***

    Ветер.  Холодный январский ветер ударил сразу, как только открылась прозрачная дверь. Небольшая  группа  людей, поеживаясь после теплой подземки, засеменила к перекрестку. Свернув на нужную улицу, Георгий прибавил шагу.  Захотелось скорее спрятаться от этого ветра. Он уже видел себя в теплом пледе с чашкой  горячего чая. За этими размышлениями он вдруг услышал окрик.     Оглянувшись, возле незнакомого дома он  рассмотрел человека. Тот стоял как-то неловко и пытался махнуть рукой.  Сильный ветер  поднимал  снежную  пыль с сугробов, с деревьев и вся эта снежная круговерть  мешала  разглядеть то, что там происходило.               
    ,,Вот незадача,,- подумал Георгий и сделал несколько шагов к дому.
    - Помоги домой отнести, - обратился к нему мужчина  и  махнул рукой  в  сторону входной двери. Сразу за ним прямо на снегу  сидел  старик. Он был полностью безучастен и  отрешен  от  всего происходящего.  Прикинув  сколько  времени  займет эта задержка,  Георгий только выдохнул:
   - Какой этаж? 
   - Третий,  третий, -  быстро проговорил мужчина и стал торопливо  нажимать кнопки на домофоне.
     Старик  был не очень тяжелый, поэтому затянуть его  в подъезд  много времени не потребовалось. Но на втором этаже пришлось передохнуть, выдохся напарник, который  тяжело дыша просипел:
   –Погодь минутку.
   Чтобы заполнить время, Георгий спросил, махнув головой:
   – Отец? 
   - Да ты что! Санек  меня на десять  лет моложе.
   Тусклый свет лестничного освещения  падал на старика. Он был  худой и обросший, с серым, изможденным  лицом, по которому   расходились глубокие морщины. Передохнув, они стали тянуть свою ношу на третий этаж и все это время напарник  говорил: о погоде, о хозяине квартиры, с которым они работали вместе и что тот был   главным инженером на их заводе, о жизни и еще о чем- то. Георгий не вникал в эту речь.
   Он говорил, когда они протискивались в двери, говорил, когда по темному  длинному коридору, цепляя какие-то мешки ногами, они пробирались, как выяснилось на кухню. Темная серая комната имела  смутно ¬– синий источник света, маленькая  лампа в виде тонкой трубочки тускло мерцала, и пыталась хоть что–то обозначить в темном помещении. Присмотревшись, можно было разглядеть большое кресло с подлокотниками. В него  и было  благополучно  уложено тело хозяина. Напротив кресла возле стены стоял кухонный стол. Половину стола занимала раковина, а на второй стоял телевизор. И раковина и все остальное пространство на столе были заставлены бутылками.
   По всей видимости,  все пакеты и мешки, которые находились в комнате, были наполнены ими.  Мужчина пытался навести  порядок на столе, он что-то усердно искал.  Помещение видимо редко проветривали, да и влажной уборке хозяин не уделял должного внимания. Захотелось выйти из этого склепа.
     Из окна тусклый туман фонарей напоминал, что уже глубокий вечер и пора идти домой. Глаза немного привыкли к полумраку  и Георгий неуверенно  шагнул в темный квадрат коридора. Опираясь рукой о стену он стал пробираться вперед, стараясь идти по центру, чтобы не споткнуться об пакеты и мешки. Рука  внезапно соскользнула и нащупала деревянное полотно двери. От легкого давления руки дверь открылась.      
     Большая комната смотрела на него двумя темно- серыми окнами.  Он ошибся, видно выход дальше. Георгий машинально зашел в комнату. Выключатель не работал, вернее ему нечего было включать. В комнате не было  люстры. Да в ней вообще ничего не было…  Возле окна на стене стали различаться темные полоски, это были обои. Там где обои были более темными можно было догадаться : здесь висела картина, а здесь стоял шкаф или этажерка, то есть когда- то комната была  обставлена всем необходимым. И вдруг все это стало ненужным.
     В это время за окном зажегся уличный фонарь, и сразу стало видно, как сильный порыв ветра раскачивает в разные стороны тяжелый стеклянный плафон. Узкий луч света пробился сквозь снежную метель, прополз через пыльные стекла и расплывчатым пятном остановился на дальней стене. Оказывается, не все хозяин вынес из этой комнаты; небольшая фотография в узкой рамке ярко поблескивала на стене.
     С фотографии на него смотрели  белокурая женщина с озорной девчонкой … они изображали волну, вернее две волны , которые  разбежались и  устремились друг на друга . Их светлые волосы  взметнулись в воздух , руки  изображали брызги и эти волны были устремлены  прямо…на Георгия. В этот миг эти два человека от полноты счастья любили весь мир и Георгий это почувствовал и ему стало  тепло  и это тепло внутри росло , словно солнечные волны со снимка разбежались и выплеснулись, им было тесно в маленькой рамке и теперь они ласково набегали  и согревали сердце Георгия.
     Они улыбались. Улыбалось большой блестящей улыбкой море. Улыбались их  легкие летние платья. Улыбался белый морской песок. Улыбался, сам того не ожидая и Георгий. И  тут стали всплывать обрывки фраз. Он слушал сегодня так много говорившего мужчину машинально, но ведь слушал. И теперь память вылавливала и  соединяла эти обрывки.
    Море… отпуск…машина…грузовик…авария…сразу……Время изменило свое движение, оно изменило и самого Георгия, пришло понимание о том, что сейчас ему открылось что-то новое, до этого ему  неведомое  и оно не вмещалось в него. Он понял, что этот старик,  по возрасту ему ровесник,  дал ему прикоснуться к самому дорогому… Он не мог  отойти от фотографии сам, помог фонарь, который внезапно погас ,словно обиделся на разгулявшуюся ночную пургу. По заснеженному тротуару шел человек, пальто на груди было распахнуто, в руках он держал шарф. Он шел по белому полотну снега и пристально смотрел вперед, словно хотел увидеть что-то в конце своего пути.