Морозильная камера

               
    
       
Fortis imaginatio generat casun.*
                (Сильное       воображение
 порождает событие)
         Автор Известен


          За что я благодарен своей неукротимой натуре, так это за то, что она всегда приводит к открытиям., за опыт, который невозможно почерпнуть из других источников информации. «Каков бы ты ни был, служи себе самому источником опыта», говорил Ницше.
         Ты можешь прочесть библиотеки и не узнать ни капли правды, например, что такое совесть, или что такое любовь; что есть потусторонний мир: как он выглядит, каковы ощущения там, за гранью.
         Отсидев в общей сложности уже 4 года, я решился на ещё один прорыв или, лучше сказать, пробег. Естественно, что Вову в это дело я  не посвящал. После того, как был замочен Начальник Кладбища, опечатали клуб, и возможности заниматься музыкой больше не предвиделось, во мне произошел какой-то очередной большой надлом. Так же было и в прошлый раз, когда я попытался убежать с общака. Просто неволя становилась невыносимой, и возможность летального исхода побега больше не пугала. Каждую ночь мне снились клавиши. Проснувшись однажды после одного такого сна, я не смог выдержать нескольких часов до прихода утра.
      Когда  просыпаешься в неволе ночью, среди абсолютно чужих, и в той или иной степени, опасных для тебя людей, слыша их храп, бормотание, испускание газов и знаешь, что утром и затем, в течении дня, и вечером, и ложась спать, и потом опять просыпаясь ночью, ты будешь снова видеть их, и так пройдут твои лучшие годы, то тоска и отчаяние, рождающиеся в душе, достигают такой неожиданной силы, что для избавления от них все средства и действительно становятся хороши. А, если при всём при этом ты наркоман, а твой единственный друг из-за своей похоти убивает своего ни в чем не повинного приятеля и вы отныне должны делать вид, что ничего не произошло, и кроме кумара тебя сверлят сверла угрызений совести и ещё тысяча сирепых демонов, населивших твое сознание, - то ничего и никого становится не жаль, и прежде всего, этой жизни. Сама она, становится твоим врагом. Я перебрал множество возможных в зоне способов самоубийства, но вот этот, который при возможности абсолютного освобождения содержит в себе возможность освобождения при сохранении жизни, показался мне особенно соблазнительным. 
      Как говорится, под покровом ночи, я проник в промзону.EM: The Cure «A Forest (tree Mix)». Операция несложная, требующая, впрочем, определенных знаний относительно состояния забора,  разделяющего зону на промку и жилку, и распорядка смены караула. Эти знания у меня с собой были. Поэтому, преодолев забор отделяющий зону от промзоны, я направился к водонапорной башне. Все пространство до неё, как и сама башня, были покрыты снегом. На мне был сшитый из простыней маскхалат, на поясе у меня висел капроновый тросс и  железная скоба, а также, сделанная из таких же скоб и проволоки - кошка.
         С вышки я бросил кошку на основной забор ограждения вокруг зоны, где она зацепилась за сетку колючей проволоки. Натянув тросс, один конец которого был привязан к кошке, я обмотал другой конец вокруг одной из центральных железных труб на крыше башни. Затем, зацепив за трос скобу, прыгнул вниз, рассчитывая по тросу съехать на скобе прямо на забор. Не знаю, что там случилось с кошкой или тросом, но в следующее мгновение, после прыжка, я полетел не на забор, а на запретку. Итак, я упал с четырнадцати метров, выбил тазобедренный сустав и лёг на операционный стол, где меня, для начала, дяденька хирург ширнул морфием. Через несколько секунд, когда обычный в этих случаях разговор про папу и маму себя исчерпал, я почувствовал, что меня расчленили. Я помню, как моё туловище без остальных причиндалов, подвешенное на крючке, едет по какому-то коридору, выложенному голубым кафелем. Это было страшно, но нравилось потому, что в деле участвовал опиум. Где опиум, там нет проблем – истина, с которой трудно поспорить. Но, болтаясь на крючке, в какой-то момент, где-то далеко впереди я увидел свет. Я увидел сначала едва различимую искру, она постепенно увеличивалась. Через несколько мгновений, когда свет падал уже на мое лицо, я услышал какое-то бормотание где-то внутри меня. А потом я слышал те самые два слова из детского сна, которые были либо одним словом, либо от этих двух где-то в самом основании моего сознания слышалось третье… Очнувшись, я не смог вспомнить этих слов. Меня отвлекла боль. Ступня была просверлена, и её украшало какое-то устройство.  Как я узнал от врача, оно называлось аппаратом Елизарова, и должно было в правильном положении удерживать мою ногу, пока сустав обрастал новыми хрящами, так как при ударе - луковица лопнула.
    Чтобы сделать операцию, меня вывозили на вольную больницу, но об этом я узнал, когда очнулся, а очнулся я в санчасти уже в зоне. Тогда-то, я и познакомился с начальником санчасти, военным хирургом, капитаном внутренних войск, Коноваловым Дмитрием Алексеевичем. Тогда ещё ни он, ни я не знали, что совсем скоро нам предстоит стать обстоятельствами судеб друг друга.
     Из санчасти, прямо на костылях, я отправился в Дисциплинарный Изолятор, где должен был ожидать переведения в Барак Усиленного Режима. В таком заведении я провел полгода после попытки побега с общака, только там он называется Помещением Камерного Типа и там, более щадящий распорядок дня, и сам режим не такой суровый, как в БУРе.
         Не побывав в БУРе, я никогда бы не узнал, что такое жареный новокаин, что, не имея возможности загнать в БУР кайф, так как договориться с буровской охраной очень тяжело и это по карману только господам из влиятельных лагерных урок, простые зеки симулируют боли, договариваются с санитаром из санчасти, чтобы получить новокаин в ампулах. Затем, препарат выжаривают в ложке и колют по вене. Собственно говоря, при такой вмазке никакого кайфа нет. Но здесь уж точно не до жиру… Жареный новокаин колют не кайфа ради, а снятия кумара для… Вообще, ломка всё равно продолжается, но начинаются галлюцинации, и это в какой-то степени спасение, так как ты не сосредотачиваешься на кумаре, а идешь по следу глючной тропы. И ещё многие интереснейшие вещи не открылись бы мне, если бы я не очутился в морозильной камере под названием БУР. Но сначала, как я уже говорил, я заехал в предбанник БУРа – дисциплинарный изолятор, куда помещают провинившегося з/к, чтобы он понял, что благодаря его неуёмному характеру в его жизни действительно начались неприятности.
         Мои же неприятности начались, после того, как мои кости в санчасти обросли мясом, меня препроводили в изолятор для моральной, так сказать, подготовки к переведению в БУР.
         Изолятор – изолятором, изолировали – сиди себе, осознавай. А в БУРе потолки бетонные и с них смотрят на удручённого з/к большие печальные капли, иногда срывающиеся вниз – это реакция холодного бетона на горячее дыхание арестантов. Эти капельки зачастую и являются причиной самой модной лагерной болезни – печально известного «Тубика». Поэтому, попавший в передел з/к, заранее настраивается на суровое аскетическое существование, составляющими которого являются и другие закаливающие арестантскую натуру моменты, такие как: отсутствие нормального освещения, за исключением небольшого зарешечённого окна 30x40 см, одноразовое питание. Баланду дают раз в день, но она деликатесная, в её составе можно познакомиться с различными диковинными травами, а если подфартило, то попадётся какой-нибудь сваренный заживо апарыш. Вечером дают пирожные – птюху, а на неё скорбным холмиком насыпана дневная норма сахара – веселись, рванина!
         Любой идейный уголовник, простой рабочий и даже художник, а уж тем более учёный исследователь, обязательно должен побывать здесь для того, чтоб полюбоваться хотя бы на то, как зеки, чтобы прикурить, ловят через вентиляционное окно лампочку. Для этого из прутьев веника, который есть в каждой хате, делается удочка и ею ловится висящая на продоле лампочка, к ней прикрепляется намыленная ватка, выдернутая из матраса. Через пару минут она начинает дымить. Тогда её снимают, раздувают и прикуривают сигарету.
         В БУРе я провел три месяца, хотя администрация приговорила меня к шести. Однако именно такой срок провел я в этом закаливающим характер заведении, когда  баландёр бросил в хату маляву. Малява оказалась от брата. Гиря писал из больнички, на которую он выехал с тубиком. Писал, что не знает, как будет дальше со здоровьем, опасался, что больше не увидимся. Предлагал, если есть возможность, выехать на больничку. Мне посоветовали замастыриться, чтобы выехать на санчасть.  Тогда сказал я своим сокамерникам:
     - Замастырьте меня, братцы, как положено.
         Сокамерники переглянулись.
     - Ну чё, братва… – сказал Антон по кличке Копец, старый зек,  смотрящий за хатой. – Надо помочь пизьдюку, а то ласты склеит здесь, да нас заразит.
         И тогда все стали держать совет, как бы так меня замастырить поумнее, чтобы выглядело натурально и в то же время, чтобы мне в натуре ласты не склеить.
         Из всех псевдосуицидальных вариантов, созданных уголовной культурой специально для таких случаев, выбрали попытку самоубийства с помощью забивания в живот гвоздя.
         Для этого вырвали из деревянных нар гвоздь, заточили об каменное основание параши, и вбили мне в живот слева, чуть ниже пупка, где, как свидетельствует практика этого обряда, кишок мало и до них не достать.
         Когда гвоздь был надёжно спрятан в моём брюхе, а я же, бледный и бессознательный, лежал на полу, товарищи мои подняли кипишь. Был вызван ДПНК* и санитары. Так я очутился на белой простынке в санчасти. И с этого момента в моей жизни начались различные крутые перемены и сюрпризы.

*Дежурный Помощник начальника Колонии.









© Copyright: Макс Аврелий, 2015
_________________________________________

ВНИМАНИЕ ДРУЗЬЯ!
Мой многострадальный роман "Моленсоух. История Одной Индивидуации" снова изъят комиссией Роскомнадзора из всех магазинов города Москвы по "Формуляру №ФИ 66-379120" вердикт которого гласит "Содержание романа некорректно по отношению к современной действительности".

Сейчас, я продаю свою книгу в Москве с рук.
Чаще всего меня можно увидеть на ступенях музея Владимира Маяковского на Лубянке.
Это соседний подъезд одного здания в котором находится пресловутый торговый дом. Видео, моих "чтений на ступенях" можно посмотреть по ссылке, о которой речь ниже.
Активным пользователям и-нета предлагается посетить страничку где есть и текст, и картинка и для прослушивания треков ЕМ расположенных под текстом достаточно нажать кнопку...Вот ссылка на официальную группу в Контакте.

https://vk.com/molensouhmaksavrely.

по этой же ссылке можно просмотреть фрагмент видеоспектакля Сергея Степанова снятого по книге, и прочесть книгу

книгу можно заказать здесь:
http://idbg.ru/catalog/molensouh-istoriya-odnoj-indiv..
если ссылка не высвечивается, скопируйте в браузер и вы сможете посетить
и-нет магазин "Библио-Глобус", где можно заказать книгу.

Спасибо, за Ваше внимание и поддержку в борьбе, за право на жизнь моей книги друзья!