Письмо Президенту

Президенту Российской Федерации господину В.В.ПУТИНУ.

Обращаюсь к Вам в связи с одним из периодов Великой Отечественной Войны, а именно, второй половиной 1941-го года, пожалуй самому трудному, тяжелому периоду.
Громадная территория нашей страны во власти фашистских войск. Страна лишилась многих военно--промышленных предприятий, а потребность в вооружении, причем наилучшем, росла. Надо было строить новые заводы и промышленные предприятия. КТО их строил? Одна из составных частей Советской армии - РАБОЧИЕ БАТАЛЬОНЫ.

Много написано и создано кинофильмов про штрафные батальоны и т.н. Гулаг, но условия в рабочих батальонах мало чем отличались от условий в лагерях. Практически было два отличия. Первое - мы не находились под конвоем вооруженной охраны. Второе - мы ничем не провинились перед Советской властью. Но условия, в которых мы жили и работали практически были такими же, как описаны в произведении Солженицина - “Один день Ивана Денисовича».

Я лично был в 861 рабочем батальоне с августа 41-го по январь 42-го.
Как мы, мобилизованные в Советскую армию военкоматом города Нарвы Эстонской ССР, попали в этот батальон? Мы - это призывники, родившиеся в начале 20-х годов и проживающие либо в самом городе Нарва, либо в ближайших сельских местностях. Мобилизованы были в конце июня, начале июля 41-го. Во время создания местных сил обороны нам предлагали в них остаться, но многие решили попасть в части советской армии и участвовать в боях на фронте. Первоначально всех нас направили через Ленинград в Кировскую область в Слободское в 17 (запамятовал - или в 14-ый?) запасной стрелковый полк. Там пробыли на учениях до середины августа. Неожиданно нас всех посадили в вагоны (товарные) и отправили в Каменск-Уральский на строительство Уральского Алюминиевого завода - УАЗ-а. Так мы оказались в 861 рабочем батальоне.

 Строительство только начиналось, первые два цеха уже начали работать, хотя не было еще ни стен, ни крыш, станки работали под открытым небом. Не было и подсобных помещений для строителей - специалистов. Конторки, бараки надо было срочно построить, одновременно со строительством самого завода. А невдалеке, мы это сами видели, уж возвышалась огромная постройка самолетостроительного предприятия.
Для нас были готовы землянки. По одной на каждую из четырех рот. Посередине землянки был проход во всю ее длину. По обе стороны от прохода тянулись двухэтажные нары, по одной на каждый из четырех взводов. В каждом взводе -по 4 отделения. Сколько же нас всего было - точно не знаю, но человек 200-250 в каждой роте, что-то около этого. Обмундирования нам никакого тогда не выдавали - как были в летних гимнастерках, так и оставались. Погода-то стояла теплая.

Кто нами командовал? Кто были командирами в частях? Сначала - кадровые офицеры. И все в этом отношении было нормально. Но вскоре пошла чехарда. Их сменили тоже кадровые офицеры, но по национальности - немцы, снятые с частей действующей армии. Командиром был даже полковник. Но потом и их сменили. Вместо них нашими командирами стали уголовники (не бывшие, а просто призванные в армию из зеков).

Кто же были мы в этих условиях? В конце концов как-то узнали, что мы оказались жертвами тех, кто в августе 41-го из эстонского территориального корпуса, бывшего частью Красной Армии, перебежал на сторону врага. Вообще-то это было не случайно. Офицерский состав этого корпуса уже давно в годы господства буржуазии готовился эстонским Генштабом. При мобилизации летом 41-го далеко не все офицеры явились в свои части. Но это я узнал значительно позже, уже в мирное время. Итак, мы оказались жертвами военного предательства. Как нам было известно, невдалеке от наших землянок была расположена еще одна часть, из мобилизованных на эстонских островах. Всего же на прилегающей к нашим землянкам территории находился не один десяток землянок с рабочими батальонами из других районов страны.. Невдалеке от нас находились землянки с мобилизованными из Средней Азии (точно не знаю, кто были они - кажется узбеки, но может быть, ошибаюсь). Лично пришлось наблюдать, как эти люди сидели на корточках вокруг одного из умерших товарищей и как-будто отпевали.

Работа, одежда, питание.
Работа. Стройка УАЗ-а была невдалеке, насколько помнится мы строили подсобные помещения и подъездные пути и подготавливали места для складов сырья - бокситов. Материалом были бревна. Из них вручную топорами вырубали брусья для строек и обтесывали распиленные бревна для досок. Потом строили бараки для ИТР. Последнее, что помнится - как кувалдой и клином разбивали замерзшие земляные горки для выравнивания площадок под бокситы. Вся работа велась под открытым небом сначала в теплую погоду, а потом в уральские морозы. Приехали мы на стройку в летних гимнастерках. В них и работали в первый морозный месяц. Сколько времени прошло, и не помнится. Помнится только, как шли на работу по полю, согревая рукой свои хлопчатобумажные штаны между ногами. У некоторых замерзали не только носы или уши, но и члены. Где-то уже в сильные морозы получили теплые ватники и штаны. Работа вообще была физически не из легких. В особенности разбивать смерзшуюся землю много-килограммовой кувалдой, да при нашем питании и морозе.

Хлеб мы получали, но основной едой был пшенный суп из сушеной красной рыбы. (юколы, очевидно). Получали кусок сахара - рафинада и порцию махорки. Бывала и картошка. Но парни-то все были молодые, работа тяжелая. Люди не просто худели, а физически слабели, в особенности парни из сельской молодежи, привыкшей к хорошим харчам. Начались поиски - где бы чего добыть. Лично мне удавалось пару раз найти немного картошки на бывшем неподалеку картофельном поле. (Картошка-то была убрана, но кое-что в земле оставалось). Начались болезни. В особенности дизентерия. А наличие врачей и санитаров что-то не помнится. Уборная была одна - длиннющий навес с дырками в выгребные ямы. В глазах еще сейчас картина - кучи человеческих испражнений и с кровью.

Морозы стояли сильные и все это накапливалось горками. Смерть стала косить ребят. Я был в 4-ой роте. В ноябре - декабре часто на нарах утром находили уже мертвого парня. А вообще в нашей роте за зимние 3 - 3 с половиной месяца умерло процентов 30-40 из общего состава. Где, кто и как их хоронили - не знаю. Кто как мог поддерживал заболевших товарищей. У нас была маленькая группа - бывших учеников Нарвской гимназии. Помнится, как собирали свой сахар и отдавали другу - Мише. Он тоже ветеран войны и живет сейчас недалеко от нас, в этом же районе города Таллинна. Сам он вспоминает, что отдавал свою махорку мне, так как сам не курил.

   Среди мобилизованных в Нарве, в нашем батальоне было немало комсомольцев. Но никакой организации в ротах не было - все были только солдатами рабочего батальона.  Настроение у всех было подавленное. Некоторые пытались бежать из части. И вот первые числа декабря. Уже 6-го узнали о наступлении наших войск под Москвой. Как будто силы и выдержки прибавилось. Да и наше положение стало меняться. К концу декабря к нам в батальон прибыл представитель Эстонского Советского правительства - Теллинг. Стало все меняться. Кроме самой работы - с кувалдами надо было работать по прежнему. Но даже кормить стали лучше. Сменилась часть (во всяком случае часть) командного состава. Даже нас - рядовых красноармейцев, стали назначать командирами взводов. Так мои друзья - Владимир Макаров, Александр Стриж и я были назначены командирами взводов первой роты нашего батальона. Правда, фактически это означало, что мы стали бригадирами на стройке завода. И работали дальше, как и каждый солдат нашего взвода. Но все же!
А в середине января 42-го нас отправили в формирующуюся 7-ю Эстонскую стрелковую дивизию. Правда, тоже только рядовыми. Начался новый этап жизни.
Возвращаюсь к началу обращения к Вам. Рабочие батальоны в начале войны сыграли немалую роль в укреплении армии, обеспечения ее необходимой техникой. Причем делалось ими в условиях определенного недоверия к людям, входившим в состав Советской армии А всего по стране, насколько известно, в них находилось СОТНИ ТЫСЯЧ людей.. К сожалению, какой-то элемент недооценки их труда продолжает оставаться и через 70 лет, ПОВТОРЯЮ СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ! Конечно, среди нас были разные люди, с разными убеждениями и взглядами на советскую власть. Свидетельством этого были случаи предательства отдельных членов групп, посылаемых в тыл врага Эстонским Штабом Партизанского движения. (Я, хотя и был рядовым, но служил в Штабе в 42-43-х годах.) Но таких были единицы.

Поэтому, очевидно, необходимо не только изучать историю этих подразделений Советской армии, но и ставить памятники погибшим, тоже отдавшим свою жизнь во имя Победы. Одним из таких памятников мог бы стать памятник около Уральского Алюминиевого завода.
В строительстве УАЗ-а принимал участие не только наш батальон. Сколько их было на стройке таких батальонов- не знаю, но это были ТЫСЯЧИ людей. Причем разных национальностей. Наш - только малая часть из Строительных батальонов...
 
Очень прошу прислушаться к моим предложениям. Не так уж много осталось людей, переживших месяцы, проведенные в РАБОЧИХ БАТАЛЬОНАХ., а история ВОВ о них мало говорит. Есть фильмы даже о штрафных батальонах, а о Стройбатах что то не помнится. Сейчас, накануне 70 летия со дня Победы, должно о них вспомнить!

Всеволод Архангельский.

P.S. Меня, как политолога, заинтересовала брошюра под названием «Пропорциональные выборы, или представительство меньшинства», автор В.Водовозовъ. Издательство Библиотека  Марии  Малыхъ № 45  С.Петербург. Дозволено цензурой 30. мая 1905 г.
Упоминаю об этом, поскольку Вас интересуют вопросы совершенствования избирательной системы.  Брошюра у меня сохранилась. В ней обобщен опыт  19-го века в частности США. Англии и Швейцарии.
С уважением В. Архангельский.

PPS. Всвязи с нападками на Р.Ф по вопросам Крыма следует напомнить США и АНГЛИИ, что их главы государств Рузвельт и Черчиль, присутствуя в 1945 году на Ялтинской конференции, находились на территории Российской Федерации, а не на территории Украинской Республики. Никто в международных СМИ в то время, не считал Крым частью Украины. К тому же его территория отошла к Украине не в результате референдумов или принятия законов самой Украиной, а результатом единовластного решения главы СССР.  Сейчас почему то ГЛАВЫ правительств игнорируют решения народных представителей. Более того, именно Черчиль и Рузвельт были за то, чтобы после победы над Германией границы, установленные между странами и государствами не изменялись. Т.е. Что бы и Крым оставался Частью России, а не перешел бы к Украине. Таки против кого сегодня выступают главы правительств этих двух стран? Получается, что ПРОТИВ Рузвельта и Черчиля и ЗА Хрущева!

Конечно, все сказанное попахивает формализмом, но формализм одна из основ в политике правительств современных США и Великобритании.

Всеволод Архангельский