Любовь против некрофобии

Экскурсоводы, оказывается, тоже могут профессионально выгореть. Наряду с учителями, врачами, продавцами, журналистами, проститутками и другими представителями сферы услуг. Про «синдром профессионального выгорания» можно узнать самостоятельно, даже в инете. Теперь о другом.

 Так вот, постепенно профессионально выгорая, Елена случайно в кафе, во время перекусона, дело было в воскресенье, когда у нормальных людей – выходной, а у экскурсоводов -наоборот, познакомилась она с иголочки одетым молодым человеком, оказавшись с ним за одним столиком на двоих. Сама ж Елена и напросилась: «Вы не против, если я приземлюсь тут?». Молодой человек, сказав «Буду только рад!», вскочил и помог молодой и красивой, поставившей на столешницу свои обычные вместо обеда кофе и бутерброд с колбасой, сесть, верней, присесть, отодвинув и придвинув стул… Дальше мне стало лень описывать события в режиме реального времени, всё равно лень и вам будет читать, дорогой читатель. Так что перейду к делу.

 Словом, стала Елена, 28 лет от роду, встречаться с этим Валерой, 32 лет, разведенным, один сынок, квартира есть. И деньги есть. Потому что, как признался во время интимной близости, бросил свою самую гуманную профессию в мире - ст. преподавателя в пединституте и по знакомству за взятку устроился санитаром в больничный морг.

 Вы подумали про деньги или непрестижность профессии? Сначала про деньги. При морге – похоронное бюро. Одеть дорогого родственникам и близким покойника, забальзамировать, подгримировать – раз. Вскрыть, чтобы патологоанатом посмотрел (тому облом, такая у них с санитаром договорённость, грязная для врача работа) – два: док и отстёгивает от своих, которые ему родственники и уполномоченные лица платят за срочность и нужный диагноз. Ведь никто не хочет, чтобы в медицинском заключении значилось «умер от алкогольной интоксикации» или «отека мозга» вследствие её же. Или сифилиса. Да много чего непрестижного среди причин летального исхода найдётся!

 …Пришла однажды вечерком, истомившись по ласке, Елена на место работы суженого. Врачиха-патологша, ещё не старая (гм-гм, Елене не понравилось это обстоятельство ввиду ревности), ответила и на «Здрасьти! А Сергей где?», и на «До свидания!».

 Елена открыла дверь с табличкой «Не входить!» и увидела на разделочном столе уже зашитый, но голый труп молодого мужчины. Почему-то подумала: «Ему уже яйца не пригодятся…». Отнюдь не упала в обморок, а, наоборот, заметила, что на полу в черных пластиковых мешках навалом трупов сложено – ноги торчат из мешков, ещё без табличек.

 А тут как раз и Сергей из смежной комнаты выходит. Тоже удивился, что Елена стоит, а не лежит рядом с трупами и даже не побледнела, воды не просит. Не знал он тогда ещё, что это – такие последствия профессионального выгорания.

 «Извини, любимая, сегодня запарка. Вон сколько жмуров навезли, мы ж не только эту больничку обслуживаем, ещё наркодиспансер, несколько частных стационаров… А не отвечал на телефонные звонки твои, потому что был при деле», – и руки в перчатках показывает, мол, пачкать телефон не хотел.

 Отвёл он Елену в ту же смежную комнату, где только-только вымыл стол после покойника. На нём, на столе то есть, и предались конкретным доказательствам своей страстной любви.

 А трупов Елена тоже окончательно перестала бояться. Сергей сказал, что их надо воспринимать, как пустые бутылки. Правда, доверительно сообщил, что бывшие люди в мёртвом виде иногда вздыхают и даже пукают. Никакой мистики, и почти без романтики.