Призрак всемирного языка

ПРИЗРАК ВСЕМИРНОГО ЯЗЫКА


1.
Речь пойдёт об искусственных языках. Языков создаётся всё больше и больше, некоторые смотрят на этот процесс с надеждой, другие – с иронией. Одни видят, что долгий путь должен закончиться, поскольку, чем длиннее полоса сзади, тем скорее наступит взлёт. Самолёту не вечно набирать скорость. Другие полагают, что, чем дальше, тем безнадёжнее. Всемирный язык не создан, затем этих попыток будет всё меньше и меньше, пока, наконец, никто уже не будет пытаться создать всемирный язык. Но сейчас напор струи наибольший, неудачи пока ещё не вызвали унылость.

2.
Противники всемирного языка считают, что искусственный язык всегда является чем-то вроде попытки создать живого человека из куска мрамора. Виды мрамора, его качество, более искусная обработка не способны оживить мёртвый материал. Национальный язык привязан к народу, искусственный болтается в воздухе, не вызывая ощущения единого языка. Такой язык обычно есть скопление популярных слов, вырванных из других языков и кое-как слепленных вместе. Навязать его можно, но без силовых действий он никогда не станет интересным и популярным. Это думают они.

3.
И не подозревают, кстати, что несколько прочитанных учебников искусственных языков – это далеко не всё. Языки – да, отстойные, но вы ещё не видели настоящие языки!

4.
Другая часть людей – это сторонники всемирного языка. Одни просто «за», другие изучили хотя бы один язык, третьи идут дальше и создают эти самые языки.

5.
Такие языки, как «интерлингва» и «лидепла» создаются с надеждой, что именно этот язык может стать всемирным. Если бы авторы знали заранее, что у языка нет никаких шансов, они бы не тратили на это время. Другие языки, напр. «ифкуиль» и «Токи-Пона», - созданы для узкого употребления среди единомышленников. Единого языка по-прежнему нет. Существует лишь призрак всемирного языка, который всё ещё не может стать чем-то вещественным и осязаемым.

6.
Проблему можно решить, если все желающие будут участвовать в диалоге и обсуждать ситуацию. Необходимо также опрашивать народ, чтобы понять, что он хочет. Если бы всё это делалось, проблема была бы решена. На создание языков истрачено много силы и времени, а на опрос и поиск решения могло бы уйти всего 2-3 года.

7.
И не пытайтесь убедить кого-либо, что лучший язык – это Английский! Вы только потратите зря время. Это – язык для флегматиков, а остальным нет никакого резона выговаривать звуки «th», «w», и многие другие.


8.
Многие всеязы, то есть, всеядные люди, которым нет дела до общих проблем, а только главное лишь своё, эти и вовсе не обеспокоены этой проблемой. Они выбирают себе язык, который им подходит, и вполне довольны жизнью. Другие полагают, что главное – это процесс, и смысл своей жизни видят лишь в том, чтобы создать что-то новое. Чем больше языков – тем лучше. Прочитывать разные грамматики и словари – занятие интересное, создавать свой язык – ещё интересней.

9.
Но большинству людей совершенно неинтересны новости интерлингвистики, они хотят общаться со всем миром, как по интернету, так и на выезде. Этого нет, я могу разговаривать только с человеком, знающим русский язык. Какое средневековье! И их мысль дальше не идёт. Подумать, что можно создать какой-то новый, международный язык – этого обычно нет. Или же есть. Но так, как словно и нет… Иногда разумный человек видит, что его идея совершенно очевидна, но в то же время она непонятна для большинства. Большинство думает, что этот мечтатель оторван от реальной, практической жизни, но сам мечтатель крайне возмущён тем, что толпа не понимает самых простых и естественных вещей.

10.
Пессимисты согласятся с тем, что язык нужен, но они считают, что он невозможен. Они внутренне уверены, что всеязык – это как дермантин, который не заменит натуральную кожу. И, скорее всего, у них нет ничего серьёзного против всеязыка, а только внутреннее неприятие всего искусственного. Доводы их обращены против несовершенства тех языков, которые уже созданы и им лично известны (2-3 языка), но сказать что-то про язык, которого ещё нет и о котором неизвестно ровно ничего – ни как он будет устроен, ни как он будет выглядеть – говорить об этом было крайне сложно и вряд ли возможно. Разумнее остановиться на критике уже существующих языков, и, если критика убедительна, остановиться на том, что пока что всеязык не создан. – Чувствую, что я говорю это в пустоту.

11.
Но оголтелый пессимизм, с улюлюканьем и шампанским – это пляска дикарей, разбивших компьютер. Прогресс не пошёл, всё отлично! И где тут, так сказать, пессимизм? – Пессимизм, как я думаю, это есть не уверенность в невозможном, мешание новому, остановка прогресса, а наоборот, отчаяние от понимания степени деградации общества. То есть, пессимизм – это реализм. Но объективная реальность – разве пессимизм?

12.
Прежде всего надо прислушаться к критике. Со многими доводами я вполне согласен.

13.
Искусственные языки подразделяются на две большие группы – это моноязыки, созданные из одного языка, и комплексные языки. Но так называемые «моноязыки» - это вовсе не одно целое, а пять категорий языков: симплы, псевдоязыки, автоязыки, параязыки и микроязыки. И все они столь разные, что принять их в одну группу – чистая условность. Просто они сделаны из одного какого-то языка, либо же вообще обошлись без помощи естественных языков (микроязыки и автоязыки), но, во всяком случае, это не «компланги», где слова надёрганы из других языков.

14.
 Комплексный язык создаётся обычно из наиболее популярных языков, коих обычно не более десятка, и из этих языков выдёргиваются слова, встречающиеся в наибольшем количестве этих языков. Это напоминает то, как если бы кто-то знал в совершенстве 10 языков, а затем попал на необитаемый остров и начал их забывать, в какой-то мере, но в значительной мере – соединять. Все языки в голове смешались, и остались в голове только самые яркие слова, а грамматика упростилась.

15.
Если бы такая ситуация произошла, то этот «дикояз» причислился бы не к искусственным, а к естественным языкам, невзирая на то, что на нём говорит всего один человек. Хотя человек, попавший в такие необычайные условия, находится как-бы «искусственно» в определённых условиях. И можно представить, что вот, он уже говорит на каком-то странном языке. Человек вернулся в цивилизацию, его язык изучен, составлена грамматика и словарь. Может  ли этот язык стать международным?

16.
Но комплексные языки – вовсе не есть языки, образованные в неких экстремальных условиях. Их создают в тёплых кабинетах, сидя на мягких подушках. Комплексные «дикоязы» - это не языки дикарей. «Дикояз» паразитирует сразу на всей мировой или европейской культуре, и у него больше шансов, чем у папуасских языков. Причём простота языка может усложняться до одури, если оно того нужно, хотя это новое, обычно его нет, причём каждый может выбирать себе степень сложности языка, при необходимости отбрасывая её и оставаясь понятным для людей из низших слоёв или брутальных. В «дикоязе», по сути, нет ничего дикого, но его создание напоминает превращение дикого племени в евро- или обще- нацию. Племя откуда-то пришло, неизвестно откуда, и затем выдернуло у каждого евронарода по куску словаря. И пытается на таком языке говорить. И затем, при усложнении, язык может стать совсем не диким, а наоборот.

17.
Комплексные языки, на мой взгляд, не имеют никакого будущего. Другое дело, если бы было создано некое поселение, где все жители были бы из разных стран и общались бы при помощи каждый своего языка. То есть, они, каждый на своём языке, использовали бы интернациональный словарный запас, соединяя слова разных языков и вырабатывая грамматику. Примерно лет через 100 мы получили бы всемирный язык. Это было бы здорово. Язык должен пройти естественную обкатку, чтобы приобрести приемлемую форму.

18.
Но затем, лет через 50, язык стал бы меняться. Литература, созданная на всеязыке 50 лет назад, стала бы непонятной и требовала бы перевода. И затем язык всё время бы изменялся. Это плохо, но, по крайней мере, такой язык бы был, к чему мы и стремимся. Со временем, лет через 300, язык изменился бы настолько, что от первоначального варианта не осталось бы ничего. С каждым изменением, по идее, язык должен становиться всё лучше и лучше. Но в конце концов мы бы пришли к тому, что останется обёртка от колбасы, и надо придумать новый язык. К этому надо относиться спокойно, идея хорошая.

19.
Обычный дикояз, то есть, типовой компланг, не прошедший обкатку, не может стать популярным без силовых мер. Если всех построить и посадить за парту – цель будет достигнута. Сдал экзамен – получи 1000 рублей. Получать каждую неделю по тыще – это здорово.

20.
Но сам собой комплексный язык, просто выдвинутый энтузиастами, не наберёт достаточного числа последователей. Мне приходилось слышать унылые сетования, что в этом «эсперанте» одно слово взято из одного языка, а другое – из другого. Причём сами пессимисты не могли объяснить, почему это им не нравится. Не нравится – и всё, сам догадывайся. Они так чувствуют, а чувства необъяснимы.

21.
Проблема комплексных языков в том, что заимствованные слова лишают его оригинальности и делают неинтересным. Говорят, что это безликий язык, в котором могут незаконно соединиться разностилевые слова. Например, если соединить англомову с русмовой, то получится: «я гоу к ты». В переводе значит: «я иду к тебе». Мы сразу видим, какое это неуклюжее выражение. Подходя к делу искуснее, можно свести неуклюжесть до минимума, но неуклюжесть останется. Жаждущие языка ничего не заметят, а ленивое большинство будет отчётливо видеть соринку в глазу.

22.
Проблема комплексных языков в том, что мы ожидаем в каждом языке не сходство с другими, а как раз наоборот, различие. Если, к примеру, я изучаю немецкий, то в какой-то момент я встречаю там копию русского слова «Kwadrat». При этом я не испытываю эйфорию от того, что как по-русски «квадрат», так оно и по-немецки. Но если встречается слово «кригшандлунген», которое означает «стихийное бедствие», то изучать немецкий становится интересно. При изучении «интерлинвы» человек, не знающий европейских языков, чаще не узнаёт слова, а открывает их для себя. Там почти всё новое. То есть, «старизна» сведена до минимума, а новизна доведена до максимума. Но это опять всё тот же всё самый компланг - дикояз. Вы можете сколь угодно реставрировать язычество, но оно никогда не превратится в христианство. Внешнее сходство может быть доведено до 99,99% но 100%-ый результат так и не будет достигнут. Любой человек, прочитав словарь «лидеплы» или «интерлингвы», всегда найдёт там слова, которые ему не нравятся. Только потому, что «си» - это «да», или потому, что «китап» - это «книга», ты его не заставишь учить язык. Каждый будет находить то, что ему не нравится, и преодолеть этот замкнутый круг можно лишь, идя ему на уступку. Есть, к примеру, так называемые языки-мутанты. Слово «си» путём перестановки букв может стать формой «соу». Это уже интересно, но мне пока что не известно ни одного языка-мутанта.

23.
Каждый человек, если говорить грубо, желает изучать язык, который будет интересен. Для него не важно какой это язык и как он создан. Если бы, к примеру, я создавал «Джолзик» всего несколько дней, ему это фиолетово. Ты покажи готовый продукт, а мы посмотрим, что там у тебя. Создавать параязык – дело не быстрое. Грамматика создаётся, возможно, и быстро, тут ничего определённого нет, но каждое слово требуется создавать отдельно. Если каждый день создавать по 30 слов, то за год выйдет 10950 слов. Неплохой результат, если только есть какой-то стимул тратить на это время.

24.
Комплексный язык берёт всё лучшее из естественных языков, но вместе с этим берёт оттуда и недостатки. Ошибочно думать, что все люди разные и всем не угодишь. Это не так. Все чувствуют сходно. В этом я убедился, когда прочёл «интерлинву». Её авторы из европейских языков выбрали всё то, что бы выбрал и я сам. Мысли всех людей более-менее сходятся.

25.
В древние времена одна сверхимперия достигала господства над другими народами, и все были вынуждены говорить на том языке. После разрушения империи наступало время, когда международного языка больше нет, а язык бывшей империи вызывает теперь ненависть. Энтузиасты того времени почему-то не догадались сделать из греческого языка международный путём его переделки. Каждый человек старается решить свои собственные проблемы, а не проблемы всего человечества. Я могу сочинять весёлые стихи, новые языки – и моя личная жизнь будет идти весело и интересно. Но, тем не менее, есть и те, кто думает о других. Некоторые люди голодают, у кого-то сгорел дом. На фоне этих проблем проблема языка кажется чепухой. Ведь обходимся же как-то, живём. В России живёт 140 миллионов человек, и этого достаточно для общения по интернету. Проблема всеязыка есть для таких, как я и других, для многих эта проблема выдумана или настолько мелка, как проблема бродячих собак. Когда умирают люди, никто не станет думать про щенка, который отморозил лапу.

26.
Моноязыки создаются либо из одного естественного языка, либо как-бы «из ничего». Если, к примеру, взять саздателя языка Арахау, который в качестве расходного материала использовал алфавит, то чем-то он будет напоминать фокусника. Фокусник достаёт из шляпы кролика, а автор делает язык тоже как-бы «из ничего». Или же, к примеру, язык Джолзик. Это – превращение русского языка в совершенно иной. Снова какой-то фокус. И лингвофокусы, можно сказать, дело серьёзное.

27.
Но фокус – это всего лишь обман. Фокусник пытается обмануть зрителя, убедив в том, что он умеет создавать предметы из ничего или превращать в другое. С языками же обстоит всё не так. Тут уже фокусы, а магия. Но я бы не решился вводить в оборот термин «лингвомагия». Это было бы просто нескромно.

28.
Параязык – это язык, который как-бы параллелен другому. Если олбанский язык – это диалект русского, то «хэлтранский» внешне звучит примерно как инопланетный язык. Хотя в нём берётся русское слово и путём зашифровки создаётся новое, не похожее на него. Грамматика может быть целиком взята из исходного языка, но необязательно. Параллельность заключается в том, что всегда есть исходный язык, поэтому они, эти языки, и называются «параллельными».

29.
Все языки, образованные из русского, относятся к группе сорзийских языков. Создаются они как-бы один вослед другому, развивая мысль, тут это оно больше напоминает работу художника, а не монтёра комплексных языков, но словарь языка может создаваться коллективно и на протяжении нескольки лет. Один человек за год может создать 10 таких языков в год со словарём в 200 слов.

30.
Псевдоязыки создаются ещё быстрей – за неделю. Псевдоязык – это шифр или система шифров. Грамматики у них может и не быть. Если мне надо образовать бан-джолзиканское слово «позеленевшими», я его просто зашифровываю. Само шифрование производится не для того, чтобы сделать текст тайным, а для того, чтобы он отличался от русского, с учётом «золотого правила» всех языков, которое заключается в том, что язык должен звучать.

31.
Для звучания языка в комплексных языка используется воровство чужих слов, которые продолжают звучать в новосозданном языке. Правда, в «дикарских» языках они звучат уже хуже, чем в оригинале. Испанское слово «адьёс» перешло в Эсперанто, и там уже это не «адьёс», а «адиау». При создании моноязыка задача усложняется, там как-бы надо «больше работать». В «симплах» производится лишь упрощение языка, и поэтому новоявленный уродец не пользуется популярностью. В пара- и псевдо- языках требуется человек со способностью слышания звучаний. Шифр создаётся не какой попало, а подбирается с учётом жёстких требований. Иногда это происходит быстро, под вдохновением, примерно так же, как некоторые иногда за час сочиняют гениальный стих. Один человек два месяца ищет рифму, чтобы затем сложить две строки, а другой, не думая ни  о чём, за два дня выдаёт поэму. Каждому – своё.

32.
Изучая параязык, человек доверяет автору, надеясь, что он не совершил нигде ошибку. Но проверить это он не в состоянии. По этой странной причине многие сразу же откажутся от языка. Даже одна ошибка при зашифровке – для них это не мелочь, а полный провал языка. Это – тот факт, из которого некоторые сделают вывод, что весь мир сошёл с ума. Пустая неприязнь – это ненормальное состояние мозга.

33.
Бан-Джолзик является псевдоязыком. Каждое его слово подключено к русскому языку, и, если что-то не нравится, можно расшифровать его обратно. Так можно увидеть, допущена ли в слове ошибка. Учитывая простоту шифра, можно рассчитывать на то, что автор не сделал ошибок, имея опыт в зашифровке. Автор – это не создатель Бан-Джолзика, а тот, кто зашифровал данное слово.

34.
Я, со своей стороны, могу сказать, что эта забава мной давно брошена. Если же кто-то захотит продолжит работу над Бан-Джолзиком – нет никаких преград.

35.
Одно из требований – это звучание языка. Большинство людей согласится с тем, что международный язык вовсе не должен быть вшешне похож на какой-либо из природных языков. Только потому, что такой «бизнес-план» не сработает. Всеязык – это тот язык, который не относится ни к одной нации и имеет звучание, которое бы устраивало большинство людей. Если, к примеру, взять турецкий язык и сделать из него язык-мутант, похожий на турецкий, то это не будет устраивать большинство. Учитывая это требование, я создал Зип-Джолзик, устраивающий, как я думаю, всех. Я сделал его достаточно нейтральным, чтобы в нём не просматривалось ничего европейского или восточного. Привязка к русскому делает его гармоничным, и каждое слово в нём не случайно. В комплексных языках слова берутся не с потолка, а тщательно подбираются, но при этом никто не может быть уверенным в том, что подбор был правильным. Если так, то докажите.

36.
Именно по этой причине я могу смело утверждать, что Зип-Джолзик может стать международным языком. Привязка к русскому – это сильный аргумент. Русский – язык природный, Зип-Джолзик – тот же язык, но с вложенной дополнительно интуицией его создателя.

37.
В будущем может сложиться ситуация, когда большинство не согласится делать Зип-Джолзик международным по причине слияния согласных или отрицания параязыков вообще. Тогда его придётся доработать или создать новый. Это – не лучший вариант развития событий, но с этим можно смириться. Международным языком может стать и какой-то другой, например, одна из мутаций «интерлингвы». Нет помех и в том, чтобы всеяз походил на европейский, на китайский, или ещё что-то. Известно лишь, что это будет не симпл и не комплексный язык. А пока, в данный момент я предлагаю всем желающим рассмотреть мой проект и более серьёзно обдумать проблему будущего языка. Люди, отталкивая все недоделанные языки, тем самым предъявляют высокие требования к будущему языку. И это хорошо. Значит, язык будет качественный.

38.
Сейчас мощным государством становится Китай, и становится вполне возможным, что для поднятия престижа всего китайского лидеры страны смогут профинансировать такой язык, который будет похож на китайский. Этого не произойдёт, если до наступления такого момента уже будет во всём мире функционировать международный язык. Выходит, надо торопиться, чтобы не пришлось говорить на околокитайском языке-мутанте. Политика бросает свой вызов каждому патриоту и призывает его к действию. Но патриоты чаще всего спят, или их число невелико. Зип-Джолзик, помимо прочего, это шанс для России. Мне лично, не являющемуся русофилом, хотелось бы, чтобы именно Зип-Джолзик стал языком №1 во всём мире. Думаю, что для этого нет никаких преград, кроме зависти, лени и фанатении по языку своей нации. Зип-Джолзик – это самое простое, правда, не единственное, решение.


ИТОГ
Следует признать, что комплексные языки на протяжении многих лет были испытанием метода и процессом становления мысли. Как направление в языкостроении этот путь никогда не достигал своей цели, а значит, не только международный язык, но и ещё какой-нибудь, не может быть создан таким способом. По той причине, что всякий такой язык как произведение искусства не обладает должным качеством. Логики много, а интуиции мало.
Если же взять любой комплексный язык и добавить туда интуицию, то тогда язык получится нечто более лучшее, то есть, если мутировать язык, и истраченные годы себя оправдают.
Но тогда, я бы заметил, что нет никакого смысла создавать комплексный язык-мутант, ведь для исходного материала вполне хватит и одного языка. Цель мутации в том, чтобы сделать язык резко-другим, не узнаваемым. Чтобы он не был похожим на язык одной нации. Нет смысла брать десяток языков, и складывать их вместе, в то время как та же нейтральность достигается рядом мутаций одного языка, и результат получается много лучше.
Существует всего шесть видов искусственных языков, и только три вида дают возможность создать полноценный продукт. При условии, что авторы будут стараться. Это параязыки, автоязыки, и псевдоязыки.
Микроязык, со всем его словарём, создать невозможно. Требуется столько человеческой энергии, что задача становится невыполнимой.
Симплы, как упрощённые языки – не жизнеспособны.
Языки-мутанты подразделяются на «комплексных мутантов» и «мономутантов». Комплексные образуются из нескольки языков, моно- - из одного. Можно взять, к примеру, взять язык «омо» и перестановкой букв, сокращением, удлинением сделать из него мутанта.
Не следует путать мутантов с клонами. Клоны – это последыши: эсперантоиды, интерлингвоиды, симплы. Симпл – это упрощённый язык.
Язык-мутант являет из себя мощь человеческого мозга. Необходимо иметь много интуиции, плюс логики, чтобы создать такой язык. Если всё делать по-быстрому и как попало, то язык будет скучен, и авторам придётся разговаривать только между собой. Качество продукта тесно связано с усилием: здесь нельзя, как в псевдоязыках, за неделю всё сделать.
Параязыки от псевдоязыков отличаются только степенью сложности.
В акеронском языке слово «день» изменено до такой степени, что оно приобрело форму «ферч». Это параязык.
Нельзя не обратить внимания, что само название «языки-мутанты», то есть, параязыки и псевдоязыки, настраивает людей не лучшим образом. На самом деле это прорыв в среде языков, которых до этого надо было просто складывать вместе, а затем ждать «урожай». Производить какие-то ещё операции было делом доселе невиданным и непонятным. Но постепенно страх прошёл.
Сейчас, должно быть, ещё гнездится страх и недоверие к зашифровкам. Многие, должно быть, думают, что Зип-Джолзик – это какой-то розыгрыш, такого языка быть не может. Но это примерно то же, как раньше считали, что человек без мозга не жилец, пока не обнаружили людей, живущих без мозга.
Хотя, надо сказать, сравнение неудачное. Мозг-то как раз есть, можно сказать, есть ещё более.
В интернете была напечатана одна статья, где критиковались искусственные языки. Никаких серьёзных доводов там не было, но зато много резких выпадов против нашего братства. Например, создание языков называлось «идиотизмом». Было ещё что-то про больницу, ит.д. Основная часть текста была посвящена не критике языков, а долгим рассказыванием, как разные языки со временем упрощались. Выходило, что упрощение языка – это плохо, а усложнение – хорошо. Но почему-то автору не пришло в голову изучить столь сложный язык, как «ифкуиль», или один из моих языков. Хотите сложности? – Пожалуйста.
Ознакомиться с критикой языков было бы интересно, но часто попадаются какие-то душевно-бедные, ограниченные субъекты. Они показывают свою грамотность и начитанность, много говорят о вавилонских языках, но в тот момент, когда приходит время сказать что-то умное, причём от себя – в тот момент оказывается, что в голове ничего нет. В том случае, когда собственный мозг оказывается не в силах произвести умную мысль, можно поискать других, и вслед за этим недостаток собственного мозга будет восполнен чужими мыслями.
Он, таким образом, сразу убьёт двух зайцев: найдёт ответы и будет казаться умнее, чем он есть на самом деле. В ином случае выставлять себя на посмешище – это не выгодно. Ты создашь людям хорошее настроение, но уважение не заработаешь.  И отнимешь у них время.