На рынке!

Слышь, мужик! Кирпич купишь? Какой? Да вот этот. Смотри, огнеупорный, новенький, да ещё и в газету завёрнутый. Бери, почти даром отдаю. Разговор этот был на строительном  рынке, куда Иван заглянул с утра, в расчёте приобрести тёса на строительство нового курятника. "Зачем это кирпич в газете",- машинально ответил он вопросом на вопрос, может быть потому, что за русским именем у него шло отчество Залманович и фамилия Ройзман! "Да очень просто",-отвечал продавец.- "Люди удивляются, останавливаются, а там где сначала разговоры, потом переговоры. Коммерция! Или, маркетинговый ход если по современному! "Сильно",- удивился Иван, - "Знаешь чего, куплю я у тебя пару машин. Мне всё равно коровник ставить к зиме. Но, это если по цене сговоримся!" "Да легко",-отвечал продавец.- "Мы недавно открылись, городок маленький, работают все свои, себестоимость низкая. Я тебе скидку дам против любого здесь на рынке процентов на двадцать. Но, доставка твоя. Берёшь?"  "Беру", ответил Иван, и достав мобильник созвонился со своим гаражом и главбухом. О цене договорились, Иван сообщил куда надо подъехать его служащим и пошёл дале. Ничего здесь его уже не интересовало, с с тёсом и кирпичом разберутся без него. Главбух был мужик прижимистый, за копейку горло любому перервёт, а ещё он был отцом сына, женившегося на дочери Ивана, так что и интересы здесь были семейные, так сказать, общие. Делать было нечего, и Иван решил куда-нибудь зайти перекусить, так как в утро это не завтракал, да и за рулём насиделся. Харчевня  "Три пескаря" представляла из себя дикую смесь российского трактира и итальянской траттории. Уже сам интерьер деревянной, стилизованной под русский терем едальни, нёс в себе черты полной несовместимости. Так деревянный сруб с положенными в лапу брёвнами никак не мог быть порождён самым больным воображением итальянского архитектора. Зато внутри имелся огромный каменный камин, в котором на вертелах крутили довольно большого кабанчика, всякую птицу, а в ближнем окаружении висели колбасы и окорока. Поместился там и кипящий котёл с какой-то похлёбкой. За стойкой гордо стоял худющий, огромного роста человек, в поварском колпаке, белой рубахе, полосатом фартуке, таких же коротких портах, чулках, да деревянных туфлях! Последние штрихи костюма удалось разглядеть, когда повар, а, судя по виду, это был именно он, вышел из-за стойки и начал мастерски крутить кус теста, приготовляя из него круг, помещённый в дальнейшем на противень, залитый чем-то красным, посыпанный сыром и салями, и отправленный в то отделение, которое являлось закрывающейся плитой. Иван присел за стол, заказал для себя жареного гуся, кружку баварского пива и, что бы как-то поддержать романтику заведения, пасту с пармезаном! Сиденьями служили тяжёлые скамьи, а столы просто внушали, мы не подведём, даже если ты закажешь целого кабана и бочку выпивки!
Подумав, Иван заказал сто грамм итальянской граппы, решив, выветрится. Да и закусон столь велик и зело обилен, впитает без следа! Обслуживал его коротышка, явно не русского вида. Иван чуть не вздрогнул, когда понял, кого ему напоминал половой. Буратино! Только уже в годах, и позволявшего себе немалые излишества в еде и напитках! Пивной животик, бурые прожилки на длинном носу, да и полное отсутствие волос на голове странного жёлто-розового цвета. Одет этот тип был, конечно, не в ту рвань, в которой ходил в пору своей бурной юности, но его чёрные брюки, чёрную жилетку и белую рубаху повсеместно украшали сальные пятна и капли от пролитых напитков. Принеся заказ, стал этот огрызок рядом и уставился прямо в рот начинавшему с рюмки граппы Ивану. Это было и неуютным и неделикатным. "Любезный",-сказал Иван,- "Шёл бы ты по своим делам. Я тебя сам позову, ежели понадобишься. Иди, себе, убогий, я по будням не подаю!" Но, половой продолжал своё тупое разглядывание. Правда в глазах у него появилось какое-то напряжение, а, ежели бы присмотреться получше, то и некая красная блескучесть, плавно переходящая на лицо. Человечек стал наливаться внутренним жаром. Щёки монстра  раздвинулись в стороны, рот как и нос стремительно удлинялись, покрывались блестящей серо-стальной чешуёй, и из образовавшейся жуткой пасти стали уже видны желтые кривые клыки. Жилетка и брюки порвались сзади по всей длине, а остатние тряпки упали на землю. Руки и ноги нарождавшейся рептилии превратились в мощные лапы, хоть и короткие, но уже со сформировавшимися,  огромными, бритвенной остроты, когтями. "Аванти, популо, а ла рис косса", - сам себе скомандовал монстр,- "бандьера росса, бандьера росса", и ринулся на Ивана. Но, слава Богу, запутался в хвосте и упал. Было видно, что чудовищу понадобится какое-то время для овладения его новым телом! Иван ждать не стал. С огромным трудом перевернув тяжеленный стол на ящера, Иван бросился к выходу, но, по дороге, немного свернул к стойке бара и с маху врезал худющему повару по физиономии. Затем подскочил к камину, опрокинул в огонь кипящее варево, и скинул туда же с вертелов почти готовую снедь. Столб густого пара из камина создал в помещении ту же обстановку в которой орудовал ёжик в тумане. Сзади послышался шум. Монстр с большим  трудом, скуля, но выбирался на свободу. Повар тоже тянулся за своим огромным ножом, хранимым за поясом. Пора было и честь знать! Иван рванул к выходу. Казалось всё сопротивлялось этому. Скамьи сами по себе лезли под ноги, столы удлинялись, закрывая проход. Но, вот она, закрытая дверь. Иван легко выбил её ногой и вырвался наружу. Рынка не было. Вокруг простиралась унылая саванна, со стоящими на отдалении друг от друга гигантскими кактусами, покрытыми яркими алыми цветами. Это  событие переполнило чашу терпения. Сознание оставило Ивана, и он тихо сполз на сухую пыльную землю, покрытую пересохшей травой. Когда он пришёл в себя, то обнаружил, что лежит  на свежем воздухе, а над ним хлопочет врач "Скорой помощи!" Рядом стоял худой повар и половой–коротышка. "О! В себя пришёл ,- обрадовался худой.- "Слава Богу!" Иван скоро почувствовал себя гораздо лучше и вот что он услышал. Готовка в трактире велась в лучших традициях. Только дрова, никакой химии, типа газа, или углей. И, хотя каминную трубу чистили регулярно, но, повидимому, сажа в ней всё же скапливалась. Она-то и дала мощный выброс угарного газа, отравление которым полностью ощутил Иван! Остальное было игрой собственной фантазии и последствиями. Иван почти поверил в это, если бы явственно ни увидел, половой и  повар совсем не отбрасывали тени. Иван с трудом поднялся, поспешил распрощаться и решил как можно скорее исчезнуть из этого странного места!
Его машину нашли километрах в двадцати от города. Ивана в ней не было!