Благородный поступок младшего сержанта Козлова

  Это были мои третьи лагеря разведчиков. Последние.
  Дело было в феврале. Снега в эту зиму было мало. А в этот день пригрело солнышко, и показалось, что уже пришла весна.
  Мы возвращались со стрельб.
  Ротный поднял вверх ракетницу и выстрелил. Ракета красиво описала параболу и упала в поле.
  Мы шли дальше.
  На месте падения ракеты показался дымок, потом стал расти.
  Ротный приказал мне и «молодому», младшему сержанту Козлову, потушить возгорание.
  - Бегом марш!
  Мы побежали.
  Добежав, вспотели. Одеты ведь были по зимнему — в бушлаты и шапки. Да, еще автомат за спиной.
  Огонь уже прожег себе достаточно места в сухостое. Черное пятно с оранжевыми краями росло.
  Мы сбросили автоматы и верхнюю одежду и принялись топтать огонь сапогами.
  Пламя неохотно отступало.
  Когда все вроде бы было потушено, я оглянулся и обомлел.
  Коварная красная рука дотянулась до нашего армейского имущества и проверяла его на прочность.
  - Козлов! - крикнул я.
  Мы бросились спасать наше оружие, обмундирование и репутацию.
  Оружие было спасено наполовину. Сгорели ремни. У меня почернел приклад, а у Козлова немножко обуглился.
  Бушлаты и шапки сгорели. Носить их было нельзя.
  Репутация была под вопросом.
  Мы взяли то, что осталось от автоматов и двинулись в лагерь.
  - Офицерам не показывайся, - сказал я.
  Мы пошли к Гадалкину, который по новой традиции был и главным в роте, старшим сержантом, и каптером. Осторожно пробрались к его палатке.
  У Гадалкина при виде нас отвалилась челюсть. Забыл сказать, что лица у нас были черные, как у трубочистов.
  - Ремни я вам дам, - сказал Гадалкин. - И наждачную бумагу. Приклады почистите, потом кремом коричневым натрете. А вот бушлатов и шапок у меня здесь нет.
  Мы привели в порядок оружие. Один вопрос был решен.
  - Козлов! - сказал я. - Завтра утром мы с тобой должны быть, как огурчики. Надеюсь, ты понял свою задачу?
  - Понял, - сказал Козлов.
  Утром возле моей кровати лежали бушлат и шапка. Козлов на утреннем осмотре тоже был укомплектован.
  Репутация не пострадала.
  - Молодец Козлов! - сказал я ему.
  Козлов криво улыбнулся. «Служу Советскому Союзу!» он мог не говорить. Все-таки он был младший сержант, а я рядовой.
  Прошел еще один лагерный день: полевые занятия, спортивная подготовка.
  За ужином я увидел, что у Козлова нет ни нового бушлата, ни шапки.
  - Куда все подевалось?
  История вышла такая.
  Козлов ночью добыл свои трофеи в палатке соседней разведроты.
  Но, оказалось, что дежурным в это время был его друг, с которым они вместе были в учебке. Тому сильно попало, и Козлов, чтобы ему помочь, вернул то, что смог.
  Козлов поступил благородно.
  Но этой ночью ему предстояло опять идти «на дело».
  Дежурство его друга заканчивалось.