Summer-2. 016

SUMMER (ЛЕТО)- 2. психология, философия & приключения.
=====================================================

– «Вы настолько глупы и самоуверенны, что ни верите – лучше народной медицины ничего нету. Я дочь села по-вашему умею только коровам хвосты крутить? Сейчас идёт процесс лечения и его прерывать нельзя. Он себя чувствует уже нормально. Нельзя наши рецепты смешивать с вашей фармакологией», - сказала, не оборачиваясь Алька, забираясь в джип и Герман запустил мотор. Это словно отрезвило мать и она подошла к джипу уже не считаясь с собой, -
– «Погоди девочка, не уезжай! Ну давай зайдём с тобой в мой дом и спокойно поговорим? Прости, может я погорячилась, но я уже три дня себе места не могу найти. Мы с тобой как женщины найдём общий язык. Друзья ведь подождут»;
– «У нас такой возраст. У нас такое поколение. Мы не меняем решений. В другой раз и поговорим, чтоб от начала был разговор, а не ультиматумы и амбиции», -  и Алька тронула плечо Германа и тот понемногу дал газ и джип тронулся с места.

– «Ловко ты обделала мамашу как липку, Алька. Но нам с того что за прок? Про бабки она не пикнула. Все они жадины. Ей репутация и власть мамаши важнее», - 
выдал Герман когда они приехали в село, а Сильвия вдруг выдала иное, - «Бабки ему подавай. Вот помяните моё слово, мамаша сейчас придёт в себя и завтра полиция оккупирует наше село. Предки они такие, амбиций не сдают. А как полиция нагрянет и нас предки драть начнут, чтоб выдали где Буги»;
– «Ха и с чего в тебе такая уверенность? Больно ты горяча на выводы!», - начал было Руди, но Сильвия отмахнулась от него как от дурака, -  «Пусть я молодая, но женщина. И я видела какими глазами мамаша этого Буги, смотрела на Альку. И предков тоже, я не хуже твоего знаю, мальчишка»;
– «Хорош тут панихиду разводить!», - скомандовала Алька, - «Я и не расчитывала, что переговоры удадутся с первого раза. Они же с другого мира, денег и коттеджей. И далее, я сама её провоцировала, чтоб она характер показала сама. И то, что даже нагрянет полиция, то меня единую бить станут, но это вряд ли. Это ещё не всё котики, может завтра опять станем гангстерами»;
Буги сидел на окраине озера, на дальнем глухом берегу, куда купаться не ходили. Он случайно набрёл на этот пейзаж, что приглянулся его глазу. С той ночки в нём что-то перевернулось уже конкретно в представлений о девчонках, ибо даже не на миг, ранее того, что произошло, он и подумать бы не смог, что с Алькой такое вообще возможно. Но ведь она сама этого хотела. И какая она сидела довольная потом. А как она лезла обниматься и целоваться – выходит это и есть девчонка. И как ей нравится ходить с голым задом перед мальчишкой. Но с другой стороны, разве ему не приятно, видеть её голые ноги с таким цветом кожи, чуять запах её тела, гладить её ладошками или даже соприкасаться с ней губами? Ещё как приятно, и ей тоже приятно. Значит, в этом нет ничего такого плохого. Она этого хотела и он тоже хотел, хоть и не сознавался себе в этом. Она девчонка, он мальчишка и теперь понятно отчего они разные и это так приятно обоим. Оттого и папа с мамой, и теперь ещё детки. Буги чего-то передёрнуло оттого, как скзала Алька, как рождается ребёнок. Значит как-то так, когда-то родили и его папа с мамой. Но другая сторона была ещё более странная – это видение окружающего мира и пейзажа и всё казалось каким-то возвышенным и сказочным, но только казалось и он понимал это. И всё равно это было здорово. И как он не крутился мыслями вновь и вновь возвращался к Альке и её голос, и её глаза, и её ножки с нежной кожицей в освещении свечек и то, что у неё было между ног. И ощущение ладошкой её тела, такого гладкого, эластичного и мягкого. Как приятная подушка. Странно если это была не любовь, но Алька довольно быстро нашла Буги. Ни Алька, ни Буги о любви не помышляли, они просто друзья. Нет не просто друзья, а что-то большее. Она подкралась к нему, но словно он учуял это и обернулся, на крадущуюся Альку и она довольная рассмеялась. А потом подошла и скинув босоножки села на берегу, окунув ноги в озеро. Так они и сидели молча и Буги был доволен, что друзьям не надо слов.
– «Как ты себя чувствуешь? Болезнь почти ушла. Мне так очень хорошо», - просто так сказала Алька, болтая ногами в воде и Буги вдруг почувствовал, что она что-то недоговаривает или хочет услышать что-то от него. Но он был расслаблен и не ломал головы, друзья не обязаны друг другу и всё же, -
– «А как ты чувствуешь сейчас, что у нас было за ночь? Я не могу многого понять, но вроде всё хорошо обошлось. Трудно понять такое, я наверное просто не знаю что это было. А насчёт болезни нечего говорить, я почти здоров»;
– «Ты знаешь я тоже хотела что-то сказать об этом. Наверное мы настоящие друзья и чувствуем друг друга, раз хотим одно и тоже? Мне кажется я до сих пор не пришла в себя, оттого как это было захватывающе. С того мне хорошо. Наверное это и называют амурами, но я слышала только о поцелуях. Правда Герман любит руками лазать под юбки девчонок, и они не против. Вообще-то странно это – чувствовать себя девчонкой. Давай назовём это не амуры, иначе и нас постигнет несчастье? Назовём это – вольница или миф», - предложила Алька и Буги немного подумал, над её словами и потом сказал, - «Я бы назвал это – без слов. Или дружба без слов. Наверное ты права, это похоже на сказку и мы словно дети, но у детей такого нету. Миф - более солидно»;
– «Аура тоже красивое слово. Но только аура не твоя и не моя, но мы можем ею играть как мячиком или воздушным шариком перекидывая друг другу. Как?», -Алька уже предлагала игру и Буги согласно пожал плечом, смотря в озеро, - «Ну тогда мы скорее влезаем вдвоём в этот шарик и там сидим как в тайне от всего мира. Или сидим в нашем мифе. Но миф надо сделать со всеми подробностями, там персонажи придумать, зверей диковинных и птиц. И тему»;
Буги говорил более задумчиво, словно не обращая внимание что говорит и Алька ловила себя на том, что смотрит в его лицо, а он не стремится смотреть на неё, но он каким-то духом с ней. И ей нравится смотреть на него, а когда он посмотрит на неё, то ей хочется отвести глаза. И Алька подумала о мифе, и предложила, -
– «А давай так, ты сам придумаешь мне имя, хоть зверя или птицы. Только не лисицы. Но чтобы это было с чувствами, я встану перед тобой, или сяду или лягу, а ты будешь гладить меня руками и тогда через это к тебе придут чувства и ощущения и ты решишь, кем я стану в нашем мифе. А потом, я стану делать твой образ так же. Мне так, хочется быть в твоих чувствах»;
Буги странно поглядел на Альку, но она не теряла времени и выбравшись из воды встала перед ним. На ней была свободная длинная рубашка, правда тонкая, через которую немного просвечивало грудь. Платье начиналось от пояса и свободно свисало немного ниже ляжек и было тёмное, по сравнению со светлой рубашкой. Но была она какая-то простая и доступная. Короче, она мне друг подумал Буги и чего я мнусь? И он стал поглаживать её ноги ладошкой. Сначала нижние икры до коленок, кои он разглаживал до полного объёма, а потом принялся за коленки и тут Алька стала чувствовать что ей не просто приятно, а словно от его рук в коленях стала появляться слабость и желание сесть или лечь. Отчего именно с коленок она понять не могла, но ей так было приятнее. Ей даже казалось, что коленки сразу покраснели от ладошек Буги, это было возбуждение наверное ещё не погашенное после прошлой ночки. Потом Буги стал проводить ладошкой по голени передней икры до подола платья , а потом стал разминать заднюю мягкую часть коленки и выше. Алька сама плавала в чувствах, пока Буги не взялся за внутреннюю часть ног от выпуклости коленки и выше до мякоти ляжки и это было самое возбудительное и Алька не думая, приподняла подол платья, чтоб открыть область ляжек, но ей казалось, что ноги становятся мягкими как пластилин или резина и она сейчас не устоит, тем наоборот напрягая мышцы ног и вытягивая их как струну. Далее из положения сидя, Буги подниматься не стал, ибо под подол платья лезть даже не думал и стал поглаживать бока ног поверх платья и Алька сама задрала правую сторону подола до бедра и прижала его ладошку к коже ноги и уже словно не в силах стоять на ногах, стала медленно приседать. А у Буги всё стоял перед глазами такой плавный и изящный изгиб девичьих ног, ранее он никогда бы и не подумал о чём таком, мол девчонка и что ещё с неё взять. Алька присела и изящно наклонилась к нему телом и осторожно поцеловала в губы, а потом заправила его ладони под подол рубашки, поднимая их всё выше и он сам разгладил по бокам её торс до подмышек и потом она прижала его ладошки к своим грудям, но какими глазами она на него смотрела! И он придвинувшись немного разгладил под рубашкой её спину и она плавно изгибалась словно подстраиваясь под его ладонь и то смотрела на него, то словно робко опускала глаза, как бы осматривая своё тело сверху.