Усто Комил. Из книги - Осталось за кадром

Рисунок   ЕЛЕНЫ  МИКУШЕВОЙ   "РОЖДЕНИЕ  В  ДУХЕ".


     … Вечерело. Наша машина остановилась у двора, где на воротах сверху яркими красками написано: «Этот дом строил мастер Комил». Далеко за пределами кишлака Адок знают  ФОЗИЛОВА   КОМИЛА. «УСТО  КОМИЛ», что означает плотник или  МАСТЕР  КОМИЛ, так с уважением называют его.
       На сигнал машины отворилась калитка и вышла симпатичная женщина небольшого роста. Учтиво поклонившись, поздоровалась. По узбекскому обычаю, сразу спросила,- как мы живы-здоровы?  И сразу пригласила войти. Это -  МАЙРАМ – супруга Комила. Выбежали навстречу их сыновья -  школьники и уже внимательно смотрели,- чем бы прислужиться гостям.  И хотя им никто ничего не сказал, один уже взял подержать мою сумочку, второй нёс слить на руки тёплую воду, третий  -  полотенце. Это первая необходимость, когда попадаешь в узбекскую семью, так как гостей сразу же ведут в гостиную к столу, где начинается чаепитие и беседы.
       Комила  во дворе не было. Он строил дом соседу. Ребята побежали его позвать. Через несколько минут пришёл улыбающийся человек с типично славянским лицом. Это и был  Комил. Он ещё не знал кто его гости, но доброжелательно приглашал в дом, СПРАШИВАЛ  НАС,  ХОТИМ  ЛИ  МЫ  ПОСИДЕТЬ  У  САНДАЛА. Я  ГОВОРЮ «МЫ», так как в моих поездках в Узбекистане   СОПРОВОЖДАЛ  МЕНЯ  второй секретарь  Гиждуванского  райкома комсомола   АКМАЛ  ХАЙРИДДИНОВ, вложивший много усилий и душевного тепла в это нелёгкое дело. Мы с удовольствием приняли приглашение хозяев.
       Мы вошли в просторную, пустую комнату, застеленную коврами, где посреди комнаты было отверстие для горящих углей. Майрам уже несла жар, засыпала в сандал, в это  отверстие  в полу. Поверх сандала хозяева поставили низкий складной стол, покрыв его тёплым ватным одеялом и подложив каждому под руки для удобства подушки. Время года было предзимнее, холодное.
       Отворилась дверь и вошла стройная пожилая женщина с красивым овальным лицом и большими тёмно-карими глазами, в цветастом платке, в национальной узбекской одежде. Это -   МАТЬ  КОМИЛА  МИАССАР.  Она живёт с семьёй Комила.
        Поздоровавшись, она положила поверх сандала, завёрнутые в скатёрку, две огромные, полуметровые в диаметре, лепёшки. А через пару минут, перед нами, как на скатерти-самобранке, появились восточные сладости с зелёным ароматным чаем. Хозяева, протягивая нам пиалы с чаем, прикладывали руку к сердцу. Так, по их обычаю, подчёркивается уважение к гостю.
       Комил  хорошо говорил по-русски, и поэтому разговор завязался легко и непринуждённо. О своём появлении в этой семье Комил знал от своих родителей-узбеков, а теперь рассказывал нам с помощью мамы.
       Холодным ноябрьским днём 1941 года прибыл из Украины поезд с детьми в Узбекистан на станцию Кизыл-ТЕПО. Оттуда детей грузили на арбы и развозили по колхозам. Привезли детей и в кишлак Адок.
      ЮСУПОВ  ФОЗИЛ   был тогда председателем сельсовета Бульды. Он приехал на лошади и агитировал колхозников разбирать детей по семьям. Когда всех разобрали, СМОТРИТ, -  ОДИН  ГРУДНОЙ  РЕБЁНОК  ОСТАЛСЯ.  ЛЮДИ  БОЯЛИСЬ  ВЗЯТЬ  ЕГО.   ВЗЯЛ  ОН  ЭТОТ  КОМОЧЕК  В  ОДЕЯЛЬЦЕ   И  ПРИНЁС  СВОЕЙ  ЖЕНЕ  МИАССАР.  ТАК  И  ПОЯВИЛСЯ  У  НИХ  СЫН,  КОТОРОГО  НАЗВАЛИ  КОМИЛОМ.
       Миассар, сидя с нами у сандала, ласково глядя на сына,  показывает  каким  малюсеньким  он был.   Рассказывает,  как отхаживали его коровьим парным молоком. Еле выходили.
       Четверо сыновей имел Фозил.  Старшему, Рахиму, было тогда два годика, когда в их семье появился  Комил. Они потом в одну школу ходили. Братишка Мирджон на четырнадцать лет младше. А самый меньший  - Бахтиор родился, когда Комил уже закончил десять классов. Любят братья друг друга. В этом было легко убедиться, глядя на их взаимоотношение. Пока мы беседовали, подоспели к нашей беседе и братья. Мне показалось сперва как-то странным, что Мирджон очень  похож  на русского. Видимо, во многих семьях здесь всё перемешалось…
       Хорошо учился в школе  Комил. Родные хотели, чтобы он после окончания школы продолжил учёбу в институте. Но неожиданно приболел отец, семья прибавилась, а домишко был старенький… Вот  тогда-то впервые  испытал себя в строительном деле  Комил.  Хотя нигде не учился строительному мастерству, два дома построил  -  маме и себе.
       А тут,  подошло  время  идти в армию. Три года служил в Баку, связистом был. А когда вернулся,  закончил  Бухарское  училище  механизаторов. Некоторое время работал механизатором. Но немного позже,  всё  же вернулся к строительству. Много домов построил  Комил, родным и друзьям  -  бесплатно, как и  принято в сёлах помогать друг другу.
       - Построю дом,- говорит Комил,-  через пару дней зайду, люди радуются и я  - вместе с ними. А иной раз иду мимо и слышу, как люди с уважением говорят: «Этот дом строил  усто  Комил».
       СЕМЕРО  ДЕТЕЙ  ИМЕЮТ  КОМИЛ  И  МАЙРАМ.  Пока в кишлаке не было детсадика, Комил сам подготавливал своих детей к школе, учил их читать и считать. А когда стали подростать,  Комил с супругой стараются дать возможность детям и после школы продолжать учёбу. Старшая дочь Майсара  закончила Бухарский техникум лёгкой промышленности. Мы имели возможность полюбоваться её художественными работами. Её  вышивки и аппликации украшают стены гостиной. Художественными наклонностями обладает и сын Сабир. Он  закончил  Бухарское художественное  училище.
       -  По телевизору я всегда  СМОТРЮ документальные   ФИЛЬМЫ о тяжёлых боях на Украине, - ГОВОРИТ  КОМИЛ. – И  всегда  ДУМАЮ,-  НАШ  НАРОД  МОГ  ВЫСТОЯТЬ  ТОЛЬКО  ПОТОМУ,  ЧТО  ЕСТЬ  ТАКИЕ  ЛЮДИ, как  мои родители узбеки,  которые  вырастили меня, отдавая хлеб, тепло и ласку, как родному. Бывало, скажу папе, что сапоги порвались, через день –два купит. Попрошу два рубля, даст пять. Любил меня очень. А мама и сейчас чуть задержусь,  высматривает,  ждёт, волнуется. Восемнадцать лет назад умирал мой отец. У нас перед смертью зовут всегда самого любимого человека. Отец позвал меня и, умирая у меня на руках, сказал: «Комил – джан,  денег у меня нет ни копейки. Ты знаешь – жить было трудно. Я старался, как мог, чтобы всё у вас было, и  остался  людям  должен тысячу восемьсот рублей. Расплатись с людьми за меня, сынок». Мне тогда пришлось одолжить, но я за два месяца расплатился. –
       Когда наш разговор удаляется от грустных воспоминаний,  Комил  много шутит и смеётся. Глядя в эти удивительно прозрачные, светлые  глаза, поневоле ловишь себя на мысли, что этот человек щедр, как Земля, на которой он вырос и, очевидно, ему неведомо, что такое злость. И когда я всё же решила спросить его об этом, он не сразу  понял ,о чём я спрашиваю, а затем сказал, что на детей иногда сердится. Но когда мы увидели, с каким теплом и лаской смотрит Миассар  на своего сына  Комила, стало понятно, что в глубине его, по-детски наивных прозрачных, глаз отражается доброта его узбекских родителей.
       Наше внимание привлёк портрет узбекского поэта  Алишера Навои, вышитый старшей дочерью Комила.  И  КОМИЛ  вдруг   НАЧАЛ  ЧИТАТЬ  СТИХИ. Непонятный для меня узбекский язык, вдруг становился близким, родным. Я в  начале  не поняла, но чувство не обмануло,-  это был «Заповіт» ТАРАСА   ШЕВЧЕНКО. А затем на русском он читал   ПУШКИНА «Во  глубине сибирских руд». Вспоминал  полюбившиеся ему повести   ЛЕРМОНТОВА. Мы сидели, как завороженные. А Комил  читал вдохновенно, красиво… Он очень любит поэзию, и это видно даже по его глазам, поэтическим, добрым глазам настоящего строителя, украшающего Землю, ставшую ему родной.