Верочка и Ангел

ВЕРОЧКА И АНГЕЛ
1

Родионов  стоял в задумчивости у открытого окна своего кабинета и курил уже вторую сигарету подряд. В другой руке он держал чашку c остывшим кофе. Из радиоприемника доносились звуки его любимого концерта Рахманинова. Андрей Васильевич  в который раз  мысленно прокручивал в голове  вчерашнюю операцию. Он считался высокопрофессиональным  хирургом и был уверен в ее успехе. Накануне он даже шутил с мальчиком, приободряя его.
-У тебя небольшая опухоль в голове,-говорил он Жене.
-Завтра мы удалим ее,  ты будешь здоров, и ничем не отличаться от сверстников.
Мальчик благодарно улыбался. Ему было 8 лет и его замучили постоянные головные боли.
Операция подходила к концу, все шло хорошо, даже слишком как хорошо. Как вдруг  в голове Родионова послышался тихий свист. Он вздрогнул. Ему был знаком этот звук. В  его карьере он обычно появлялся не часто, в те моменты, когда операция заканчивалась летальным исходом.
-В чем дело, Нелли Сергеевна?- обратился он к помощнице.
-У меня все отлично, все органы функционируют превосходно. Заканчивайте спокойно, Андрей Васильевич.-Ответила ассистент.
-Показалось, наверное,-отлегло  от сердца у Родионова.
Как вдруг давление у мальчика резко стало падать, приборы замигали и заголосили. Дальнейшее происходило как в тумане. Были предприняты все попытки спасти мальчика.
-Время смерти 12 часов 11 минут,- Родионов со злостью сорвал с себя халат и вышел из операционной.
Всю ночь он ворочался в постели, не мог уснуть. Утром Родионов сразу же отправился в морг. Необходимо самому убедиться в причине смерти. Это нужно для того, чтобы в дальнейшем  не повторить ошибку вновь.  Женечка лежал на холодном железном столе как маленькая птичка и, казалось, мирно спал. Патологоанатом прикрыл за собой дверь, оставив их наедине.
Андрей Васильевич  задумчиво держал на ладони маленькое сердечко. Его версия подтвердилась-отказал сердечный клапан.
-Почему?-Казнил себя Родионов,- ведь сердце мальчика проверяли многократно.
Женечка уже никогда не сможет ответить на этот вопрос. Родионов  накрыл тело мальчика простыней, тяжело вздохнул и вышел из морга.
Андрей Васильевич дослушал концерт и вышел из кабинета. Он решил пойти и излить душу к своей сокурснице – Светке Жаровой.  Хотя давным-давно она уже не Жарова, а Коровина, и не Светка, а Светлана Карловна.
Родионов без стука вошел в ее кабинет.
В кабинете, на кушетке, стоял, на четвереньках, пожилой мужчина с приспущенными штанами. Светка работала проктологом, поэтому поза пациента Родионова не удивила.
-Заходи, Родионов,-прогремела Светка. За столом сидела тучная крашеная блондинка. Время полностью слизало образ той миловидной девушки, в которую когда-то в юности он был беспамятно влюблен. Но голос! Он и в юности у нее гремел как у распорядителя военного парада, заставляя мало знавших ее людей поневоле становиться по стойке “Смирно” и ждать дальнейших указаний.
-Мужчинка,-прогремела Светка, обращаясь не столько к пациенту, сколько к его ягодицам.
-Потерпите немного, я скоро вами займусь.
-Хорошо,-покорно согласилась задница.
Светка кивнула, приглашая Родионова в ординаторскую. Курить в больнице категорически запрещалось, поэтому врачи курили у открытых окон и окурки выбрасывали прямо в окно. Главврач снисходительно не замечал эти шалости.
-Что, Родионов, каяться пришел?- Прикуривая  от поднесенной спички, спросила она.
Андрей Васильевич тяжело вздохнул. Он понимал,что его вчерашняя неудача обсуждается в больнице. Пока он шел к Светке, многие торопливо с ним здоровались и пытались прошмыгнуть мимо, не останавливаясь, отводя взгляды.
-Не знаю, может, и каяться, может, поплакаться. Как-то муторно на душе.
Светка молчала, понимала, что помочь не в силах, просто Родионову надо излить кому-то душу, а ближе, чем она, у него в больнице никого не было.
-Вроде, казалось, все предусмотрел, все просчитал, операция шла, ну, просто замечательно. И - на тебе, -Родионов со злостью швырнул сигарету в окно.
-Казалось, что еще мальчика можно было спасти, дефибриллятор запустил сердце. И вдруг провал,- Родионов весь дрожал, кулаком смахнул слезу.
-Ну, ну, ну,-Светка прижала его лицо к своей пышной груди,
-прекрати, немедленно,- гремела она, пытаясь изобразить ласковый голос.
Родионов вдруг вздрогнул, и заплакал, уткнувшись лицом в ее грудь.
Ему на миг вдруг стало хорошо, уютно, тело подруги успокаивало. Но злость от собственного бессилия вновь вернулась, все кипело на душе.
-А ну все к черту, Светка, может быть, бросить все ?-спросил он, отстраняясь от нее.
-Жениться тебе надо, дуралею. Пусть благоверная тебя отпаивает.
-Кто ж меня возьмет, в мои-то годы?
-Да за тобой, почитай, полбольницы невест в очереди дожидаются. Ты ж у нас легенда. Доктор Хауc местного значения.
Из окна напротив им помахал главврач, приглашая Родионова к себе.
-Ну вот, пойду на ошкуривание,-грустно сказал Андрей Васильевич.
-Все, к черту, скажу, чтобы переводил меня в терапевты. Буду людям микстуры прописывать.
-Слушай, Родионов. Жалко, что в силу специфики моей профессии я тебя не могу в жопу послать. Самой же доставать тебя оттуда придется.
Она резко развернулась, и уже обращаясь к пациенту прогромыхала:
-Мужчинка, я иду к вам.
-Тебе, Андрюша, надо в урологи попроситься, у нас как раз недобор,- прогремела она, не поворачиваясь к нему.
Родионов зашагал к главврачу.
-Проходите Андрей Васильевич,-лучезарно улыбаясь пригласила его в кабинет главврача секретарь  Леночка,-Лев Борисович ждет вас.
В руках она держала поднос с двумя чашками крепко заваренного чая, в вазочке лежали печенье и конфеты.
-Здравствуйте, Лев Борисович, -поздоровался Родионов.
-Присаживайся, Андрей, -пригласил его главврач, указывая на кресло.
-Чаю или что покрепче?
Леночка сервировала стол.
-Чаю,-согласился Родионов. Он увидел краем глаза, что на столе начальника лежит отчет о вчерашней операции. Андрей Васильевич Родионов и Лев Борисович Эдельман, как и Светка, тоже были однокашниками. Они дружили еще с юности, вместе пришли по окончании института работать в эту больницу, да так тут и осели. Эдельман защитил диссертацию и сделал карьеру по административной лестнице, Родионов и Светка карьеры делать не стали, но считались высококлассными специалистами. Эдельман их высоко ценил.
Хотя Родионов и Эдельман были одного возраста, обоим было под пятьдесят, выглядели они абсолютно по-разному. Родионов высок, строен, подтянут, с шевелюрой черных, густых волос, без единого седого волоска. Ему на вид давали чуть за сорок. Эдельман - наоборот, весь седой, низкого роста, рыхлого сложения с абсолютно седыми волосами и маленькой аккуратной бородкой.
-Послушай, Андрей, -начал разговор Эдельман. Он попытался  выпить глоток чаю, но обжегся и нервно поставил чашку обратно на блюдце.
-Когда ты, дружище, отдыхал в последний раз?
-Только не надо, Лев, не тяни резину.
-А что ты хочешь? Нравоучений от меня?- седые брови Льва Борисовича грозно взметнулись вверх.
-Я отчет прочитал, претензий к тебе нет. Да и как они могут быть. Ты оперируешь таких больных, от которых уже все отказались. Надеются только на чудо, а ты им этот шанс даешь.
-Претензий нет, претензий нет. Не надо меня щадить. Да пойми ты, Лев. Ведь за этими сухими строчками отчета стоят люди, их души, -Родионов вскочил, и нервно начал мерить шагами кабинет Эдельмана.
-Не ищи у меня сочувствия, дорогой Андрей. Иначе я вообще бы никакого разрешения на операции тебе не давал.
Родионов замер.
-Как не давал бы разрешения?
-А так. Выписывали бы их, и искали бы они, бедолаги, других врачей. Очень многие из тех, которых ты оперировал, без твоей помощи давно уж лежали бы в земле сырой. Ты об этом задумывался, дружище?- Голос Эдельмана  повысился до фальцета. Он закашлялся и отпил чаю.
Родионов сел на кресло и начал раскачиваться, как маятник. Так всегда он делал в минуты сильного волнения.
-Я ведь почти вытащил этого мальчика, мысленно представлял, как он улыбается мне,- Родионов вытягивал куда-то вперед  руки с растопыренными пальцами, как будто не видел ничего перед собой.
-Ты, Андрей, свои неудачи через сердце пропускаешь. Потому и специалист ты классный. Да еще и талантище ого-го.
-Да брось ты меня хвалить,- рассердился Родионов.
-Молчу, молчу,- деланно махая руками, ответил Эдельман.
-Да пей ты чай, остыл уже.
Родионов и Эдельман выпили чаю молча.
-Ты, небось, сам тоже в отпуске давно не был?- спросил после паузы Родионов  у Эдельмана.
-Да нет, забыл ты. Я же охотник. В апреле на недельку в Тверскую губернию на вальдшнепа ездил. Представь себе, стоишь на краю леса, слушаешь. Летит.
_Хорх, Хорх,- это значит летит красавчик. -Эдельман вытянул руки, как будто держал ружье и прицеливался.
- Выжидаешь и ба-бах!
Родионов посмотрел на друга с сочувствием. Эдельман уловил его взгляд, осекся.
-Ну, или бродишь по лесу,- продолжил он вновь.
-Лес он ведь, как и море, душу лечит, все твои заботы и тревоги высасывает.
-Слушай, Родионов, езжай-ка ты к морю. Отдохнешь, наберешься новых впечатлений. Бабу подцепишь. Ну, не кисни, встряхнись.
-Подцепить можно только триппер,-зло ответил Родионов,- лечить будешь?
-Заботливо и кропотливо, - также зло ответил ему Эдельман.
Андрей Васильевич вдруг обхватил  голову руками и тихо завыл.
Лев Борисович встал, прошелся на цыпочках к окну, и стал наблюдать за природой. Моросило.
-У тебя еще сколько операций осталось в ближайшее время?-тихо спросил он Родионова.
-Сложная одна,- не отрывая рук от лица, ответил Родионов.
-Когда думаешь?
-Когда, когда. Чем скорее, тем лучше. Только лоскуты души соберу. Каждый день дорог.
-Ну, вот что, дружище. После этой операции немедленно в отпуск, и чтобы я тебя месяц не видел. Понял?
-А может в урологи перейти? Светка советовала,-Родионов отнял руки от лица и вопросительно смотрел на Эдельмана.
-Ты что сдурел, что ли?- Эдельман с изумлением смотрел на друга.
И вдруг его осенило, и он залился безудержным хохотом.Он смеялся громко, заразительно, махая на Родионова руками и показывая на него пальцем.
-Ты чего?-удивленно спросил его Родионов.
-Так это Светка, - сквозь хохот ответил Эдельман,- интеллигентно ”на хер” тебя послала.
-Вот, зараза,-тоже догадался Родионов и погрозил в окно.
-Ладно, пойду я. Проведаю больную.
-Значит, договорились,- твердо сказал Эдельман.
-Договорились, оперирую и в отпуск,-согласился Родионов и они пожали друг другу руки.
2
Верочка проснулась от тихого шелеста крыльев зависшей в окне  птички зарянки. Птица  с любопытством рассматривала девочку. Затем чирикнув, улетела вверх под самую крышу. Верочка давно заметила, что птицы свили там гнездо. Птенцы неистово голосили, встречая родителей, которые без устали приносили им разную добычу. Было раннее утро, и в больнице было тихо и спокойно. Верочка с трудом поднялась с постели и подошла к открытому окну. Шел мелкий дождь, погода была не очень, зябко и сыро. Из окна был виден лес да старая церковь с покосившейся колоколенкой, на вершинах которых тускнели кресты. Серо и уныло. Верочка поежилась и вернулась обратно в постель. Скоро придет мама.
Мать вбежала шумно, нервно пересекла пространство от двери до кровати и, схватив Верочку, осыпала ее личико поцелуями. Прижав ее к себе, она села, тихо-тихо стала напевать ей песенку. От мамы пахло дождем и вкусными духами.
-Девочка моя, милая,-шептала она, вновь покрывая поцелуями лицо Верочки.
Вошел Родионов. Мама отпустила Верочку и подошла к доктору.
-Ну что, Андрей Васильевич? Есть у нас шансы?-Мать с тревогой и умоляюще глядела в глаза врачу.
Родионов приложил палец к губам, жестом  позвал мать в коридор.
Они вышли. Верочка вся обратилась в слух, пытаясь разобрать каждое слово их разговора.
-Шансы есть, но они, к сожалению, не велики,-заключил Родионов.
-Опухоль  растет очень быстро, медлить нельзя. Но и за успех я не ручаюсь.
На маму страшно было смотреть. Она вдруг вся осунулась, прислонилась к стене.
-Спасите мою девочку. Умоляю вас, спасите мою девочку,- прошептала она, оседая по стенке.
Родионов лишь пожал плечами. Вдруг мать подскочила к нему, прижалась и заревела навзрыд.
-Я вас Христом Богом прошу. Умоляю, спасите моего птенчика. Она  ж ангел. Рыдая, она схватила его за грудки.
Родионов стоял с опущенными руками, не пытаясь ее успокоить. Затем он бережно приобнял  мать, и усадил на скамейку в коридоре. Мать продолжала всхлипывать. Резко выпрямившись, он зашагал к себе в кабинет. Там его ждала ассистент Нелли Сергеевна.
-Готовим Верочку к операции,- отчеканил он.
Верочку сильно испугал подслушанный разговор. Ее напугал мамин плач, и то, что врач и мама смотрели на нее с сочувствием.
-Значит, я сильно больна, и могу умереть?- подумала она.
-А ведь мне говорили, что я всего лишь на обследовании, и скоро меня выпишут.
Комок подступил к горлу, захотелось заплакать, пожалеть себя. Верочка отвернулась к стене, и чтобы не расплакаться стала  отстукивать  по стенке мотив песенки, которую только что напевала ее мама.
Как вдруг за стеной ей кто-то ответил и простучал куплет. Верочка улыбнулась и простучала вновь мотив. Тут же за стеной ей отстучали куплет. В коридоре все стихло. Как вдруг дверь тихонечко отворилась, и на пороге появился маленький мальчик лет 8-9. Он был одет в белую пижаму с тоненькими полосками небесно-голубого цвета. Голова его была обмотана бинтами, так, что оставалось неприкрытым лишь лицо и уши мальчика. Он стоял в дверях и улыбался. От него, казалось, исходило какое-то сияние. Или это просто луч солнца на мгновение выскользнул из-за туч, и упал на мальчика.
Верочка с интересом рассматривала посетителя.
-Это ты мне стучал?-осведомилась она.
-Я,-честно признался мальчик.
-Ты значит сосед мой?
-Выходит так.
В окне вновь появилась птичка-зарянка. Она  зависла в воздухе, быстро махая крылышками. Мальчик, вытянув руку, подошел к окну, птичка, чирикнув села на его ладонь. Верочка с восхищением смотрела на это действо. Она  вскочила с кровати и захлопала в ладоши. Птичка испугалась и улетела.
-Зачем ты напугала ее?- спросил мальчик. Она рассказывала мне, что завтра  будет солнечно.
-Врешь ты все,- обидчиво ответила Верочка.
-Как можно понимать язык птиц?
-Очень просто,- простодушно ответил мальчик. Ты послушай их сердцем,  их язык тебе и откроется. Только очень внимательно слушай.
Верочка сидела обиженная, надув губки. Мальчик присел рядом.
-Меня Женей зовут, а тебя?- представился он, протянув руку.
-Я Верочка, но родственники называют меня “ Верочка динь-динь.”
-Почему?- засмеялся мальчик. Смех его был таким красивым, словно горный ручеек журчал меж камешков.
-Потому, что я Колокольцева, а когда мне было два годика и меня спросили в детском садике мою фамилию, я не смогла ее назвать и сказала, что я “ Верочка-динь-динь”. Все ужасно смеялись.
-Здорово,-восхитился мальчик,
-А меня, вообще, Ангелом называют.
-Почему?- Удивилась Верочка.
-Не знаю,- пожал плечами мальчик.
-Может простодушный очень?
Верочке вдруг захотелось рассказать мальчику что-то очень не обыкновенное из своей жизни. То, что могло сильно его удивить.
-А знаешь? Я помню, как я еще до своего рождения сидела на облачке, и очень хотела к маме. Но меня не пускали.
-Кто?-Заинтересованно спросил Женя.
-Этого я не знаю,-сердито сказала Верочка,- просто не пускали и все. Потом они мне разрешили, а в это время отец и мать развелись. Я и родилась. Так что своего  родного отца я не видела.
Верочке казалось, что мальчик должен был рассердиться на ее глупости, но Женя сидел и улыбался.
-Потом появился дядя Дима,-продолжила откровенничать девочка.
-Он и заменил мне отца. Он хороший, добрый. Мы с ним интересно познакомились.
Она рассмеялась. Женя тоже улыбался. Им было хорошо вдвоем.
-Мне было годика два с половиной. Мама и я гуляли по городу. Вдруг маме сказала:
-Верочка, давай проедемся на автобусе домой, я в туалет очень хочу. Сели мы в автобус. Позади нас сидел парень. Он стал заигрывать с мамой.
-Девушка, давайте познакомимся. Меня Димой зовут, а Вас?
Мама не отвечала. Тогда парень пошел в атаку на меня.
-Девочка, что у тебя мама такая злая, не отвечает, когда ее спрашивают.
Я решила заступиться за маму, повернулась к нему и сказала:
-Вовсе мама у меня не злая. Просто она очень писать хочет, потому и не разговаривает.
Все вокруг загоготали. Мама схватила меня в охапку и пулей вылетела из автобуса. Дима сошел с нами. Так мы и познакомились. Дима потом говорил:
-Как можно было не влюбиться в женщину, у которой такая замечательная дочь?
Верочка и Женя смеялись от души.
В окне вновь появилась зарянка. Мальчик схватил Верочку за руку и поднес палец к губам и чуть слышно прошептал:
-Слушай.
Девочка прислушалась к щебетанию птицы и вдруг она поняла, что та говорит им, что завтра ее птенцы покинут гнездо, и они улетят отсюда до следующего лета. И завтра после обеда будет светить яркое солнце.
-Я понимаю их, понимаю,- торжествующе  зашептала Верочка глядя на Женю.
-Ну, вот видишь, это же так просто,- также шепотом ответил мальчик. Зарянка еще что-то чиркнула на прощанье и улетела.
Вдруг девочке стало грустно. Она вспомнила утренний разговор доктора и мамы.
-А знаешь, мне врач сказал, что я могу умереть?
-Так прямо взял, да и сказал?- Удивился Женя.
-Нет, он моей маме в коридоре говорил, и еще что-то. Только я не поняла.
-Ну вот. Ничего не слышала, а говоришь. Нельзя такими вещами шутить,- совершенно серьезно сказал мальчик. Тебе сделают операцию, и ты поправишься, совершенно точно поправишься,- горячо шептал он Верочке.
-А тебе давно операцию делали? Больно это?- Поинтересовалась Верочка.
Мальчик  улыбнулся и ничего не ответил. Он грустно посмотрел в окно, думал о чем-то своем. Верочка не решилась расспрашивать его более.
-Знаешь, я тебе на удачу колечко дам. Оно мне чуток велико, а тебе в самый раз будет.
Он достал из кармана маленькое серебряное колечко и протянул его Верочке. Кольцо сверкнуло в его руке. Верочка двумя пальчиками взяла его, посмотрела на просвет в окно, и примерила его на руку. Кольцо было как раз впору.
-Спасибо, я его с собой на операцию  возьму. Можно?
-Конечно,- разрешил мальчик.
-Ну, я пойду, а то схватятся меня,-заторопился он и выскользнул в коридор.
Весь остаток дня девочка рассматривала колечко. Она катала его по ладошке, примеряла без конца на ручку. Засыпая, Верочка крепко сжала его в кулачке. Когда девочка уснула, кулачок разжался, и колечко, выпорхнув, закатилось под кровать.
3
Мама стояла у открытого окна. Мелкий дождь и холодный ветер хлестали ее по лицу, но она смотрела, ничего не видя и ничего не замечая вокруг. Несколько часов уже шла операция. Она вцепилась руками в подоконник, так что побелели костяшки пальцев и неистово молилась.
Отче наш,
Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
Да приидет Царствие Твое,
Отче наш, сделай так, чтобы моя девочка не умерла,
Да будет воля Твоя,
Сотвори так, чтобы с девочкой все  было хорошо,
Дай силы и умения врачам спасти мою девочку.
Чтобы всем-всем  больным поправиться, Господи,
Чтобы вернулись они к родным и крепко обнялись,
И никогда не расставались.
Да будет воля Твоя,
Яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный
Даждь нам  днесь:
Коли захочешь беду накликать,
Пошли ее мне, мне. Я все стерплю, я молиться буду. Пошли беды мне, но не моей бедной, несчастной девочке.
Пусть с ней все будет хорошо, Господи.
И остави нам долги наша,
Яко же и мы оставляем
Должником нашим:
Господи, вовек твоим должником буду,
Вовек молиться буду.
Заклинаю тебя, на коленях умоляю тебя, Господи.
Ради спасения невинных душ.
Сделай так чтобы девочка моя поправилась.
И не введи нас  во искушение,
Но избави нас от лукавого.
Избави всех от болезненных мучений, от страшных болезней.
Отче наш,
Яко Твое есть Царство
И сила и слава,
Дай, Господь смиренье и избавленья от мук,
Моей девочке, моему ангелу, всем детям-ангелам на этой земле.
Во веки веков. Аминь.

Внезапно солнце выпрыгнуло,  словно откинуло прочь темно-серое лоскутное одеяло из туч, как выпрыгивает девчонка из постели, хохоча, тряхнуло шевелюрой из ослепительных лучей, купая их в лужах. Вмиг небо просветлело. Солнце нарисовало радугу, перекинув ее через весь горизонт. Церковь с колоколенкой словно встряхнулись от спячки, потянулись вверх, к свету, к радуге и засверкали крестами. Разом раздался птичий гомон. Веселый ветер расшевелил верхушки берез и сосен и погнал зеленую волну к радуге, за горизонт.
Мама очень устала от ожидания, ее плечи безжизненно опустились, она едва-едва держалась на ногах.
Дверь отворилась, вошел врач. Родионов подошел к матери. Та вся напряглась, не решаясь повернуться и посмотреть на него. Врач положил свою руку ей на плечо. Мать резко развернулась и умоляюще посмотрела ему в глаза. Она ждала приговора. Родионов лишь устало улыбнулся и сказал:
-Все хорошо.
Верочку вкатили в палату, ее лицо было усталым, но она улыбалась.
Мать беззвучно опустилась на край ее постели. Из глаз ее лились слезы благодарности и счастья.
-Мама, -устало позвала девочка.
-Я здесь, доченька, я здесь, милая,-плача от счастья, мама сжимала ее ладошку.
-Теперь все будет хорошо,- тихо сказал Родионов,
-Она молодец у вас. Мы справились,- и, обращаясь к девочке, добавил.
-Ты, молодчина.
-Мама, а можно ко мне придет мальчик из соседней палаты, меня проведать,- спустя некоторое время попросила Верочка.
-Какой мальчик?-в один голос удивленно спросили мама и врач.
-Тот, что за этой стенкой,- указывая рукой на стену, тихо сказала Верочка.
Сейчас никого, кроме тебя, в нашем отделении нет. Да и за этой стеной нет палаты. Она выходит на улицу,- сказал Родионов.
-Как же так, он же вчера приходил ко мне. Его Женя звать, он мне еще колечко на удачу подарил.
При ее словах у Родионова брови взметнулись вверх. Он долго молчал, глядя на девочку, и затем хриплым голосом ответил:
-Нет никакого мальчика, Верочка, да и колечка у тебя нет.
Верочка посмотрела на свои ручки и расстроилась. Колечка действительно не было.
В это время солнечный луч быстро пробежал по подоконнику и  упал под кровать. Что-то сверкнуло.
Мама наклонилась и подняла с пола предмет. Когда она разжала кулак, то она и врач с удивлением увидели на ладони маленькое серебряное колечко.
Родионов взял его в руки и с любопытством стал рассматривать.
На ободке колечка было выгравировано мелкой, красивой вязью:
“Спаси и сохрани”