой. "Храм Солнца".

1 августа нам предстоит сложный день – одолеть трёхкилометровый подъём горы Ильяс-Кая (Святого Ильи), чтобы попасть в древний "Храм Солнца", созданный, вероятно, великанами-гипербореями, пришедшими в Грецию (в Крыму вообще много чего связано с историей Греции). И попросить там у Бога мира и счастья для всех... 

Сначала мы едем в соседний Симеиз, чтобы найти там аптеку (в Кацивели нет ни одной, а также нет ни одного хозяйственного магазина и нет автовокзала), купить в ней антибиотик, и сесть в автобус до Фороса. Но узнаём, что из Симеиза, как и из Кацивели, в сторону Фороса ничего не идёт. Нам приходится подниматься на трассу Ялта-Севастополь, где мы ловим маршрутку №28, а затем удачно высаживаемся в Верхнем Форосе, на развилке.

Через некоторое время к остановке, что напротив, подъезжает пустой автобус. Водитель переговаривается с нами через дорогу и соглашается за 150р. довезти нас до начала тропы, ведущей от подножья горы в долине Ласпи к "Храму Солнца". Всё складывается удачно. И вот мы начинаем пеший подъём.

Все топчутся на тропе, терпеливо ожидая меня с моей черепашьей скоростью и с одышкой. У меня почти нет сил. Но вот Витьке надоедает меня постоянно ждать, и я говорю, чтобы он шёл вперёд и подождал уже наверху. Аля остаётся хлопотать возле меня. Подъём очень долгий. Три километра – не шутка. Наконец, Аля тоже не выдерживает, и требует возвращения. Но тогда для чего же мы приехали в Крым?!  И я медленно, но упорно продолжаю подъём. Дочь хмуро идёт за мной.

На саму вершину Ильяс-Кая, где находятся развалины православного монастыря, мы, конечно, не лезем – туда ведёт слишком крутая тропа, ещё с полкилометра длиной. Но мы снизу видим на далёкой вершине крест и стоящих там крохотных людей, которые смогли-таки дойти до заветной цели. Конечно, хотелось бы и нам попасть туда, но это явно не в наших, и особенно не в моих силах.

И вот наш подвиг восхождения завершается в окружении более низких, но удивительных по своей расстановке гор "Храма Солнца"!  Виды вокруг потрясающие, душа парит, но солнце палит нещадно. Кроме того, при подъёме на камень-алатырь (главный камень Храма, он кем-то был помечен белым флажком со знаками чакр), у меня возникают сильные спазмы в животе. Поэтому я отлёживаюсь некоторое время под кустом, и мы двигаем обратно. Это уже значительно легче...

Через некоторое время мы опять на шоссе, ловим автобус в обратную сторону... Вечереет. Готовлю ужин. Пора спать.

11 День седьмой. На Чатыр-Даг.

На следующее утро встаём рано: Аля и Виктор вдвоём почти на весь день уезжают на экскурсию в пещеры Чатыр-Дага, а я остаюсь дома. Мне не до экскурсий – сильно болит горло. Я через силу иду в торговые палатки и покупаю там 1кг вызревшей крымской клубники. Тотчас же съедаю полкило, а полкило оставляю Але и Вите, на двоих. Просто чудо, что за клубника!

Рассказ Альки. "Экскурсионный автобус оказывается тот же, что возил нас на Джур-джур. А вот экскурсовод другой – пожилая женщина, хорошо знающая своё дело. Она нам рассказывает про историю и геологию (тема экскурсии-то подземная)  каждого посёлка, мимо которого мы проезжаем, и о Крыме в целом, указывает на примечательные места. Издали мы видим огромный нерукотворный бюст Екатерины Великой, появление которого ознаменовало первое присоединение Крыма к России, потом минуем село Шумы, в бою под которым начинающий ещё полководец Кутузов получил смертельное ранение в голову, но был исцелён волшебной водой горного источника (правда, остался без глаза). И, проехав почти всё шоссе Ялта-Симферополь, огибаем главную крымскую гору Чатыр-Даг (Шатёр-Гора), поднимаемся на её плато в Крымский природный заповедник.

Всего пещер на этой горе огромное множество, но наш путь лежит в две: Мраморную и Эмине-Баир-Хосар. В первой пещере очень холодно – всего 9 градусов тепла. На входе посетителям дают тёплые куртки, но у нас с папой есть свои (маминой заботой). После короткого инструктажа от местного экскурсовода входим в пещеру, и дальше у меня рот не закрывается, глядя на сталактиты и сталагмиты. Сколько разнообразных причудливых форм! Башни, как будто построенные фантастическими цивилизациями, клыки невидимых чудовищ, застывшие фигуры местных хозяев – древних бородатых старцев, роскошная бахрома свешивающихся с разлома в потолке сталактитов, чистейшая вода подземного озёрка. И отличительная особенность этой пещеры – живописные молочные разводы на светло-красном фоне высочайших сводов. Но вот уже пора выходить.

Мраморная пещера – не самая большая здесь. На автобусе переезжаем к входу в Эмине-Баир-Хосар.  Приходится полчаса ждать очереди, т.к. экскурсии в эту пещеру длятся больше часа. В ней ещё холоднее – всего 4 градуса выше нуля. На инструктаже при входе шутник-экскурсовод рассказывает про узкие ходы, из которых на обратном пути надо выталкивать особо широких посетителей, про целые полчища летучих мышей, которые могут запутаться в особо длинных волосах и много тому подобных страстей ("Я вас не запугиваю, я серьёзно говорю..."). В пещере ничего этого не оказывается. Зато там много залов с причудливыми фигурами, к которым, по сравнению с Мраморной, прибавляются бесчисленные "органы" – ряды полых трубок, напоминающих музыкальный инструмент. Кроме того, если в первой пещере залы шли на одном уровне, то здесь они спускаются всё ниже и ниже. И подземное озеро здесь очень глубокое: несмотря на чистейшую воду и хорошее освещение, дна его не видно.

А нас с папой поджидает неприятный сюрприз: сначала разряжается мой фотоаппарат, затем минут через 10 – папин и ещё через минуту – папин телефон со вспышкой. Так что снимать всё это великолепие оказывается нечем. Благо, что экскурсия уже подходит к концу. И на выходе нас, порядком замёрзших, встречает зной крымского лета".
 
Вечером мы идём опять купаться на Витькин пляж и прощаться с морем. Я забываю бутылку для морской воды. Аля делает за ней домой ещё один рейс, уже затемно.

12 День последний. Ялта.

3-го августа утром – наш отъезд из Кацивели. Мне лично уже не до прощальных сентиментов и кипарисов, горло болит так, что я не знаю, как доехать до дома родного.  Аля тоже чувствует себя не слишком бодро. Один Виктоша настроен по-боевому. Он подхватывает вещи, и мы быстро грузимся в подошедшую маршрутку №107 и едем знакомой дорогой в Ялту. Мероприятие, намеченное на последний наш день в Крыму, неожиданно отменяется – узнаём о закрытии ялтинского дельфинария по причине плохой посещаемости его. Я только вздыхаю: "Хорошо, что дельфинов отпустили на свободу..." У нас в плане остаётся посещение набережной Ялты.
 
Сегодня воскресенье, и там народ гуляет и веселится, как может. Одни напыщенно прохаживаются по испещрённому трещинами старому тротуару, думая о себе нечто. У других такой вид, будто знают, что они здесь совершенно незаслуженно, но имеют сильное желание. Третьи ведут себя весьма естественно. К примеру, тощие старушки в старомодных шляпках, белых юбках и ярко-розовых блузках, с золотыми украшениями на теле. А также беззаботные, либо хныкающие дети разных возрастов, от грудничков до подростков, ждущих благоволения от своих родителей. Многочисленный ряд художников, вдохновенно копирующих фотографии "звёзд" и "себя любимых". Музыканты разных жанров. Фокусники. И один бывалый старичок-морячок, заботливый сам весь, всем помогающий во всём, выспавшийся на скамейке в парке и просящий теперь денежку на опохмел... 

Дорогие кафе на каждом шагу. Зачем везде их так много, пустых? Точно не для людей.
 
13 Возвращение.

Дорога домой проходит быстро. В шесть утра мы в Симферополе (на сей раз возле зданий аэропорта парочками прогуливаются новоиспечённые "омоновцы" – бывшие "беркутовцы", аккуратно объявляются посадки на различного рода сухопутный транспорт во все концы Крыма), а в шесть вечера – мы уже дома! Наш полёт на "Боинге", а также вся остальная дорога проходят как по маслу. Ангина проходит через три дня от испанских таблеток, и я улыбаюсь, вспоминая наш летний крымский "экстрим".