Поминки

ПОМИНКИ

            Привидения  являются  только  тем, кто  должен  их  видеть.
                Александр  Дюма – отец
       — Тпру–у-у! - Илья натянул короткие поводья и сунул уже ненужный кнут за пояс.
       Конь сделал ещё несколько шагов, по инерции разрубая широкой грудью упругую темноту, и, наконец, встал, маяча на её фоне почти невидимым серым в яблоках пятном. Горячий жеребец, рождённый деревенской кобылой для городских ипподромов, нервно всхрапывал, косясь на автомобиль, в который его впервые в жизни впрягли.
       Виктор на всякий случай выдернул из замка ключ зажигания, и полез из машины.

       …Ночь уже хозяйничала вовсю. Вдохновенно заливался соловей, тянуло сырым туманом с близкой реки, резко пахло конским потом, который легко одолевал запахи бензина. Что-то ласково говоря притомившемуся коняге, Илья отвязал от него буксировочный канат. Неподалёку в темноте с трудом различался дом.
       — Иди в избу, - сказал Илья, услышав хлопок автомобильной дверцы. - Я сейчас отпущу своего мустанга и приду. Спички есть?
       Виктор нашёл в кармане зажигалку и чиркнул ею, ослепив себя после долгой тьмы.
       — Света в доме третий день нет, - объяснил Илья. - Грозой провод где-то перебило, никак найти не могут. Там, в избе, слева от двери, дежурная свеча на полке, запали. Переночуем, а утром разберёмся, что с твоим любимым строптивым жеребцом на колёсах.
       — Что б я без тебя делал... - осторожно ставя ноги на почти невидимую тропинку, Виктор направился к дому.
       — Куковал, - насмешливо сказал ему в спину Илья. - До утра. Ку-ку. Ку-ку. Ку-ку...
       — А утром кукарекал, - отозвался Виктор уже со двора. - Оставшимся голосом.
       Он открыл скрипучую дверь.
       — Месяц ведь только, как купил, ещё, по сути, и не ездил, прокатывался слегка...
       — Знал ведь, что берёшь. Родное, одноразовое.
       — Имею огромное желание купить джип « Ленд Круизер », но не имею никакой возможности, - сказал Виктор. - Имею все возможности приобрести самокат, но не имею даже малейшего желания. Так выпьем же за « Жигули », которые совмещают наши желания с нашими возможностями!
       — Выпьем, - глухо сказал Илья. - Обязательно выпьем. Только по другому поводу...
       — Ах, да... - смутился Виктор. - Извини, я совсем забыл. Как быстро летит время - прошло уже целых шесть лет. Никак не могу привыкнуть к его отсутствию.
       — Отсутствию?.. - Илья звонко шлёпнул стреноженного, но счастливого мерина по взмокшему крупу, отправляя его в автономное ночное плавание. - Иди в избу, мы с тобой на эту тему ещё поговорим. Времени у нас на это будет много…
       Виктор послушно пошёл, размышляя над последней фразой друга. Странноватое, прямо скажем,  выражение. О чём тут можно говорить? Пепел Клааса стучит в моём сердце?.. Дух отца Гамлета регулярно бродит вокруг избушки лесничего?..

       Зажигалка исправно исполняла обязанности факела, но ноги и без того хорошо помнили дорогу. Всего четыре шага от входа в глубину сенец. Виктор открыл вторую дверь, нырнул в хранившую дневную душность избу, и передал огненную эстафету наполовину съеденной предыдущей ночью свече. По ступенькам крыльца уже громко топал Илья.
       — Ты чего застрял? - спросил он, ткнув Виктора кулаками в спину и спихивая его с входа. - Иди прямо к столу, я сейчас соберу что-нибудь из не слишком скоропортящегося. Холодильник без электричества потёк, всё в нём прокисает. Надо будет перетаскать главное в погреб, а то на электриков надежды мало.
       Пламя свечи нервно дёргалось, гоняя по избе пугливые тени. Виктор осторожно поставил подсвечник на стол, и медленно сел на лавку рядом, положив руки на колени.
       — Странное ощущение... - сказал он, суеверно озираясь. - Будто нас здесь нечётное число...
       — У тебя весьма развитая интуиция, мой давний друг. - Илья принёс на стол чугунок, ещё державший остаточный жар печи. - Нас здесь действительно трое.
       — Это всё от одиночества, - понимающе сказал Виктор. - Человеческая психика не терпит пустоты, она старается её заполнить. Кем-то или чем-то, заменяющим кого-то...
       Илья молча нарезал хлеба, сала, принёс из сеней бутылку водки. Всё так же молча достал из шкафчика на стене три гранёных стакана, разлил горькую сладость души поровну. Один из стаканов с водкой он по обычаю накрыл кусочком хлеба.
       — Отец! - сказал Илья громко. - Ты здесь?! Мы пьём за тебя! За твой помин!
       Виктор выпил и откусил хлеба. Он был слегка ошеломлён, но не стал выражать удивления. Смерть близких людей иногда сильно действует на психику, в особенности, если ты живёшь бирюком.
       Илья тоже выпил.
       — Ты хороший друг, - сказал он, делая себе жирный бутерброд с совершенно размякшим от жары салом. - Видишь, что я становлюсь полноценным шизофреником, но не торопишься вызывать « скорую » с дюжими медбратьями.
       — Ты всё обещал объяснить.
       — А что тут объяснять? - Илья качнул головой в сторону третьего стакана. - Сам смотри...
       Виктор глянул и почувствовал, что энергично пьянеет.

       …Водки в стакане не было даже на донышке - хлеб глупо прикрывал пустую посуду.
       — Отец, - сказал Илья укоризненно. - Ты меня всё больше огорчаешь. Почему опять без закуски?!
       Хлеб на стакане не шелохнулся.
       — Тогда я тебе больше не наливаю. А то тебя снова развезёт, как в День Победы!
       Илья разлил остатки водки на двоих.
       — Давай, только шустро! Пока он не успел обидеться! - сказал он Виктору, залпом выпив свою долю.
       Виктор уже слегка окосел после первой порции, поэтому чуть запоздал с исполнением наказа. Стакан сам необъяснимо быстро мелел на глазах, и когда губы коснулись его края, он был уже пуст. Виктор растерянно повертел в руках гранёную ёмкость, из которой у него только что украли выпивку.
       — Надо быть расторопнее! - сердито сказал Илья. - Я же тебя предупреждал!
       Виктор нервно огляделся, зачем-то осторожно забрал у себя стакан левой рукой,а освободившейся правой торопливо,и неумело перекрестился.
       — Да не помогает это от него, я уже не раз пробовал! - Илья досадливо махнул рукой с остатком бутерброда. - Он никогда не верил в Бога! И сейчас не верит!
       — Это он что, в самом деле?.. - Виктор пугливо показал своим стаканом на такой же пустой третий. - Или ты меня просто разыгрываешь? Не первое апреля, вроде…
       — Ещё хочешь посмотреть? – усмехнулся Илья. - Для закрепления усвоенного?
       — Куда ж он вливает-то? – изумился Виктор. - Его же нет, дух один бесплотный...

       ...С третьего стакана свалился кусок хлеба…
       — Буйствует, - сказал Илья. - Развезло его с двух доз без закуски. У них там всё – совсем, как у нас.
       — Он же не пил у тебя, вроде... - сказал Илья с удивлением, и добавил: — При жизни...
       — Здесь не пил, а там вот, как видишь, испортился. Компания, видать, попалась плохая...
       Илья вздохнул.
      
       ...Третий стакан опрокинулся и, скатившись со стола, вдребезги упал на пол.
       — Дядя Коля... – чуть пьяно сказал Виктор, заглядывая под стол. - Я тебя не узнаю...
       Илья постучал по столу кулаком.
       — Батя, ты мне это прекрати! Взял моду! Будешь буянить, вызову полицию!

       …Осколки стакана с негромким звяканьем сами сгреблись в кучку, искристым комком пролетели по воздуху до угла печки, и с частым звоном осыпались в мусорное ведро.
       — И давно он у тебя так? - Виктор тупо смотрел в угол. – Пьянствует и буйствует?..
       — Да два последних года. В другие праздники ещё как-то держится, хотя и не всегда у него это получается, но вот в свой день рождения, и особо - день своей кончины распускается, можно сказать, донельзя…
       Виктор тряхнул одуревшей головой.
       — Налей ещё... - жалобно попросил он. - Для лучшего закрепления плохо усвоенного...
       Илья понимающе хмыкнул и ушёл в тёмные сени, где пока оставил только что привезённые из города продукты. Вернулся он оттуда быстро и уже до предела злой, держа за горлышко полулитровую бутылку водки, перевёрнутую вверх дном.
       — Батя! - гневно крикнул он, глядя в потолок. - Ты мне совсем не нравишься! Это уже край! Или бросай сам, или я тебя сдаю на принудительное лечение!
       Илья негромко выругался, и со стуком поставил запечатанную бутылку на стол.
       Бутылка была пуста...

                О  покойнике –
                только  хорошее,
                и  только –
                до  Страшного 
                Суда!