ОТЕЦ

Памяти светлого человека

- Алло! Привет! Ты, наверное, знаешь... Тот забавный  старомодный старичок,  Борис, кажется, помнишь?! Он повесился! - сообщил мне, весело щебеча в трубку, голос приятельницы, - алло, ты меня слышишь?! Соседи рассказывали, что его побил сын, и дяденька - с горя ...
- Как, сын?! - я приходила в себя после секундной растерянности и ошеломления, - что ты такое говоришь?!..;
- Говорят – в долгах его сын, - продолжал беспечно тот же голос, - расплатиться хотел отцовской квартирой...
Сил разговаривать не было. Я расплакалась. Голос в телефонной трубке продолжал весело стрекотать, а я беззвучно рыдала. Взгляд невольно остановился на фотографии старинной  иконы блаженной Матроны, подаренной мне Борисом. На обороте крупно и размашисто его рукой было выведено: " Да храни вас, Бог, Елена!"

Наше знакомство состоялось год назад…
В дверь осторожно поскреблись. Раздался мягкий мужской голос:  "Извините, пожалуйста…». Я оглянулась, продолжая разминать дородные плечи пожилой бухгалтерши, регулярно заглядывавшей на массаж. В проеме двери увидела голову с седыми, зачесанными назад волосами. Бухгалтерша тоже повернулась на голос и к моему удивлению, постоянно брюзжавшая по разным поводам дама, кокетливо улыбнулась бесцеремонному посетителю.
Потом Борис приходил на сеансы массажа, принося каждый раз одинокую розу на высоком плотном стебле. Смущенно улыбаясь и краснея от неловкости, он осыпал меня комплиментами, и долго извинялся, укладываясь вниз лицом на кушетку. Невозможно представить, чтобы кто-то мог сердиться или обижаться на этого человека с розовыми, как у младенца, щечками и добрым лучистым взглядом!

Он говорил с нежностью о своих сыновьях. Один - к огромному горю - погиб.  Другой сын  прошел боевые действия в Чечне.  Вернувшись домой, герой женился и подарил деду озорного внука. С мамой своих мальчиков Борис развелся. Женщина, обладая властным характером, управляла мужем. Борис, по его словам, спасался от тирании жены среди сыновей. Им он и посвятил себя: занятия по школьным предметам, футбол и рыбалка… Он рассказывал об уроке выживания, который преподал подросткам-сыновьям, оставив мальчишек в лесу на целых три дня! Питались рыбой из речки, процеживали воду для питья, собирали грибы и спали в палатке… А  уж разжечь костер от одной спички - для мальчишек ничего не стоило!
Впоследствии сын, прошедший войну, говорил, что не выжил бы в экстремальных условиях, если бы  не отцовские уроки!
- У меня удивительный сын! - не переставал повторять Борис и рассказывал, как тот приходит переночевать, или поговорить по душам. Сын представлялся мне искренним, добрым и предельно честным человеком. Я твердила Борису, что с взрослым ребенком у него сохранилась такая же  удивительная - тесная взаимосвязь!

Сам Борис и его старший брат Володя росли в любви. Их папа – сталевар, и с детства стоял у мартеновской печи, наблюдая, как работает его отец - дед Бориса,  укрощая потоки раскаленной стали. Однажды, рассказывая о своей жизни, папа горько вздохнул:
- На фронт не отпустили… Жестко дали понять, чтобы перестал осаждать военкомат – мое место на заводе! Я на глаз мог определить качество плавки и работал с личным клеймом. Это - не привилегия, а серьезная ответственность: разорвет орудие - пойду под трибунал!..
Мама была искусной портнихой. Маленький Борис пугался счастливых возгласов женщин, примерявших платья, пошитых мамой на заказ! В семье жила сестра отца – тетка Степанида, которая вела хозяйство. Она баловала детей, следила за тем, чтобы не бегали голодными и теплее одевались. Братья отвечали тетке сердечной привязанностью.
В выходные дни отец с утра уходил на реку и возвращался с хорошим уловом – это были огромные щуки и стерлядь. Сейчас, когда желтые воды переполнены промышленными стоками, невозможно и подумать о существовании таких рыб.
Мальчишки просыпались от запаха подходящего теста и нежились в кроватях до тех пор, пока не начинало щекотать в желудках от аромата пирогов. Cтол был удивительный: рыбные, мясные, картофельные пироги с румяными корочками, дымящиеся пельмени, крошащиеся душистые пряники, витые плюшки с маком и сладкие, как с  начинкой из карамели, пирожки с щавелем... А еще - лакомство в ту пору – конфеты из сои, которые, покупал с получки отец, выстояв очередь в магазине.

Спустя годы, когда братья выросли, отслужили в армии и обзавелись семьями, заболела мама, а позже – тяжело, до беспамятства - отец.
Маме была сделана серьезнейшая операция. Братья, не раздумывая, взяли отпуска за свой счет. Своевременно давать лекарство, кормить с ложечки, выносить ночной горшок - эти, и другие обязанности легли на плечи молодых мужчин. И она встала на ноги! Огромная в том заслуга ее сыновей, сплотившихся в трудный период.
Смерти отца предшествовало то же самое: поездки в больницу, где он лежал в реанимации и бессонные ночи у его постели. За всем этим - бесконечная любовь, боль и сострадание…
После смерти родителей простодушием братьев воспользовались мошенники.
В грязные руки попали не только прабабкины иконы и памятное личное клеймо отца - отчий дом, знакомый до каждой щербинки, перешел в собственность посторонних людей. Каким-то чудом Борису удалось сохранить выцветшую от времени икону святой Матроны Московской в деревянном резном окладе.
Братья осиротели без мамы и папы. Навалилась тоска и ощущение пугающей пустоты. Кто сказал, что мужчины не плачут?! Не верьте! Настоящие мужики, имеющие большие любящие сердца, имеют право плакать...

Однажды, Борис пришел на массаж в растерянности. Долго молчал, внимая моим пассам руками по его спине, потом стал говорить. Одинокий мужчина, он встретил, наконец, ту, чьи темные грустные глаза пронзили его трепетное сердце (я видела фото прекрасной женщины с добрым ласковым взглядом). Женщина жила далеко от нашего города. Теплое море, горы, пряные субтропические культуры и неповторимый аромат благоухающих роз в ее дворике… Овдовев на склоне лет, она была, также, одинока и прониклась симпатией, а, возможно, и более глубоким чувством, к Борису. Люди мечтали воссоединиться и жить общими заботами, или ... доживать вместе отпущенные на их век годы. «Она меня зовет, но, я не поеду, – тяжело вздыхал мужчина, - я должен помочь сыну построить дачу, а еще, - он мечтательно улыбался,- еще меня ждет внук! Я научу его собирать грибы и ловить рыбу!..».

Борис надолго пропал. Как-то, сидя в автобусе, я услышала знакомый голос:
- Осторожно, милая девочка…
В широкополой шляпе, худощавый и элегантный, он трогательно протягивал руку, пытаясь помочь подняться по ступенькам слабенькой бабульке. Мы обрадовались оба случайной встрече. Мужчина, оставаясь верным своим привычкам, купил у цветочницы чудесную белоснежную розу:
- Нет ничего прекраснее женщины с цветами!

Жил он по- прежнему в обихоженной с любовью однокомнатной квартире. Бывшая жена категорическим тоном требовала, чтобы он перебирался в общежитие: квартирка Отца необходима их сыну и его семье! Сама она занимала "двушку", которую, когда-то уходя, муж оставил ей с сыновьями.
- Как же так?! - возмутилась я. Сын поддерживает маму в ее стремлении выдворить отца из его собственного жилья! Оказывается, не так давно, Борис, по просьбе сына и его матери, написал «Дарственную» на свою квартиру. Хозяином уютной однокомнатной квартирки стал сын.

Потрясенная, молча, я допивала кофе. Мужчина продолжал:
- Пусть сын поступает так, как считает нужным. Мальчик (в сорок-то лет!) не виноват, - шелестел печально голос Отца, - мать оказывает давление на ребенка.
Опасаясь, чтобы не сделать больно этому светлому человеку, я все-таки спросила о женщине с фотографии. Борис опустил голову. Когда он взглянул на меня, то в морщинках, возле глаз, блестели слезинки:
- Сыну может потребоваться помощь. Надо быть рядом...

С невыразимой болью смотрела я ему вслед. Человек отказался от возможного счастья с любимой женщиной, будучи не в силах расстаться с сыном, и конечно,  не колеблясь, оставит тому свою маленькую квартиру…
Борис удалялся,   придерживая полы развевавшегося от ветра длинного пальто, оборачивался, снимал шляпу и старомодно кланялся.

Из редких звонков я узнавала, что общение близких людей прекратилось.
Отец пребывал в недоумении, винил себя в надуманном эгоизме, отыскивал нелепые оправдания молчанию сына, и бесконечно страдал от одиночества...
Известие о смерти молодой племянницы, подвергшейся насилию, обрушилось неожиданно… Страшнейшее семейное горе.
«Мальчик» не выразил сочувствия дяде – брату Бориса. Сын и его мама не присутствовали на похоронах. Так же, не посчитав необходимым  помочь Отцу, когда тот, по рассеянности, потерял документы и деньги, сын холодно ответил: « Это не мои проблемы…», и, добрейшей души, соседи собрали для Бориса небольшую сумму и поделились продуктами...

Потухший, вялый, ссутулившийся от непосильных ударов судьбы, мужчина принял решение поехать к терпеливо дожидавшейся милой женщине.
Однако, не мог Он поехать к возлюбленной с пустыми руками: квартиру – его собственную квартиру! – сначала не позволял продать сын, потом, надумав ее продать, не желал делиться деньгами. Отец умолял, чтобы взрослый сынок выделил, хотя бы, третью часть от продажи когда-то заработанных им, Борисом, квадратных метров! Всего-то – третью часть...

Мне и сейчас, после смерти этого человека, не дает покоя вопрос: что случилось с «мальчиком», о котором  Отец всегда рассказывал с теплой нежной грустью… Каким образом неведомая мощная сила обрушилась и так завладела сознанием сына Бориса, что он стал воспринимать действительность отражением в кривом зеркале?!

P.S.
Борис при жизни лелеял надежду: правдивый рассказ о нем самом и его бережном  отношении к своим родным людям растопит заледеневшее сердце взрослого мальчика.

Где же ты, «удивительный сын»?!
После неожиданной трагической развязки твое сердце не могло не оттаять, не могло не заплакать так же, как плакал одинокий Отец, напрасно ожидая твоего внимания...

Мне представляется, что Он и сейчас ждёт, воспаривший  неприкаянным Ангелом  в небеса