Трансформированный мир

Трансформированный мир

…Все толпой бросились к проходной, чтобы ехать на Туплощадку.
«Надо рюкзак унести в здание» - подумала я и вернулась под навес за рюкзаком. Рядом с моим рюкзаком стоял чей-то пакет с конфетами. Я взяла то и другое и пошла.

- Эй, эй, - закричала мне вслед уборщица, - Она не любит, когда берут её конфеты!
Две уборщицы сидели на скамейке и, махая ногами, лузгали семечки.

Поколебавшись немного, я всё же пошла дальше.
- Эй! – крикнула мне вслед уборщица, - дай мне немного конфет, а то другого такого случая больше не подвернётся!

Я вернулась и протянула ей открытый пакет. Она сунула туда руку ковшом и выгребла целую кучу конфет горкой.

Я пошла. Заглянув по дороге в пакет, и увидев, что там осталось только пять конфет, я решила, что не стоит ради них идти в здание и пошла сразу на проходную.

А вдруг все уже уехали, не дождавшись меня? Тогда придётся идти пешком на Туплощадку.
Обогнув здание я увидела, что впереди перед проходной стоит Лена,  и машет мне рукой, повторяя громко:

- Валя! Валя!

Я пошла напрямик, а потом заметила, что почва подо мной глинистая, совсем жидкая. И я, провалившись по пояс, устремилась к крутому обрывистому берегу и ухватилась за траву, растущую сверху.

И берег тут же стал осыпаться и рушиться.
К краю подползла Ала и протянула мне руку. Тащила она меня, тащила, медленно отползая назад, и синхронно рушилась почва, и тонул песок в жидкой грязи, сам превращался в грязь…

…И вот сидим мы с Алой в крохотной открытой беседке на вершине витой лестницы столбиком в совершенно пустом пространстве, чумазые и довольные.
И вокруг в этом пустом пространстве плавают косяки странных рыб, похожих на людей без рук и ног. Плавают, с заячьим писком убегая от хищных, невидимых рыб, которые пытаются догнать их и откусить ещё кусочек от обрубка ноги….


…И смутно припоминается, что накануне всех этих событий я говорила Канаеву всё, что я про него думаю. Громко говорила. Очень громко. Кажется, даже кричала. А он внимательно слушал. Очень внимательно, не перебивая.
Обычно он сам любит долго говорить, и встревать в его монолог бесполезно и невозможно…