Глава 4. Сказка о незнакомке

Глава 4

Шагами кочки меря, скакала по болоту зеленая процессия.
Кувшинки  в изумлении поспешно расступались,               
Прелестные бутоны едва успев прикрыть.
Как жемчуга бесценные дрожали слезы в них.
Их часто упрекали за бледность черезмерную
И, не щадя их чувств, с насмешкой говорили,
что нету шарма в них. 
Кувшинки соглашались… и тихо, тихо плакали,
Не смея  и надеяться, что вдруг их заприметит живое существо.
Бедняжки и не знали, что скромность украшением служила им давно.

Процессия все шла, и ни одна букашка их взглядом не почла. 

Болото все у ног прекрасной незнакомки,
готово ей во всем служить и угождать,
готово невзначай зеленой шаркнуть ножкой,
и лишь по мановенью ужасной жабьей лапки
приказы исполнять.
Жуки и пауки  сошлись в едином мненье,
 что жабу без внимания нельзя им оставлять.
Подобная особа сама себе хозяйка,
Неровен час задумает оставить их болото,
И где ее искать?

Но нет, на кочке мирно голубка наша дремлет,
И для волнений  лишних, как будто, нет причин.
Лягушки и букашки бояться шелохнуться,
А если им приспичит  в болото окунуться,
Вытягивают лапку и словно балерины скользят в свою трясину,
Чтоб Жабу не тревожил, представьте,  плеск воды!

Но  тут, представьте, надо ж свершилось безрассудство!
Нарочно или в шутку Глупыш на Жабу прыгнул!
Негодный!
Но что толку ругаться на него?!
Разрушились чудесные оковы сонной неги,
Оставив с сожаленьем объятия Морфея,
Вздохнув неслышно, Жаба тихонько повернулась
 И, вот беда, проснулась!

-Ах, право, неприлично,- промямлила она.
Акакий, как бы не был помешан безрассудством
нахлынувшей любви, вступился за мальца.
- Ребенок малолетний, простите удальца!
-Акакий Квакич, миленький, а я ведь не сержусь,
хотя несовершенство ввергает меня в грусть…
Скажите, разве видели, чтоб я,  забыв приличия,
скакала или прыгала?

Ах, бедный наш Акакий! Конца нет испытаниям!
В глазах недоумение, и точит червь сомнения,
и голос вновь дрожит!
-Позвольте, как же быть, неужто вы прикажите …
Неужто нам заказано куда-либо ходить?

-Ах, право вы и сами  нашли на все ответ!
 Ходить, ходить, мой миленький, не прыгать, а ходить!
В Париже  и в Крыжовникове едва ли можно встретить
Того, кто нынче прыгает.
Степенно и размеренно все ходят по бульварам,
Вприпрыжку резво скачет одна лишь только трость.
Завидят вдруг знакомого - поклон ему отвесят. 
А  дамы не задумавшись присядут в реверансе,
и будут так сидеть пока приличья требуют!
И Боже упаси задеть кого нечаянно!
И Боже сохрани на ногу наступить!
У дам там в лапках зонтик, и в зной, и в непогоду
хозяйку он прикроет от взбалмошных небес.
И вам любой  подскажет, что он предмет не лишний,
и тонко намекнет, что вовсе тут везение,
когда в придачу к зонтику  у дам есть кавалер!
А кавалер, заметьте, куда не поверни,
со всех сторон месье. Одною своей лапкой
придерживает шляпу, другою незаметно ведет под локоть  даму,
Учтиво упреждает все дамские желанья,
И, голову склоняя, ей в ушко что-то шепчет…
Ах, надо же проказник! Ах, озорник какой!!!
Но вся эта картина была б незавершенной,
когда бы не сидела на даме сверху шляпка!
Ах, шляпка, зонтик, трость!
Казалось бы, безделица! Но с этой важной троицей   
шутить вам не советую.
Их гнев и месть губительны!
Ах, Боже сохрани  их на себя навлечь!

Бывает встретишь барышню, сплошное совершенство!
Как будто ангел с неба спустилась к нам она…
А зонтик весь в оборочках, таких что просто смех!
 А сверху них кружавчики,  аж жалко эту дамочку!
А вот идет красавица!
Как будто рождена для кисти и пера!
Одета вся с иголочки, и зонтик, как на грех,
 Последней моде следует, и глаз не отвести,
 и непременно хочется такой приобрести!
 Для всех одно спасение - салон  мадам Ляп-Ляп!
Мадам - она волшебница!
Усердна, как пчела!
Не часто встретишь столько таланта и ума!
Здесь бантик вдруг приляпала, там складок напустила,
и направление модное по улицам пустила!
Мадам во всем советчица, мой верный  талисман!
Хотя должна признаться, без шарфа или зонтика
вам  ни за что не вырваться из  цепких лап мадам!

А если вдруг случилось, что небо рассердилось,
на вас судьба обиделась, и зонтика  в салоне найти не суждено…
Смиритесь! Знать в природе уж нет его давно!
Печальная история! Едва ли с  потрясеньем удастся совладать,
а иногда не жалко и в обморок упасть!
Тут Жаба опрокинулась, на спину улеглась,
потом вскочила на ноги: - Ах, как я увлеклась!

Лягушки загалдели:
-Скорее научите, весь свет давно не прыгает,
К чему же нам позориться, зачем же нам скакать?
Привычка хуже пиявки, но мы ее намерены
просить от нас отстать!

И Жаба слезла с кочки, и как гусыня
 Медленно,  вразвалочку  пошла.
Неспешно ковыляла она по местным кочкам,               
Кряхтела, спотыкалась, а брюхо волочилось, цепляясь за траву.
-Ах, сколько же изящества, - шептались лягушата,
-Вот это право дама! –ей взгляд кидали жаркий все кавалеры вслед.

Лягушки врассыпную все бросились по кочкам.
Сорвали по кувшинке, над головой задрали,
 и тут же им почудилось, что все они в Париже,
и ходят по бульвару как барышни и дамы!
В который раз за день от пламени сгорая,          
Акакий к даме  ринулся, как кавалер столичный
он к ручке приложился,
кувшинку мимоходом сорвать не поленился,
едва коснулся края ее устами жаркими и выпалил:
-Сударыня, невзрачная кувшинка едва ли  вас достойна,
но я прошу, дражайшая, не отказать в любезности
букетик сей принять!

Прижав кувшинку к сердцу, не растерялась дама,
склонилась и Акакию шепнула что-то в ушко.
 В ответ Акакий вспыхнул,  теснее  лапку стиснул,
 и тоже прошептал ей  нежно что-то в ушко.

Ах, как же  повсеместно влюбленные похожи,
и даже суть не важно влюблен комар иль жук,
все в облаках витают, часы не наблюдают,
везде одни и те же у них всё разговоры,
Ах, звёзды, ах, луна, ах, рыбка ты моя!