Глава 3. Сквозь Тьму к Рассвету - Часть 6

   Наконец, позвонил Звонарёв.

   – Я уже начала волноваться за вас. Подумала, вдруг вы попали к «чёрным магам» и не понравились им, – шутливо выговорила ему Светлана, – право же, стоит иногда сообщать о своих передвижениях, особенно если занимаетесь столь необычным делом.

   – Простите великодушно! Был в командировке в районах русского Севера. Забирался в такую глушь, где и сотовый не берёт. Зато материала набрал – закачаешься. Хотите, поделюсь?

   Светлана хотела.

   – Мы с сыном собираемся чай пить. Приходите.

   – Поздравьте меня – командировка оказалась чрезвычайно удачной: задание редакции выполнил, а сколько интересных людей повстречал! – с порога, едва поздоровавшись, возвестил Валентин. – Сейчас я вам всё расскажу и многое покажу – обалдеете просто! А ещё у меня к вашему чаю сладкий подарок есть. Мёд! Самый свежий мёд! – Протянул банку Светлане, потом снова полез в дипломат, достал ещё одну такую же банку, – это вашей подруге. Я надеялся встретить её сегодня, – разочарованно произнёс он.
 
   Радуясь за подругу, Светлана захотела позвонить ей, но, вспомнив Томкину реакцию на попытку вмешательства в её жизнь, передумала: «Пусть будет, как будет! Если что-то должно случиться, Томка придёт сама. И, самое главное, мужчина должен завоёвывать свою женщину!»

   За чаем Валентин делился впечатлениями о посещении северных деревень:
 
  – Вы не представляете, в каждой деревне встречаются и колдуны, и маги, и ведуньи – люди со сверхспособностями.

   Светлана, не зная, как Даниил отнесётся к рассказам о ведуньях и колдунах, попыталась отправить сына в другую комнату. Но тот умоляюще посмотрел на мать и неожиданно сказал Валентину:

   – У нашей бабушки тоже есть сверхспособности: умеет лечить людей, а один раз подсказала, где найти маленькую девочку. Девочка ушла из дома и пропала. И бабушка указала, где искать малышку.

   – Значит, твоя бабушка обладает Силой! – оживился Валентин.

   – Конечно. У неё даже старинные книги есть – там про всякое волшебство рассказывается. Я хотел почитать, да только там непонятно написано.

   Светлана в ужасе взглянула на сына: «Откуда ты это знаешь?»

   – Подумаешь! Я же все каникулы живу у бабушки. Всё вижу и слышу, ещё мы разговариваем. Она говорила, что энергия есть у всех людей. Только у некоторых её больше, и они пользуются ей для хороших или плохих дел. И никакого волшебства на свете не бывает.

   – Абсолютно согласен с твоей бабушкой. Не поверите, за последние две недели я видел много людей, которые силой своей мысли или силой рук совершают добрые чудеса. Наслушался историй про колдунов и ведьм. Причём эти истории рассказывали шёпотом, на колдунов указывали издалека и, если называли имена, то с придыханием, со страхом, стало быть.

   – Дядя Валентин! Ты видел настоящих колдунов?

   – Видел, – подтвердил Валентин.

   – И не испугался?

   – Чего боятся, колдуны всё-таки люди, и без причины или повода зря колдовать не будут.

   – Помните, Валентин, моя подруга по глазам пыталась выделять людей, занимающихся чёрной магией. Понимаю, что это не очень надёжный способ. Но, по логике, колдовство – неправедное дело, гасит в душе человека свет, делает душу черной, – задумчиво говорила Светлана. – Интересно, как  это сказывается на внешности?

   – Вопрос вопросов, – улыбнулся Валентин, но через мгновение серьёзно ответил, – все люди разные. Каждый несёт черты своего рода, а не рода занятий. Но взаимное соответствие некоторых черт внешности и рода наших занятий, думаю, всё-таки встречается. Представьте себе хмурого вечно не довольного жизнью журналиста! Не можете? Вот то-то.
 
   – Значит, некоторые общие черты внешности, вероятно, можно выделить и у людей, занимающихся чёрной магией? – поддержала Светлана.

   – Давайте попробуем, – согласился собеседник, – предлагаю потренироваться на фотографиях. Сумеем определить, кто есть кто?

   – Это игра такая, в Шерлока Холмса, да? – обрадовался Данька.

   – Вы сами знаете, кто есть кто на этих фотографиях? – Светлана вопросительно посмотрела на журналиста.

   – Не волнуйтесь, – в компьютере имеется информация. Насколько точными окажутся наши выводы, мы непременно проверим.

   На экране в режиме слайд-шоу стали появляться лица.

   – Помедленнее, – попросила Светлана.
 
   Даниилом овладел азарт сыщика, и он после каждого кадра быстро определял:
 
   – Добрая, добрая, добрая!

   – Погоди, – остановила его мать, на чём основываются твои выводы?

   – Мама, ты что, в самом деле, не видишь? У той, первой, глаза добрые. А эти    улыбаются ласково – не могут быть злыднями.

    –  Погодите! – завопил сын, ткнув в очередной кадр, – эта злыдня! У неё нос крючком, как у тётеньки из папиного офиса.

   Новый кадр – очередное фото: на скамье сидит молодой человек, ровесник Светланы. Вокруг осень, нарядная, праздничная, когда день кажется сотканным из солнца, света и благодати.

   Фигура молодого человека, сгорбленная, как бы состарившаяся, диссонирует с торжеством окружающей жизни. Светлана сначала не понимает причины несоответствия: может, трость, прислонённая к скамье, навевает на зрителя грустные ощущения? Не это главное, -  убеждается она, -  лицо мужчины неестественного землистого цвета. И глаза пустые, безжизненные. «Смертельно больной? Может, этого человека уже нет на свете? – думает она и уточняет у фотографа, – когда сделана фотография?»

   – Во время этой командировки. Почему спрашиваете?

   Она незаметно проводит рукой над фотографией. Человек, определённо, жив. Но что-то с ним не так. Она не может определить, что именно.

   – А он вообще никто – ни злой, ни добрый, – заявил вдруг сын.

   – Да, да, – обрадовалась мать, – этот человек вообще не владеет никакими способностями. Просто болен. Ошибочка вышла! – шутливо погрозила мастеру пальчиком. Тот неопределённо разводит руками.

   – А у этого глаза маленькие, он злой какой-то, – комментировал Данька следующую фотографию, – этот, точно, колдун!

   – Согласна, – Светлана поддержала сына, – посмотрите, как он задрал голову, высокомерен до безобразия – вероятно, недобрый человек. Колдун, я скажу.

   – А что скажете про эту даму? – спросил Валентин.

    На экране возникло лицо ещё не старой женщины: волосы аккуратно зачёсаны, взгляд открытый, даже доброжелательный. Тонкие губы растянуты в улыбку. На плечах яркая шаль. На пальцах – перстни. Яркая женщина. Только яркость ее показалась Светлане какой-то не настоящей, вымученной что ли.

   – Даже не знаю, – огорчилась она, – двойственное ощущение. С одной стороны, яркая, внешне открытая. А с другой, всё – словно показное, по сути, главное в ней – внутренняя собранность, зажатость. Давайте отметим так: фифти-фифти.

   – Мама, она красивая, – возразил Данька, - красивые не бывают злыми.

   – Так и запишем, – рассмеялся Валентин, – мнения сторон разделились.

   До боли в глазах продолжали они всматриваться в лица незнакомых людей, стараясь определить их сущность.

   Задержали внимание на портрете ещё одной женщины: наверное, пожилая – на вид ей больше пятидесяти. Волосы уложены венчиком. Глаза спокойные, понимающие, смотрят уверенно, но прячется в них какая-то грустинка, и плечи опущены, можно сказать, даже сгорблены, словно держат на себе непомерную тяжесть. Есть что-то общее между этой женщиной и тем молодым человеком из парка.

   – Она тоже никто, – сказал Данька, – она просто живёт и не думает ни о каком колдовстве.

   – Опять ошибка, – попеняла Светлана фотографу и добавила, – но общее у неё и того молодого человека непременно наличествует.

   – Что, подведём итоги? Просмотрели девяносто семь фотографий. Оценим результат, – Валентин пощёлкал клавишами, – семьдесят два попадания! Совсем не плохо! В актив можно записать и ещё два: мужчину в парке и женщину с причёской – они, действительно, не обладают Даром, и у них, действительно, есть общее. Но это немного другая история.

   А вот та, которая «фифти-фифти», – самая злая колдунья. Рассказывают, что она уничтожила целую семью только за то, что мужчина, член этой семьи, не ответил ей взаимностью, а родственники его поддержали. Позволили уехать. Историю пересказывают шёпотом. Доказать ничего нельзя. Но на кладбище шесть могил в ряд. На всех табличках одна фамилия. Вот что такое чёрная магия! А что в её портрете насторожило нас?

   На экране снова возникла хрупкая женщина – яркое лицо, яркая шаль, ожерелье, браслеты, кольца. Интересная такая женщина. Все трое внимательно смотрели на фотографию. Светлана, поднесла к фотографии руку, ощутила идущий от неё холод
– Губы! – нашлась она, – тонкие сжатые губы, силой сведённые в улыбку. И холод! Я чувствую холод. Но в жизни не станешь ощупывать каждого встречного.
 
  Валентин задумчиво кивнул. Вслед за Светланой протянул к изображению руку, но, видимо, ничего не почувствовал, недоуменно пожал плечами. Понимающе улыбнулся мальчику, который, обидевшись на вероломство обмана, по-детски зажмурил глаза, пряча слёзы разочарования.

   «Что поделаешь, дружок! Женщины. И этим всё сказано, – подумал взрослый мужчина. Ему хотелось утешить ребёнка, но, понимая, что всякая попытка утешить приведёт только к обострению чувств, спокойно переключил внимание, – попробуем сами составить изображение?»

*  *  *