Глава 24

Трап Опустошителя был перед ней. А по обе стороны от него стояли все шесть инкубов и смотрели на забрызганную эльдарской кровью наложницу. Они как всегда были молчаливы, но слова и не требовались, чтобы объяснить Ристелл, что ее ждали.
Девушка разжала пальцы правой руки, выпуская омертвевший обрубок хлыста, но левая по-прежнему сжимала рукоять меча.
- Отведите меня к Вормасу, у меня к нему разговор,
Секунду помедлив, инкубы повернулись лицом к трапу, явно приглашая канониссу войти. Алебарды они держали перед собой и Ристелл понимала, что сделав шаг окажется в ловушке. Слабым утешением было лишь, то, что они могли убить ее и раньше, если бы пожелали.
Сделав пару шагов к шеренге воинов, канонисса почувствовала их вторжение в свое сознание и явный приказ бросить меч.
Даже с оружием Ристелл было не одолеть шестерых псайкеров Архонта, потому она не возражая выполнила их требование.
Последний раз оглянувшись в сторону галеры рабов, где темные уже подавили их маленькое восстание, Ристелл нашла горькую иронию в том, что ее путь заканчивается там же, где и начался. В душных внутренностях флагмана Архонта кабалы Ледяной крови. Оставив за спиной круговорот мыслей о побеге, рабах, имперской армии, Ристелл с болью в душе осознала, что теперь Реоса нет на тронной палубе и теперь Опустошитель был лишь тем, чем должен был быть – кораблем садистов и убийц. Вормас использовал ее, чтобы добраться до единственного кто имел шанс спастись из тьмы варпа.
- Вас тоже могут предать, - Ристелл смотрела в темный провал входа в Опустошитель, но она знала, что инкубы прекрасно понимают, эти слова обращены к ним.
Пара стражей, которая стояла ближе всего к трапу взошла на него возглавляя конвой, стоило Ристелл приблизиться к ним, как пара стоявшая перед ними встала у нее за спиной. Последняя пара инкубов осталась охранять трап.
Канонисса проигнорировала рокировку инкубов и спокойно вошла вслед за ними внутрь. Если она не ошиблась насчет имперских войск, то ей надлежало вернуться к самому первому плану, к игре, которую она уже начинала с Вормасом – тянуть время.
Коридоры Опустошителя не изменились. Темнота едва разгонялась тусклым свечением неоновых панелей, не было только отсветов сварочных аппаратов и распутных ведьм в каютах. Но Опустошитель все же жил своей жизнью, словно еще один варп-монстр.
Инкубы вели Ристелл знакомой дорогой к походной лаборатории Вормаса.
Вероятнее всего если бы она выдала себя раньше, ее бы вместе с остальными рабами отправили на галеры, конечно если только Вормас не захотел бы испытать на ней весь букет своего пыточного мастерства. Сейчас вместо армии темных, ее окружали лишь четверо инкубов.
Ристелл пыталась одновременно придумать способ задержать Вормаса и не выдать своих мыслей стражам. Похоже гомункул лишь убедившись в смерти Реоса отдал приказ отправить рабов на галеры и… Внезапно девушка осознала еще один элемент заговора Вормаса. Архонт отдал приказ о сборе войск вичеру Агатану, но тот похоже отправился прямиком к гомункулу и все то время, что Вормас ждал гибели Реоса, войска простаивали и теперь гомункул спешно готовит их к маршброску к вратам Зетар. Поэтому погрузка рабов началась лишь недавно и поэтому главный лагерь почти весь переместился к галерам.
Но если Вормас в спешке готовит войска к выходу, может он и не отслеживал передвижения Ристелл? Он должен быть сейчас в своей лаборатории руководить погрузкой или охранять Сердце Мира, которое наверняка храниться именно там. Или он поручил это Агатану?
- Где Вормас? – Ристелл обращалась к спинам инкубов впереди, но ответа не последовало, а через пару минут конвой вывел ее к знакомой двустворчатой двери, которую сложно ожидать на корабле.
Створки открылись без постороннего воздействия, выпуская в коридор запах варпа.
- Привет, сладенькая.
Приняв излюбленную соблазнительную позу, на столе Вормаса сидела Длекари. Самого гомункула, как и ожидала Ристелл, в зале не было.

- У тебя наверно много вопросов, - Ведьма соскочила со стола и потянулась, словно выбравшись из сладкой дремы, - Вы свободны, мальчики.
Инкубы вышли из зала и заняли посты возле дверей.
Ристелл осмотрела лабораторию и ее сердце дрогнуло, когда она увидела разросшиеся язвы на телах ее сестер, все так же запертых в колбах с реагентами.
- Я бы хотела обсудить их с Вормасом, а не с его подстилкой.
- Все такая же дикая! – Прошипев сквозь зубы, Длекари подскочила к Ристелл, сохранявшей почти равнодушное спокойствие к ярости ведьмы.
Когти суккубы замерли у самого лица канониссы, помедлив мгновение, она все же сдержала свой гнев и вновь обратила взгляд к ногтям, словно озабоченная своим маникюром.
- Боюсь у тебя не выйдет. Вормас занят более важными делами.
По лицу Длекари расплылась довольная ухмылка, когда она принялась рассматривать Арлин. Самую юную из сестер уже сложно было узнать. По ее лицу расползлись рубцы, а растворившиеся от реагента губы открывали потрескавшийся ряд зу-бов.
- Ему была нужна информация о второй части ключа, - Ристелл решила забросить крючок, что бы узнать больше и в надежде избавить сестру от оскверняющего взгляда ведьмы.
- О…
Длекари вальяжно прошла к столу и оперлась на него:
- Все, что ты хочешь ему сказать, ты можешь сказать мне.
Она подтолкнула ногой стул:
- Ты выглядишь ужасно, присядь.
Ристелл была знакома с подобной игрой на нервах, когда каждое слово и жест были подобны выпадам меча. Она понимала, что в отличие от Вормаса, с которым стоит говорить с позиции рациональных фактов или в отличие от Архонта, которому она могла довериться, с Длекари надлежало сражаться гораздо тоньше, словно на шпагах. Укол за уколом.
Девушка старалась не смотреть на запертых сестер. Она спокойно прошла к столу и села напротив ведьмы, все так же легкомысленно улыбающейся.
- Ты выбрала сложный путь, чтобы добраться сюда, - Ведьма села на стул Вормаса и так же как и он подперла подбородок тонкими пальцами.
- Твои друзья постарались, - Ристелл слегка повела головой в сторону двери, за которой стояли инкубы, отправившие ее в портал, прикрывая своего нового Повелителя.
Осознание того, что перед ней не сильнейший псайкер, а лишь суккуб-гладиатор, позволило канониссе немного расслабиться, хотя колбы за ее спиной постоянно напоминали о времени, которого совсем не осталось.
- И чего же ты добилась? – Длекари повела рукой вокруг, - Ты по-прежнему в нашей власти, как и твои сестры. Вормас знал что ты придешь за ними. У людей извращенное представление о благородстве.
- Не тебе судить о благородстве.
- Но я весьма искушена в извращениях, - Длекари потянулась острыми когтями к подбородку девушки, но когда та отклонилась, лишь усмехнулась, - Впрочем сейчас это не важно. Реос мертв, благодаря тебе, Сердце Мира у нас и скоро мы покинем ваш любимый Империум.
Ристелл молча слушала речь ведьмы, прекрасно осознавая их правдивость. Лишнее упоминание о вине канониссы было призвано уязвить ее, сделать брешь в ее уверенности. Но она уже лишилась тех сомнений, которые могли разрушить ее план и подобно сервитору была сосредоточена лишь на нем.
Возможно сейчас Вормас обыскивает весь лагерь, надеясь обнаружить вторую часть ключа. А у канониссы она была…, прямо перед ней, в столе гомункула. Осталось только решить как ее добыть.
- Если бы все было так радужно, вас бы здесь уже не было, - Ристелл спокойно заглянула в глаза ведьмы.
- Я вижу ты решила поиграть.
Поднявшись со стула, Длекари подошла к колбе с Элинен и медленно провела по стеклу когтем.
- Вормас заключил со мной сделку. Ключ в обмен на жизни моих сестер.
Ведьма казалось не расслышала Ристелл, продолжая заворожено разглядывать сестру битвы, но через минуту произнесла:
- Реос был глупцом. Он остановился на полпути, - Длекари повернулась к Ристелл, - Если бы ему хватило ума выпить душу Веллории, он был бы еще жив, но похоже ты его окончательно очаровала.
Когти ведьмы вновь скользнули по стеклу колбы:
- Вормас говорил ты оплакивала его. Как трогательно.
Казалось она едва удерживалась от того чтобы не захлопать выражая бурный восторг слабостью Ристелл. Но канонисса была равнодушна к подтруниваниям ведьмы, хоть и не могла без боли вспоминать тот миг, когда заглянула в мертвые глаза Архонта.
- С чего ты взяла, что ваша сделка еще в силе? – Ведьма оперлась о столешницу напротив канониссы и хищно впилась в нее взглядом.
Ристелл мысленно прикидывала свои шансы в борьбе с суккубом. Она осознавала риск, на который пошла. Теперь, когда ее не защищает Архонт, любую информацию, которой она владеет, Вормас может извлечь из нее пытками. Но пока она была один на один с эльдарской ведьмой и в подсознании сохранилась уверенность, что Вормас не рискнет потерять одну из возможностей отыскать вторую половину ключа.
- Это моя сделка с Вормасом и говорить я буду только с ним, - Несмотря на сказанное, девушка не имела ни малейшего желания общаться с гомункулом. Было необходимо поставить ведьму на место.
- Что ж, думаю очень скоро он будет здесь и вы славно побеседуете, а пока побудешь моей гостьей, - Длекари изобразила добродушную улыбку.
Через несколько минут немой паузы, суккуба поинтересовалась:
- Скажи, Реос мучился?
Ристелл стиснув зубы подняла взгляд на безмятежно разглядывающую свои когти ведьму.
- Успокойся, мы просто ведем светскую беседу, - Длекари хихикнула, - Если хочешь, можешь не отвечать.
Взгляд ведьмы немного затуманился:
- Знаешь, я ведь тоже когда-то любила его.
Ристелл сложно было поверить в услышанное.
- Что такое чудовище может знать о любви?
На какой-то миг, Ристелл подумала, что в вопросе ведьмы могла быть скрыта грусть, но Длекари развеяла это заблуждение.
- Глупышка, любовь приносит душе столько страданий, что превращает ее в самое необыкновенное лакомство для нашего бога. Порой мне кажется, что люди созданы чтобы страдать и наполнять мир муками, вы как скот тучнеете не на пастбищах а на своих чувствах.
Длекари, несмотря на острые иглы отвращения в голосе, положила голову на руки, словно собиралась подремать:
- А потом приходим мы. Собираем урожай, - Ведьма казалось и правда задремала, но Ристелл знала, что это лишь спектакль изображающий скуку от выбранной темы. Все же канонисса не могла упустить эту возможность понять ту связь, что объединила Реоса, сохранившего благородство светлых предков и эту суккубу, посвятившую себя богу страданий.
- Но раз ты любила его, значит твоя душа так же страдала?
Ведьма поднявшись разразилась хохотом.
- Страдала? О нет, дорогуша, мой народ умеет наслаждаться страданиями. Только тогда можно ощутить истинный вкус жизни.
Длекари вновь поднялась со стула  и раскинув руки встала в проходе, ведущем к клеткам с гротесками:
- Реос был моим проводником в настоящий мир. Он задавал цель нашему существованию, а я направляла его мятежную душу туда куда мне было угодно.
- Ты использовала его? – Несмотря на столь предательскую мысль, Ристелл ощущала, что она наиболее близка к истине.
- С самой первой встречи, - Длекари улыбнулась, - Он как дитя…, особенное дитя. До встречи со мной он не знал насколько значима его роль в играх богов. Но однажды наш первый гомункул открыл мне глаза на истину и с тех пор я не оставляла Реоса одного.
Ведьма приложила палец к подбородку:
- Кроме того случая, когда он предал своего Архонта. Впрочем он наверно уже поделился с тобой историей своей трагической жизни.
Канонисса ощущала нечто важное, скрытое за словами Длекари, но теперь ведьма вела их игру и время Ристелл стремительно уходило. Все же она не могла удержаться от вопроса:
- За это ты убила детей?
Длекари сжала губы нахмурившись:
- Так он тебе сказал, да? – Ведьма склонилась к Ристелл, но без явной агрессии, - Их кровь на его руках.
Презрительно окинув канониссу взглядом, Длекари продолжила:
- Тебе известно как наши светлые братья бросили нас погибать в буре варпа, обвинив нас в рождении Слаанеш. Они прониклись ненавистью к нам и решили вырезать словно опухоль на теле расы.
В глазах Длекари пылала ярость, внезапно она сменилась отчуждением и ведьма повернулась спиной к девушке, словно скрываясь от ее взгляда:
- Однажды судьба свела нас с нашими братьями, - последнее слово Длекари словно выплюнула.
Ристелл вслушивалась в слова ведьмы и одновременно переместилась ближе к столу, в надежде, что лабиринты памяти уведут бдительность Длекари как можно дальше.
- Тогда Реос привел нас в их ледяной мир. Мы надеялись захватить артефакты, защищавшие души от попадания в варп, в лапы Слаанеш. Получив их, мы могли бы создать сильнейшую Кабалу в Коммораге.
- Реос говорил, что тогда он получил титул Архонта, - Не привлекая внимания, Ристелл все же старалась не выпадать из контекста разговора.
- Да, тогда он убил Видящую, - Длекари повернулась к Ристелл, но если и заметила маневр девушки, то не придала этому значения.
- Но о своем грехе он должно быть умолчал. Я тогда носила его детей и осталась в лагере. Никто не знал, что  светлые доберутся до него, но Реос медлил. Убив Видящую он ожидал, что светлые сложат оружие и уберутся через врата в свои миры, но они пошли на наш лагерь.
Ненависть в глазах ведьмы граничила с каким-то отчаянием, даже сейчас, когда воспоминания заполнили ее сознание. Горько улыбнувшись она произнесла:
- Реос пощадил их. Велел нам отступать.
Ристелл невольно вспомнила то милосердие, которое Реос проявлял перед ней. «Реос пощадил их…» - эхом звучало в голове канониссы и в тоже время перед глазами стоял образ мертвого Архонта. Светлая кожа, не видящие глаза. Его душа поглощенная Слаанеш.
Девушка сама не заметила, что по ее щекам стекают слезы. Но их заметила ведьма и улыбнулась уголком губ:
- Мне было не выстоять против них. Когда они опередив Реоса вошли в наш лагерь, они были ничуть не милосерднее, чем твари из варпа.
Ристелл не могла оторвать взгляд от красноватых глаз ведьмы.
- Тогда я лишилась наших детей. Я знала, что им грозит, если они попадут в руки наших врагов.
- Ты их убила, - В словах Ристелл не было осуждения, лишь горечь от осознания, как тогда, когда она оплакивала жизнь младенца.
- Реос пришел в ярость, когда узнал, что наших детей забрал Слаанеш. Забрал по его вине.
Длекари взяла со стола небольшой сосуд и принялась разглядывать его:
- Даже тогда я не оставила его и присматривала за ним, когда он создал свою Кабалу. В нее входили воины, которые ранее служили мне и я знала все о его победах и поражениях. Я знала что рано или поздно он исполнит свое предназначение.
- Предназначение? – Несмотря на сомнения, Ристелл не была уверена, что это лишь очередной бред фанатичной ведьмы.
- Возможно я нуждалась в том, что бы кто-то мне напомнил о никчемности Реоса, - Длекари хихикнула, - Спасибо тебе.
Она не была намерена просвещать Ристелл, а канонисса лишний раз себе напомнила о времени и о своем плане.
- Все-таки приятно осознавать, что ошибки прошлого, прервали жизнь этого предателя.
Длекари поставила сосуд обратно на стол и присела на его край.
- Вот чем заканчивается любовь, - Ведьма достала из-за голенища сапога длинный кинжал и задумчиво провела по его клинку кончиком пальца, разглядывая как по стали медленно стекает капля ее крови.
- Мне жаль, - Ристелл знала, что Длекари не нуждается в ее жалости, но это было то, что чувствовала ее душа.
Ведьма ничего не ответила, погрузившись в себя, но через какое-то время прервала тишину:
- Итак, ты знаешь, где вторая часть ключа.
Ристелл знала, что ее игра закончиться как только в лаборатории окажется Вормас. Чтобы понять ее блеф, ему будет достаточно заглянуть в ее сознание и она станет не нужной, значит карты разыгрывать нужно сейчас.
- Пока рабы не будут на свободе, я не стану говорить.
Вспышка ярости исказила лицо Длекари и она вонзила кинжал в стол перед Ристелл:
- Ты скажешь мне все что знаешь и поверь, лучше тебе быть откровенной со мной, а не с Вормасом.
Эти слова натолкнули Ристелл на мысль о том, что с того момента, как Вормас, Длекари и Агатан избавились от главного противника в лице Реоса, они остались наедине со своим заговором и теперь каждый искал способ вонзить кинжал в спину соратнику. Возможно именно поэтому Длекари встретила ее здесь, вместо того, чтобы отвечать за погрузку рабов. А может фигур в этой игре уже стало меньше.
- Готова спорить, Вормас скажет мне то же самое про тебя, как и вонючий гладиатор, - Девушка твердо смотрела в глаза Длекари.
- Считаешь что ты в безопасности? – Ведьма угрожающе под-несла кинжал к лицу Ристелл.
- А ты? – На этот раз пришло время канониссе улыбнуться.
- Быть может ты не так нам нужна, как пытаешься казаться,
Ристелл спокойно откинулась на спинку стула.
- Единственное, что стоит между мной и Богом-Императором, это они, - Канонисса взглядом указала на колбы с сестрами, - Кроме них мне терять нечего. Я не гонюсь за мировым господством, не рвусь из пасти безумного бога, мне больше нечего бояться.
Только произнеся эти слова, Ристелл удалось ощутить то, что проповедовал Реос, то о чем он грезил и к чему стремился. Она почувствовала, что освободилась, окончательно.
- Возможно ты еще плохо знакома с нашими возможностями развязывать языки,
- Предназначение Реоса еще не исполнено, - Ристелл пропустила мимо ушей слова Длекари и все также спокойно смотрела в ее глаза.
- Что? – В глазах ведьмы сквозил гнев смешанный с непониманием, а Ристелл ощущала как все ее мысли обретают свои места и картина сотканная интригами темных, постепенно обретает понятный узор.
- Вы поторопились избавиться от него и теперь предназначение не будет исполнено.
Казалось Длекари осознала правоту Ристелл, но старалась не выдать этого.
- Ты ничего не знаешь о его предназначении! – Горячо возразила ведьма.
«Девяноста процентов составляет осознание человеком самого себя и десять процентов личности человека осознает общество. Если у тебя всего десять процентов необходимой информации, позаботься о том, чтобы люди решили, что ты владеешь всеми девяноста». Голос Кхана приносил спокойствие душе Ристелл, несмотря на то, что исходил из воспоминаний.
Она не знала, что Длекари подразумевает под предназначением, но решила разжечь из него пожар, который собьет ведьму с толку.
- Его предназначением было привести нас к Сердцу Мира, - Несмотря на пыл в голосе ведьмы, Ристелл чувствовала ее сомнения.
- А чьим предназначением был ключ?
Ведьма хотела ответить, но внезапно ее лицо исказила гримаса злости и она отвернулась отвечая на вызов вокодера:
- Она здесь, как ты и предполагал, - Ее голос дрожал от раздражения, - Я ее не трогала, хоть соблазн и велик.
Длекари бросила взгляд на Ристелл.
- Вы нашли его? Это нужно было поручить мне! Я его знаю. Агатан останется охранять артефакт. Хорошо, я не дам ей скучать, но мое терпение на исходе.
Длекари все также не поворачиваясь прошла в центр зала раздраженно шипя, хотя похоже сеанс связи был окончен.
- У тебя осталось мало времени, сладенькая, - Она гневно посмотрела на Ристелл, которая старалась разобраться в тех кусочках информации выскользнувших из переговоров ведьмы.
- Похоже у тебя тоже.
- Когда придет Вормас твоя игра закончиться и ты вместе со своими дорогими сестрами станешь еще одним экспонатом кунсткамеры Кабалы Ледяной крови.
Судя по словам собеседника ведьмы, Вормас все еще ищет ключ, Агатан охраняет Сердце Мира, а ведьма похоже отвечала за погрузку рабов и поджидала Ристелл. Разумеется гомункул не мог доверить поиски ключа кому-либо еще, но союзы темных должны подкрепляться знаками доверия. Для Агатана этим знаком было поручение ему охранять артефакт, а для Длекари? Вторую половину ключа? Имеет ли она доступ к ней или поскольку она является союзницей вичера, Вормас доверил ее армии только Сердце Мира? Было что-то еще в словах ведьмы, что насторожило канониссу. «Я его знаю» О ком эти слова? Возможно о вичере, которого она оставила охранять артефакт а быть может о Реосе, спрятавшем ключ.
Ристелл вздохнула. В любом случае этот сеанс связи мог предоставить девушке лишь информацию о положении фигур, не более. Хотя и этого будет не мало, если ей удастся выбраться из западни Вормаса.
- Наверно скверно осознавать что ценой твоего побега стала смерть шестерых твоих сородичей, а скоро за нами последуют и твои сестры. Быть может Вормас даст тебе возможность полюбоваться этим, прежде чем превратит твою жизнь в бесконечную агонию.
Ристелл чувствовала, что Длекари старается вызвать ее на откровенность, но канонисса не знала как обернуть это в свою пользу.
- Вормас обещал мне освобождение сестер, - Ристелл подняла взгляд на ведьму, - А что можешь предложить ты?
Ведьма улыбнулась уголком губ:
- Ты думаешь что можешь торговаться?
- Я уже сказала, что терять мне нечего.
- Разве так себя ведут верные Императору сестры битвы? Разве они заключают сделки с детьми варпа?
Ристелл не показала виду, что ее задело это замечание:
- Разве в ваших играх есть правила?
Длекари засмеялась:
- Из тебя бы вышла отличная ведьма. Что ж, я могу предложить туже цену, но без обмана.
Ведьма повернулась к колбам с сестрами:
- Я могу их освободить.
- Вормас говорил, что мутацию можно обратить вспять
- Я полагала, ты умнее. Даже если бы это было возможно, ты правда собиралась довериться ему?
- А почему я должна доверять тебе?
Вместо ответа Длекари подошла к крайней колбе Ришейл и открыла там консоль управления.
- Здесь пять твоих соратниц, значит я могу предоставить тебе аванс, - Улыбнувшись, ведьма нажала на какой-то символ и жидкость в колбе стала стекать в сток
Ристелл не удержалась от того, чтобы подойти к колбе и прижать ладонь к стеклу напротив лица Ришейл. Девушка была вся покрыта рубцами, но более крепкий организм эффективней боролся с заразой, нежели организм юной Арлин. Быть может процесс и вправду был необратим, но в словах ведьмы был смысл, особенно теперь, когда канонисса более не нужна Вормасу.
Капсула с шумом выпускала пар из насосов и вскоре приводы заскрипели, открывая переднюю крышку. Ришейл свернувшись в клубок лежала на дне колбы.
Под пристальным взглядом Длекари, Ристелл бросилась к сестре и бережно взяв ее на руки вытащила из нутра колбы. Уложив голову девушки себе на колени, она убедилась в том, что Ришейл жива. Она дышала словно младенец, только извлеченный из чрева, но легкие все увереннее впускали в себя воздух.
Ристелл посмотрела на ведьму:
- Ее еще можно вылечить, но следы останутся на всю жизнь…, если ты ей предоставишь такую возможность, выполнив свою часть нашей сделки.
Прижав сестру к груди Ристелл смотрела на тех соратниц, которые все еще томились в своих капсулах. Она собиралась предложить ведьме то чего у нее еще не было и то, что итак принадлежало ей.
- Мне нужна первая часть ключа.
На эту просьбу Длекари лишь вскинула бровь с подозрением посмотрев на канониссу:
- Ты считаешь меня такой дурочкой?
- Жизни моих сестер и моя в твоих руках, за дверью стоят инкубы, мне некуда бежать.
- Ты говорила, что знаешь где ключ, - Длекари вновь достала кинжал и Ристелл приготовилась принять смерть рядом со своими сестрами.
- Реос не говорил, где спрятал вторую часть, но сказал, как найти ее, - Солгала канонисса.
- Неужели он настолько тебе доверял?
- Он не доверял своему гомункулу и бывшей возлюбленной, - Этот кусочек правды, должен был скрасить прежнюю ложь, - Скоро сюда придет Вормас и едва ли я смогу утаить от него секрет Реоса.
Длекари медлила сомневаясь, но скоро, бросив взгляд на девушку прошла к столу и коснулась его так же как касался Вормас:
- Если ты солжешь, я позабочусь о том, чтобы твои сестры прожили долгую и бесконечно мучительную жизнь.
Ристелл встретилась взглядом с ведьмой, принимая ее условия и та нажав последний невидимый символ открыла скрытый паз в столешнице.
Ключ был также зафиксирован как и запомнила Ристелл. Конструкция напоминавшая каркас зонтика давила своими спицами на внутренние края кольца, удерживая его.
- Теперь твой черед, - Произнесла Длекари и выжидательно посмотрела на канониссу.
Ристелл нежно опустила голову Ришейл на пол укрытый туманом варпа и медленно подошла к столу. Все это время Длекари не сводила с нее глаз и держала наготове кинжал.
Ристелл не ожидала, что будет так просто вынудить ведьму выдать ключ. Так просто и в тоже время совсем не просто. Ключ был перед ней, но что делать теперь? Канонисса надеялась что Длекари возьмет само кольцо ключа и останется лишь вовремя достать последний кинжал из-за голенища сапога и вонзить его в черное сердце ведьмы, но то ли Длекари оказалась хитрее, то ли просто не знала как снять защиту Вормаса.
Медленно протягивая руки к ключу, словно пытаясь не взять его а ощутить его темную энергию, Ристелл спросила:
- Можно ли доверять твоим стражам за дверью? Они служат Вормасу?
- Они служат мне, - Несмотря на твердость в голосе, Длекари все же бросила взгляд на дверь, - Пошевеливайся.
- Здесь защита Вормаса.
- Если Реос сказал тебе как найти вторую часть то и про защиту должен был рассказать, так?
Ристелл помедлила оглядывая пузырьки и фиалы на столе гомункула:
- Так
Теперь она знала, что Длекари не может снять защиту Вормаса и спокойствие, с которым гомункул оставил ключ в столе Опустошителя получило свое объяснение.
Волна возмущения, проникшая в сознание Ристелл, сообщила ей о приближении сильного псайкера. Возможно Длекари предупредили по связи, но и она стала гораздо чаще посматривать на дверь.
- Шевелись, наложница!
Присутствие рядом гомункула навело Ристелл на мысль и она сосредоточилась на своих псайкерских способностях, в попытке рассмотреть узор ментальной магии, запирающей спицы «остова зонтика». Сперва она уловила лишь колебания варпа вокруг ключа, но вскоре заметила розовые энергетические петли, на концах спиц, которые были привязаны к кольцу.
Ристелл силилась вспомнить все, чему ее учил Кхан, когда рассказывал о колдовстве варпа, способном взаимодействовать с псайкерскими способностями. Некоторые путы можно было разбить святой водой, которой при ней не было, какие-то можно было разрушить литаниями, но ни одна подходящая не шла на ум. В конце концов ловушка удерживающая ключ была установлена не дилетантом, едва познавшим вкус варпа, а тысячелетним мастером темных эльдар.
Длекари решила добавить Ристелл мотивации и подошла к лежащей на полу Ришейл:
- Она скоро очнется, но надолго или нет, зависит от тебя, - С этими словами, ведьма приставила кинжал к горлу сестры битвы.
Стиснув зубы Ристелл вспомнила жест, которым Вормас открыл ловушку и повторила его, но ничего не произошло.
- Тебе обязательно вытаскивать его? – Длекари теряла терпение, а присутствие Вормаса было все ощутимей.
- Варп-излучение ключа связано с излучением ловушки, - Импровизировала канонисса, хотя отчасти это было правдой, - Мне нужно отчистить ключ от постороннего излучения.
- Тогда делай это быстрее.
Ответ похоже удовлетворил ведьму, но ее вопрос все еще эхом звучал в голове канониссы. Так ли необходимо извлекать ключ из защитного каркаса?
Ристелл закрыла спиной кольцо, чтобы Длекари не могла увидеть что все ее попытки справиться с магией Вормаса сводятся к беспокойным сжиманиям кулаков.
Она пришла сюда выторговать жизни рабов, используя миф о том, что ей известно где Реос спрятал вторую часть, но специально или нет, ведьма исказила ее план, и теперь Ристелл вновь оказалась перед непосильным выбором – уничтожить ключ пока есть возможность или тянуть время удерживая его, пока Вормас не освободит рабов. Выбор настолько же сложный насколько и призрачный. В запасе канониссы не было ни одного способа уничтожить древний артефакт. Как и удержать его, случись от-биваться от ведьмы и ее инкубов.
Девушка вглядывалась в золотое кольцо, пытаясь понять какую казнь заключает в себе изобретение гомункула. Едва ли мгно-венную смерть.
- Похоже твоя подружка приходит в себя…
Ристелл оглянулась на Ришейл, все также свернувшуюся клубком с кинжалом ведьмы у горла. Ее ресницы вздрагивали в по-пытке измученного сознания поднять веки.
Не сдержавшись, девушка бросилась к ней, но в одно мгновение кинжал ведьмы метнулся к ее груди:
- Мы еще не закончили, добудь мне вторую часть ключа! – Глаза Длекари светились безумным огнем, она чувствовала, что шансов избежать встречи с гомункулом все меньше.
Ристелл отступила, твердо глядя в глаза ведьмы:
- Если ты причинишь ей вред, то ничего не получишь.
- Если ты не поторопишься, смерть от моей руки будет самой милосердной, на какую она только может рассчитывать.
Осознавая что ведьма права, Ристелл вернулась к столу. Ее взгляд судорожно пытался выхватить из окружения любую возможность достать или уничтожить ключ. Ришейл почти очнулась. Еще один груз на чашу весов, склоняющихся к желанию спасти своих соратниц.
- Кхан, помоги, - Шепот канониссы был едва слышен, это была немая мольба, от которой губы лишь незаметно дрогнули. Но то ли Император донес просьбу Ристелл до слуха ее учителя, то ли один лишь призыв укрепил сознание девушки, внезапно, подняв взгляд, она заметила укрытые саваном клетки, в которых Вормас держал Борлака и безухого блондина. На клетках был похожий замок что и на ее наручниках у трона Опустошителя. А за голенищем сапога была очень похожая на ключ освободившего ее проводника карта.
- Вормас должен где-то прятать реагент, мне нужно найти его.
- Ты лжешь! - Ведьма провела кинжалом по горлу Ришейл оставляя ощутимый но не смертельный парез, - Я ее прикончу, если ты не отдашь мне вторую часть ключа.
Решив что сейчас достучаться до сознания ведьмы невозможно, Ристелл с максимальной уверенностью взяла со стола пузырек, который ранее изучала суккуба. Она чувствовала что Вормас уже совсем близко, ей было необходимо выиграть время.
Уверенным шагом, Ристелл прошла между стеллажами отде-лявшими главный зал от комнаты с клетками.
- Ты куда это собралась? – Взглянув через плечо, Ристелл увидела, что Длекари следит за ней не в силах принять решение, то ли довериться канониссе, то ли упустить последний шанс завладеть ключом от артефакта.
Приближаясь к клеткам, Ристелл считала шаги. Не свои, а те что уже отчетливо ощущала у трапа Опустошителя. Она проигнорировала ведьму, зная что та в той же безвыходной ситуации, что и сама канонисса. Теперь она знала, что делать. «Не только у людей есть уязвимые точки, они также есть и у ситуаций – точки, в которых сходятся главные действующие силы. Один удар, одно слово или жест, способны вывести ситуацию из равновесия и при случае направить в нужное русло. Ересь – это хаос. Мы должны упорядочивать хаос, дабы избежать ереси». Цитируя про себя наставления капеллана Дежестера, Ристелл не была уверена что сумеет направить свой замысел в нужное русло, но сейчас ей оставалось только идти на риск. Саботаж и хаос.
- Остановись! – Рявкнула ведьма и Ристелл затылком почувствовала как дернулась ее рука с кинжалом, но она была уверена, что ведьма не станет рисковать жизнью «экспоната» гомункула.
У самой клетки бывшего сержанта, девушка разжала пальцы и пузырек выскользнул из ее руки. Точно такой же пузырек, какой она использовала, чтобы излечить руку Реоса, в тот давний не естественно спокойный вечер с лордом тьмы, когда она впервые осознала свои чувства к нему. «…Ты очень, очень жестокий ангел» - Ристелл до мельчайших подробностей запомнила ту нежную улыбку, с которой он произнес эти слова. И теперь ей не хотелось спорить с ними.
Одному Вормасу было известно, что намешано в этом лекарстве, но боль которую оно вызывало, попадая на раздраженные участки кожи, Реос выдержал с трудом. Тогда она впервые ощутила его страдания. Теперь эта сыворотка коснулась изъеденной мутациями плоти Борлака.
- Прости меня, - В глазах девушки застыли слезы, когда из клет-ки раздался яростный, полный мучений рев.
Гротеск ударил в прутья клетки с невероятной силой, одновременно напоминая Ристелл о том, что словам он уже не внемлет и что этот риск может стоить жизни не только рабов, но и ее собственной.
Длекари бросила Ришейл и вскочив на ноги устремила взгляд на канониссу, которая мгновенно вытащив ключ из-за голенища сапога вставила его в разъем замка.
Инстинкт самосохранения молил о том, чтобы ключ не сработал в то время как план Ристелл требовал противоположного. И за-мок открылся…
Гротесками управляли псайкеры. Лишь они могли подарить им мгновение без боли за хорошую службу и довести котел агонии до кипения за промашки и ошибки. Вшитые в кожу монстров капсулы с ядами подчинялись воле гомункулов, поддерживая гротеска на тонкой грани между желанием жить и жаждой убивать.
Впервые бывший сержант имперской гвардии почувствовал себя свободным. Словно зверь, спешащий к смертному одру он вырвался из клетки. Едва умещаясь в тесной лаборатории Вормаса он стремился расширить ее всеми своими многочисленными и смертоносными конечностями.
Первой преградой на его пути была канонисса Сестер битвы. Маленький пузырек был не в состоянии исцелить нанесенные гомункулом раны, он мог лишь разжечь гнев гротеска.