Такая мелкая гадость

На душе было мерзко. Да по-другому и быть не могло по-
сле всего, что произошло. Ладно бы еще так вляпаться по мо-
лодости. Молодости простительно многое. Но Дине было уже
почти тридцать и разбираться в людях, хоть чуточку, пора было
научиться. Хотя мужики, может, они и не люди вовсе? Так…
существа какие-то внеземные, инопланетные, может, от того
и сложно все так с ними, сложно и непредсказуемо. Внутри
опять что-то ёкнуло. Душа. Что это? Понятие эфемерное, и тем
не менее какая-никакая, а у всех она есть, и у Дины тоже. Где
она помещается у других, Дине было наплевать. У нее болело
где-то посередке, под кружевной дымкой роскошного француз-
ского бюстгальтера. Дина нахмурилась, легкая складка пролегла
между бровями. Как это ни прискорбно, но приходилось при-
знать – в очередной раз она потерпела фиаско, угрохала уйму
времени и сил на объект пустой и недостойный. Дина толкнула
стеклянную дверь. Пройдя через турникет, заскочила на движу-
щуюся ленту эскалатора. Навстречу ей из подземелья поплыли
серые безразличные лица пассажиров, вцепившись в поручень,
они смотрели сквозь Дину, дышали в область, сформированную
впередистоящей спиной и нижней ее частью. Чуть выше, чуть
ниже, кому как повезет.


«Ненавижу их всех! – Вытянувшись в струну, девушка
встала на носочки десятисантиметровых шпилек. – Только бы
не попал в щель каблук», – галопом проскакала мысль не менее
насущная.


Спустившись на станцию, Дина спрыгнула с эскалатора,
прошла между колоннами и растворилась в толпе. Судя по табло,
поезда уже не было больше трех минут, по меркам метро вре-
мя достаточное для того, чтобы вызвать легкое волнение ожи-
дающих. Народ все прибывал. Девушка встала ближе к колонне,
почти прислонилась к ее холодной гладкой поверхности. Дина
никогда не понимала безумцев, выстраивающихся вдоль само-
го края, за спиной совершенно незнакомые люди, а чужая душа
потемки, и кто ее знает, что она может выкинуть. Послышался
гудок несущегося состава. Дина инстинктивно отпрянула. Пока-
завшись из темного горла тоннеля, состав вылетел на платформу
и остановился. Разъехались двери, Дину внесли в вагон. Девушка
быстро осмотрелась, держаться, как всегда, не за что – для сто-
личной подземки дело обычное. Тут главное не бунтовать, стать
маленькой молекулой людской массы, принявшей очертания ва-
гона, и двигаться с ней в унисон, не диссонировать. На этот раз
Дине повезло. Со всех сторон ее подпирал вполне приличный
народ. Подземка имеет свою особую классификацию прилично-
сти. И, как ни странно, внешность здесь не стоит во главе угла.
Иногда вид у человека вполне достойный, а вот ехать с ним ря-
дом невыносимо. Дина осторожно поводила носом, поблизости,
слава богу, не оказалось личностей в рамках метро асоциальных:
дамочек, возлагающих слишком большие надежды на парфюм,
лиц, бойкотирующих производителей дезодорантов, и товари-
щей с ярко выраженным своим запахом. До Дининой станции
ехать было минут двадцать. Дина, насколько позволяли носы
и пятки рядом стоящих туфель и ботинок, расставила ноги,
встала поувереннее. Сжала в локтях руки, как учили когда-то на
тренинге по выживанию. Как ни верти, а жизнь в мегаполисе
диктует свои правила, что ни день, то битва. Грудную клетку,
конечно, не раздавят, все-таки плотность не та, в конце концов,
обычный час пик, а не похороны Сталина, а вот ремешок от сум-
ки оторвать могут, да и охотников невзначай прижаться к ее гру-
ди кругом хоть отбавляй. Зажав локтем сумку, Дина грозно зыр-
кнула на подростка, льнущего к ней сбоку, и опять погрузилась
в свои тяжелые мысли, прерываемые механическим голосом,
объявляющим остановки. В груди опять заклокотало.


 «Ну, почему, чтобы что-то понять, нужно прочувствовать
это на собственной шкуре? Она что, казенная, что ли?» – про-
должила внутренний монолог Дина. Вопрос остался без ответа.
Объявили очередную станцию. Вокруг наметилось ше-
веление. Люди менялись местами, кто-то пробирался ближе
к выходу. Справа девушка почувствовала слабый толчок. Рядом
с ней вырос высокий, седовласый исполин. Мужчина втиснулся
в щелку между ее грудью и спиной впереди стоящего пассажира,
стал ввинчиваться, делая круговое движение по часовой стрел-
ке. Дверь была за его спиной. Дина прижала сильнее руки к гру-
ди, уперлась в пол, стараясь, чтобы шестеренки его вращения не
подцепили также ее и не развернули в противоположную сто-
рону. Мужчина продолжал вращение, последним, что увидела
девушка, были его густые усы, слишком контрастирующие с жи-
денькими волосиками на голове. Дина, и без того раздраженная
и обозленная на всех мужиков, раскрыла было рот, но мужчи-
на, потоптавшись на месте, уже закончил вкручивание и как ни
в чем не бывало замер.

– Сделал свое дело – и мордой к стенке… – Дина была явно
не оригинальна.

Мужчина не расслышал ее слов. Он стоял не шевелясь.
Будь Дина внимательнее, она бы заметила, что мужчина даже
в тех стесненных условиях, в которых они пребывали, вел себя
очень деликатно, учитывал особенности своих габаритов, а если
и двигался, то делал это по возможности аккуратно. Однако
Дина, в ее нынешнем состоянии, была бы последней, признав-
шей в нем эту самую деликатность.


«Всю голову небось о чужие подушки вытер!» – Дина боль-
ше не думала о своем бывшем возлюбленном, теперь она скон-
центрировалась на этом стоящем перед ней и ничего не подо-
зревающем пассажире.


Точка кипения была все ближе. Кулачки ее инстинктивно
сжались. Захотелось сделать что-нибудь пакостное, и не кому-
нибудь, а именно этому мужику. До бывшего было уже не дотя-
нуться. Дина сосредоточилась. Самое лучшее было бы плюнуть.
Но это, как ни старайся, в нынешних обстоятельствах было ме-
роприятие не столь легко осуществимое. Мужик стоял слишком
близко, почти вплотную, а для плевка нужен размах. Плевать
нужно смачно, от души, вложить в этот крохотный вязкий ко-
мок всю свою ненависть и весь пыл своей натуры. А уж натура
у Дины была ого-го… и бывший говорил, и другие подтвержда-
ли. Дина сглотнула. Вариант не прошел. Нужно что-то другое.
«А ну соображай, детка!» – Слегка подавшись назад, де-
вушка стала сверлить глазами спину мужчины. В ее плечо упер-
лась барсетка, торчащая у него из-под мышки.


«Не плохо бы, но страшновато. – Взглянув на барсетку,
Дина отмела еще один вариант мести. – В любом деле нужно
быть профессионалом, даже в деле карманника. Народу кругом
куча, сцапают – и пискнуть не успею!» – От возможности быть
сцапанной Дину бросило в жар, и мелкая капелька сбежала как
раз посередке французского вместилища Дининых прелестей.
Поезд мчался, девушке показалось, что он набирает ско-
рость. Нужно было соображать быстрее, мужик, судя по все-
му, на следующей станции собирался выходить. Что же можно
еще сделать? Ущипнуть? Наступить на ногу? Закашляться ему
в спину? Не серьезно, в конце концов, это мог нечаянно сделать
любой другой пассажир, и особого вреда в этом не было. Ва-
гон стал притормаживать. Пассажиры по инерции дернулись
вперед. Кто-то схватился за поручни. Состав сбросил скорость.
Дину залихорадило. Задай ей кто-нибудь вопрос, почему нуж-
но было отомстить именно сейчас и именно этому мужику, она
бы на него не ответила. В вагоне было полно других мужчин, и,
если уж на то пошло, любой из них при Динином раскладе был
виновен в причинении ей вреда не меньше, чем этот ее усач.
Поезд дернулся еще раз. Пассажиры как по команде клюнули
вперед. В висках у Дины запульсировало, на то, чтобы что-то
придумать, оставалось совсем немного времени. Дина устави-
лась на его широкие плечи, крепкую шею, переходящую в мо-
нолит затылка. Шею подковой огибал воротник белоснежной
рубахи.


 «Вот оно! – промелькнуло в голове у Дины. – Вот оно!» Ее
обдало жаром. Маленькая, совсем маленькая гадость, но во что
она может вылиться! Внутри все затрепетало. В голове у Дины
стали возникать образы. Вот стоит этот мужик на пороге соб-
ственного дома, вот затрещина, которую ему влепила жена, а вот
он уже с чемоданом за дверью. Семейная жизнь треснула, крах
всему! Дина ничего не знала об этом мужчине, но на душе стало
приятно и как-то умиротворенно.

Осталось дождаться нужного момента.


Поезд вылетел из темного тоннеля, за стеклами замелька-
ли слипшиеся, как пельмени, люди. Масса стала уплотняться,
прицеливаясь к дверям пока еще движущегося состава. Поезд
резко затормозил. Откладывать больше было нельзя. Дина, под-
давшись резкому толчку, вытянулась на носочках, навалилась
на мужицкую спину и припечатала губы к его белоснежному
воротнику. В тот же момент она отпрянула и вместе с другими
пассажирами сделала шаг влево. Механический голос объявил
станцию. Двери разъехались, и нескольких пассажиров выплю-
нуло на платформу. Мужик, влившись в людской поток, стал
удаляться от вагона. Дина в последний раз посмотрела на след
оранжевой помады, оставленный на его воротнике. Душа пела.
Дина не помнила, когда ей было так хорошо. Мысли о том, что
у мужика просто могло не оказаться жены или та окажется не
такой уж ревнивой, она гнала прочь. Мелкая гадость не могла
так просто исчезнуть и ни к чему не привести. Дина была увере-
на, что что-то должно определенно случиться!


На следующее утро Дина проснулась другим человеком.
Легким, жизнерадостным, улыбчивым. Дина даже представить
себе не могла, что какая-то маленькая пакость, в сущности,
пустяк, к тому же причиненная не обидчику, а совершенно не-
знакомому человеку, избавит ее от душевных мук. Чудеса, да
и только! С этого дня у нее новая жизнь, и ничего, что сегодня
не понедельник.


Выйдя из дома, Дина направилась к метро. Современные
метростроители не утруждают себя архитектурными изысками,
тем более на окраине. Стеклянный колпак с горящей в любое
время суток буквой «М». Просто и лаконично. Это раньше ме-
тро было чем-то б;льшим, теперь это просто транспорт. Гор-
дость былых лет превратилась в самое обычное средство пере-
движения. Дина впорхнула в стеклянный вестибюль, надо же,
та же толстая билетерша, просовывающая в окошко билетик
со сдачей, то же хмурое, слегка напряженное лицо постового,
отсеивающего лиц со славянской внешностью от прочих, те же
сонные, спешащие, толкающие друг друга пассажиры, напере-
гонки лезущие через турникет. Все кругом меняется, мельтешит,
а чувство такое, что все замерло, сплошная статика и никакой
динамики. Дина, как всегда, запрыгнула на эскалатор, вцепилась
в движущуюся ленту поручня, ее вместе с другими стало затяги-
вать вниз. Спустившись, Дина направилась в противоположный
конец станции, там народу поменьше. Поток идущих навстречу
пассажиров, только что приехавших на их станцию, был, как
всегда, жиденький, это и понятно, рабочих мест в спальном
районе не много.


Вдруг из-за колонны в нескольких метрах перед ней вырос
мужчина. Мужчина обогнул колонну и медленно пошел в том
же направлении, что и она. Дина встала как вкопанная. Это был
именно тот мужик, к которому она припечаталась накануне. То
же богатырское сложение, рост и даже те же усы. Стало как-то
не по себе. Вероятность того, что он мог узнать ее, была ничтож-
ной. Если он вчера и видел ее, то мельком, к тому же Дина, по
правде говоря, никакими особыми отличительными чертами не
обладала, так, симпатичная смазливая деваха, каких в метро ты-
сячи. Ну а если он даже и вспомнит ее, что с того? Не будет же он
хватать ее средь бела дня и разносить за испорченную рубаху?
Глупость ведь, правда? Все эти мысли вихрем пролетели в Дини-
ной головке. От ее легкости и воздушности не осталось и следа.
Дина, замедлив шаг, как на привязи, пошла вслед за ним.
Исполин медленно шагал вдоль платформы. Спина у него
была несколько ссутулившаяся, шаг тяжелый, свинцовый. Вче-
ра Дина этого не заметила. Утром обычно все спешат, налетают
друг на друга, а этот – как будто корабль, плывущий среди бес-
крайних просторов и ничего вокруг не замечающий. Мужчина
явно выбивался из общей картины. Дина посмотрела на часики,
минут десять есть, можно пропустить пару поездов. Мужчина,
дошел до конца платформы, остановился, потом развернулся
и пошел в обратную сторону. В середине платформы встал вме-
сте с другими пассажирами, повернул голову в сторону тоннеля.
Устремил отсутствующий, прихваченный тонким ледком взгляд
в его темную пасть.


Дине стало не по себе. Она попятилась назад, спряталась
за спины других пассажиров. Из тоннеля стал быстро накаты-
ваться сгусток звуков и света. Вырвавшись из подземелья, поезд
громко продудел и обдал стоящих на платформе горячей вол-
ной. Чиркнув вдоль платформы светом фар, состав остановился.
Пассажиры, разбившись на группки, стали нырять в разъехав-
шиеся двери. Дина наблюдала за исполином. Тот не шелохнулся.
Пара человек толкнули его в спину, кто-то матюгнулся. Наконец
сообразив, что мужик так и будет стоять столбом, народ стал
спешно его обходить и запрыгивать в вагон. Народ в подзем-
ке сообразительный и быстро ориентирующийся, способный
к быстрой самоорганизации. Поезд, дрыгнувшись, закрыл две-
ри, народ схватился за поручни, поезд стало сначала медленно,
а потом все быстрее затягивать в тоннель.


На платформе осталось двое: мужик и Дина. Дина хотела
было куда-нибудь спрятаться, все равно куда, да хоть за ту же
колонну, но не успела она сделать и шаг, как мужчина обернулся.
Он стоял и смотрел на нее в упор. Бежать было поздно.
«Будь что будет!» – Дина ответила ему смелым, если не
дерзким взглядом.


Однако мужик никак не прореагировал, более того, Дине
показалось, что он все так же ее не видит. Постояв так несколько
секунд, мужчина опять развернулся к платформе.

– Чокнутый, – выдохнула она.

На платформе стал снова набираться народ. Люди как сол-
датики выстраивались рядками вдоль белой жирной полосы на
полу. С одной стороны возле мужчины пристроилась старушен-
ция, непонятно зачем вылезшая так рано из дома. С другой вы-
рос долговязый паренек, внимательно посмотрел себе под ноги
и сделал шаг в сторону, сместившись на одну плитку влево.
«Этот точно без места не останется», – догадалась Дина.
Народ все прибывал, толпа уплотнялась. Дину стали оттес-
нять назад, между ней и мужчиной выстраивалось все больше
и больше людей. Где-то справа опять стал нарастать шум. Народ
повернул головы. Пара секунд – и из тоннеля вырвется поезд.
Народ инстинктивно отпрянул. Дина решила этот состав не про-
пускать. Мужик может торчать здесь хоть до вечера, а у нее тоже
есть свои дела. Дина встала поближе к другим. Наконец показал-
ся поезд, издал резкий, визжащий звук и стал приближаться все
ближе. Еще мгновение – и он должен пронестись мимо. Головной
вагон с сидящим машинистом промелькнул перед пассажира-
ми. Дина успела заметить только край стекла и каменное, ничего
не выражающее лицо подземного водителя. Все, что произошло
потом, смешалось в один неразделимый ком. Дина услышала
резкий, оглушительный, совершенно неуместный крик. Впере-
ди стоящие спины зашевелились. Дина потеряла мужчину из
виду. Послышался металлический скрежет. Ряд людей, стоящих
ближе всех к платформе, качнулся назад. Задние ряды полезли
назад. Дину поволокло. И в тот же момент все опять замерло,
как будто бы и не было этого внезапного крика и движения. По-
езд остановился. Люди тоже. Больше никто не пятился назад.
Все как будто чего-то ждали. После секундной остановки масса
опять начала двигаться, но теперь это было броуновское движе-
ние. Кто-то продолжал пятиться назад, кто-то напирал вперед,
нашлись и желающие побыстрее убраться с платформы. Среди
людских спин Дина заметила старушенцию, которую приметила
раньше. Старуха стояла почти вплотную к поезду. Дина увидела,
как та стала медленно разворачиваться к стоящим за ее спиной
людям. Что изображало ее лицо, понять было сложно. Прежние
эмоции так глубоко его избороздили, надолго запечатлевшись
в морщинах, что чему-то новому пробиться сквозь них было
нелегко. Старуха открыла рот и громким, совершенно не вяжу-
щимся с ее немощью голосом заголосила.

– Убилси, на глазах уби-и-илси…


Слова повисли в воздухе. Ничего не понимая, Дина стала
озираться по сторонам. Люди замерли вокруг нее, еще не осо-
знав, что только что прямо перед их носом произошло несча-
стье.

– Да как же это, как же это? – старуха захлопала глазами,
стала хватать людей за рукава, полы одежды.

Дина вся внутренне подобралась, насторожилась, стала
внимательно осматривать толпу. Вот долговязый парень, при-
целивающийся к дверям. Вот женщина в точно таком же пла-
ще, как у нее. Столько людей, столько магазинов, а обязательно
встретишь кого-то точно в такой же тряпке. Рядом мужчина,
очень даже ничего, почему она не заметила его раньше? Пара
подростков, этим бы только пожрать да пообжиматься, возраст
такой. Еще несколько пассажиров. Дина еще раз внимательно
ощупала взглядом толпу. Истеричная старуха, которая опять
что-то орала, худой, как глист, парень, ее плащ, интересный
мужчина, прыщавая парочка. Исполина нигде не было... У Дины
все сжалось внутри. На лбу появилась испарина. Она начала все
сначала: парень, старуха… плащ… парочка… Его нигде не было.
Дина стала хватать ртом воздух…

Старуха тем временем вытащила из кармана замусолен-
ный платок и стала прикладывать его к сухим глазам.


– Стоял же тута вот, рядом со мной! – Она стала тыкать
скрюченным пальцем в пол. – Здоровый такой, с усами, я его
сразу приметила, и надо ж, сиганул, окаянный! – Старуха по-
казала на место, на котором сейчас стоял поезд.
Дина почувствовала, как ноги ее стали ватными, в тот же
момент чьи-то крепкие руки подхватили ее и оттащили назад
к скамейке. Кто-то звонил.

– Платформа… человек бросился под поезд… в сторо-
ну центра... – долетали до нее обрывки фраз.Народ на стан-
цию все прибывал. Минуты через три появились полицейские,
несколько людей в форме. Наверное, работники метрополите-
на. Вход перекрыли. Дина почувствовала, как все те же крепкие
руки подняли ее за локоть и потащили в сторону выхода. Все
вокруг опять закрутилось. Это для кого-то произошедшее было
трагедией, а для кого-то все, что случилось, было всего лишь ра-
ботой, которую нужно выполнять: перебирать телефонные но-
мера, вызывать разные службы и даже чистить рельсы.
Дина не сопротивлялась, ей поскорее хотелось исчезнуть.
Не только с этой станции – вообще исчезнуть. Она, шатаясь,
встала на эскалатор, и ее вместе с другими нечаянными свиде-
телями случившегося потянуло вверх. На свежем воздухе легче
не стало. Те же крепкие руки усадили ее тут же на лавочку возле
метро, больше их Дина не ощущала. Все правильно, у всех свои
дела. И нужно быть благодарным уже за то, что кто-то в этом го-
роде просто подарил тебе несколько крох своего времени. Дина,
уставившись перед собой, рассматривала щель в асфальте. Нуж-
но было занять свои мысли чем угодно, только бы не случив-
шимся. Перед глазами стоял исполин.


Что же произошло вчера? Неужели всему виной ее дурац-
кая выходка? Эта глупость, пустяк… Ну пусть скандал, пусть
ругань… Дина все так же смотрела на асфальт, ее била мелкая
дрожь, по лицу пробежала тень. Да ведь и он не мальчик, не
в том возрасте, чтобы вот так, из-за ерунды сигать на рельсы...
и все-таки прыгнул. Дина все еще не могла поверить в то, что
стала не только свидетельницей, но и… возможной виновницей
несчастья. Ее била дрожь. И как теперь жить? С этой мелкой га-
достью, с этой мелкой глупостью, сотворенной своими руками...
Дина больше не поднимала головы, наверно, поэтому и не
заметила мужчину, вышедшего из стеклянного вестибюля вме-
сте с другими пассажирами. Люди потянулись к остановке. На
перекладных до центра по пробкам часа два, не меньше. Прямо-
го маршрута из их Тмутаракани до Садового нет. Частники, как
стервятники, уже выстроились вдоль дороги.


– Ну надо же, вечно в этом метро случаются какие-то гадо-
сти, – пробормотал мужчина, проходя мимо скамейки. – Вчера
какая-то дура припечаталась к воротнику, и помада такая гад-
кая, оранжевая, сегодня этот прыгун с платформы, и надо ж, по-
хож на меня как две капли воды, черт бы его побрал!
Мужчина ускорил шаг, влез четвертым в девятку, идущую
в сторону центра, нужно было не опоздать на утреннее совеща-
ние.


Дина так и не подняла головы, она еще долго сидела ря-
дом со стеклянным колпаком метро, ковыряя носком щель в асфальте.