Второй шанс?

Никто не видел, как Он спускался с небес, но и не мог свидетельствовать, что знал Его на земле. Он творил чудеса, срамя науку, воскрешал, исцелял, останавливал войны…

Его боготворили, хотя Он не называл имени своего. Любой мог поговорить с ним – просто мысленно, только с чистыми помыслами – и быть услышанным, получая ответ и поддержку.

Религии оказались в определённом затруднении, ибо он не склонялся ни к одной, игнорируя их.  Пришедший избегал вопросов на эту тему, хотя утверждали, что где-то обмолвился:
- Нужны ли Богу посредники? Или это Он им нужен? Ведь верительных грамот нет ни у кого…
- У него -- у первого! – отозвалась устами пресс-секретаря одна из церквей, а остальные разделили её мнение.
С тех пор, вероятно, и пошёл глухой ропот: не лже-бог ли то? Не рассеются ли, подобно миражам, его деяния после? Не прельщение ли то благами для чего-то иного… как было предсказано – перед Концом Света?

Когда его спрашивали об этом, он отвечал:
- Зачем злому творить добро? Или мне что-то нужно от вас? Что плохого я делаю?

Жил он очень просто, кормясь тем, чем угощали, не чураясь приглашений и от бедняков, в чьи дома после Его ухода ломились посетители-жертвователи, делая хозяев богатыми.
За Ним теперь шествовала огромная свита, мечтая прикоснуться к одежде, руке… Кто воровал Его вещи, пытаясь продать, другие вешали их в местах, становившихся новыми храмами, и там совершались чудеса. На нём наживались те, кто не верил в Бога, но оказался не прочь стать Его доверенным лицом, приписав себе неограниченные полномочия, как нередко случалось и прежде. Такие люди, по-своему, хорошо знали: для чего нужен Бог. Они и возглавили «Его» новую религию…

Между тем, с Его возникновением жизнь изменилась: появился Тот, кто стал многим укором, кого следовало опасаться. И не когда-то потом, а сейчас, в этой жизни. Он мешал совершать неблаговидное. А ведь среди тех, кому мешал, были сильные мира сего… Потому у ропщущих оказалось немало серьёзных союзников. Но до поры они не показывали зубы, как бы радуясь со всеми такому Пришествию.  «Нужно подождать, - полагали не без оснований они, - в этом мире нельзя быть святым, не став всем поперёк горла… Он сам себя похоронит».
Больше его не охраняли.

Дождались новой ошибки: Пришедший осудил тех, кто наживался на его имени – громоздил соборы новой религии и брался за пожертвования добиться его благословения любых дел. Разумеется, имелся прейскурант, и благословение самых спорных предприятий расценивалось дороже.
Известие об осуждении торговцев «славой Его» сенсацией облетело свет. Теперь и «свои», кому было выгодно его существование, теряя бизнес, подумали: мёртвый он был бы полезнее…
Так шаг за шагом, поступок за поступком, он терял союзников, превращая их во врагов. Нельзя, придерживаясь одного, и будучи непреклонным, иметь дело с разными. Со временем ты останешься один. Если останешься. Жить среди людей и работать с ними – большое искусство. Оно не каждому по силам.

Чем всё закончилось? История повторилась, только на этот раз убивал ненормальный одиночка, которого свита растерзала ещё до того, как успела вмешаться полиция.

Мир содрогнулся. Бог был опять убит. Все осудили страшное преступление, как и самосуд. Но постепенно пошли разговоры, что то, конечно же, был не Бог, Боже упаси! И даже, если то был не лже-бог и не желавший прельстить всех, то это был самозванец, а чудеса явились простыми совпадениями. Потом все стыдливо замолчали. Нужно было вновь приспосабливаться жить в прежнем мире.

Правда, иногда, вспоминая трагедию, звучали отдельные голоса, утверждающие, что и второй шанс человечество упустило… Но их не слушали. Наверняка, то были остатки его секты, ушедшие в подполье. Сами подумайте, разве можно принимать всерьёз такой их аргумент: «Это снова был Бог. Почему? По делам его. Человек не может быть столь хорошим…»