Десять посещений моей возлюбленной

Немного о  романе Аксёнова Василия Ивановича "Десять посещений моей возлюбленной"






70 е годы прошлого века, сибирское село Ялань, словно зашищённое от внешнего мира высоким ельником. Жизнь идёт потихоньку в Ялани, комическое перемежается с трагическим.
Нелепа гибель Лёши Стародубцева, внешне спокойного, но, видимо, очень чувствительного паренька. Мать сказала ему, что глаза бы мои тебя не видели. А он пошёл и застрелился.
Грядут и перемены:

«Разваливается вот только Ялань моя, жалко. До слёз. Дома пустеют. Люди уезжают. Кто куда. Чаще, конечно, – в Елисейск. И – в Милюково. После объявленного «укрупнения. И школу будут убирать. Оставят тут четырёхлетку. Потом когда-нибудь и ту закроют».

Достигают Ялани современные веяния. Молодёжь слушает Ободзинского, «Битлов» и «Роллингов», «Криденс». Олег вместе с двумя приятелями организовали при школе ансамбль, зимой поют в школе, летом на танцах.
Семья славная, трудолюбивая двое старших детей в институтах учатся в городе, на каникулы приезжают, помогают. У Олега отец «фронт прошёл. Ноги прострелены из пулемёта. И так изранен. Под Мценском, выполз по льду из окружения. Не один. Дядю своего двоюродного, в живот раненого, вынес».
Отец всё делает на совесть, основательно, правда его коромысло «Вдвоём надо таскать. Мама – не в силах. Одно у него для своего детища слово: «коромыселко». Приятно слышать. Пусть уж останется – на память. Может, в музей потом возьмут. Потомки будут удивляться: какими предки были, мол, богатырями».

Но зато гараж «Куда с добром. Сооружение. Мама говорит: «Такой и бомбой не развалишь». Иначе папка и не строит. Как на века. Мы прошлым летом за одну неделю его сделали.»

И на покосе аккуратнее их стогов нет в округе.



В семье любят книги. Нина, сестра читает запоем, да и Олег от неё, судя по всему, не отстаёт.
«Нинка из книг носу не высовывает. Много за лето их перелопатила. Мама её предупреждает, что она зрение себе испортит. Согласен. И я читаю, но не столько же. Зимой, в основном. Сейчас – Бальзака. Двадцать четвёртый том. Статьи разные. И о Мольере. Интересно. Раньше читал о нём Булгакова. «Жизнь замечательных людей». И самого читал – Мольера. Здорово. Люблю французскую литературу. Да и английскую. Испанскую. И нашу тоже».

Родители читающие

« Читать, писать умеют, правда, оба. Прошлой зимой читали «Тени исчезают в полдень». А позапрошлой – «Тихий Дон». Папка читает вслух, а мама слушает, при этом вяжет что-то или штопает. После меняются ролями. Папка уж так сидит тогда, без дела – слово боится пропустить. По слогам. Как первоклашки. «Гри-го-рий в-стре-тил-ся с ав-ст-рийцем вз-глядом». Переживали. Вечера ждали с нетерпением: они – чтоб чтение продолжить, а я – податься в клуб на танцы. Не мог присутствовать при этом действе – ком к горлу сразу подступал. Не от событий книжных. От чего-то»

Любит Олег свою Ялань, всё ему здесь мило.
"Моя бы воля, всю жизнь бы тут, на берегу Кеми, прожил. Уж очень нравится мне. От половодья вешнего до ледостава – уж и особенно. Тут, на яру, и дом себе построил бы – и в половодье не подмоет – яр в этом месте Кемь уже не точит, отклоняясь. Зимой – красиво до восторга; в морозный, ясный день – розовый пар над иорданями зелёными и беспокойной, но беззвучной полыньёй клубится; на Камне против лес в снегу; и тихо-тихо...
Вода течёт – откуда-то, куда-то, – глаз от неё не оторвать – так же, как пламя, завораживает. И что особенно – ей до меня нет никакого будто дела; и что-то знает будто, что не знаю я.
Мальки бликуют серебристыми боками – хватают что-то.
Ондатра плавает вдоль берега. Меня не слышит – не боится.
Сижу. Привычно. Как хорошо, что я родился здесь – в Ялани.»

Олег перешёл в десятый класс, и в это же время его настигла любовь. Влюбился он в девочку из соседней деревни, Таню. И так хорошо пишет Аксёнов об этом, что от строчек, посвящённых этой юной любви, не отказался бы и Бунин. Но Таня не дождалась Олега из армии. А вот Галя Бажовых, мне кажется, обязательно бы дождалась. Олегу она нравится.

« Но мы знакомы с ней чуть не с рождения, с яслей, и отношусь я, как к сестре»


Но не всегда, как к сестре.


«Там же вдруг, возле ворот, поймал себя на мысли: хочу её, Галю, поцеловать. И не в щёчку, как обычно, когда с чем-нибудь поздравляю – с Новым годом или с Днём рождения. А в губы. Странно. Надо с этим разобраться, на корню это пресечь. Сам над собой теряю управление.»


А ведь в это время он уже встречается с Таней.
Или вот это, тоже о Гале

«Дошли. Возле ворот постояли. Умная. «К душе» – Марфа Измайловна бы так сказала. К сердцу» – вернее было бы сказать. А проще: нравится мне Галя. «Глянется», по старорежимному. Можно во многом ей довериться – не выдаст; в том, что девчонке можно рассказать, – поймёт. Не днём проверено – годами. Смотрю, вон – стройная. Вот и – коса. А уж глаза – дал промах, только что задержался больше обычного на них вниманием и провалился – как в сквозные. Серого там почти и не осталось – одни зрачки-то, в тонком ободке. Как в омут, в них не затянуло бы. Это я так, лирически преувеличил. Но – как от пропасти – чуть всё же отступил.»


Роман понравился, но я бы не возражала, если бы поменьше было бы о соседе- дедушке Иване и его жене Марфе Измайловне, их довольно длинных диалогов, или просто воспоминаний Олега о том, что они говорят, данные супруги, в разных жизненных ситуациях. Хотя, возможно, я не права, и автору они были необходимы.

Немного об авторе.


Василий Иванович Аксёнов родился в 1953 году в селе Ялань Енисейского района Красноярского края. Родовыми корнями связан с енисейским казачеством и поморами. В 1982 году окончил отделение археологии исторического факультета Ленинградского университета.
В 1980-х годах был активным участником литературного андеграунда, членом творческого объединения литераторов «Клуб-81». Занимался научной деятельностью, участвовал в археологических экспедициях, работал дворником, грузчиком, пожарным. Является членом Союза писателей Санкт-Петербурга.

Первые публикации появились в 80-х годах. В 1990 году вышла книга «День первого снегопада» (изд-во «Советский писатель»), в 2004 году — «Солноворот» (изд-во «Амфора»).
С 1974 года живет и работает в Петербурге.

В 1985 году получил Премию Андрея Белого. При вручении премии на пожелания писателя Бориса Иванова выйти «за пределы деревни и за околицу деревенского языка». Аксёнов ответил, что пользуется тем материалом, который ему более знаком, и главный интерес его «не в социальности, а в самом человеке и в его одном из самых важных вопросов — вопросе о смерти и отношении к ней.

В московском театре им. Маяковского сейчас готовится к постановке спектакль по "Десяти посещениям моей возлюбленной".

Ольга Фукс написала в «Экран и сцена», спецвыпуск № 1 за 2014 год  "Василий Аксенов создал особый стиль, своего рода “деревенский постмодернизм”. Он препарирует язык слой за слоем, приглашая нас понаблюдать за процессом растворения терпких архаизмов в “глобальном” русском языке (“Яму гумагу кто-то настрочил... добропыхатель”, – говорит, например, о Емельяне Пугачеве, как о старом знакомом, дремучий яланский дед Иван)".