Жить во дворце

Под сводами старинной торговой галереи Альбин Денк на Грабене, среди забранных древним дубом витрин с майсенским фарфором и драгоценными хрусталями, звенела родная речь.

-Ну как, ну как вы могли такое подумать?! Ну кто же может жить в этом доме?! Ведь это же дворец! Дво-рец!!! Кто же может жить во дворце?!

Дорога  к неприметной дверце лифта, который уносил из галереи наверх, на крышу, на частный уровень Dachgeschoss (то есть по-старинному чердаков, а по-нынешнему пентхаусов) „тех,  кто мог жить во дворце“ – колбасного короля, оперную диву,  военного атташе из Канады, прозванного соседями для простоты канадским шпионом, и наше веселое семейство – эта дорога была наглухо перекрыта стеной роскошных шуб. Шубы идеально вписывались в интерьеры галереи, но для середины апреля казались  несколько избыточными. Что было заметно по разгоряченным лицам их обладательниц.

Дамы в шубах дружно обернулись на звук шагов  (мы с пятилетним сыном возвращались с прогулки) – и, увидев двух хмырей в джинсах, большого и малого, нисколько роскоши интерьеров не соответствующих, снова  повернулись к  экскурсоводу.  Это  была та самая особа, взволнованная некорректным вопросом. Тоже, понятное дело, в шубе.

-Ну как же вы могли такое подумать?! – снова заголосила она.

По пушной стене пробежала легкая рябь.  Дамы в шубах с осуждением  посмотрели на подругу, изрекшую такую крамолу, и как бы даже слегка отстранились от несчастной.

-Ведь это же дворец!!!

Сын, поняв, что к лифту не пробиться, углубился в изучение фарфоровой композиции „Пастушка и пастух“.  Композиция сверкала в витрине с  того момента, когда мы поселились во „дворце“, вызывала неизменные восторги, но своего покупателя так пока  и не обрела.

-Вы понимаете? Дво-рец! – голос дамы-экскурсовода возвысился до экстатического взвизга.

Шубы отстранились от опальной подруги и еще теснее сплотились в нише у лифта.

-Здесь расположены офисы самых известных компаний! - торжественно известила дама-экскурсовод.  –  Здесь находится самая известная  языковая школа! Здесь, как вы видите, располагаются сразу два знаменитых магазина...

Шубы послушно поворачивались за указующим перстом гида.

-Кто же может жить в этом доме?!! – контрольным вопросом добила она свою жертву.

Я понял, что пробил мой час.

- Пойдем, а? - сказал я сыну. - Борщ стынет.

Про борщ, увы, было импровизацией, но, судя по мистическому ужасу в глазах женщины-экскурсовода, удавшейся.

Шубы повернулись на звуки родной речи. Выглядели они так, будто небо  рухнуло у них на глазах. Во „дворце“, оказывается, говорили по-русски и варили борщ.

Мы двинулись к лифту, и пушная стена на сей раз послушно расступилась. Тут, конечно, напрашиваются аллюзии с Моисеем, но не будем  злоупотреблять…


из (ненаписанной) книги "Где ты был, дурак?"