А это было -5

(Начало  http://proza.ru/2014/06/10/951)



Я упал на спину, она - на меня и затихла. И вдруг меня залила какая-то волна  нестерпимой нежности к этой очень красивой, но обиженной (кем-то, чем-то,где-то, когда-то) женщине.  Мы так и лежали, замерев,  внимая перестуку сердец.  Лишь ее упругие, небольшие груди прожигали мое тело насквозь.

 - Отпусти, -прошептала, - ничего не получится...
- Ты не хочешь?
- Очень хочу... Но...
-Что  "  но"?
- Мой бывший не смог и я больше не пробовала... Его и так устраивало...  я боюсь, что и сейчас... А потом закрепится  рефлекс этот...у тебя.

Перевернул ее на спину и наклонившись, над ней, задыхаясь от вспыхнувшего еще
сильнее  желания:
- Ты о чем?
- Ты тоже, наверное, не сможешь... проникнуть... Я еще девушка...
- И ты еще и дурочка...

Со всей литературой в библиотеке отца по этому вопросу я давно ознакомился, еще в седьмом. Все  было просто, все по-науке, все известно. Я знал что и как в этом случае...

Слегка застонала.
- Больно?
- Да... Немножко...
- А теперь потерпи, все пройдет...
- Да... Я потерплю...
- Расслабься ... Раздвинь...

Вздрогнула всем телом...

-  Больно?
-  Нет ... Да... Я чувствую... Ой!
Глубоко вздохнув, прижалась всем извивающимся  телом и стала меня,плача,  целовать.
- Я очень люблю тебя... Спасибо тебе... Люблю... Боже,... Боже! Любимый! - и зарыдала.

 Теплая украинская ночь укрыла нас ласкавой нежностью звездного, слегка затуманенного неба. Мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, улетев в ночной простор, распластанными душами, впитывая друг друга.  И мы твердо знали, что вечное блаженство, обещанное Небом в следующей жизни, не может быть выше этого. И периодически, падая с высоты Небес на грешную землю, мы пили, и пили Жизнь, как великолепие божественного  дара, задыхаясь поцелуями.

Восток, ленясь, отверзывал глаза, на травы падали, дрожа, ночные росы,  а над рекой проснулась вдруг лоза, спустив к воде задумчивые  косы.
Пропел там где-то, и нечаянно, петух, к теленку обратилася корова и тявкнул пес, и сразу же затух - уснул, как  сторож, с наслажденьем снова.

Вдруг послышался приглушенный мужской голос:
- Так и передай... Пока сплять трэба  атакувать полк. Точно в пять.  Наши атакуют милицию...
- Боже,- прошептала женщина.
- Тихо! Молчи...

Голоса удалились, потом застучали в бешеном аллюре копыта коня по деревянному мосту.
- Лежи тихо,не подымайсь...завернись в бурку , - прошептал  на ухо.
Подполз к небольшому бугорку и посмотрел на дорогу. На ее серой поверхности виднелась черная хромающая фигура, спешившая  в город. Я узнал - это был наш школьный завхоз Иван.

Слегка пригнувшись, я осмотрел предутреннюю темноту и, осторожно ступая, подошел
к Глаше:
- Оставь бурку...  дай руку...   побежали ...

Мы пробрались огородами к дому Михея, я легонько постучал в окно. Там через некоторое время показалась его взлохмаченная голова. Я снял фуражку и наклонился к окну, оно открылось и цыган  сонным голосом спросил:
- Чавелэ, что тебе ?
- Шингало (Боец)! Через час нападение банды. Думаю им нужно оружие полка. Полк ушел далеко на учения. Атака через мост.   Свою Раду отправь в табор, пусть возьмет с собой нашу учительницу. Сам беги в полк, приготовь тачанку, жди меня. Я догоню хромого и арестую, потом в милицию... Давай, шингало!
- Да! Товарищ командир!
- Для жены оружие найдешь? - спросил я, протягивая свой наган Глаше.

Михей отвел свой взгляд в сторону, потом глянул на жену...

- Слушай, ты,... красный буденновец, время дорого. Я никому не скажу...

Он отвел мою руку с наганом для  учительницы:
- Нэ надо. Я ей дам.
И пошарив рукой там где-то над окном, протянул ей револьвер:
- Держите, Глафира Павловна. Это офицерский самовзвод... зарубил я  его  владельца...  Барабан полный...
- Я  верну, - сказала тихо и мне:
- Пойду с тобой...

Глянул в ее глаза... Там светилась такая преданность  и женская верность, что у меня что-то словно зашлось в  груди. Я задохнулся и хрипло сказал ей:
- Побежишь в милицию... предупредишь... И останетесь там, Глафира Павловна...
Появившейся в окне Раде:
- Тебе в табор, скажешь барону, чтобы стариков,детей, женщин отправил  в лес,
мужчин в засаду  к мосту с той стороны.

- Возьми  мою кобылу, - сказал мне цыган, - я оседлаю.
- Спасибо, брат...  Я без седла... Время дорого.

Прискакав к  своей школе, привязал лошадь под деревьми к забору, затаился у толстого каштана во дворе  у самого флигеля, где жил Иван.  Он, запыхавшись, появился минут через десять и стал открывать ключом дверь флигеля.
- Стой! - сказал я у него за спиной, ткнув стволом нагана в спину. - Не оборачиваться, шаг назад, ложишься медленно на землю. Спокойно, не дёрнись - могу выстрелить...

Он все понял. Он был опытный бандюган. Я сделал назад шага два-три - ведь есть такой  прием защиты без оружия, когда противник с оружием у твоей спины.  Он тоже мог это знать.
Я сняв свой широкий ремень на гимнастерке, стоя у его ног, приготовился захлестнуть ему сзади руки.

- Витя! - громкий, взволнованный голос Глаши.
Я машинально распрямился и посмотрел в ее сторону. Она бежала от ворот. Но тут же  подсечкой бандитских ног  был брошен на землю. Иван вскочил на ноги и выхватил откуда-то револьвер. Прозвучал выстрел и... он медленно осел на землю около меня .Из его головы лилась кровь. Подбежала с наганом в руке Глаша и бросив его, схватила меня в объятья и зарыдала.

(Продолжение: http://www.proza.ru/2014/09/15/60)