Жажда наживы ведёт к скупой на жалость смерти

       Профессор находился в центре огромного зала. Перед ним переминался с ноги на ногу ученик, желавший вкусить плоды знаний. Железные колоссы, стражи пещеры, стояли у стен, плотно прижавшись к ним спиной. Они, расположившись вокруг всего зала, более всего своим внешним видом походили на огромный медвежий капкан. Одного только их вида достаточно для того, чтобы сковать ноги путников крепкой цепью из страха и беспомощности. Пол в зале был сделан из каменной плитки, выложенной в форме чёрно-белой мозаики. На неё падали тени статуй, протягивающие вперёд свои тёмные теневые отростки и стараясь прикоснуться ими к телам нежданных гостей. От дуновения ветра прошедшего сквозь коридоры пещеры, затрепетал горящий на факелах огонь; тени статуй задвигались, неспешно продвигая вперёд мрачные стрелки самодельных часов.
       - Что это за место профессор? - жалобно обратился юноша к своему старшему товарищу.
       Худой и бледный парень лет шестнадцати не знал, куда деть свой страх. Тот пронизывал его тело и разум, словно бисер ткань. Штопал сознание, превращая того в плюшевую игрушку, которой можно пользоваться в своё удовольствие.
       Профессор засмеялся. Смех стал эхом бродить по круглому залу, отбивая колокольный звон на стальных латах стражников. Затем молчание длиною в бесконечность. Один факел успел погаснуть и три статуи спрятались во мраке пещеры.
       - Много лет назад, - хриплый голос профессора обволок разум юноши, и тот больше не мог ни о чём думать, кроме как о старшем товарище, рассказывающем историю из зарытого глубоко под землёй прошлого, - шедшие по пустыне мормоны, искавшие убежище в Юте, остановились около этого места ради ночлега. Проведя здесь ночь, около сотни из группы путешественников ушли вглубь пещеры и не вернулись назад. За ними никто не пошёл и тем самым они получили свободу. Зачем, спросишь ты? - профессор знал, что у парнишки не хватит сил связать слова в некое подобие вопроса потому взял его роль на себя. - Потому что они нашли здесь свой дом.
       По пещере бродил спёртый, затхлый воздух. Глаза слезились; было больно держать их подолгу открытыми. Тени задвигались и увеличились в размерах. Стали наседать на юношу и профессора, поглощая их, и превращая в чёрное подобие себе.
       - Здесь было зарыто золото, - глаза профессора заблестели. - Много, много золота. В нём можно было купаться. Из него можно было построить целый город. Но эти люди не могли потратить его на такое бесполезное занятие. Им оно нужно было, как золото, а не, как декорации.
       Сталактиты на потолке застали юношу врасплох. С них на землю и на его лицо стали капать капельки воды. Солёной. Мёртвой. Холодной. Бледной.
       - Взгляни на доспехи Юрий, - старик обратился к мальчишке по имени, злобно ухмыляясь и наслаждаясь его страхом. - Ты видишь, метал? Ты видишь, как он прекрасен?
       - Эта работа божественна, - согласился с профессором Юрий. Капли воды врезались в плитку перед ним. Стук напоминал счёт времени. Юноша боялся, что оно скоро подойдёт к своему концу.
       - Истину глаголешь, Юрий, - профессор вознёс руки к небу. Мальчик снова посмотрел на жуткие сталактиты готовые в любой момент оторваться от своего места пребывания и вбиться колом в его сердце. - Боги подарили им, то о чём они всегда мечтали: Жизнь в золоте. В этих стенах держаться их молитвы, которые они припевали каждую ночь в надежде быть услышанными. Боги пришли к Кузнецу по имени Ангст.
       Юрий услышал звук бьющегося об наковальню молота. Прямо над его головой, казалось будто он приближался к его шее. С каждой секундой звук становился всё острее и вот он уже превратился в меч. Заточенный. Горячий. Поднятый над головой Юрия. Но образ оружия надели на себя капли воды, став частью истории старого профессора.
       - Почему Боги? - Юрий не верил, что те могли что-то сделать. Он являлся агностиком и часто задавал провокационные вопросы о вере. - Почему именно они?
       - Золото, - взгляд профессора стал жутким. Словно он ел мысли мальчика, высасывал из него жизнь и разум, - и серебро. Это то, что боги этого Злотограда любили больше всего на свете.
       - Этого? - удивился Юрий, но профессор не захотел отвечать на его вопрос.
       - И пока кузнец делал им оружие и броню, дети этого места стали зверями, запертыми в собственной похоти и желаниях. Они хотели получить больше золота. Больше чем им было отведено. Они стали забирать его у путников, что ходили сюда ведомые ложным следом отмеченным в пустыне, как спасение заблудшей души. Этим дикарям ведь, - волчий оскал, - нужно было чем-то питаться.
       Брошенный взгляд на стальных стражей, будто бы приблизившихся к центру зала, заставил Юношу поверить в то, что те были живыми существами. Страшными и готовыми наброситься на тебя и забрать твою жизнь. А они бы взяли всё без остатка. В таком жутком месте нельзя даже мельком помыслить о пощаде.
       - Какое-то время спустя, живя долго и припеваючи, они, по своей дикарской натуре, принесли в жертву молодую дочку фермера. Таким образом они разозлили богов.
       Из единственного выхода пещеры послышался вой полный ужаса и страдания. За ним последовал холодный ветер и, что вслед за жутким звуком потушил огонь в сердце Юрия. Страх усилился. Он съёжился и попытался найти спасение в глазах профессора. Те казались холодными, недружелюбными, как и слова, которые он произносил под сводами этого страшного места.
       - Кровь на золоте стала последней каплей.
       Профессор рассмеялся. Юноша уже не узнавал своего наставника, тот слился с легендой этого места. Стал страшной тайной упрятанной в тенях пещеры. И тут Юрий понял шутку профессора и побледнел от её жестокости. Бледнее только свет, отражающийся от лат железных монстров столпившихся здесь, словно славные рыцари круглого стола. Тщеславные и непохожие на сказочных героев.
       - Кузнец уже приготовивший для них железные латы, принял новый заказ, - профессор стал, ходит вокруг Юрия, не отводя от него взгляда. Тени от доспехов следовали за ним, словно уже стали частью его существа. - Он взял в свою огромную ладонь всё золото пещеры и превратил дикарей в чудовищ, - профессор преподнёс к лицу Юрия свою жёсткую руку, потёр пальцами перед его носом. - Чувствуешь это? Это плоть и кровь. То чего они лишились пролив чужую кровь на собственность богов.
       - Мистер... - он не успел обратиться к профессору по имени, как тот преподнёс палец ко рту и, ухмыляясь, пошёл к одному из рыцарей.
       Он ударил по броне рукой и, услышав громкий "Бум", ещё больше приободрился. Юрию показалось, что если доспехи пусты, то они должны и звучать так же. Но выглядели они и звучали так, будто в них обитало нечто такое, что не описать словами. Что-то брошенное здесь много лет назад и ставшее плотью, и кровью пещеры, потерявшее при этом собственное тело, и лицо.
       - Мы находимся на их кладбище Юрий, - лицо наставника стало серьёзным. Юрий видел, как профессор почтительно относится к чужой смерти и не желает издеваться над мёртвыми душами неизвестных ему людей. Но раз это их могила, значит... - Эти железные доспехи и есть народ Злотограда. Скупые твари, превратившиеся в его декорации.
       - Господи, - Юрий не мог сдержать свои эмоции. Ему казалось, что они с профессором побеспокоили сон этих существ. Это чувство только усиливалось, стоило ему взглянуть на тёмные доспехи хозяев пещеры, на которых не смел, упасть и луч света. Да и смог ли он пройти сквозь такую плотную завесу мрака?
       - Их голые тела поместили в эти тяжёлые доспехи, - профессор сощурился, припоминая что-то. - Да. Как железная дева. Хотя... они были погребены в них заживо, но не смели умереть. Знаешь почему?
       - Боюсь знать.
       - Не страшно знать, - поучительно и добродушно отозвался профессор вставший лицом к своему ученику. - Куда страшнее будет понять. Так что слушай и вникай, Юрий, ибо история будет идти без паузы, и тебе не будет дано времени на отдых. Но не бойся, - он провёл рукой по железным латам, - пока бояться, смысла нет.
       - Прошу вас, - обратился он к профессору с мольбой. - Я хочу уйти отсюда.
       - Но ты заперт, Юрий, - профессор повернулся к нему и выглядел обескураженным логикой своего ученика. - Заперт здесь с моими знаниями. Куда же ты уйдёшь покуда не узнаёшь их? Именно, что никуда-то ты не денешься.
       На стенах не было ничего кроме плотной земли и рассыпавшейся на небольшие кусочки серой плитки. И черепа, торчащие из их поверхности. А может это тоже плитка? Юрию не смог разобраться в этом, ибо свет от факела погас. Ещё три статуи пропали из поля зрения напуганного юноши. Стали ли они безмолвно приближаться к нему пробираясь сквозь тёмные заросли пещеры? Оставалось лишь слушать слова профессора и надеяться, что он закончит свой рассказ быстрее, чем свет от последнего факела померкнет и опустит за незваными гостями веки, погрузив пещеру в цвет непроглядной ночи.
       - Перед тем как запереть их в латы, он вскрыл их тела и заменил кровь золотом. Горячим и переливающимся через край золотом. Оно может, бродит по их венам, и по сей день. А их кожа, скорее всего, потрескавшаяся от старости и сырости, должна теперь походить на ржавые латы. Ничем не отличается от надгробной плиты. Хотя, - профессор заглянул в дырку в шлеме и усмехнулся своему ученику, - может, они ещё живы?
       Юрий не мог найти опору под ногами. Его шатало, а голова не могла справиться с таким напором страха и безумия, те взяли его разум в осаду и ждали, пока Юрий сдастся. Но он не желал этого, потому пошёл к выходу. Его сопровождал громкий голос вешавшегося на всю пещеру профессора, который напоминал своему ученику, что знания не дадут ему выйти из этой могилы. Юрий не мог понять, кого же в таком случае похоронили заживо? Кто тут жертва?
       - Дети, - по спине Юрия побежали мурашки, и он остановился прямо перед выходом. На него смотрели железные големы по два метра в высоту каждый. В них даже не видно отражения Юрия. Но он и не желал видеть себя со стороны, страшно посмотреть в глаза сумасшедшему, стоящему на краю пропасти ведущей в мрачные пещеры тайны этого места. - Даже дети не ушли от наказания и проклятия богов. Им было суждено стать палачами и судьями этого места. Скрывающиеся в тени крошечные существа, желающие вкусить то, что когда-то принадлежало им. Рождённые уже от тех, кого покарали боги они желали отомстить за своих отцов и матерей.
       Юрий попятился, вглядываясь во тьму главного входа пещеры. Ему уже стало казаться, что оттуда слышится сопение и чьи-то тихие голоса. А вода так и капала у него за спиной, повторяя стук кузнечного молота. Удар следовал за ударом. Конец приближался и творение мастера кузнечного дела скоро настигнет и Юрия.
       - Но время не пощадило никого, - свет померк в том месте где стоял профессор. Он не выходил и продолжал говорить из темноты. - Глаза богов Злотограда закрылись и те ушли в вечный сон. Никто их не помнил или, попросту, не желал знать. Они сами убили славу о себе.
       - Где вы мистер...
       - Огонь, что они несли с собой, и знания, которые они почерпнули от богов, - профессор, как и обещал, говорил без устали. Ветер бил статуи и создавал иллюзию движения, - сделали из них нечто похожее на существ, стоящих на ступени выше обычных смертных. И не забывая о жажде наживы и пропитании, они пытались выбрать из этого склепа на волю. Бросили вызов проклятью. Но время шло, а выхода из этого места они так и не сумели найти. А желание мести так и продолжало гореть в их славном очаге.
       Остался последний факел. В ореол его света и встал профессор. Золотой оттенок пламени скользил по его лицу, создавая иллюзию, что тот сам сделан из золота. Что он дитя Злотограда.
       Юрий встал в центре пещеры. Он стал думать, что привело его сюда. Почему он думает, что этот человек профессор? В его голове не осталось больше никакой истины, за которую можно было уцепиться, и он падал, и падал в глубины бессознательного. Вспомнил он лишь лицо своей матери говорившей ему, перед тем как он ушёл из дому:
       "Дорогой Юришка, ты так вырос. Я горжусь тобой. Совсем один решил пойти в поход. Как и твой отец. Ещё один бесстрашный мужчина в семье".
       "Один". И с этой мыслью он и правда, остался в пещере один. Не было ничего, и даже голос профессора не доходил до его ушей. Мираж ли он или галлюцинация на почве страха? Юрий вздохнул и направился к выходу, вспоминая слова матери и держа руку у сердца. Повторял он про себя: "Я бесстрашный. Я докажу это матери вернувшись целым и невредимым домой".
       У входа он не почувствовал присутствия рыцарей. Его вновь сковал страх, и он вспомнил о профессоре. Единственное место в зале, окутанное светом стало меркнуть, медленно погружаясь во тьму. После того, как последний факел погас, Юрий услышал слова профессора. Тихие, но такие отчетливые, что сложно было усомниться в том, что они принадлежат миражу:
       - Буду честен с тобой, Юрий. Им нравится кровь бесстрашных воинов. Она напоминает им о богах. О том, что те оставили их здесь одних. Юрий скажи мне,- голос приближался, как и стук капель об плитку. Меч и слово рядом с его шеей. Он сощурился, хотя и понимал, что взгляд сквозь тьму никак не сможет помочь, - ты здесь точно один?