Как не нужно собирать грибы

 
Мой муж очень любит грибы. Собирать. На этом его любовь к ним заканчивается. Дальнейшая судьба его подопечных его не волнует. Он с гордостью, оглядев свою добычу, начинает тыкать кнопки телефона и названивать всем друзьям и знакомым, хвалясь какой он ловкий и смелый, раз завалил такое количество коварных грибов. Каждый раз когда он привозит целый ворох грибов, я, оглядев печальным взлядом эту кучу, засуча рукава до ночи мою их, а потом полночи пытаюсь спасти эти грибы от неминуемой гибели путем термической обработки.

    Иногда, когда мне хочется экстрима и в моей крови  понижается уровень адреналина, я еду с мужем в лес за грибами. Мне дают в руки огромный свинорез, призванный заваливать матерого кабана… С оружием наизготове, в сапогах по колено, чавкая по мокрой траве, я пытаюсь сосредоточиться на грибах. Я постоянно отвлекаюсь на паутину, которая в силу моего невысокого роста приходится  мне как раз на уровне моей головы. А так как я  являюсь счастливой обладательницей самой жуткой формы арахнофобии - боязнь пауков, то поход в лес для меня становится неким преодолением всех этих моих страхов…
 К слову сказать,  я не являюсь классической трусихой, которая падает в обморок при виде милой мышки или симпатичной лягушки, этих милых зверушек я могу ловко поймать, подержать в руках и даже чмокнуть в носик… Даже змеи у меня не вызывают отрицательных эмоций, я могу, идя по лесу, запросто поздороваться с гадюкой, мирно греющейся на солнышке… Но отвлекаясь на поиск грибов я всегда боюсь попасть своим любопытным носом в страшную западню ужасного паука.

   Однажды, когда я была неприлично молода и на мне еще колосились длинные красивые волосы, я также вот отправилась на поиски грибов, которые в этот раз не спешили показаться мне на глаза и приходилось нагибаться, чтобы рассмотреть, что там притаилось в траве: листик или жертва грибника. Так вот, когда я разогнулась, то в этот самый трагический момент я залезла своей головой в огромную паутину, хозяином которой оказался нехилый кряжистый паучище с толстыми мохнатыми ногами… Он был похож больше на небольшое животное, чем на крупное насекомое… От страха я становлюсь невменяемой, как человек под наркозом, в этот момент я не отвечаю за свои слова и действия… Вселенский ужас в меня вселяет даже маленький симпатичный паучок, который сидит под тумбочкой на балконе…

  Почему я  не умерла сразу - понять не могу… Этот волосатый монстр оценил масштаб своего привалившего счастья и быстренько побежал по моей голове видимо для того, чтобы определить с какого места меня лучше съесть. Меня сначала парализовало от внезапного осознания куда я вляпалась… Даже в страшном сне мне не мог присниться этот ужас. Чувствуя, как он уверенно, по-хозяйски пошагал по моей макушке, я дико, как никогда больше в моей жизни, завизжала на уровне ультразвука… Где-то далеко в лесу сработала сигнализация на чьей-то машине… Паук, не ожидавший от своей жертвы подобных звуков быстрее побежал и внезапно запутался в моих длинных волосах. Чувствуя, что его мощные лапы пытаются вылезти из моей западни, но из-за этого он стал закапываться еще глубже, я заорала так, что ко мне наконец-то сбежались мои друзья, а в ближайшей деревне тут же завыли собаки…

Мои друзья увидели дивную картину, вместо веселой девчонки они обнаружили всклокоченную истеричную бабу с горящими от ужаса глазами, которая без остановки орала, при этом выплясывала причудливый танец и без конца трясла своими волосами… Не знаю какой смертью погиб тот страшный паук, может от внезапного инфаркта, а может он упал и убился, переломав свои мохнатые лапы… Кому не повезло больше – я не знаю… На следующий день в свои неполные двадцать лет я обнаружила первый седой волос… Утешая себя тем, что я все-таки осталась жива и в отличии от паука я вышла из этой ситуации с меньшими жертвами, я поклялась, что никогда и ни за что не пойду больше в лес. Но седой волос со временем выпал и я постепенно успокоилась. И стала потихоньку опять ходить по грибы.

    Мне тоже нравится этот восхитительный процесс, поэтому я, размахивая огромным свинорезом у себя перед носом, сшибая паутину, пытаюсь смотреть под ноги и найти грибы, которым я готова вручить медаль за хитрое мастерство прятаться в траве и прикидываться листочками.

   На этот раз мы поехали с друзьями очень далеко. Муж всю дорогу долдонил про одно место, где он семь лет назад насенокосил целый воз грибов. По дороге мы видели множество машин, стоявших прямо на трассе и людей, которые ходили невдалеке с полными ведрами грибов. Но муж настаивал на том самом месте, и выставив свой толстый указательный палец усердно показывал дорогу в то сказочное место… Когда мы приехали, решили разделиться, семья друзей пошла ближе к трассе, справедливо рассудив, что большинство людей не может ошибаться, а мы с мужем пошли вглубь леса, ища ту самую поляну… Он водил меня какими-то болотами, по крутым косогорам, по глубоким оврагам, два раза мы лазили через речку, собрали все репьи и обвешались липкой чередой… Тут не росло ничего, даже мухоморы… Истерзанные поисками мы вышли на трассу. Наши друзья, которые не особо разбирались в грибах, дружно нарезали целое ведро поганок и старательно сшибали палкой  симпатичные маслята и вполне съедобные подберезовики. Вытряхнув их отраву в кусты, муж велел им идти подбирать убитые маслята…

 За час мы нащелукали целое море грибов. И когда мы приехали и я стала обрабатывать эти грибы, то как всегда поклялась, что больше никогда не буду собирать так много грибов. Забив всю морозилку отварными грибами, я сварила картошку и нажарила душистых грибов с луком.
    Через неделю муж засобирался на рыбалку. Я очень обрадовалась этому, и моя радость была неподдельной, так как я понимала, что кроме того, что я буду отдыхать от него, так мне за это привезут еще и рыбки. Муж с друзьями уехали далеко и с ночевкой. Я никогда не досаждаю его телефонными звонками, боясь спугнуть крупную рыбу…
  На следующий день я встречала мужа с пустым садком и с полными сумками… грибов. Прошипев, что не таким я представляла его улов, опять с безысходностью стала потрошить ненавистные уже эти грибы…

А муж, чрезвычайно уставший от такой рыбалки, уснул сном младенца прямо у меня на кухне, положив голову… в тарелку с блинами, вдыхая аромат сливочного масла…

Ела я одна, в гордом одиночестве. Детям нельзя, а муж, с видом философа и тоном психотерапевта, сказал: «Не переживай, зима долгая – съешь еще!»