Побелка печи. Санькины истории 10

               
       Подходило время майских праздников, и деревенский  народ принимался за мелкий ремонт в собственном хозяйстве, чтобы праздник ощущался  не только на улице, но и в домах.
         Кто-то ремонтировал ставни и рамы окон, подкрашивая  их новой краской, кто-то подправлял забор и ворота, покосившийся за зиму, а в домах основное внимание уделялось русской печи.  Мужчины чистили её внутренности, трубу,  залезали на крышу, чтобы подправить  «выдру»*.  Женщины подмазывали глиной сбитые углы  и трещины, а после просушки белили её гашёной известью. 
        Всю работу по чистке печи Санькин отец проделал ещё вчера, тогда же мать подмазала глиной в нужных местах и оставила её сохнуть. Пятнистая глиняными заплатами  печь с открытым «окном шестка»* стояла почти у самой стены, а рядом на полу сиротливо прижался   к ней «лицевой щиток»*. Она стояла не вплотную к стенке,  вокруг неё можно было  обойти - это позволяло воздуху равномерно разогреваться и распределяться по дому.
       В этот день Санька в постели долго не валялся. Родители  уже  были на улице и поэтому следить, как ребёнок кушает,  было  некому. Завтрак, проглоченный практически на ходу, с недовольным урчанием провалился в желудок. Не уделяя этому  внимания, Санька скоренько направился на улицу.
       У сарая мать уже приготовила  для работы ведро,  в него насыпала  чуть больше половины  негашёной извести, приготовила крышку и палку для замешивания. Осталось только залить водой.
 - Мама, а можно я принесу воды? - высказал просьбу Санька  и, не слушая ответа,  с маленьким ведёрком в руках  бегом отправился за дом к ручью. Наполнив его, он так же, почти бегом, принёс его и, с чувством выполненного долга, поставил перед матерью.  Мария с улыбкой посмотрела на сына.  Вода также была  приготовлена, но Санькина,  конечно,  пошла в ход первой.
       Мать аккуратно залила водой известь, быстренько перемешала всё палкой и долила ещё, практически  до верха. Санька внимательно и с интересом  наблюдал за всей этой процедурой. Затем,  накрыв  ведро крышкой и, взяв сына за руку, она отошла метра на три в сторону, и тут-то началось самое интересное.
        В ведре вдруг что-то  заворчало, забурлило, послышались похожие на выстрелы  хлопки, крышка задребезжала и начала подпрыгивать,  из-под неё  повалил:  то ли пар, то ли дым.  Снова раздался сильный хлопок и крышка, сказав дребезжащее «дррреньк», спрыгнула с ведра и радостно  откатилась в сторону.
Известь в ведре кипела, разбрасывая во все стороны белые горячие брызги. Санька с удивлением наблюдал, как жидкость в ведре без огня  кипела сама по себе.
      Процесс  продолжался минут пять-шесть. Пуская пузыри, известь  ещё некоторое время  пошумела, потом она, как бы вздохнув  последний раз,  пыхнула и осела. Ведро явно было горячее, от него исходило ощутимое тепло, и поэтому попытка Саньки потрогать его была строго пресечена матерью.
  - Сынок, не трогай ведро, оно очень горячее, можно обжечься. Пусть остынет,  а побелкой займёмся после обеда, -  проговорила Мария и, прикрыв ведро крышкой, поставила его ближе к сараю.
        В этот день послеобеденного сна у Саньки не было. Предстояла побелка печи, а спать на сеновале он категорически отказался, заявив, что  там мухи кусаются и  вообще - сено там колючее. Мать махнула рукой и со словами:
- Ладно, будешь мне помогать, -  занялась подготовкой к работе.
        Большой маховой кистью, изготовленной отцом из мочала, мать приступила к побелке. Работу она начала с «разделки»*, затем побелила саму трубу, лицевую часть печи и  перешла к «перекрыше»*.  К вопросу о помощи Санька  подошёл со знанием дела. Он внимательно следил за работой матери, а если замечал какие-то огрехи, тут же указывали на них пальчиком, и со словами:
- А здесь не побелено, - отходил в сторону, заложив руки за спину.
        Брызги  от кисти  попадали и на Саньку, но он  терпеливо их сносил, размазывая побелку по лицу. Вскоре  без смеха на него невозможно было смотреть. Похлопывая ручкой по высохшим местам,  он проверял качество работы, но не это было главным для него - ему очень нравился запах свежей побелки, он словно  притягивал малыша.
        Не удержавшись,  Санька лизнул побелку, вкус был не противным, а даже в какой-то степени приятным.  Лизнув снова, он  колупнул ноготком и попробовал уже маленький кусочек. Колупнул ещё раз, тоненькая пластинка побелки отслоилась и малыш, убедившись,  что мать не видит, быстро отправил её на язык - это почему-то было вкусно.
- Сынок, ты что  делаешь, ты зачем извёстку в рот берёшь? - раздался испуганный голос матери. Мария оказалась  свидетелем того, как Санька, отколупывая пластинки побелки, отправлял их в рот, при этом смакуя, как конфету.
- Прекрати сей час же, - строго проговорила Мария и решительным шагом направилась к сыну.
        Малыш испуганно отдёрнул руки от стенки, где так заманчиво отслоилась очередная пластинка побелки, и спрятал их  за спину, но перепачканные  губы и лицо красочно указывали на  проделку сына.  Мария сначала прыснула, а потом, не удержавшись, уже засмеялась в голос.
          - Мама, ну ты только попробуй,  это же вкусно, - пролепетал Санька, не понимая, чем он смог так огорчить, а потом и развеселить свою  мать. Он сделал было обиженное лицо, но она так заразительно смеялась, что и он, не удержавшись, тоже рассмеялся…
         Позже соседская бабка  разъяснила Марии, что Саньке просто не хватает  кальция, а в извести его более чем  достаточно… 

 
выдра* - расширенная часть трубы, выступающая сразу над кровлей.
окно шестка* - основной проём в передней части русской печи.
лицевой щиток* - деревянный или металлический щит для закрывания окна шестка.
разделка* - верхняя часть трубы под самым потолком.
перекрыша* - лежанка печи.
               
                10. 09. 2014г.