Непримиримые

Алкоголикам, наркоманам, другим зависимым
                и созависимым посвящается.


                Непримиримые
                Повесть


                Пролог


       В Северных землях  последнее время было неспокойно. Всё чаще и чаще приграничные территории бывали охвачены огнём. Шла война. Война не открытая и потому коварная. Не было прямых нападений и атак на прифронтовые территории непримиримых. Не было и широкомасштабных фронтовых операций. Случались отдельные стычки, но они никогда не перерастали в масштабные военные действия. Враг зачастую действовал изподтишка, подло и тайно. Когда скрытые угрозы становились наиболее опасны, тогда небо на границе было всё от края до края охвачено кровавыми всполохами. И они бывали настолько сильны, что казалось, небо скоро разорвётся пополам. Лихорадило и народ. Всё больше и больше людей уходило туда, откуда никто ещё не вернулся сам. Уходили открыто через линию фронта в сторону Города Неоновых огней. Народ сдавался в плен. И сдавался добровольно. Нет, конечно, на решение людей влияла масса факторов, факторов хоть и косвенных, и иногда определяющих, но…   
 

                Глава 1. Прорыв


       Ветер спрыгнул с обрыва в довольно глубокий овраг. Здесь была вода. Он жадно пил воду из бьющего из-под земли ключа и не мог напиться. Восьмые сутки он прикрывал отход ведомых. Ведомые это те, кто захотел вырваться из плена дурманящих. Первый шаг ведомые делали сами и, потом их подхватывал один из рубгаров. Рубгары, отдельная каста непримиримых. Особый род войск сродни спецназа. Самый опасный для дурманящих. Тоже своего рода спецназ, только со стороны врага. Вырваться из лап дурманящих у ведомых нет никаких шансов. Но Всемогущий Бог слышит вопль пленённых желающих истинной свободы и тогда в дело вступают силы непримиримых. Тогда у ведомых появляется шанс. Всеблагой Бог посылает к ним одного из рубгаров, который как проводник обеспечивает их переход к своим. Во время перехода за ведомых идёт смертельная битва. Дурманящие просто так их не отдают. Рубгар, приняв ведомых у западных врат Города Неоновых огней, должен довести их до первого рубежа обороны непримиримых, перейти линию фронта и сдать ведомых тылам. Потом уже окрепшие они и сами встают в ряды непримиримых на битву с дурманящими. Правда, встают не все. Кто-то продолжает жить среди непримиримых, никак не проявляя себя. Так сказать, не вмешиваясь ни во что. Сродни, «моя хата с краю». Кто-то сознательно и добровольно уходит назад к дурманящим. Силой задержать невозможно. Не потому что таковы правила, а потому что бесполезно. Воля, она свободна у всех. Но кто-то пополняет и ряды рубгаров. Эти самые опасные. Элита. Самые непримиримые из непримиримых.
       Наверху треснул сучок. Ветер вынул из ножен солекс, меч, выкованный и заточенный особым способом и, приготовился к нападению. Двое дурманящих спрыгнули в овраг. Один остался стоять на месте, другой подошёл ближе и достал прерыватель. Прерыватель, оружие дурманящих способное прервать течение событий и вызвать коллапс в сознании рубгара. Было, правда, одно но. Действовать на уничтожение прерыватель начинал при условии, если рубгар сам сдаст рубежи своей обороны. По лени или невнимательности, или, что самое страшное, добровольно. Одним словом Ветер понимал, что сейчас начнётся атака на сознание. Прерыватель загорелся голубоватым светом. Из него в сознание рубгара потекли картины из прошлой его жизни у дурманящих. В своё время он жил у них довольно долго. Даже получил звание невозвращаемого, дающего особые привилегии. Потом его жена, его половина стала непримиримой, вымолила его и, Бог даровал ему желание первого вопля, ту твёрдую решимость, которая и позволяет сделать этот первый шаг, первый вопль о спасении. Ветер тогда выдохнул свою первую молитву к Богу: Господи помоги, погибаю, и один из рубгаров, Ветер даже уже не помнил его лица, вывел его к своим. Впоследствии Ветер стал непримиримым, а потом стал и рубгаром.
       Выставив заградительные образы, Ветер внимательно смотрел на дурманящих, чтобы не пропустить начала физической атаки. Когда они поймут, что прерыватель не пробьёт защиту, тогда…
       Ох, как не желал Ветер этого «тогда». Прерыватель в лапах дурманящего переливался голубоватым светом. Свет завораживал и рубгар прекрасно знал об этом. Этот неоновый голубоватый свет вводил в состояние прострации и эйфории, если смотреть на него. Ветер не смотрел. Сейчас у него было несколько минут, чтобы просканировать глубины событий, и он использовал эти драгоценные минуты для дела. В этот раз группу ведомых из четырёх человек вели четверо рубгаров. Причём вели один в один. Приняв их у Западных врат вражеского города, они разделились. Ветер прикрывал отход всей группы. Вёл ведомых Карий. Ещё двое, Подлец и Бугай, должны были обеспечить проход через линию фронта и шли в километре впереди. Вот эти-то двое и были призваны принять на себя первый и основной удар при переходе линии фронта, и вполне возможно могли погибнуть. Хоть это и случалось крайне редко, рубгара практически невозможно было убить известными дурманящим способами, но случаи были. В основном, но крайне редко, рубгар бывал снова пленён дурманящими. И, как правило, по свободному выбору, добровольно. Сдавался в плен сам, и это было сродни его гибели.
       Ветер просканировал пути. В группе пока всё в порядке. У него тоже не особо проблемно, если только кроме двоих дурманящих здесь внизу, наверху оврага не спрятались ещё двое.
       Прерыватель у дурманящего засветился красным светом. Это означало, что защита рубгара не сломлена.
       «Всё, сейчас начнётся», - подумал Ветер и левой рукой нащупал кресало. Дурманящий, что стоял поодаль вдруг хрипло проговорил: - Сегодня тебе будет нелегко Ветер. Сегодня день твоего разрыва. Сегодня ты наш.
       И взмыл вверх. Атака началась с двух направлений. С воздуха и в лоб. Ветер рубанул мечом пространство впереди себя и вбросил туда кресало. Теперь у рубгара была «свеча». «Свет свечи» не даст дурманящим напасть со спины. Рубгар, отразив первый натиск, сам ринулся в атаку. Это были отменные бойцы. Ветер понял, что сегодня что-то произойдёт.
       Дурманящим чтобы одолеть рубгара, нужно было пробить его внешнюю оборону. Потом как обычно в ход снова шёл прерыватель. Но сейчас солекс был для них непреодолимым препятствием. Крутясь словно волчок, Ветер отражал атаки дурманящих, которые напирали с какой-то просто неимоверной силою. Неожиданно он почувствовал лёгкий толчок в сознании и быстро просмотрел события. На основную группу напали. Вдвое превосходящими силами, дурманящие атаковали ведомых. Ветер стал понимать, что на этот раз ведомые были крайне важны для дурманящих. Видимо кто-то из них мог стать в последствие рубгаром и их будут отбивать особо. Бугай и Подлец спешно шли назад на подмогу. Карий пока сдерживал натиск один. Всё это пронеслось в мгновение ока в его сознании. Но этого мгновения оказалось достаточно. Ветер пропустил выпад дурманящего. Руки стали ватными. Солекс неожиданно стал так тяжёл, что он невольно опустил его к земле. Краем глаза Ветер заметил, что прерыватель оказался снова в лапах дурманящего и излучал голубоватый свет.
       «Разрыв, разрыв, где сегодня получился разрыв?», - судорожно соображал Ветер.
       Разрыв, это когда рубгар терял контроль и поддавался искушениям дурманящих. Впускал помыслы в сознание. Это всегда плохо. Это всегда разрыв естества рубгара. Разрыв пространственных событий. Собрать обратно можно, но это если есть время. Сегодня времени у рубгара не было. Сегодня шли восьмые сутки, как Ветер прикрывал отход группы, и он просто выдохся. 
       - Я же говорил тебе, что сегодня ты наш, - подошёл к нему вплотную один из дурманящих – Ты не кипятись. Мы не желаем тебе зла. Нам нужен мир с тобой. Тем более Хозяин всё ещё ждёт тебя обратно. Вспомни, как там было хорошо! Вспомни! – громко, срываясь на фальцет, проговорил дурманящий.
       Солекс стал ещё тяжелее. В глазах поплыли неоновые круги, первый признак успешной работы прерывателя.
       «Это плохо», - пронеслось в голове у рубгара.
       - Всевышний, - выдохнул он.
       - Да не слышит Он тебя, - насмешливо проговорил дурманящий – Ты Его раб, а кому нужен уже почти пленённый раб? Выпусти солекс, возвращайся, и мы примем тебя. Хозяин желает тебе только мира. Мир и безопасность, вот основа нашего существования. Вспомни. Вспомни и возвращайся. Становись снова слугой. Вспомни, как это было почётно.
       Прерыватель тем временем всё вбрасывал и вбрасывал губительные, но такие сладостные картины в сознание рубгара.
       - Всевышний! - закричал Ветер, что есть мочи – Всевышний! Помоги!
       Дурманящий наступил на солекс ногой и стал давить его к земле.      
       - Не ори, - шипя как змея, проговорил он – Из-за твоего сегодняшнего разрыва твой Бог не хочет слышать тебя.
       Ветер до боли сжал зубы. По его лицу тёк холодный пот и скатывался по подбородку крупными каплями. Выпустить меч из рук, значит погибнуть и Ветер из последних сил сжимал рукоять солекса. На остальное рубгара уже не хватало. Он вдруг осознал, что конец близок.
       «А, что, может и вправду, ну его лесом? Сдаться и жить как прежде?», - пришла мысль.
       Вместе с этой мыслью по спине рубгара пошёл холодок. Такие мысли приходят обычно тогда, когда прерыватель пробил последний рубеж обороны.
       - По лени, - еле слышно выдохнул Ветер и упал на колени.
       Он распластался по земле, положил голову на рукоять меча, а на его спину дурманящий поставил свою поганую ногу и расхохотался.
       - Ветер, отдай этот поклон Хозяину, отдай, и закончим на этом, ну?! – и придавил рубгара к земле.
       И тут Ветер почувствовал, что с ним кто-то установил духовную связь. Кто-то пробивался к нему через сознание. Кто-то молился за него! Разум рубгара стал светлеть. Мысли стали принимать стройный порядок.
       «Всевышний, я не помню где разрыв. Не помню. Прости. Молю Тебя, помоги!», - и Ветер мысленно склонил свою голову ещё ниже.
       - Каюсь, - выдохнул он.
       Солекс снова стал прежним. Ветер, перекатившись, одним ударом отсёк дурманящему ноги и поднявшись с земли на колени, смотрел в его глаза, глаза, в которых была пустота. Второй дурманящий был сейчас не в счёт. Пока прерыватель держит связь с сознанием рубгара, дурманящий не сможет выпустить его из своих лап. А Ветер сейчас крепко зацепил прерыватель в плену своего сознания. Он держал его посредством своего покаяния. В этом была основная сила рубгаров.
       - Ветер, вам всем всё-равно не перейти линию фронта сегодня, - шипя снова как змея, проговорил дурманящий.
       - Не тебе решать, - и Ветер одним прыжком встав на ноги, снёс дурманящему голову – Заладил, вспомни, вспомни. Помню я всё!
       И двинулся на второго дурманящего. Тот спешно трансформировал прерыватель в какое-то оружие. Через мгновение в лапах дурманящего оказалось копьё на длинном древке.
       «Ага, во значит как. Что-то новенькое. Будем знать», - пронеслась мысль в голове рубгара, и Ветер активировал щит – «Прерыватель теперь не в счёт. Это хорошо», - и он просмотрел события.
       Друзья вели бой с превосходящими силами противника. Поганые попёрли невесть откуда. Карий, Подлец и Бугай с трудом сдерживали их натиск. Здесь надо было заканчивать скорее и спешить на помощь группе. Там было сейчас ох как несладко. Ветер выждал ещё мгновение, последний раз взглянул в пустые глаза дурманящего и ринулся в атаку. Отбив первый выпад, дурманящий устремился верх по склону. Опираясь на своё копьё как на палку, он довольно быстро оказался наверху.
       «Уводит меня», - догадался рубгар.
       - Эй, слуга Хозяина! – позвал он.
       - Я Погар, - отозвался тот, стоя на краю обрыва.
       «Погар, хм, Пегас тоже мне», - усмехнулся Ветер. Вслух же добавил: - Ты не желаешь честного боя?
       - Где вы видели честные бои рабы Великого?
       «Где видели? Не видели ещё и, правда. Постоянно надо ждать подвоха от вас. Лжецы. Надо уходить. Не время сейчас разглагольствовать с этим выродком. Не время», - бежали мысли в голове у рубгара.
       - С тобой я разберусь позже, - выкрикнул он и, не оборачиваясь, побежал к своим.
       - Я встречу тебя на границе, - донеслись слова дурманящего.
       «Встретишь, встретишь, Погар. И я тебя встречу. Эх, воды не успел набрать во фляжку», - словно бегущая строка бежала у рубгара перед взором.
       С маху перепрыгивая лесные коряги и, умудряясь каким-то чудом не сломать себе ноги, Ветер нёсся по сумеречному лесу. Не всегда удавалось вовремя среагировать и уклониться, и ветки больно били по лицу. Впереди замаячил просвет. По лязгающим металлическим звукам, он понял, что нагнал группу. Впереди шёл бой. Не медля и не отрываясь на рекогносцировку, Ветер с размаху включился в бой. Окинув взглядом своих, он понял, что ведомых трое.
       - Где четвёртый? – прокричал он Бугаю.
       - Ушёл, - не поворачиваясь, ответил тот.
       - Печально, - рубанул наотмашь Ветер напирающего на него дурманящего.
       Дурманящий издав свистящий звук, завалился набок и затих. Ветер осмотрел ведомых. Двое вполне обычные, а вот третий был похож на ботаника. Щуплый, в больших, несуразных очках, он жался к земле и, ему видимо было нешуточно страшно.
       «Этот точно не боец. Непримиримый из него не получится, тем более рубгар», - пронеслась у него мысль – «Из других двоих кто?»
       Но по тому, как дурманящие атаковали всех одинаково никого, не выделяя, Ветер не мог пока определить, кого надо будет защищать усиленно.
       - Ветер, - раздался окрик Бугая.
       Рубгар пригнулся и, над его головой просвистело копьё.
       «Погар, зараза, он же на границе обещался встретить», - Ветер рубанул пространство, выдернул кресало, теперь было кому прикрыть со спины, и высветил события. На границе начались боевые действия. Сегодня и, правда, было всё более чем серьёзно.
       - Что там? – прокричал Подлец.
       - Нас встречают, но сил мало. Придётся идти на прорыв!
       - Если не сдохнем к тому времени, - ответил Подлец.
       - Сколько у нас непримиримых на границе, прикрывающих выход? – тяжело дыша и махая солексом направо и налево, спросил Бугай.
       - Около дюжины.
       - И верно, не густо, - констатировал Бугай, и они тяжело дыша, встали в кольцо, окружив ведомых.
       Они стояли против десяти дурманящих и смотрели в их пустые глаза. На поляне лежало ещё шесть их поверженных тел.
       - У тебя должок Ветер, - вышел вперёд Погар – До границы ты не дойдёшь. Бейся сейчас!
       - Уходите. Всё-таки я прикрываю, - повернулся к своим Ветер.
       Карий пристально посмотрел на него и вполголоса сказал: - Ты, скорее всего не выйдешь.
       - Я знаю.
       Не тратя больше слов на пустые разговоры, группа растворилась в вечернем сумраке. Они уходили к линии фронта. Там несколько человек из непримиримых пытались обеспечить проход. Проход будет мал и им придётся прорываться. Прорыв, всегда тяжко. Во время прорыва не избежать ранений. К тому же каждый из рубгаров будет своим телом прикрывать ведомых, а это ещё и ещё ранения и ранения не из лёгких. Такую боль не каждый вынесет.
       «На то мы и рубгары», - проводил своих взглядом Ветер.
       Сейчас у него было два варианта: вступить в поединок с Погаром, но тогда кто задержит ораву дурманящих, которые сразу ринутся в погоню? Или биться сразу со всеми, но это было сродни безумию. Был, правда, ещё один вариант. Иной вариант. Его даже третьим не назовёшь. Иной и всё. У рубгара никогда не получалось до сегодняшнего дня. И не факт, что могло получиться сегодня. Нужно было всего-навсего вручить свою волю в руки Всевышнего. Это как раз и было самым трудным, практически не выполняемым условием для него. Тогда нужно будет просто не мешать Богу, а Ветер этого не умел. Выходило, что все три варианта практически невыполнимы.
       «Милости прошу Всемогущий», - Ветер встал на колени и перекрестился.
       По рядам дурманящих прокатился ядовитый смех. Ветер, не обращая внимания на дурманящих, поднялся с колен и, пятясь назад, стал отходить. Дурманящие заулюлюкали своими противными голосами и словно стая голодных волков стали окружать рубгара. Впереди был Погар.
       - Куда ты денешься Ветер. Сдавайся и иди в Город Неоновых огней. Там всё готово к твоему приходу. Там тебя ждут. Там у тебя новые развлечения и старая жизнь.
       - Погибель там и только!
       - Ну, как знаешь, - и дурманящие налетели на рубгара всей стаей.
       Словно в замедленной съёмке кино, Ветер наблюдал, как дурманящие разделились на две группы. Как пятеро уносятся в погоню за группой, а остальные берут рубгара в плотное кольцо. Как искривляются злобой их поганые рожи, и изо рта начинает идти пена. Как Погар поднимает копье, и первый наносит точный и сильный удар. Как звякнув, солекс разрубает копьё надвое, и Погар отступает назад. Потом всё ускорилось, и Ветер, словно каратист танцующий свои ката, вёл бой, уже не думая ни о чём. Ремесло воина, доведенное до автоматизма, сыграло свою роль. Пройти его оборону дурманящие не смогли. Вконец выдохнувшись, они остановились друг против друга и тяжело дыша, смотрели в глаза. Ненависть, словно чёрная птица, витала между ними.
       - Ты один. Нас пятеро. Сдавайся, - коротко проговорил Погар.
       -  Ага! Щас!
       - Шутишь? Ну, шути, шути. Сейчас мы отобьем у тебя всякую охоту к веселью.
       «Знаковый денёк сегодня», - подумал Ветер – «Восьмой день прикрываю отход группы и восемь лет как ушёл от дурманящих. Знаковый».
       - И последний! – прокричал Погар.
       Мысли дурманящие знать не могут, как и предстоящие события. Знать, что будет, может только Бог. Дурманящие знают только то, что уже свершилось и произошло. Правда, могут знать даже, если события свершились далеко от места, этого у дурманящих не отнять. Но сейчас, о чём прокричал дурманящий, рубгару было уже не интересно. Догадался ли он, что думал Ветер, нет, было не важно. Знать мысли дурманящий всё-равно не мог. Рубгар бросился в бой. Погар отскочил в сторону и стремительно взмыл вверх.
       «Погань трусливая», - Ветер, не растрачиваясь на лишние эмоции, рассёк строй дурманящих надвое, заскочил за спину тех поганых, которые были ниже ростом и, использовав их как прикрытие, довольно быстро уложил одного точным рассекающим ударом солекса. Его тело ещё падало на землю, а рубгар уже в мощном прыжке, перелетел за спины двух других.
       «Реальная позиция», - только и успел подумать Ветер.
       Между лопатками больно стукнуло. В голове у рубгара раздался гром и он, выронив щит, опустился на одно колено. Голова кружилась. К горлу подступила тошнота. В суматохе он забыл, что выдернул кресало и поэтому не ожидал удара со спины.
       - Где ты видел честные бои, раб Великого? – ухмыляясь, наклонился к нему Погар – Сейчас я тебя раздавлю Ветер. Мы же тебя предупреждали. У тебя и сейчас ещё остался шанс, или снова к нам, или погибнуть. Выбирай. Нас много.
       Ветер, опустив голову, всем видом показывал, что он скован и тянул время. Ему сейчас нужно было просто отдышаться. То, что Погар попал ему в спину обрубком своего копья, он не сомневался. Велика ли рана и насколько пробита кольчуга? Это был основной вопрос, который беспокоил сейчас рубгара. И тут он вспомнил, где получился разрыв. Ветер сегодня утром допустил в сознание мысль, что он неимоверно крут. Восемь дней к группе не могли подступиться поганые. Он путал следы, отбивал атаки, уводил дурманящих по ложному следу и, всё уже предвещало тайный, достаточно обычный переход группы через границу.
       «Вот тебе и подступились. Да ещё как!», - и Ветер стал читать покаянную молитву.
       - Что ты там бормочешь? – снова наклонился к нему Погар – Да он готов! – обернувшись, радостно прокричал он дурманящим и внезапно замолчал.
       Сзади во весь рост стоял рубгар. Солекс пробив плоть поганого, торчал из его груди.
       - Погань ты, а не Погар, - Ветер с силой выдернул меч.
       Дурманящий как-то неуклюже завалился на бок и затих. Они всегда почему-то в основном заваливались на бок. Ветер, перемещаясь со скоростью барса, словно косой, выкашивал ошеломлённых дурманящих. Рубя налево и направо головы поганых, рубгар продолжал молиться и взывать к Всевышнему. Когда на земле осталось только месиво из отрубленных лап, голов и копыт дурманящих, только  тогда он перевёл дух.
       - Поживём ещё Владыко, поживём. Слава Тебе! – отирая с солекса чёрную кровь поганых, тихо проговорил Ветер, уже понимая, что без помощи Всевышнего не обошлось.
       «Бог верных не сдаёт», - улыбнулся Ветер и повернулся в сторону лесополосы.
       Надо было догонять своих. Одному, без поддержки линию фронта не перейти. А группа только что начала уходить в прорыв. Ветер почувствовал это всеми фибрами своей души. У рубгара было всего несколько минут, чтобы нагнать группу. Ветер рванул что есть силы. Он словно гончая собака бежал по сумеречному лесу и старался не потерять след. На ходу он забросил щит за спину, вложил в ножны солекс и, работая локтями как заправский спортсмен, взяв нужный темп бега, переключил сознание на предстоящий переход. Если до прорыва он не догонит своих, ему придётся оставаться на вражеской территории Бог весть сколько времени. Устоит ли он перед дурманящими, это был вопрос. Говорили, правда, что один из рубгаров когда-то в одиночку перешёл линию фронта, но Ветер мало в это верил. Без поддержки непримиримых обеспечивающих переход это было практически невозможно. Нужно было спешить. И Ветер нарастил темп. Выскочив из лесополосы, он не сразу сориентировался на местности. Далеко впереди алела не ярким светом граница. Там свои. Там линия фронта и ударные силы непримиримых. Но где будет прорыв и куда надо бежать сейчас Ветер понять не мог. Не останавливаясь, он бежал по полю и озирался по сторонам. Вдруг впереди и справа вспыхнул яркий свет, и словно покатился белый шар. Ветер рванул туда.
         Группа только только вошла в фактическую стадию прорыва. Ветер успевал. Но теперь они были видны всем дурманящим на границе и поганые, словно саранча стали стекаться на свет. Ветер видел, что со всех сторон на группу наседают дурманящие.
       «Рано, рано начали прорыв. Почему так рано? Ведь сил не хватит», - Ветер, задыхаясь от быстрого бега, неумолимо нагонял группу.
       Он уже различал отдельные фигуры. Бугай нёс кого-то на плечах. Остальные рубили поганых и, тропа сзади была вся устлана их трупами. Ветер, перескакивая через разрубленные тела дурманящих, на ходу рубанул пространство и вбросил кресало. Он успел. Он догнал своих и снова прикрывал отход.   
       «Будет переход. Будет!», - не успел подумать он, как в бок больно ударило.
       Перекатившись по земле, он, не останавливаясь, побежал дальше. Нужен был «свет свечи», чтобы понять, что это было.
       «Можно выдернуть кресало и на секунду осветить тропу, но тогда кто прикроет со спины? Нет, буду догонять своих. Метров пятьдесят, не больше…», - в глазах рубгара потемнело.
       Упав на четвереньки Ветер, выхаркнул сгусток крови. Сердце стучало, как молот, голова кружилась, и он повалился на землю. В глазах поплыли круги. Ещё до конца не понимая, что происходит, рубгар попробовал подняться. Не тут-то было. Словно подкошенный он снова упал на землю. Ветер бессильно лежал на земле и наблюдал, как впереди огненный шар уходил в сторону границы. Его группа прорывалась к линии фронта и прорывалась довольно успешно. Это рубгар понял по тому, как горизонт пошёл всполохами. Непримиримые уже видели группу и пробивали проход через линию фронта.
       «Вставать! Надо вставать!», - приказал сам себе Ветер.
       Усилием воли, он воткнул солекс в землю и рывком поднял своё тело. Всё ещё нетвёрдо стоя на ногах, Ветер взглянул в сторону границы. Его отсекли намеренно, он это вдруг понял отчётливо. А раз отсекли, значит, его ох как не хватает для прорыва группы. Но это также означает, что прорыв идёт успешно. Им же займутся видимо позже.
       - Что списали твари? – тихо проговорил он куда-то в ночь – Списали гады. Ну, да поглядим ещё, кто кого.
       В боку саднило, во рту был привкус железа, запекшаяся кровь стягивала губы. Ветер расстегнул кольчугу и засунул руку под рубаху, рука была в крови. Два ранения за один день, это было слишком.
       «Кого же мы выводим? Кого? Не иначе как…Кто же он? Кто?», - Ветер как мог, перевязывал свои раны, а клубок света уже скрылся за холмом.
       Стало совсем темно. Кривясь от боли, он натянул на себя кольчугу, осмотрел щит и, выдернув солекс из земли, стоял в нерешительности, всматриваясь в тёмный горизонт. Впереди отчётливо полыхнуло. Потом ещё и ещё раз. Что-то явно пошло не так. Ветер понял, что придётся вкалывать себе «последний шанс». Жуткое, но действенное средство при смертельной опасности. Достав армейскую военную аптечку, он вынул из неё маленький тюбик с иглой на конце и с силой вонзил себе в предплечье. По жилам растеклось калёное железо. В голове прояснилось, ушла тошнота. Рубгар был снова готов к рывку. Правда, это был последний козырь в его битве. Если он не выйдет вместе с группой и не отлежится в военном госпитале, с таким упадком сил, который бывает после применения «последнего шанса», ему на вражеской территории не выжить. Ветер шёл ва-банк. Проверив своё вооружение, рубгар побежал в сторону всполохов. Забежав на гребень холма, он с ужасом обнаружил, что группа бьётся в плотном окружении противника. До линии фронта оставалось каких-нибудь восемьсот метров. Для рубгаров сущий пустяк, если на плечах не виснут ведомые, а их никуда не денешь. Честь рубгара не обсуждается, потому как это честь офицера. Ветер вынул бинокль и стал вглядываться вдаль. Проход по линии фронта был пробит. Непримиримые держали узкий коридор и там тоже уже были потери.
       «Щит, меч», - осмотрел сам себя Ветер – «Ну, да с Богом!», - и стал спускаться вниз.
       Из гущи битвы отделилась группа дурманящих и жутко воя устремилась ему навстречу.
       «Право же, как дети», - ухмыльнулся на ходу Ветер и переложил солекс в левую руку. Он снова забросил щит за спину и активировал пращу. Сейчас с холма спускалась сама смерть. Остановить рубгара сейчас было практически невозможно. Словно жернов, круша всё на своём пути, Ветер «подкатился» к своим. Мельком оценив обстановку, он понял, что дело плохо, Бугай был ранен и едва стоял на ногах. Подлец перевязывал «ботанику» глубокую рану на груди. Карий с перекошенным от бешенства лицом отбивал атаку дурманящих.   
       - Двинулись, двинулись, - прокричал Ветер и стал отсекать от группы напирающих дурманящих.
       Давая короткую, но такую необходимую сейчас передышку своим товарищам, он тем самым спасал им, да и себе самому жизнь. Захлебнувшийся недавно прорыв группы снова получил шанс. Они начали своё движение. Ветер как раненный волк метался между двух фронтов и рвал дурманящих на части. Кровавое месиво застилало глаза. В руках рубгара всё сейчас было смертельным оружием. Короткий взмах меча и, очередная голова поганого покатилась по земле. Разворот и щит с размаху, словно нож циркулярки разрезает двоих дурманящих пополам. Выпад и сразу взмах пращи, падает дурманящий впереди.
       Боковым зрением Ветер видел, что Бугай, вколов себе «последний шанс», взвалил «ботаника» на плечи и рванул вперёд к линии фронта, Подлец встал в арьергард, Карий пробивает проход впереди. Они снова уходили в прорыв. До границы оставалась сотня метров. С той стороны, навстречу с боем прорывается отряд непримиримых. Ветер же сдерживал основной натиск. Рубя мечом налево и направо, он, пятясь, отходил назад. Очередной раз отбив выпад поганых, он развернулся и мельком оценил обстановку. Всё! Надо догонять своих. И рубгар подарив напоследок дурманящим меткий выстрел пращи, бросился в прорыв.
       Непримиримые развернулись полудугой и словно в объятия принимали группу прорыва. Вот уже должно было замкнуться их спасительное кольцо. Ветер в прыжке рубанул особо ретивого дурманящего и, когда уже до группы оставалось с десяток метров произошло непредвиденное. Подлец вдруг упал на колени и согнулся пополам. К нему сразу бросилось двое поганых. Ветер неимоверным усилием воли прыгнул и в прыжке, сверху, разрубил обоих одним ударом меча.
       - Не спать! – взвалил Подлеца на плечи рубгар.
       - Уходи сам! Мне не выжить! Стрела. Ядом твари задели! – уже заплетающимся языком проговорил Подлец.
       - Наши врачи и не такое лечили!
       Удар Ветер не почувствовал. Просто стало холодно как-то сразу. Он повалился на землю. Подлец придавил его своим телом и, ему вдобавок перехватило дыхание.
       - А…а…арр, - рычал как зверь Ветер, пытаясь подняться.
       Силы оставили его и последнее, что он видел, это как замыкается кольцо непримиримых. Со всех сторон на них напирают дурманящие. Отряд отбивается и уходит к границе. Они не бросили двух своих бойцов. Нет. Дурманящие быстро отсекли раненых рубгаров, так стая волков отсекает раненое животное, от отряда и, непримиримым оставался один выход: спасать тех, кто рядом или погибать всем вместе. Подлец захрипел. Ветер последним усилием воли повернулся к нему. У Подлеца изо рта шла пена.
       «Не жилец», - подумал Ветер и потерял сознание.




                Глава 2. Враги



       Ветер открыл глаза и увидел отливающее иссиней белизной небо. По небу плыли белые пушистые облака. Небосвод слегка покачивался перед его взором и он, покачиваясь, словно младенец в люльке, плыл за этим синим, пресиним небом с белыми облаками. Его явно несли на носилках. Ветер хотел посмотреть, но приподнять голову или даже повернуть её не было никаких сил. Сказывалось действие «последнего шанса». Сколько ещё он будет находиться в таком беспомощном состоянии, мог бы сказать врач из военного госпиталя, но здесь был не госпиталь так, что…
       Носилки поставили на землю. Сразу накатила тошнота.
       - Ну, ты как? Дышишь? – сверху на него смотрел Подлец и улыбался.
       - Живой, - только и выдохнул Ветер.
       Как же он был рад, что друг выжил.
       «Но как?!», - пронеслось у него в голове.
       - Данила помог, - словно угадав мысли, кивнул головой куда-то в сторону Подлец.
       - Привет, я Данила, - наклонился над ним довольно крепкий паренёк.
       Ветер чуть заметно кивнул и закрыл глаза. Снова накатила усталость, и он провалился в сон. Проснулся он уже, когда стемнело. Рядом горел костер, и блики от языков пламени создавали сюрреалистическую картину вокруг. Теперь Ветер смог повернуть голову. Данила и Подлец сидели около костра и негромко переговаривались, смотря в разложенную на коленях карту.
       - Здесь в прошлом году был тоннель, - тыкал пальцем в карту Данила.
       - Это не тот ли тоннель, в котором завяз Странник?
       - Нет. Там вообще, не понятно был ли тоннель. Никто до сих пор достоверно не знает, как он вышел.
       - И вышел ли вообще? - подал голос Ветер.
       - Смотри, очнулся, - повернул к нему ухмыляющуюся физиономию Подлец.
       Ветер приподнялся с носилок. Было заметно лучше. Он даже смог сесть.
       - Он вышел. Я точно знаю, - уверенно проговорил Данила.
       - Откуда знаешь?
       - Хм…знаю.
       Ветер на четвереньках пополз к костру. Данила и Подлец сначала смотрели на него, выпучив глаза, потом повалились на землю и первую минуту их сотрясали только конвульсии. Сказать, что после непродолжительных конвульсий, лес разразился громовым хохотом, ничего не сказать. Это был отменный, армейский ржач. Они катались по земле и не могли успокоиться.
       - Тише вы, гады кругом, - Ветер прилёг у костра.
       - Мы ох..ох..охранение выставили, - сквозь приступы смеха пролепетал Подлец.
       - Кто ещё с нами?
       - Не кто, а что, - перестал смеяться Подлец – Данила здесь давненько прохлаждается. Забрал у убитого, им дурманящего прерыватель. Раскурочил его и…
       - Классные штуки собрать удалось, - Данила подал рубгару какую-то коробочку.
       Ветер повертел в руках ничем не примечательную коробку из пластмассы и недоумённо вернул её Даниле.
       - И, что?
       - А вот, - Данила подал ему планшет, по которому бегали неоновые огоньки – Зелёные, значит опасности нет. Красные – поганые рядом.
       - Какой сектор закрывает одна?
       - Десять на пятьсот метров.
       - Ого!
       - Не ого, а всего четыре штуки нас сейчас прикрывают от лишних глаз.
       - И ушей. Ну, есть что ли, давайте, - Подлец поставил рядом дымящийся котелок.
       Некоторое время ели молча. Ветер жадно проглатывал кусок за куском. Организм восстанавливался и требовал своё. Похлёбка была просто объедение. Грибы, какие-то незнакомые коренья, их вкус напоминал чем-то репу, ещё что-то непонятное, но было так вкусно, что скоро стало неважно из чего сделан этот супчик. Ветер через край допил остатки, вытер тарелку пучком травы и достал свой походный хронометр. Без памяти он как, оказалось, был пять долгих суток, и всё это время они уходили от погони. И всё это время его несли на носилках, считай, что на руках.
       - Мы где? – подал Ветер карту Даниле.
       - Здесь.
       - Но это, же считай сто шестьдесят километров от линии фронта.
       - Иначе было никак Ветер, - подал голос Подлец – Нас крепко обложили. Если бы не Данила…
       - А ты кто? – вдруг в лоб задал вопрос Ветер.
       Данила с Подлецом переглянулись, но Данила, нисколько не обидевшись, ответил: - Данила Иванов, группа дальнего охранения, свободное патрулирование. Сейчас обеспечиваю наше прикрытие.
       - Ветер, - подал руку рубгар.
       И добавил: - Не слышал о таких.
       - Слышь Ветер, тебе какая разница! Если бы не Данила…
       - Просто не понятно почему…
       - Без проблем, - прервал его Данила – Подлец просто не спрашивал я и не говорил. Дальнее охранение, строго законспирированное подразделение для особых миссий. При прорыве всегда кто-то из наших находится рядом на случай…Ну, вот как ваш случай. Вас-то, как звать величать?
       - Подлец и есть подлец. Чего величать?
       - Нет, а почему подлец-то? – развернулся к нему Данила.
       - Наркоман конченный…был…сейчас просто наркоман. В трезвости, правда, давно. Был подлецом последним. Потому и Подлец.
       - А ты Ветер, тоже «просто Ветер»?
       - Олег я, - рубгар опустил глаза.
       - А Ветер почему?
       - Раньше носило, ох и носило! Да и сейчас штормит ещё.
       - Ладно, Степан я, - подал голос Подлец.
       - Ну, вот и познакомились, наконец, - Данила поднялся, потянулся до хруста в могучих плечах и добавил – Олег и Стёпа значит. Позывные Ветер и Подлец. Так пусть будет.
       Данила всем своим естеством излучал командирский вид. И Олегу как раз это не нравилось. Он всегда был сам по себе. Условно конечно сам по себе, но никогда над ним не было командиров. Своим командиром он признавал только Бога. Оттого и добродетель послушания была ему мало
доступна. И смирение надо сказать тоже. А сейчас видимо надо было решить вопрос с подчинением.
       - Командир, - толкнул в бок Степана Олег, показывая пальцем на Данилу – А нам теперь в рядовые что ли?
       - Да, ладно, - спокойно отреагировал Подлец – Кто ведет, тот и тропу торит.
       - Данила, - позвал рубгар.
       - Да понял я Ветер, о чём ты. В армейских подразделениях, командир тот, кто старше по званию. У нас хоть и нет званий, но есть зато своего рода должности. И ты Ветер рубгар, и ты Подлец тоже, и я рубгар. Возникает вопрос: как быть?
       - Голосование значит? - Степан поднялся, разминая затёкшие ноги – Опять демократия. Иерархии не будет, ничего не будет. Предлагаю по званиям запаса. Я в пехоте служил. Старший сержант запаса.
       - Я в танковых, - ответил Ветер – Тоже надо сказать старший сержант.
       - У меня только военная кафедра института. Лейтенант запаса. В армию не попал.
       - Ладно, Данила. Армия армией, но там учение, а теперь война. В условиях реальной обстановки ты лейтенант действующей регулярной армейской группировки в лице трёх бойцов. Мы - подразделение армейского спецназа. Ты тоже рубгар, но звание у тебя выше. Ты и командир. Не слишком заумно? – Подлец снова сел на землю.
       - Выводи командир, я не против. Тем более, мне ли говорить сейчас. На ноги бы поскорее подняться, - и Ветер попробовал подняться с земли.
       Ноги не слушались. Он почти сразу опустился назад. На лице выступил холодный пот.
       - Сиди, сейчас супчик подействует. Будешь мало мало ходячий. Тихо! – Данила показал на планшет.
       С западной стороны по нему забегали красные огоньки.
       - Идут по периметру, - Данила ткнул пальцем в планшет – Если полезут внутрь периметра, будем срочно сниматься.
       Огоньки уже почти все стали зелёными, как вдруг снова засветились красным и побежали внутрь уже в двух местах.
       - Гаси костёр Подлец, - приказал Данила – Ветер, ты приманка. Посмотрим, что и как. Я обойду с тыла.
       Через несколько секунд на поляне практически ничего не выказывало их присутствие. А через кусты кто-то ломился прямо на них.
       Подлец заполз под корягу и как хамелеон слился с ней. На поляне стало совсем тихо. Ветер выбрал наиболее удобную для атаки позу и притворился недвижимым. Почти сразу же из полесья вышли двое. Ветер боковым зрением видел их. Две тени стояли и не шевелились, видимо осматривались и разведывали обстановку. Потом один из них кругами стал медленно приближаться к рубгару.
       - Ну, что там Хитрый? – подал голос второй.
       В ночной тишине его голос разразился, словно гром с ясного неба. Первый дурманящий, а то, что это дурманящие, Ветер уже понял, зашел тем временем ему за спину и рубгар не видел, что он там делает. По спине рубгара побежал холодок. Всегда проще смотреть опасности в глаза, но не так.
       - Это тот рубгар, которого мы отсекли от прорыва, - прямо над ухом раздался скрипучий голос – А вот где тот который выпал?
       Ветер даже почувствовал противный запах из его рта. Неимоверным усилием воли рубгар лежал и не шевелился.
       - Живой?
       - Живой.
       - Слушай, как он утащил-то его, когда сам еле дышал?
       Из переговоров дурманящих Ветер понял, что о Даниле они не знают и не догадываются.
       - Вставай! – рубгар почувствовал толчок в плечо, - Этот не опасен! Ищи второго! – громко проговорил дурманящий.
       - Надо бы наших позвать.
       - Зачем? Второго я вообще ядом обработал. Он где-то рядом и, по всей видимости, не ходит. Ищи его в кустах. Он здесь. Вставай! – и Ветер ощутил более сильный толчок в спину.
       Рубгар поднялся на ноги и слегка покачиваясь, смотрел на крупного дурманящего.
       - Ха, это ты значит Погара уработал, - злобно проговорил дурманящий – Ну, да я не Погар. Конец тебе рубга…
       Он не договорил, из его поганой пасти торчал клинок Данилы. Ветер обернулся. Над вторым дурманящим уже склонился Подлец.
       - Так, значит, на нас объявлена нешуточная охота, - Данила спешно обыскивал поганого – Уходим.
       - Надо бы маяки снять. Пригодятся, - подбежал к ним Подлец.
       - Не до них. Потом вернёмся. Вперёд, - и Данила первым скрылся в ночной темноте.
       Они бесшумно вынырнули из лесополосы. Крупная луна освещала всё вокруг не хуже фонаря. Впереди маячили спины каких-то существ. Кто из них кто, было не разобрать.
       - Скоро они поймут, что что-то не так и будут возвращаться на поиски своих. Здесь мы их и встретим. Ветер, ты пока всё-равно не боец, схоронись за вон той упавшей берёзой, пращой поработай, Степан со мной. Сигнал к атаке крик совы.
       Ветер, пригибаясь, доковылял до берёзы и залёг. Заметив, что тень от него падает на тропу, он протиснулся под самый ствол и чуть не свалился в довольно крупную яму. Надо было выбираться и искать более выгодное место для атаки, но тут совсем рядом раздались негромкие голоса. Видимо дурманящие уже шли на поиски своих пропавших подельников. Нужно было теперь не подавать признаков жизни, иначе было несдобровать. Он попытался вынуть из ножен солекс, повернулся на бок, грунт ушел, и он с шумом съехал в яму. Среди ночной тиши этот звук был сродни взрыву гранаты. Почти сразу же на ствол березы запрыгнул дурманящий.
       - Это кто здесь? О, да у нас тут рубгар. И видимо тот рубгар, которого мы ищем. Лежать! – властно приказал он.
       Ветер и не думал вставать. К тому же он подвернул ногу. Солекс оказался под его корпусом. Одним словом более беспомощного положения Олег сам себе не пожелал бы. Приходилось снова надеяться на выручку друзей.
       «Не рубгар, обуза», - пронеслась мысль в его сознании и почти сразу же в яму полетела «медуза». «Медуза», приспособление дурманящих для обездвиживания непримиримых. Дым от «медузы» застил глаза и на рубгара сверху слетела сеть.
       «Приплыли», - пронеслась мысль у рубгара.
       Крик совы разорвал пространство, а Ветер лежал в яме и не мог не то, что пошевелиться, глаза открыть. Наверху началась сеча. По звону мечей, Ветер пытался определить, на чьей стороне перевес. От осознания своей никчёмности в данный момент ему было нешуточно противно. Сеть сдавила всё тело и держала крепко. Теперь эту сеть можно было только разрезать солексом и разрезать могли друзья, если выстоят в сечи. Неожиданно всё стихло. Где-то вдалеке было слышно, как ухает филин. Когда ожидание превысило возможности терпения рубгара, в яму кто-то спрыгнул. Сеть никто и не думал резать. Его зацепили на крюк и потащили наверх. В мозгу рубгара тем временем шёл процесс анализа и принятия решения. Решения не было. Глаза открыть, чтобы осмотреться, не было никакой возможности. И по звукам определить тоже. Кто-то сопел рядом и всё, а кто, было не понять.
       «Не нравиться мне всё это», - Олег приготовился к самому худшему.
       Потом удар по голове, и он потерял сознание.
       - Снимай, давай. Режь, - кто-то отдавал приказы рядом с рубгаром.
       Когда сняли сеть и, спала пелена с глаз, Ветер смог осмотреться. Он был в лагере дурманящих. Что это походный их лагерь, он понял по характерным признакам дислокации. Только поганые выстраивали свои порядки таким образом: не заботясь ни о тыловом прикрытии, ни об охране периметра.
       «Хозяева. Они на «своей» территории потому и ведут себя так нагло. Где же Подлец с Данилой? Уж живы ли?»
       - Здравствуй Ветер, - подошёл к нему один из дурманящих – Что не весел?
       Ветер не отвечал. Он судорожно соображал и оценивал ситуацию, и понимал, что дело дрянь. Фортуна сейчас была явно не на его стороне.
       - Я задал вопрос, - повысил голос поганый.
       - Ты кто? – вопросом на вопрос ответил рубгар.
       - А ты смел, однако. Но, впрочем, смелость твоя теперь тебе помеха. Я Грог.
       - Что у вас имена то все какие-то поганые? Сами поганые и имена под стать. Меня откуда знаешь?
       - Ну, поговори, поговори. Посмотрим, как ты запоёшь, когда твоих друзей притащим. Они всё вокруг по дебрям лазают, тебя отбить будут пытаться. Я бы на их месте бросил тебя Ветер. Тут мы их и возьмём. Откуда говоришь, знаю? По последним событиям, кто ж тебя не знает.
       - А не замучаетесь двух рубгаров пеленать? - и Ветер получил в ответ крепкую зуботычину.
       В голове зашумело. Схаркнув кровь, он дерзко посмотрел в глаза дурманящего. Грог ухмылялся.
       - Сейчас рядом с тобой рубгар поставят прерыватель и к утру, ты сам, добровольно подпишешь прошение на возвращение. Это я тебе говорю, Грог, - и он гордо ударил себя в грудь.
       Нужно было готовиться к противостоянию, тяжёлому и нудному. Олег закусил губу и опустил голову. В голове зашумело. Начал действовать прерыватель. Через час примерно пришло первое сомнение о практичности и целесообразности борьбы. Началась внутренняя борьба с самим собой. Ветер пытался заслонить сознание молитвой, но молитва не шла. Прерыватель нешуточно давил на сознание, не давал сосредоточиться и сковывал волю. Здесь мог помочь наработанный навык молитвы, но навык Олег до сего дня так и не наработал. Рубгар он был отменный, молитвенник никакой. Если в реальном бою его защитой был щит и меч, то сейчас его защитой была молитва, а она не шла. Мысли постоянно разбегались в стороны и поймать, и упорядочить их, казалось, не было никакой возможности. В мозгу рубгара крутились только яркие непотребные образы и непристойные помыслы. Сердце отвечало им, воля соглашалась, разум вторил. Ветер вдруг ясно понял, что если его не отобьют друзья, ему конец и от этого осознания в его душе пробежал противный холодок.
       «Сколько прошло времени? Сколько? А если подписать как будто по-настоящему, а потом уйти…но ведь это так и так предательство. Кого ты хочешь обмануть? Ведь…Подпишу, и это будет военной хитростью…Подпишу и, пропал! Край! Конец! Добровольный плен гибель!...А чё будет то? Я же только внешне подпишу, внутри же нет…Кому ты врёшь? Себе уж не ври. Сделка необратима! Терпеть. Терпеть. Терпеть»
       Время неумолимо бежало вперёд. Ветер поднял глаза и увидел, как заалел восток. Начинался рассвет.
       «Днём будет чуть легче…Какой днём? Не надо себя успокаивать. Уже рассвет, перелом в сознании. Терпеть и не сдаваться! Терпеть и не сдаваться!»
       Вместе с первыми лучами солнца сознание рубгара взорвалось цветными сполохами. На тонкой ниточке разум ещё цеплялся за естество, но это видимо были последние усилия воли рубгара. Перед ним возник Грог и протянул планшет с прикреплённым листком бумаги.
       - Развязать руки? Будешь подписывать?
       - Да.
       - Что да?
       - Буду.
       Ему освободили правую руку и всунули в неё карандаш. Олег уже не понимал, что происходит с ним. Воля и разум были почти парализованы. Сознание почти сломлено. Его рука непроизвольно взяла карандаш и потянулась к планшету. Неизвестно откуда на его плечо вдруг сел воробей. Самый обычный. Серый и взъерошенный.
       «Чик-чирик, чик-чирик», - потом вспорхнул и был таков.
       А в мозгу рубгара колоколом отдавалось: «чик-чирик-буммм…», «чик-чирик-буммм…»
       «Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него…», - потекла молитва в сознании рубгара.
       Ветер по памяти читал девяностый Псалом. Рука остановилась.
       - Помочь? – наклонился к нему Грог.
       В ту же секунду карандаш уже торчал из его глаза. Грог завыл как зверь, завертелся на месте, потом упал на землю и стал кататься как шелудивый пёс.
       - Мучить! Пытать собаку! Пытать! – орал он, катаясь по земле.
       Дальше начался ад. Рубгара подняли на дыбу. Боль была невыносимой, но сознание прояснилось окончательно. Всё-таки дурманящие были не особо изобретательны и не мудры. Они сами того не желая помогли Олегу прийти в норму. Когда от боли стало перехватывать дыхание, Ветер закричал. Он орал, что есть мочи. Орал, чтобы преодолеть эту не выносимую боль. Подошёл Грог. На глазу у него была повязка. Он оставшимся глазом буравил рубгара и молчал. Ничего хорошего это не предвещало.
       - Сейчас Ветер тебя снимут с дыбы и положат на разделочный стол. Там с тобой поработает Корявый, - злобно проговорил Грог.
       - Да Воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением…, - Ветер начал вслух читать молитву Честному и Животворящему Кресту Господню.
       Рука непроизвольно потянулась, чтобы перекреститься, путы не дали, но дурманящие неожиданно стали корчиться как от невыносимой боли. Олег понял, что его спасение сейчас в одном: не прерываясь и не переставая читать молитву Животворящему Кресту Господню. Он молился не переставая, а дурманящих выворачивало наизнанку. Подойти к нему они так и не смогли. По лицу рубгара скатывался пот крупными каплями, ноги подкашивались, он то и дело повисал на путах, но остановится, значит погибнуть и Ветер это понимал. Когда солнце начало скатываться к закату, силы совсем оставили его.
       «Ну, вот теперь уж точно конец», - пронеслась мысль и тут же другая: «Возложи на Господа печаль свою и заботы твои, и он поможет понести их»
       Солнце скрылось за горизонтом. Его последний луч дал прощальный всполох, и наступили сумерки. Дурманящие стали подниматься с земли.
       «Налетит сейчас, шакальё», - печально подумал Ветер и выдохнул непроизвольно: - Господи, помилуй.
       Этот сердечный, из глубины души выдох спас его. По краям встали светлые, едва различимые, почти прозрачные фигуры. Дурманящие остановились и зашипели как змеи: - Он нашшш…
       Фигуры молчали. Дурманящие дальше не шли и стояли поодаль. Началось совсем другое противостояние. Иное. Ветер, видя, что поганые не лезут и не пытаются предпринять никаких действий, устало склонил голову на грудь. Пелена сна заволокла сознание, и он крепко заснул. Снилось ему, что он плывёт на лодке по какой-то реке. Кругом плещется рыба, и играют солнечные зайчики на гребнях небольших волн. А он плывёт по течению без вёсел. И так ему хорошо, так спокойно…
       - Ветер, Ветер очнись, - кто-то хлестал Олега по щекам.
       Он устало разлепил заспанные глаза. Было утро. Подлец распутывал его руки.
       - Думали, не успеем, - мельком посмотрел он на Олега – Дурманящие-то куда делись? Мы подмогу с собой привели. Биться думали серьёзно, а тут нет никого. Ты живой и здоровый. Ну, и, дела. Рассказывай, - и Степан сел рядом с Олегом на землю.
       Ветер оглядел собравшихся. Рядом с Данилой стоял парень крепкого телосложения, поодаль ещё один, ещё дальше щуплый подросток.
       - Этот тоже биться пришёл? – кивнул в сторону подростка Ветер.
       - Этот…Так это тот, который смылся. А, ты ведь его в лицо не видел. Ну, это тот, четвёртый наш.
       - Как и где подобрали? Или силой?
       - Сам подошёл. Как челнок туда-сюда, туда-сюда. Ты уж определись окончательно или с нами, или всё-таки к дурманящим, - прокричал язвительно Подлец подростку.
       - А он везунчик, - Данила присел рядом – Один столько времени шлялся и ни на один патруль дурманящих не наткнулся. Ну, ты как?
       Ветер рассказал, как всё было. Наступила тишина. Никто не хотел прерывать молчание. Все видимо переваривали услышанное. Потом Данила почесал в затылке и проговорил: - Дааа, делааа…
       - Мы тоже пока отбивались, тебя проморгали. Потом петляли и искали подмогу, потом искали лагерь этот. На рассвете и хотели тебя освобождать, а дурманящие вдруг смылись все разом. Теперь понятно почему. Богом ты в макушку поцелованный Ветер, - и Данила дружески потрепал Олега по голове.
       - Теперь куда? – спросил Олег, растирая затёкшие руки.
       - Слона с Бобром проводим. Они за ведомыми шли. Отклонились от маршрута благодаря нам. Теперь нагонять надо. Право же зоопарк прямо какой-то, - и Данила широко улыбнулся.
       Ветер подошёл к рубгарам, пожал крепко им руки и молча, кивнул в знак благодарности. Потом подошёл к подростку, посмотрел сверху вниз и довольно, резко произнёс: - Решил?
       - Решил, - потупил глаза подросток.
       - Ты когда успел-то к дурманящим попасть? Ведь сопля же ещё.
       - А, - махнул рукой паренёк – Отец бизнесмен, мать по фитнес клубам, да по шопингам, я как дерьмо в проруби, сам себе, никому не нужен. Как сказал психолог, к которому меня водили, я смысл жизни потерял, или не обрёл вовсе, или как это там, а во, вспомнил, заниженная самооценка.
       - Да какая там самооценка, - подошёл Подлец – Никому ты не нужен был. А где любви нет, там быстро заменитель находится. Я по себе знаю. Избалованный, да недолюбленный ты наркоша. Так?
       - А вы дяденька, откуда знаете?
       - Сам оттуда вышел. Потому и знаю. Что решил? – уже строго повторил Степан.
       - С вами пойду.
       - Куда пойдёшь? Мы вот, например, к Неоновому городу сейчас двинем Слону с Бобром помогать.
       - С вами до дома.
       - Ну, ладно коли так. Только смотри, последний раз ты переметнулся. У нас не безграничное терпение.
       - И у Бога тоже, кстати, Игорёк, - подошёл Данила – Снимаемся.
       К вечеру они уже были у Неонового города. Город переливался радужным светом и манил к себе. Ветер заметил, как загорелись глаза у Игорька. Парень был весьма и весьма ненадёжен. За ним нужен был глаз да глаз.
       - Мы вот здесь шумнём, отвлечём дурманящих на себя, вы спокойно ведомых встретите. Потом мы спешно отойдём, уведём их за собой, оторвёмся и пойдём к границе. Вот здесь будем вас ждать, а там как Бог даст, - Данила свернул карту.
       Слон и Бобёр растворились в сумерках. Ветер расправил плечи, потянулся, словно гепард перед прыжком, он снова был в форме и он снова был сама смерть для дурманящих. Его тело уже истосковалось по настоящему делу. Как застоявшийся скакун, он только ждал приказа командира. И приказ не замедлил себя ждать. Потом они наделали много шума у ближайшей сторожевой башни, дождались, когда дурманящие ринутся в атаку и стали уводить их вглубь сумеречной чащи. Сбросив со своих плеч погоню часов через шесть, они на марш-броске пошли к границе. Игорька приходилось то и дело «брать на буксир». Это когда один из рубгаров почти, что тащил его на себе. Через двое суток они прибыли на место дислокации. Теперь оставалось только ждать прибытия группы Слона. Даниловы маяки они так и не успели тогда снять и, теперь нужно было выставлять живое охранение. Первым в караул заступил Ветер. Он стоял «на часах» и вспоминал события последних дней, от которых веяло нереальностью. Что-что, а такое происходило с Олегом впервые.
       - Однако живём Владыко Твоей милостью, - тихо проговорил Ветер и перекрестился.


                Глава 3. Хохол


       Ветер стоял в карауле и его одолевали нелёгкие думы. Было так тихо, что казалось, нет никаких военных действий повсюду. Линия фронта была в трёх километрах на восток, на западе же солнце медленно садилось за горизонт. Тени стали длинными и тянулись своими щупальцами в сторону границы, словно стремились таким образом прорвать оборону непримиримых.
       «Оборону не прорвёшь. Да и надо ли это дурманящим? Скорее всего, нет. Им хватает тех, кого они обманом уводят к себе. Так и я давным-давно ушёл словно телок. Красивой жизни захотелось, а тут сразу на тебе, получи, самая что ни на есть настоящая красивая жизнь. Только потом от этой красивой жизни чуть не помер. Сейчас все оправдания – лепет детский. А тогда и «заниженная самооценка» и «меня никто не любит», и «меня никто не уважает». Это не оправдание. Причин много недуга, только вот следствие всегда одно. Болезнь и грех. Вернее сначала грех, потом болезнь. А как себя бывало жалко. Ох, и бывало», - Ветер осмотрел окрестности в бинокль.
       Место для базирования они выбрали удачное. С юга их прикрывало непроходимое болото, с севера насколько хватало глаз, простиралась выжженная гряда сопок. Распадок, где они встали на стоянку, надёжно скрывал от лишних глаз. Да и нести охранение было удобно. С высотки, где залёг Ветер, всё просматривалось как на ладони. Врасплох их было не взять.
       «Когда же я перешёл рубеж, после которого возврат к нормальной жизни крайне труден? Алкоголиком стал давно, не признавал только. Когда признал, было уже поздно. Крепко попал в лапы дурманящих. Кого винить было тогда?  Выжить бы. Да, если бы не взяла на себя жена подвиг заступнической молитвы, где бы был сейчас? Под крестом на погосте? Если ещё под крестом», - далеко за горизонтом сверкнула молния – «Не зарядил бы дождь на всю ночь», - поёжился Ветер.
       Сзади раздался еле уловимый шорох. Ветер насторожился. На всякий случай он вынул из ножен солекс. Кто-то тихо крался в сумерках. Ветер словно барс пополз навстречу. Тот, кто крался, был явно не боец, шумел как ёжик, хоть видимо и думал, что ступает абсолютно бесшумно. Рубгар слился с ближайшим деревом и затаился. Остановился и тот, что подкрадывался. Теперь нужно было запастись терпением и ждать. Ждать Ветер умел. Сумерки плавно перетекли в ночь, а неизвестный так и не двинулся дальше. Олег уже было начал сомневаться, а не показалось ли? И тут совсем рядом треснул сучок. Высокая тень показалась из-за ближайшего куста. Рубгар напрягся, словно гепард перед прыжком и на всякий случай вынул ещё и нож. Тень, постояв немного, двинулась прочь. Намерений незнакомца Ветер явно не понимал и, это было хуже всего. Надо было или поднимать тревогу, или нападать в одиночку.
       «Но один ли он? Вот в чём вопрос», - размышлял рубгар – «И кто?»
       Когда Ветер уже было, решил, как кобра броситься на тень и пленить незнакомца из-за куста вышли ещё трое.
       «Ого», - пригнул голову рубгар.
       Это были уже не шутки. Или их окружают, или просто кто-то не замечая отряд, движется мимо. Ветер стал скрытно и бесшумно отползать назад и как молодой и незрелый боец, задел сухой сучок. Хрясь, словно разорвался пластиковый пакет. Вверх сразу полетела ракета. Шар разорвался ярко белым высоко в небе и на несколько мгновений осветил всё вокруг. Ещё не пропали тени от ракеты, а рубгар уже по широкой дуге уводил за собой троих дурманящих и ещё одного то ли дурманящего, то ли человека вниз в распадок. В свете ракеты Ветер различил их более чем. Видимо это был простой патруль. Не похоже было, что это погоня за группой накрыла их. Не могли дурманящие их накрыть. Очень уж искусно они запутали следы за двое суток. Ветер рубанул пространство, вбросил кресало и установил связь с Данилой. Никто не знал, как происходит общение в таких случаях. Ветер просто знал по каким-то вторичным признакам, что Данила слышит. Слышит сердцем.
       «Видим тебя Ветер», - стукало в сознание – «Они тебя прижимают к болоту. Про нас видимо не знают. Мы осмотрелись, никого больше нет, кроме этих четверых. Подлец ушёл к тебе на помощь. Мы выжидаем».
       «Подлец, я уйду болотом, не встревай», - и Ветер прибавил ходу.
       «Я зайду с юго-востока».
       «Не обнаруживай себя! Раскроешь себя, всю группу засветишь. На крайний случай затаись на высотке, оттянешь их на себя».
       «Понял».
       Ветер с ходу прыгнул на ближайшую болотную кочку и, не останавливаясь, перепрыгивая с кочки на кочку, стал уходить вглубь болота.
       «Скоро кончатся и кочки, потом надо слегу искать», - пытался высмотреть какое-нибудь чахлое деревце на болоте Ветер.
       Луна ещё не взошла, и его глаза видели только тёмные неясные очертания вокруг. Теперь он шёл медленно и каким-то кошачьим чутьём находил болотные кочки и ставил ногу туда. Сзади раздавались всплески болотной жижи. Сзади шла погоня. Ветер прибавил ходу. Пару раз он проваливался и, тогда болотная жижа накрывала его с головой. Кочки кончились. Начиналась топь. Рубгар остановился и прислушался. Всплески сзади прекратились. Дурманящие видимо потеряли его из виду и сейчас пытались ориентироваться на слух. Ветер стал крадучись и стараясь не шуметь пробираться дальше уже по грудь в воде. Под ногами правда была ещё более менее твёрдая основа.
       «Надолго ли?», - подумал Ветер и неожиданно услышал, как ухнул филин, потом ещё и ещё раз.
       Рядом, по всей видимости, был островок. Неожиданно сзади, метрах в трёхстах левее вспыхнула ракета. Дурманящие пытались найти его. Это оказалось как ни, кстати, на руку рубгару. В размытых очертаниях он увидел островок посреди болота. Весь превратившись в тишину, он стал пробираться к островку. По нескольку раз, ставя ногу и проверяя дно, он метр за метром, продвигался к острову. Наконец весь мокрый, в болотной тине и похожий больше на водяного, чем на человека, он выполз на довольно сухую почву островка. Перевернувшись на спину, Ветер устало вздохнул.
       «Лежать!», - как гром с ясного неба, раздался голос.
       Ветер, было, дёрнулся, но в горло ему упёрся солекс.
       «Фу, cвои», - пронеслась мысль.
       Человек наклонился к нему и в неясных очертаниях, Ветер разглядел знакомое лицо.
       - Хохол, - растянулись его губы в радостной улыбке.
       - Ветер, во как! Вот так встреча. Ты то, как здесь?
       Олег вкратце рассказал Хохлу суть дела.
       - Слушай, это они меня встречали и тебя со мной перепутали. Гонят меня уже четвёртый день. Я через болото пошёл. Думал, отстали, а они вона как, обошли, значит.
       - Что ни говори, карты у дурманящих отменные.
       - Это да.
       - Чего делать будем?
       - Отдышись и тину хоть убери, а то и прям водяной. Ты когда на остров выползал, я думал, леший лезет.
       На берегу болота загорелся огонёк. Дурманящие вернулись и разожгли костёр.
       - Смотри, во наглость.
       - Так они и не подозревают, что нас теперь двое. Догадываются, что назад я через болото не пойду, там усиленный кордон уже и засада, буду пробиваться тут.
       - Нас теперь четверо и балласт ещё.
       - Это как?
       - Я, Подлец, Данила, ты его не знаешь и Игорёк ведомый, тот ещё тип, балласт короче. Плюс ты теперь.
       - Конец поганым, - расплылся в широкой улыбке Хохол – Ну, и зададим же мы им жару на рассвете! Ох, и зададим!
       «Я около лагеря поганых», - стукнуло в сознание – «Осмотрюсь пока»
       - Степан около лагеря дурманящих, - тихо проговорил Ветер.
       - Это ещё кто?
       - Ну, ты даёшь! Подлец, вот кто. Ты, что его позывной только знаешь?
       - Угу.
       - Кстати Хохол, а правду говорят, что это ты всем нам название придумал: рубгар?
       - Угу.
       - Что угу? Давай колись.
       - Чего?
       - Расскажи.
       - А, так это, парнишка один раз на улице палкой махает, играет в нас. Да, так играет реально. Рубит поганых, как косой косит и приговаривает: - Я воин, меня вам не одолеть, зарублю, всех поганых зарублю. Ну, и тому подобное, а я ему: - Да ты парень рубака гарный, говорю. А он посмотрел на меня, да как заорёт: - Я рубгар! Я рубгар! Так, что это парнишка нам название придумал, я только распространил. Вот так. Так и прилипло.
       - Хохол, а имя у тебя есть?
       - А як жи, Тарась я.
       - Не Бульба случаем?
       Тарас выпучил глаза и, сдерживая смех, пару раз хрюкнул. Смех давил изнутри и Ветер тоже еле еле сдерживался. Рассмеяться сейчас, значит выдать себя. Звук по болоту полетит как птица. По воде вообще звук передаётся как по проводам. Ветер отвернулся, пару раз тоже хрюкнул и, пересиливая себя, замолк. Так в полной тишине они просидели около получаса. Взошла луна, и её блеклый свет феерически отражался в болоте. Кочки теперь были похожи на каких-то мистических животных. Стала видна правда и тропа, по которой прошёл Ветер. Утром это будет не лишнее. Они долго всматривались в болотный пейзаж, стараясь запомнить максимально тропу. Перед самым рассветом луна зайдет, и атаковать надо будет в кромешной тьме.
       «К поганым подошли ещё трое. Атаку начнём по вашему сигналу. Вы шумните, чтобы дурманящие на вас внимание отвлекли», - стукнуло в сознание.
       «Понял», - ответил Ветер и добавил уже вполголоса: - Надо поспать часа два хотя бы.
       Он выставил хронометр и через минуту уже провалился в забытье. Олег даже не представлял, как же сильно он устал. Почти тут же его толкнули в бок. Ветер разлепил глаза и недовольно пробурчал: - Тарас, чё спать не даёшь. Самому не спиться?
       - Два часа того, прошли. Не слышишь, «котлы» твои сигналят.
       - А ты чего даже не вздремнул?
       - Спал.
       - Ну, ты и мамонт, блин.
       - Мамонт не мамонт, а только давай вот что сделаем, давай ка остров подожжём.
       - Ну, вообще-то мысль. У дурманящих мозги набекрень съедут. Внимание точно плотно приковано будет.
       - Чего собственно нам и надо, - почти хором, в два голоса проговорили бойцы.
       Когда в спины уже упирался огонь и, стало нестерпимо жарко, они, вынув мечи из ножен, глянули друг на друга и не слова не говоря, прыгнули в холодную рассветную болотную жижу. Решимости им было не занимать. Два рубгара шли на бой. Мышцы буграми играли под кольчугой. Как два застоявшихся скакуна, они буравили болотную тину и со скоростью парового баркаса продвигались к берегу. Остров полыхал, и сполохи огня освещали путь. До берега оставалось неполных метров двести, когда с берега в их сторону пошла волна огня. Огонь стеной шёл прямо на них. Нырнув с головой, они, выждав, когда волна огня пройдёт, вынырнули и ускорили темп.
       - Что это было?
       - Не знаю. Ходу! Ходу! Ходу!
       На берегу вдруг раздался громкий хлопок, ярко полыхнуло, ещё раз бухнуло и затихло. События развивались по какому-то им пока неизвестному сценарию. Олег с Тарасом перед выходом на берег разделились и, охватывая фланги, начали атаку. Как потом, оказалось, атаковать было уже некого. Олег не ощущал никакой угрозы. Через береговой тальник, он увидел еле горящий костерок.
       - Подлец, Данила, - громко позвал Ветер.
       - Чисто, - раздалось в ответ.
       Рубгар вышел из чащи на полянку где горел костерок. В тусклом свете костра он увидел странную картину. Дурманящие были разоружены, но не убиты. Связаны только. Они плотной кучкой сидели на земле, рядом Степан читал Псалтирь. Поодаль Данила склонился ещё над одним дурманящим и видимо вёл допрос. Игорёк сидел подле костра. С ним разговаривал Тарас.
       - Они нам зачем? – подошёл Ветер к Даниле, показывая на дурманящих.
       - Убъём, на той стороне болота узнают. Начнётся погоня. Так держать будем, время выиграем. Логично?
       - Логично. А этот что?
       - Присмотрись.
       Ветер наклонился, чтобы рассмотреть дурманящего, которого допрашивал Данила. Это был не дурманящий. Такой же волосатый и противный, но не дурманящий.
       - Ба, да тут у нас колдун, - проговорил Ветер и, опустившись на одно колено, с силой воткнул солекс в землю – Теперь понятно, что за огонь на нас шёл. Клоун постарался.
       - Хохол послан вывести обманутых вот этой мразью. Понятно, что этот гад в группе с дурманящими. Гуру блин. Мразь, - Данила со злостью замахнулся на колдуна.
       - Куда его теперь?
       - Куда, куда, через линию фронта надо тащить и сдавать военному трибуналу.
       - Мне теперь понятно, почему меня от самой границы пасли, - подошёл к ним Тарас – Он предупредил их.
       - Так чей ты адепт? – Ветер пнул колдуна в спину.
       - Я не адепт. Я избранный. Я учитель церкви избранных, - хриплым голосом, похожим на скрип, ответил колдун.
       - Ещё какая-то новая зараза, не слышал о такой. Каков план братья? – повернулся Олег к бойцам.
       - Этого срочно в тыл надо, - кивнул на колдуна Данила.
       - А мне ещё вчера своих ведомых нужно было встретить. Зарублю поганого! – махнул мечом у носа колдуна Тарас.
       - Тогда так, предлагаю, двое выводят Игорька и этого предателя к своим. Один помогает Тарасу. Кинем жребий?
       - Я пойду с Тарасом, - ответил Ветер – Вы с Подлецом лучше контачите, вам и линию фронта вместе переходить. Сподручнее так сказать.
       - Ну, смотри. Тогда…
       - Я домой не пойду, - вдруг перебил Данилу Игорёк.
       - ЧТО???
       - С ними останусь, - кивнул Игорёк в сторону Тараса с Олегом.
       - Назад захотел. А в печень? – Степан угрожающе навис над парнем.
       - Дядя Степан, не бейте, - присел от страха на землю Игорёк – Я не в том смысле, я…
       - А в каком смысле?
       - Дома никто не ждёт. Я там не нужен. Я лучше воинскому ремеслу буду учиться.
       Среди бойцов наступила тишина. Никто не ожидал от Игорька такого заявления. Желание было, правда, похвальное, но…
       Это «но» и было основным препятствием.
       - Ты хоть представляешь, куда ты собрался? Представляешь?
       - В общих чертах.
       - Ничего себе «в общих чертах»! Тебя на первом же рейде срубят, что мы матери твоей скажем?
       - Не нужен я ей.
       - Ладно, пусть идёт с нами. Я его на поруки беру, - Ветер дал понять, что разговор окончен – Бери Псалтирь и иди дурманящих сторожи, - обернулся он к Игорьку.
       Игорёк схватил Псалтирь и быстро смылся с глаз долой. Уже через минуту со стороны пленных раздавалось мерное бубнение Игорька. Видно было, что Псалтирь он брал в руки крайне редко, да ещё к тому же на церковнославянском. Парень то и дело сбивался, путался в словах, но проявлял нешуточное усердие. Домой он явно не хотел.
       - Научим, - сказал, как отрезал Ветер и повернулся к Тарасу – Что ты там ему такого напел, что парень с нами запросился?
       - Да, так, потом расскажу. Планы, какие? – обратился он уже ко всем.
       - Да, собственно ничего особенного. Мы с группой Слона выйдем. Они как раз уже на подходе, - буднично ответил Данила – Вам трудно будет. Надо бы набросать план вашего выхода.
       Следующие полчаса группа занималась составлением примерного плана действий по выходу группы Хохла. Наметив квадрат и сектор коридора для перехода границы, они ещё раз сверили хронометры, проверили карты, уточнили условные знаки.
       - Ничего Ветер, теперь проще будет. На границе мы вас встречать будем. Даже если в прорыв пойдёте, это не простая пехота будет. Спецназ своих не бросает. Как по маслу проскочите. Ну, бывай, до встречи на границе, - Подлец крепко пожал ему руку.
       Данила ещё раз проверил, крепко ли связан колдун. Потом попрыгал на предмет, не бренчит ли чего.
       - Ну, мы двинули братья.
       Подлец сразу ушёл вперёд. Данила выждал минуту, и резко дёрнув колдуна, пошёл следом.
       - Данила, - окликнул его Ветер.
       - ???
       - У тебя какой позывной?
       - Гюрза.
       - Семь футов под килем брат.
       - Спаси Господи, Ветер.
       - Данила.
       - Ну, что ещё?
       - Ты кто?
       - Игроман я Ветер. Ну, всё, на той стороне поговорим. До встречи через неделю брат.
       - До встречи брат.
       Если бы они могли себе представить, что ни через неделю, ни через две, группа Хохла не появится возле границы. Как потом показала жизнь, события стали разворачиваться совсем не так, как они думали. Группа Хохла пропала с поля боевых действий надолго, и никто не мог сказать, что с ними случилось. Они не выходили на связь. Они не были замечены в контрольных точках. Ничего. Пустота. Только неизвестность и тревога.



                Глава 4. Погоня



       Вечерело. Небо заволокло тучами, и заморосил дождь. Это означало, что идти придётся по сырой, промозглой погоде. До утра оставаться тоже было никак нельзя. Потерянные сутки могли сыграть роковую роль. Ведомые, которых должен был ещё вчера встретить Хохол, могли привлечь внимание патрулей дурманящих и тогда всё осложниться до крайностей. Сейчас они были где-то недалеко от Западных врат Неонового города. Никто не знал, как ведомые выходят оттуда. Рубгары обычно просто встречали их уже снаружи, а вот как им удавалось выйти через патрули дурманящих, была тайна. Собственно никто из рубгаров и не интересовался этим. Главное, что ведомые выходили сами. Входить в город в одиночку ни один из рубгаров бы не решился. Слишком сильны были воспоминания. И слишком сильна была боль утраты. Хотя, если бы поступил приказ, они бы пошли на штурм этой цитадели поганых. Но только всеми силами непримиримых и если будет приказ. Только так. По-другому войти в Неоновый город означало неминуемую смерть.
       - Надо бы парня сменить, - кивнул Ветер в сторону Игорька, бубнящего псалмы.
       - Знал, куда шёл, - отрезал Хохол – Пусть потренируется. Нам ещё «подарки» надо оставить.
       Оставить в тылу группу связанных дурманящих было очень неразумным решением. Они бы всё-равно долго ли коротко, но освободились бы от пут и начали погоню. Надо было выиграть время. Ветер с Хохлом решили заложить «подарки» на тропе, по которой будут уходить к Неоновому городу. Около часа они минировали пути отхода, наносили на карту и запоминали визуально места закладки. Дождь лил не переставая. Он не становился сильнее, но и не думал прекращаться. Всё моросил и моросил. Так, словно выполнял некий только ему известный план по воде. Вконец промокшие, они вернулись в лагерь. Лагерь был пуст. Ни Игорька, ни дурманящих не было. Псалтирь вся промокшая и набухшая от воды, валялась в луже.
       - Типичный наркоман, - поднял Ветер Псалтирь – Поллец меня убьёт.
       Он развернул первые слипшиеся листы. Так и есть, дарственная надпись духовного отца Степана, расплылась, синим пятном. Подлец очень дорожил этой Псалтирью. Это был подарок игумена-наставника, у которого Степан окормлялся духовно.
       - Странно, почему они на нас засаду не устроили? Мы тоже хороши. Доверились кому! – толкнул в плечо Олега Тарас - Что теперь делать? Все планы наши они знают. И фора у них не менее часа. Игорька они на себе явно не потащат, поведут другой дорогой, а вот основная их часть сейчас быстро быстро чешет к своему поганому городку.
       - И патрули, наверное, уже прочёсывают окрестности города в поисках ведомых. Это факт. Вот гад, обвёл нас вокруг пальца. А мы как два лопуха купились. А ведь нам опыта не занимать.
       - Не кипятись. Что произошло, то произошло. Он видимо давно решил задний ход дать. Случая удобного только ждал. Вот, дождался блин. А я ведь мать его знаю. Про неё ему тогда и говорил. Она ведь его вымаливает. А раз вымаливает, значит любит. Только вот Игорьку на это всё видимо наплевать.
       - Молитва матери со дна моря достанет. А эту сволочь я бы наоборот сам утопил. Ну, что напарник, надо принимать решение, - засунул за пазуху Псалтирь Ветер.
       - Закладки наши они явно все срисовали. Я думаю, Игорёк дурманящих прямо сразу развязал, как только мы из лагеря вышли.
       - Факт. И по всему кто-то из них нас там, на тропе и ждёт. Не оригинально. Право же в духе поганых. Я вот, что предлагаю, - Ветер достал карту – Сейчас на нашем пути, будет серьёзный, кипишь. Так? Так. Значит надо действовать не стандартно. Так? Так. Тогда заходить на город надо с запада. Вот отсюда примерно, - и Ветер показал Хохлу путь.
       - Но это лишних двести километров в обход.
       - Четыре дня пути. Если не спать, то двое суток или чутка побольше. Ведомых они без колдуна не узнают и не найдут, если только случайно на них не наткнутся. Будут нас ждать.
       - Но ведь патрули так и так челночить будут. Если не спать, нарвёшься на патруль, что делать будешь? Как дальнобойщик, ехал, ехал, заснул. 
       - Ага, махал, махал солексом, прилег, поспал. Щас досмеёмся. Главное, чтобы ведомые сами в город не вернулись. Короче предлагаю марш бросок, рассчитанный на три дня.
       - Реально. Ну, что, с Богом тогда?
       - С Богом.
       Следующие трое суток разговаривать было особо некогда. Чтобы не сбивать дыхание они вообще старались не разговаривать друг с другом. Перебрасывались короткими фразами на коротких привалах и всё. К концу третьих суток они скрытно подходили к Неоновому городу оттуда, откуда, они были уверенны, их не ждали. Хохол сразу ушёл прочёсывать квадрат встречи. Ветер как обычно обеспечивал прикрытие. Он расставил ловушки, мины по периметру их временного лагеря и приготовился к тягучему ожиданию. Неожиданно в сознание стукнуло. Ветер был немало удивлён. Обычно рубгар получал приказ и указания на своей территории и только, потом уходил в рейд, сейчас же приказ пришёл на стороне врага. Для него это было впервые. Впрочем, в этом походе многое было впервые.
       «Нарабатываю опыт», - подумал Ветер и выдернул кресало.
       Нужно было встретить ведомого. Он быстро просканировал местность. Ведомый был рядом, и он был один.
       «Ну, хоть здесь не через край. У Хохла пять человек, ещё бы мне подфартило, человек на семь, тогда бы точно завязли здесь до почечных коликов», - Олег улыбнулся и установил связь с Тарасом.
       Тарас без осложнений нашёл ведомых и вёл их в сторону лагеря. Право же они ожидали более «тёплого приёма». Или их и, правда здесь не ждали, или…
       Ветер встряхнул головой. Если здесь засада, то их шансы крайне малы. Тогда вдвоём шесть человек до границы не довести. И Ветер это понимал. Пока всё шло гладко. Чересчур гладко. И это настораживало. Хохол вынырнул из чащи как призрак. За его спиной жались друг к другу пятеро ведомых. Взгляды их блуждали из стороны в сторону.
       - Намаялись бедолаги, - кивнул в их сторону Хохол.
       - У меня ещё один.
       - ???
       - Приказ, - показал на свою голову Ветер – Прям сюда.
       - Не бредишь?
       - Вряд ли. Слушай, не нравиться мне всё это. Уж слишком тихо.
       - Факт.
       - Ты бери своих и уходи старой тропой. Я встречу ведомого, вот здесь, - Ветер ткнул пальцем в карту – Здесь заложу пару обманок и буду уходить сюда. Потом встретимся на контрольной точке. Вот здесь.
       - У меня предчувствие нехорошее. Давай как ещё одну, запасную точку обозначим, вот здесь, - и Тарас поставил жирный крест на карте Олега.
       - В незнакомом районе? Почему бы и нет, - задумчиво проговорил Ветер и, свернув карту, поднял глаза на Тараса – по-моему, мы крупно попали. Игорёк, падла.
       - Ну, всё, разбежались, - и Хохол, махнув рукой ведомым, скрылся в чаще.
       Ветер следующие полчаса снимал закладки. Потом ушёл в квадрат, где наметил заложить пару обманок и только потом встретил своего ведомого. Это был парень невысокого роста. Ничем не примечательный, только словно помятый изрядно. Он даже не поднялся с земли, когда Ветер вынырнул прямо перед его носом из леса.
       - Чего сидишь? Вставай, пошли.
       - Вы за мной?
       - За тобой, за кем же ещё.
       - Слава Богу. Я уже думал никто не придёт.
       - Дома думать будешь. В Бога веришь?
       - Верю.
       - Жить захочешь, поверишь, - вполголоса проговорил Ветер, и добавил уже громче – Пошли, коли так.
       Пару часов они кружили в этом же квадрате и путали следы. Потом Ветер активировал обманки и они стали уходить на юго-восток в квадрат встречи с группой Хохла. Через десяток минут позади несколько раз бухнуло, сработали обманки. Это должно было отвлечь и оттянуть на себя патрули дурманящих. Но через каких-то полчаса они наткнулись на кордон поганых. Нужно было идти в обход. Они повернули на юго-запад и несколько часов шли, порядком отдаляясь от маршрута. Потом снова повернули на юго-восток. И снова через пару часов они наткнулись на патруль дурманящих. Так они натыкались на патрули врага ещё несколько раз. На контрольную точку проход был закрыт плотно. Ветер принял решение идти на запасную. Вышел ли Хохол с группой или также идёт на запасную точку он не знал. В глубине души Ветер надеялся, что Хохол будет там. Тоскливо было пробиваться одному. Ведомый не в счёт. Ведомый хоть и задание, но обуза. Пробиваться вдвоём всё-таки сподручнее. Пусть на шее и висят ведомые, два рубгара, это не один. Два рубгара серьёзная сила. 
       Ветер взял довольно быстрый темп бега. Парень не отставал. Когда уже сзади стало раздаваться не тяжёлое его дыхание, а хрипы, Ветер сделал привал. Ведомый сразу упал на землю и затих. Только грудь его от тяжёлого дыхания ходила ходуном. Когда ведомый малость отдышался, Ветер задал вопрос: - Как зовут?
       - Володя, - всё ещё тяжело дыша, ответил тот.
       - Имена забыть на время, - приказал Ветер -  Будешь Ворон.
       - Мне нравится. Ворон падалью питается. Как раз в самую точку. Я и не жил раньше. Всё падалью питался.
       - На чём сидел?
       - На всём.
       - Это как? – удивился Ветер.
       - Всё попробовал. Вообще всё, что есть. Ни на руках, ни на ногах, да вообще нигде живого места нет. Обратно не хочу. Умру, но не сдамся.
       - Один тоже примерно так говорил, - вполголоса проворил Ветер.
       - Что?
       - Да, так, ничего. Подъём.
       На запасную точку они пришли уже ночью. Снова заморосил дождь. Хотя это и было им на руку. Быстро натянув тент, они стали соображать что-нибудь на ужин. Потом ещё долго сидели и смотрели на слабый огонёк костра. Не доверяя ведомому, Ветер ночью дежурил сам. К утру, он уже просто валился с ног. Преодолевая неимоверное усилие, он дождался первых лучей солнца и разбудил ведомого. Дав кое-какие указания, Ветер провалился в сон. Проснулся он уже, когда вечерело. Что говорить, сказывалось недосыпание последних дней и хроническая усталость. Ворона рядом не было. Ветер поднялся, осмотрелся и негромко позвал: - Володя.
Ответом была тишина. И тут он обнаружил, что на поясе нет ножа.
       «Ну, вот те раз, опять подарочек?», - пронеслась мысль.
       Ветер обвел взглядом лагерь. Немногочисленные походные его пожитки все были на месте. Тут же лежала и рубаха Володи. Ветер ничего не понимал. Когда он уже хотел начать поиски, рядом в кустах затрещало. Ветер вынул солекс и приготовился к возможному нападению. Из кустов вышел Володя. В руках был довольно длинный шест. Увидев гнев на лице рубгара, Ворон в нерешительности остановился.
       - Как это понимать? – указал на пустые ножны Ветер.
       - Вот, вырезал. Ты спал. Не хотел будить.
       - И зачем?
       - Копьё сделаю.
       - Зачем?
       - Биться.
       Когда односложный разговор закончился, Ветер подошёл к Ворону и, глядя прямо в глаза, сказал: - В следующий раз разбуди. Понял? – резко добавил он.
       - Виноват. Прости.
       - Бог простит, и я прощаю. С кем биться то собрался?
       - Как с кем! - вытаращил вдруг глаза Володя – С дурманящими!
       - Шутишь! До дома сначала доползи. Биться он решил. Вояка. Нож отдай.
       - Можно я хоть копьё обстрогаю?
       - Ладно, строгай.
       Ветер сидел и смотрел, как Володя довольно таки умело строгал остриё копья. Парень был или весь открыт, или как Игорёк себе на уме.
       «Ладно, разберёмся», - подумал Олег.
       - Обстрогал?
       - Да, сейчас, сейчас. Ещё немного.
       Олег смотрел, как Ворон умело владел ножом. У него видимо была кое-какая практика.
       - До болезни, чем занимался?
       - Столярничал.
       - А, понятно теперь. Ты по лесу вот только всегда как слон ходишь?
       - ???
       - Идёшь, сучья ломаешь. Тебя за версту слышно. Хочешь быть воином, будь невидимкой.
       - Научишь?
       - Дойдём до дома, поручусь за тебя. Пойдёшь на курсы непримиримых.
       - Кто такие?
       - Ты как я смотрю, кандидат в одного из них.
       - Это как?
       - Тихо! – Ветер дал понять, что надо затаиться.
       Его слух уловил еле слышимый треск метрах в ста от лагеря. Ветер жестом показал Ворону, что надо спрятаться в кустах. Сам быстро собрал все пожитки в кучу, завалил ветками и скрылся в чаще. Кто-то шёл к лагерю. Вокруг лагеря были расставлены ловушки, и схему их расположения знал только Хохол. Если начнут срабатывать ловушки, значит, идут враги. Но было тихо. Хохол вынырнул как призрак. Осмотрелся и никого, не увидев, позвал: - Ветер.
       Олег вышел из чащи. Они крепко обнялись с Хохлом.
       - Где ведомые?
       - В километре отсюда. За нами хвост. Двое суток не могу сбросить. Ведомые падают с ног. Я тоже на ходу сплю. Уходить надо. На всех тропах засады. Кружили, кружили, да где там.
       - Ворон, - позвал Олег.
       Володя вышел из чащи. В руках копьё, в глазах азарт. Этот азарт почти всегда был причиной гибели молодых бойцов. Сейчас об этом думать было уже некогда.
       - Вещи собирай. Уходим.
       Собрав всех ведомых, они стали уходить на северо-восток. Через час примерно сзади начали срабатывать закладки. Погоня была рядом и нарвалась на «подарки». Потом ещё сутки, с двумя короткими остановками на получасовой сон, они кружили и путали следы. Оторвавшись от погони, они сделали привал. Надо было дать Хохлу и его ведомым отдохнуть. На этот раз в караул заступил Ворон. Через два часа он разбудил Олега. Потом через два часа в караул заступил Хохол. Жизнь пошла по армейскому караульному Уставу. Так они и отдыхали и службу несли. Ворон на удивление оказывал неоценимую помощь и службу нёс справно, по-военному. Когда забрезжил рассвет, Ворон разбудил Олега.
       - Какие будут указания командир?
       «Так глядишь, и рубгаром станет», - глядя на него, подумал Олег.
       Вслух же добавил: - Сухой паёк кончился. Надо переходить на подножий корм. Рыбу ловить умеешь?
       - Ну, да.
       - Тогда иди, лови, - и Ветер подал ему снасти, компактно упакованные в пластиковый пенал, - Карту читаешь?
       - Немного.
       - Здесь озеро, - показал на карте Ветер -  Это около двух километров от стоянки. Иди как барс. Нарвёшься на дурманящих, свисти.
       Ворон скрылся в чаще. Олег ещё посидел с полчаса. Было тихо. Потом разбудил Тараса. Пока Хохол устало протирал глаза, Ветер разжёг костёр и вывалил в котелок остатки супа в брикетах.
       - Всё, это последние?
       - Скоро рыба будет. Ворон в клювике принесёт.
       - Принесёт, не принесёт, что делать будем?
       - Надо как-то пробиваться к своим. Только как? Везде засады.
       - Да, заслон плотный. Легче алкоголика вывести, но не сектанта. А их у нас пять. Ума не приложу, что делать?
       - Ладно, давай буди их. Есть будем.
       - Последний раз. А потом будет по одному ведомых употреблять. Ха, ха, ха…Если бы и вправду было так смешно.
       Скоро пришёл Володя. Как оказалось, озера он не нашёл. Следопыт из него не получился. Ветер пожалел, что не пошёл сам. Сейчас на рыбалку времени уже не было. Нужно было сниматься быстрее, чтобы не настигла погоня. Через полчаса они, собрав и упаковав пожитки, спешно уходили на запад, всё дальше и дальше углубляясь на территорию врага и уходя в совсем незнакомые районы. Другого выхода не было. Они скоро вышли за границу карты, и, теперь приходилось ориентироваться только по компасу и солнцу. Стараясь не углубляться слишком далеко, Ветер с Хохлом приняли решение вернуться чуть назад и идти по краю обозначенной на карте местности. Так они двигались ещё сутки. И все эти сутки было тихо. Дурманящие словно растворились или просто сбились со следа. Во всяком случае, признаков погони не было. Выйдя к небольшой реке, они встали лагерем и двое суток набирались сил. Рыбы в реке было вдоволь, и они наконец-то смогли наесться вдоволь.



                Глава 5. Бой местного значения


       - Ворон, - позвал Олег, подбросив ветку в костёр.
       - Что?
       - «Отче наш» знаешь?
       - Нет, - потупил тот глаза.
       - Учи, - подал ему карманный молитвослов рубгар.
       Володя раскрыл его и углубился в чтение. Углубился так, словно растворился всем своим естеством в молитве. Олег смотрел на него и пока не понимал, какие чувства его одолевают. Так, как потянулся Володя к Богу, не каждый тянется. И для Олега это было тоже впервые.
       «Нет, не может человек так играть и обманывать. По глазам видно, искренен и честен», - думал рубгар.
       - Ворон, - снова позвал он его.
       - ??? – поднял глаза Володя.
       - Вслух читай.
       - Отче наш, Иже еси на Небесех, да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя…
       - Стой.
       - ???
       - Расскажи, что понял.
       - Ну, это, Бог он Отец. Он на Небесах. Пусть всегда будет свято Его имя. Пусть скорее придёт Его Царство. Воля пусть будет Его.
       Олег не скрывал неподдельного удивления. Парень принял Бога сразу без оглядки ни на что. Принял всем сердцем. Принял осознанно. Не каждому даётся так сразу понять главную христианскую молитву, молитву, данную нам Самим Богом.
       - Ты человек свободный?
       - Сейчас да.
       - Что значит сейчас?
       - Ну, так в плену, какая же свобода?
       - Хм, значит раз в плену, значит не свободный, а сейчас не в плену, значит свободный, так?
       - Ну, да, - замешкался Володя.
       - Вон многие святые в темницу помещаемы, бывали, а были свободны.
       - Как это?
       - От греха. Как? Вот так. Плотью в темнице. Духом с Богом и значит свободны. Понятно?
       - Понятно.
       - А раз понятно, то о какой свободе можно говорить, когда ты говоришь: - «Да будет воля Твоя»?
       - Пусть будет Его воля, - опустил глаза Володя.
       - И не будет твоей, да?
       - Да! – как отрезал Ворон.
       - Сильно. Сильно сказал. Только понял ли что?
       - Нечего тут понимать. Его воля и всё!
       - Пусть, пусть Его воля. Не кипятись. Я ж тебя не проверяю. Только и ты Ворон, и я, и вон Хохол и его ведомые, все люди, в общем, сотворены Богом свободными. Со свободной волей. И говоря: - «Да будет воля Твоя…»
       - А дурманящие? – перебил Володя.
       - Эти тоже свободны в выборе, потому часть их когда-то и предала Бога. Не перебивай. Так вот, говоря: - «Да будет воля Твоя», мы сначала свою волю проявляем. Вот Господи моя воля, чтобы была воля Твоя. Понял?
       Володя долго смотрел на Олега, потом вдруг опустил глаза и начал заново читать молитву: - Отче наш, Иже еси на Небесех, да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на Небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.
       - Аминь.
       - Что?
       - Завершая молитву, говори аминь.
       - Понял, - утвердительно кивнул Володя.
       - Удивительный ты человек Ворон.
       - Это почему ещё?
       - Да другие вспыхивают часто, когда пытаешься им что-то сказать, тем более учить. Самолюбие и гордыня не даёт.
       - Отгордился уже. На всю жизнь хватило. Аж булькает вот здесь, - и Володя показал на горло. Потом немного помолчав, добавил: - Свободный я. Понял теперь.
       - Ну, раз понял, вставай, буду тебя с копьём обращаться учить.
       Следующие два часа они плотно учились воинскому ремеслу. Володя оказался хорошим учеником и схватывал всё на лету. Они отработали основные приёмы и, дальше Ворон уже практиковался сам. Он до самого вечера тренировался и Олег видел, что ему эта тренировка нравится.
       «Откуда у человека силы и желание?», - немало удивляясь, думал Ветер, - «Не иначе призвание? По-другому не объяснить».
       Когда солнце уже клонилось к закату, Володя устало опустил своё копьё и сел подле костра.
       - Эти, инертные какие то, - показал он на ведомых Хохла, - Неделю уже вместе идём, а они только жрут, да молчат.
       - Не жрут, кушают, - подсел рядом Хохол.
       - Мы уходить будем, - вдруг поднялся один из ведомых.
       - Голос, значит, прорезался, - резко ответил Хохол, - С чего это вдруг?
       - Не хотим, - поднялся второй.
       - А дама ваша, почему молчит? – показал Олег на женщину в группе, - Или её и не спрашиваете? Понятно, зачем бабу то спрашивать.
       - Не баба она, учитель наш, - поднялся третий.
       Это был вызов, это был протест, и это была проблема. Олег с Тарасом переглянулись и, не сговариваясь, встали и отошли от костра.
       - Что будем делать? - тихо спросил Олег Тараса.
       - Не знаю. Они видимо не сегодня решение приняли. Чего так? – повернувшись к ведомым, громко спросил Тарас.
       - Бегать надоело. К чему такие напряги? Мы не лошади на скачках, - поднялся четвёртый ведомый.
       - А жить хочешь?
       - Да, причём здесь это? У нас и так неплохая жизнь была.
       - Тогда я вообще ничего не понимаю, - снова негромко проговорил Тарас, глядя на Олега, - Что вообще происходит?
       - Вы, почему тогда пошли то с нами? Значит, хотели домой или как? – теперь уже Олег продолжил переговоры. А то, что сейчас шёл уже не разговор, а самые что ни на есть переговоры, не сомневался никто.
       - Хотели посмотреть.
       - На, что посмотреть то? На, что? – резко проговорил Тарас, - Ты чего мне мозги паришь? На, что ты посмотреть хотел? На марафон наш, что ли? Или на физиономию нашу?
       - Мы проверяли себя. Хотели окончательно определиться, - поднялась с земли дама, - Нам не понравилось. Мы поняли, что не хотим к вам. Мы уходим.
       - Видишь, уже к нам. Они уже родину свою предали. Они уже город Неоновый как свой дом воспринимают, - толкнул Олег в бок Тараса.
       - Всё равно, что-то здесь не так, - задумчиво проговорил Тарас.
       - Обоснуй.
       - Тишина вокруг эта. Мы думаем, что оторвались, а это, по-видимому, заблуждение наше. Что-то здесь не так. Двойная игра, не иначе.
       - А смысл, смысл то в чём тогда? – не понимая ничего, спросил Олег.
       - Вот в этом то и загвоздка, что смысл не понятен, - ответил Хохол.
       - Очень простой смысл, - подошёл к ним Володя, - Смысл увести нас как можно дальше от караванных путей и, отрезав путь к отступлению, вымотать силы и пленить. Если бы эти сразу дёрнули, - кивнул он в сторону сектантов, - То мы бы втроём легко прошли заслоны дурманящих. Так?
       Олег с Тарасом смотрели на Ворона широко открытыми глазами. Парень проявлял ещё и нешуточные тактические навыки и интуицию. Они и, правда, об этом даже не подумали.
       - А ведь Ворон, похоже, прав, - посмотрел Олег на Тараса.
       - Похоже на то, - задумчиво ответил тот.
       Тем временем ведомые ни слова больше не говоря, скрылись в лесу.
       - Ушли, - констатировал Володя.
       - Скатертью дорога. Понятно, что они разменная монета, но дело своё поганое они, тем не менее, сделали, - проговорил Хохол. И добавил: - Проблема, однако, братья.
       И почти сразу же сработали закладки вокруг лагеря. Началась атака. Нужно было или принимать бой, а количество нападающих не знал никто, или ретироваться и спасаться бегством, что все единогласно и приняли. До самого утра погоня наступала им на пятки. Володя, как ни странно держался.
       «Откуда силы, только берутся у парня?», - подумал уже на рассвете Ветер и, заметив среди деревьев просвет, громко скомандовал: - Туда.
       Они выскочили на огромное плато. Впереди, километрах в трёх возвышалась высокая гряда холмов. Осмотревшись, они поняли, что это, пожалуй, их единственный шанс, сбросить погоню с плеч. В распадках между холмами можно блуждать бесконечно или устроив засаду, принять бой уже на своих условиях. Это был шанс, и отряд ринулся по направлению к холмам. Поднявшись на первый скальный выступ, они залегли. Местность была как на ладони. Пролежав так около четырёх часов и восстановив силы, они находились в некоем заблуждении. Погони не было. Никто так и не вышел на плато, с которого они увидели эти холмы.
       - Окружают что ли? – посмотрел на Хохла Ветер.
       - Да, кто их поймёт теперь. Я, например, ничего понять не могу. Не мешало бы поспать чуток.
       До вечера отдыхали и несли караул по очереди. Когда солнце село за гряду и наступили сумерки, к Олегу подошёл Володя и протянул бинокль: - На плато кто-то вышел, - проговорил он.
       Ветер с Хохлом, не сговариваясь, метнулись на скальный выступ.
       - Ты стоянку сторожи, - скомандовал Ветер Ворону, когда тот было, двинулся за ними.
       Группа из пяти человек двигалась в их сторону. Лиц было не разобрать, только тёмные фигуры. Но это были явно не дурманящие. Когда совсем стемнело, Ветер перевёл бинокль в режим ночного видения и был приятно удивлён: - Ба, Хохол, однако это твои ведомые.
       Тарас выждал ещё минут десять и когда фигуры были уже метрах с пятистах от гряды, утвердительно произнёс: - Они.
       Тем временем группа их бывших ведомых начала восходить на гребень гряды. Тарас с Олегом переползли за огромный скальный выступ и приготовились ждать.
       - Предложения? – тихо произнёс Ветер.
       - Пропустим и проследим.
       - Идёт.
       Когда негромко переговариваясь, группа ведомых прошла мимо по только им видимо известной тропе, два рубгара, словно две тени неслышно пошли вслед. Ведомые шли более чем уверенно. Складывалось такое впечатление, что этот путь им давно знаком и прошли они по нему несчётное количество раз. Или их вели дистанционно, что было больше похоже на правду. Когда совсем стемнело, Ветер с Хохлом остановились.
       - Как они идут? Ничего же не видно. Хоть глаз коли, - Ветер достал бинокль и осмотрелся, - Предлагаю выждать немного, не то на сучок какой наступишь и пиши, пропало.
       - Согласен, - и Хохол опустился на землю, - Ворон нас не потеряет?
       - Не думал об этом.
       - Молодец.
       - Да, уж точно. Ничего, поди, не наделает глупостей. Смотри, - и Ветер подал бинокль Тарасу.
       - Похоже на мачту подъёмника.
       - И я о том же. Нам туда.
       Через полчаса они стояли на гребне холма в самой высокой его точке и, не моги придти в себя от зрелища, которое им открылось внизу. Насколько хватало глаз, там внизу, в каком-то неимоверно глубоком котловане, горели огнями как огромные шатры малые копии Неонового города. Их было не сосчитать. Среди глубокой чёрной мглы, горели островки неонового света. И к одному такому островку спускалась кабина фуникулёра.
       - Там, похоже, наши бывшие ведомые, - показал рукой на кабину Тарас.
       - Вот это да…, - протяжно проговорил Олег и, замолчал надолго.
       Они стояли на гребне холма и не могли придти в себя от увиденного. То, что это были своего рода тюремные блоки, было и так понятно. Сколько народа могло находиться там! Это было для воинов шоком. Они дошли до самого края. Им туда не надо, да и делать там нечего. Какими-то внутренними чувствами они понимали, что оттуда выхода ни для кого уже нет. Надо было возвращаться домой. Сюда их загнали намерено. Это и объяснило тишину вокруг них в последнее время. Стало понятно и другое: просто так их отсюда не выпустят.
         Придя на стоянку, они молча собрали пожитки, так же в полном молчании проверили снаряжение и когда уже готовы были к выходу, Хохол тихо произнёс: - Надо разделиться.
         - Что? – поднял глаза Ветер.
         - Я отвлеку их на себя. Так у вас с Вороном будет шанс пройти ближние кордоны дурманящих. Потом я вас догоню.
       Ветер не стал даже возражать. Был ли у них шанс хоть один на миллион пробиться к своим или нет, было для него сейчас уже не так важно. Важно было другое: сохранит ли он веру внутри себя? Не остановиться ли перед предстоящими трудностями? Не предаст ли в первую очередь самого себя? Хватит ли у него духа?! Это было важно. И это понимали видимо и его товарищи и так же спрашивали себя.
       - Тогда так, - развернул карту Ветер – Контрольный квадрат здесь. Тут точка сбора. Вот так будет организованна оборонительная линия. Здесь закладки, - рисовал уже на карте Хохла Ветер.
       - Остаётся только выйти в этот квадрат. Ещё сутки на рекогносцировку. Не понятно в каком месте выскочим из не картографированной зоны. Присядем на дорожку.   
         
                ***

       Ветер держал в руках голову Ворона. У того ртом шла кровь. Он хрипел и задыхался. Судороги гнули его тело. Взгляд блуждал туда сюда. Ворон умирал. Ветер гладил Володю по голове и старался не смотреть в его глаза.
       - Эх, парень, парень…Как же так, - тихо проговорил Ветер – Что же ты наделал парень.
       Их накрыли едва они отошли от места последней стоянки. Накрыли сразу с четырех сторон. У Хохла не получилось оттянуть на себя дурманящих. Его видимо отсекли тоже почти сразу и судя по звукам гнали в сторону котлована. Олег понял, что решение разделиться было их с Тарасом фатальной ошибкой. Разделяться было нельзя. Как они прорвали заслон дурманящих, Ветер не помнил. Помнил только, как словно на автомате рубил и рубил поганых, заслоняя Ворона своим телом и потом прорубив брешь в строю дурманящих, они уходили от преследования. Уходили долго и нудно. Уходили до привкуса крови на губах. Уходили до нестерпимой боли в груди. Уходили до пелены перед глазами. Уходили пока не упали на землю.
        Тяжело дыша, Ветер приподнялся с земли и осмотрелся. Петляя как зайцы, они на время сбросили погоню с плеч. Это было очевидно. Кругом в квадрате бухали закладки. Ветер понял, что петляя по лесу, подсознательно оставлял закладки на пройденном пути. Он сунул руку в карман разгрузки, закладок больше не было. Он израсходовал их все. Теперь будет ещё тяжелее. Но они выиграли время. Это главное.
        - Ворон, - позвал Олег.
        - Да, - тяжело отдуваясь, повернул голову Володя.
        - Руби тальник, вяжи в щит, - бросил Ветер ему свой армейский нож.
        Сам стал мастерить самодельную мину. Работая ловко подручными средствами, он на время упустил Ворона из виду. Обернувшись на шум, Ветер увидел только, как дурманящий с неимоверно страшной рожей выбивает нож из рук Ворона. Ворон перекатывается по земле. Поднимает свое копье и сильно бросает его в сторону дурманящего. Копье ломается о латы поганого, следует короткий взмах секиры, Ворон опускается на землю. Не помня себя, Ветер в прыжке снёс голову дурманящего и поймал падающее тело Володи на руки. Поймал тело уже умирающего Володи. Кругом бухали закладки. Совсем скоро здесь будет свора дурманящих. Володя захрипел и затих. Ветер прикрыл ему глаза. Он вдруг остро осознал, что на общем плане театра военных действий собственно ничего из ряда вон выходящего не произошло. Погиб один солдат. Погиб в бою местного значения. Как сказал когда-то один из знакомых Олегу рубгаров: - На Западном фронте без перемен. Но на личностном плане погиб друг. Погиб солдат так быстро становившийся рубгаром. Община понесла урон. Община потеряла брата. Община потеряла настоящего воина. И это была невосполнимая утрата.
         Времени хоронить тело не было. Думать нужно было быстро. Думать и действовать. Ветер быстро доделал мину, привязал её к телу Володи, зажёг фитиль и быстро снялся с места. Он делал её из последнего материала, который был у него. Делал для крайнего случая, но и тело Ворона оставлять врагам на растерзание не мог.
         Ветер уже не видел как взрыв разнес тело Ворона на мелкие куски. Он уходил от погони. Светлая память солдату. На ходу он снял разгрузку и кольчугу. Выбросил щит. Оставил только нож и солекс. Он уже не боялся смерти. Он уходил налегке. И он понимал, что это совсем не последний на сегодня «бой местного значения».
 

                Глава 6. Отчаяние


        Раз, два, три, мерно считал Ветер свои шаги. В голове от усталости гудело. Если перестать считать, можно просто повалиться на землю и заснуть. Тогда погибель. Ветер это понимал. Но и этот равномерный монотонный счет также мог загипнотизировать сознание. А сознание уже отказывалось отвечать.
        «Сколько же я не спал», - подумал он.
        Двое суток прошло с того момента как он вышел в картографированную зону и двигался по карте. Двое суток уходил от погони ранее. Сутки просидел в каком-то болоте, превознемогая усталость и, опасаясь просто напросто утонуть. Получалось пять.
        «Да…вот так…да…так…», - полился несвязный поток в сознание.
        …Ветер смотрел в синее пресинее небо и видел плывущие там огромные ватные белые облака. Как он заснул, он не помнил. Помнил только, что был вечер. Сейчас был день. Нервно повернувшись, он осмотрелся. Никого. Солекс и нож на месте. Пока ему везло. За то время пока он был в отключке, погоня его не настигла. Проспал как минимум часов двенадцать. Олег поднялся на ноги и с удовольствием потянулся. Все мышцы ответили приятной истомой. Усталость, правда, ещё присутствовала в каждой клетке его организма, но это была уже не та подавляющая всё и вся усталость. С этой усталостью можно было двигаться дальше. С этой усталостью можно было пробиваться домой. Ветер развернул карту. До точки встречи с Хохлом было около трёхсот километров. Олег не допускал и мысли, что Хохлу не удалось вырваться из окружения и прорвать заслоны дурманящих.
        «Триста километров это ещё пять суток», - и Ветер убрал карту.
        Потом долго смотрел вдаль за горизонт, словно проверял и уточнял маршрут. На юго-востоке начиналась гроза. Оттуда шёл нешуточный грозовой фронт. Путь же рубгара лежал на север. Там в северных болотах и была точка встречи с Хохлом. Когда вокруг совсем потемнело и небо на юго-востоке то и дело озарялось всполохами молний, Ветер двинулся в путь. Сначала вразвалку, потом, всё ускоряя бег, рубгар уходил на север. Север, край суровый. Край таких же суровых и отважных людей. Его дом. Через час его нагнал грозовой фронт. Ливень хлестал по лицу. Всё кругом громыхало и освещалось всполохами молний. Ветер петлял меж деревьев, стараясь не останавливаться ни на миг. Огибая многолетний кедр, он краем глаза засёк движение слева от него. Пришлось остановиться. Он припал к земле и замер как зверь перед прыжком. И тут метрах в ста от него, в лес сошла молния. Раскат грома казалось разорвал небо напополам. Ветер на мгновенье даже потерял сознание. В лесном грозовом мраке, вспарываемом всполохами молний, разглядеть что-либо было практически невозможно. Ветер решил не заморачиваться попусту и рванул что есть мочи дальше. Правда был уже начеку. И не зря. Через несколько минут на него вышел матёрый волк. Зверь был настолько огромен, что вызвал в сознании рубгара аналогии с киношным оборотнем. Хотя, если посудить, дурманящие, вот кто были настоящие упыри и оборотни.
       - Я тебе зачем? – прокричал Ветер зверю, и поднял солекс, - Уходи. Убью!
       Волк не шевелился. Ветер вдруг догадался, что движется к волчьему логову и потому зверь не уйдёт. Там видимо волчица с волчатами и волк будет стоять насмерть. Смерть невинного животного Олегу была не нужна. Пришлось уходить самому. Крюк пришлось делать большой. И если бы не этот вынужденный крюк, Ветер бы не наскочил на дурманящих. Он налетел на их кордон так неожиданно, что и он, и двое дурманящих застыли в оцепенении.
       - Зараза! – выругался вслух Ветер – Принесла вас нечистая.
      Теперь, если уйти без боя, он будет раскрыт. Дурманящих нужно было нейтрализовать. Лучше конечно вообще убить. Без брони и щита это было непросто. Деваться было некуда и, рубгар атаковал. Злость от того, что он так неудачно раскрыл себя, словно добавила ему сил. К тому же ему повезло. Это были не матёрые дурманящие, а так сказать пехота из разряда определившихся со своей долей и участью бывших ведомых. Предателям и поганая смерть. Ветер смотрел на их изуродованные мастерскими ударами своего меча тела и у него не колыхнулся ни один мускул на лице.
     - Собакам, собачья смерть, - только и проговорил он.
    Обыскав трупы и не найдя чего-либо стоящего из вооружения, он даже крякнул от досады и с силой вогнал солекс в землю. Потом осмотрел лагерь врага. Собрал все съестные припасы, которые удалось найти, и тут его взгляд упал на кусок бумаги, торчащий из сапога одного из убитых. Ветер резко выдернул этот кусок. Удивлению не было предела. Это была карта. И на ней были нанесены кордоны дурманящих. Право же это была удача. Теперь у него появился шанс обойти заслоны врага. Согласно карте, ближайший кордон дурманящих был как раз на его пути. Именно туда он бы отправился сейчас. И как следствие налетел бы уже не на неумелых предателей, а на серьёзного врага.
        «Ну, это нормально», - подумал рубгар, и скрылся в лесополосе.
        Следующие сутки он, используя карту, петлял по лесу. Приходилось делать изрядные петли, чтобы обходить кордоны дурманящих. Это правда уводило его несколько в сторону от намеченного маршрута, но это лучше, чем из раза в раз вступать в поединки с врагом. Ветер покрывал километр за километром и всё ближе подходил к точке встречи с Хохлом. Ещё пара суток и он выйдет на точку сбора. Впереди показался просвет среди деревьев. Ветер осторожно вышел на высокий обрыв. Внизу текла река. Нехорошая мысль стала свербить его разум. Он не должен был оказаться здесь. Он помнил ориентиры на своей карте. Он ведь сам прокладывал маршрут. Река должна была оказаться совсем в другой стороне. Он не должен был выйти сюда.
        «Ах ты! Подлог! Подстава!», - чуть не закричал он.
       И негромко добавил уже вслух: - А ты воин, глупец!
       Ветер достал свою карту. Он уже понял, что совершил непоправимую ошибку. Карты нужно было сверить сразу. Так и есть, вражеская карта имела погрешность в несколько градусов по долготе. Не просто так на его пути оказались неумелые бойцы. Они были поставлены туда намеренно. Цель была одна: если уж напорется на них кто-то из рубгаров, то дальше он должен был пойти туда, куда надо дурманящим. Ветер понял, что попал в западню. И почти сразу же сзади раздался шум приближающейся погони. Надо было спускаться к реке. Времени на разведку уже не было. Он бросился вниз по склону. Река в этом месте образовывала излучину в виде петли. Карман для захвата его в плен, был как нельзя лучше. Чем ближе он подходил к реке, тем меньше шансов у него было прорваться назад. Надо было уходить водой. Но тут из-за поворотов излучины реки вышли катера.
       «А там как пить дать боевые пловцы дурманящих», - пронеслась мысль.
       Ветер метался по береговым кустам в надежде найти хоть какое-то решение. Везде где только можно он видел сжимающееся кольцо врага. Его взяли в клещи и взяли прочно.
       «Ну, что рубгар, конец?», - сел Олег на землю.
       Отчаяние медленной змеёй стало вползать в сознание рубгара. Проникало во все клетки его естества и сковывало волю. Ни молиться, ни взывать Богу сил у него уже не было.
       «Конец, конец, конец», - пульсировала мысль в мозгу.
       Последним отчаянным жестом Ветер рубанул пространство и вбросил кресало. Последнее, что у него было. Один на один с врагом. Только он и свора упырей. И где взять силы на последний бой? Сил взять было неоткуда. Он стоял и просто ждал своей участи. Пришёл страх. За многие годы его трезвой жизни он уже почти забыл, что это такое. Леденящий душу страх проникал внутрь рубгара и сжимал холодным обручем сердце. Вот затрещали сучья в ближайших кустах. Потом всё смолкло.
       «Выжидают суки», - Ветер поднял солекс.
       По телу поползли мурашки. Ветер вдруг ясно осознал, что не просто не хочет умирать. Он не готов к смерти. И это было самое паскудное сейчас. Идти в вечность ему было не с чем.
       Атака началась неожиданно. Ветер как мог отбивался. Бой он уже проиграл. Проиграл ещё до его начала. Теперь дело было за малым. Для дурманящих осталось только подождать когда рубгара оставят силы. Дух его был уже почти сломлен. А дурманящие определяли это на раз. Всё таки тоже духовные существа своего рода. С каждым следующим ударом, выпадом, его всё ближе прижимали к реке. Скоро его выгонят на берег и тогда конец.
       «Стук», толкнуло сознание. Потом ещё и ещё раз. Потом Ветер словно вышел из своего естества и стал наблюдать всё происходящее со стороны. Сейчас бился уже не он.
       «ТЕМНИК!», - пронеслось в мозгу и Ветер снова оказался в своём теле. И не просто оказался, но и почувствовал прилив сил. Его духовник незримо спина к спине бился вместе с ним. Рубгар выдернул кресало, уже не заботясь о том кто прикроет его спину. Мир вокруг стал не важен. Не важен и не страшен. С каждым ударом солекса в рубгара словно вливались свежие силы. Со спины прикрывал его духовный отец. Темник – тот, кто начальствует над тьмой. Отряд из десяти тысяч человек в древности называли тьмой. А его духовник был из рода темников, то есть военачальников. Дурманящие не ожидав такого поворота событий сначала словно опешили, но потом навалились всей стаей.
      «На миру и смерть красна», - солекс со свистом разрубал пространство вокруг. Дурманящие падали и падали. Силы хоть и были далеко не равные, но сдаваться просто так рубгар был уже не намерен. Теперь не намерен. Его выдавили всё-таки на берег. На широком плёсе он был как на ладони. С реки к берегу шли катера. Высокий и крупный упырь налетел на рубгара всей своей массой. Ветер присев на песок, упёрся ногами и выставил солекс вперёд. Дурманящий напоролся на солекс всем своим огромным телом. Ноги рубгара глубоко вошли в песок. Сразу выдернуть меч не получилось. Солекс накрепко застрял в поганом теле. Ветер метнул нож в ближайшего дурманящего и снова попытался вырвать меч. Не тут то было. Дурманящий тем временем завалился набок и подмял под себя меч. Ветер бросился врукопашную. Но силы были ох как не равны. Когда уже ему на шею было набросили петлю, он краем глаза увидел летящий из кустов армейский нож рукоятью вперёд. Потом как в кино. Нож, петля, горло дурманящего. Удар. Ещё и ещё. Потом к нему пробился незнакомый рубгар. Он отсёк дурманящих на короткое время. Времени впрочем хватило, чтобы выдернуть солекс. Теперь бойцов было двое. Спина к спине они стояли против двух десятков упырей.
       - Ты кто? – тяжело дыша выдохнул Ветер.
       - Крюк.
       - Как ты здесь?
       - Дальнее охранение.
       - Но как!?
       - Стреляли.
       - Данилу знаешь?
       - Позывной?
       - Гюрза.
       - Да.
      Катера сзади пристали к берегу. Слышно было, как заскрипел под днищами песок. Наступила глухая тишина. Лишь плеск накатывающих волн, да крик речных чаек, напоминал о реальности событий. Ветер осторожно обернулся. На катерах застыли дурманящие.
       - Десять на каждом, - тихо проговорил рубгар.
       - Итого сорок, - констатировал Крюк, - А нас двое.
       - Трое. Темник ещё.
       - Это кто?
       - Тоже воин своего рода.
       - Тогда уж четверо.
       - И двое на острие. Делать то, что будем? У тебя свеча где?
       - Здесь.
       - И у меня здесь. Вот, что…и Ветер наклонился к уху товарища.
      Дальше был театр. Ветер, опустив солекс, направился к катерам. Крюк стал его останавливать. Всё походило на то, что Ветер сдавался, а Крюк старался его удержать. Разыграли они как по нотам. Когда до катеров оставалось пару шагов и с них стали спрыгивать дурманящие, Ветер высоко вверх подкинул кресало и они с Крюком, сделав рывок, ловко ушли под воду. Наверху полыхнуло. Раскат казалось, придавил воду. Их заметно толкнуло под водой, потом над головами прошла стена огня и, поднявшийся ил со дна закрыл обзор. Они плыли под водой до тех пор, пока лёгкие должны были вот вот разорваться в клочья. Вынырнув, они синхронно обернулись. Выжили немногие. Катера лежали на боку. На берегу горели прибрежные кусты. Полная неразбериха, паника и сумятица. В этой неразберихе они и ушли. Ниже по течению вышли на другой берег, попетляли часов шесть, снова переплыли реку и стали двигаться на точку сбора. Крюк основательно заминировал пути отхода. Благо на это у него были все возможности. Его боекомплект был практически полным. Ветер же наоборот был совсем пустой, только плоть и солекс. Даже свеча пошла в дело и теперь ему придётся долго вырабатывать новую.
       - Тебя как звать то солдат? – обернулся Ветер к Крюку.
       - Григорий.
       - Победоносец значит.
       Через трое суток они вышли на точку встречи с Хохлом. Хохла не было. В секрете Ветер нашёл записку: - Родина в огне. Ухожу один. Прости. Молюсь за тебя.
       Ещё через неделю, они подошли к границе. Переход был настолько зауряден, что Ветер так и не понял, как всё произошло. Встретил их один только монах в очках. Он один пробил проход и один держал его всё время перехода.
       - Вот тебе и ботаник, - только и проговорил тогда Олег.
       - Что? – не понял Григорий.
       - Да, так, потом расскажу.
       Ветер напоследок обернулся. Небо пока было просто хмурое.
      «Это ненадолго», - подумал Ветер и уже не оглядываясь, пошёл домой.

               
                Эпилог


      Треск свечи на аналое вывел Олега из забытья.
«Вот навыдумывал, так навыдумывал», - встряхнул он головой.
Всенощная служба в храме тем временем подходила к концу. Прихожан в этот раз было немного. Каждый был в своих мыслях и молитве. Олег окинул всех взглядом.
       «И у каждого своя судьба. И у каждого свои проблемы, заботы, беда может быть. И у каждого свои и только свои, неповторимые отношения с Богом», - текли мысли у него в голове – «Кто-то ведь среди них непримиримый, а кто-то может и будущий рубгар. Ладно хватит фантазий дорогой».
        Фантазии, право, больше были похожи на правду жизни. Несколько лет уже он занимался реабилитацией алкоголиков и наркоманов. Сам, пройдя путь из беды алкоголизма в трезвую жизнь, вёл теперь этим путём тех, кто захотел выйти из зависимости.
       «Рубгар! Ну, ну. Придумал, то складно. А как на самом деле знает только Бог, Великий Странник. Хотя зачатую, если отбросить художественный вымысел, это так и есть. Иногда, а практически постоянно, мы смотрим на людей зависимых от алкоголизма и наркомании как на каких-то падших и полностью утративших свой человеческий облик людей. Людей потерявших своё лицо. Людей опустившихся, и превратившихся в некое безвольное существо, а иногда и в чудовище. «Маргинальные слои населения», так социально определяет их общество. Маргиналы, неспособные подняться. Такие, знаете ли, мальчиши-плохиши, неспособные взять себя в руки по разным и различным причинам. Так сказать добровольно загнавшие себя в этот пагубный обман и не желающие эту патологическую ситуацию исправлять. Портящие жизнь не только себе, но и своим близким. Окружающие обычно обвиняют их самих в этой неспособности вследствие генетики, испорченности характера и лени. И практически никто не заглядывает алкоголику в душу. В основном только плюют в неё. Но и у алкоголика и наркомана остаются чувства. Остаётся совесть, пусть и не в тех проявлениях, как бы нам хотелось видеть, но она есть и, никуда не делась. Остаётся и боль, остаётся и чувство вины. За этими наглыми и лживыми глазами, мы попросту не можем увидеть того человека, каким был он прежде. Тем более увидеть человека таким, каким создал его Бог. И правда не просто увидеть человека в том существе, в какое он зачастую превращается и всё-таки…ОН ЧЕЛОВЕК СОТВОРЁННЫЙ БОГОМ. За своей также исковерканной сущностью мы попросту не видим и не умеем увидеть в нём ОБРАЗ БОЖИЙ. И если осталось ещё в сердце родных чувство сострадания к тому опустившемуся чудовищу, которое живёт рядом, осталась любовь, то как к последней инстанции, следует вопль к Богу. Помоги!
       А потом всё очень просто. Мать или близкий человек вымаливает зависимого. Берёт на себя подвиг молитвы по благословению священника Русской Православной Церкви и сорок дней читает акафист Пресвятой Богородице и Иконе Её Неупиваемая Чаша. Потом обычно происходит чудо. Болящий признаёт себя алкоголиком или наркоманом. Признаёт внутренне, глубоко и честно, призывает Бога на помощь и делает первый твёрдый шаг. Остаётся только вывести его оттуда, откуда обычно не возвращаются. Что невозможно человекам, возможно Богу. И Бог выводит его».
       Олег стоял, смотрел очами на ростовую икону Спасителя и разговаривал с Ним. Он давно уже пропускал свою жизнь через Него. Во всяком случае, стремился так жить. Однажды, быв выведен Всевышним Рубгаром оттуда, откуда может вывести только Он, Олег не хотел попадать туда снова. Сам стал рубгаром (Олег улыбнулся: - Придумал же), и выводил тех, кто сам, захотел выйти. Путь тяжёл. Правда и благодати Бог даёт с переизбытком. На пути встречаются яркие личности. Такие как Володя (Ворон), который устав жить скотской жизнью, перепробовав всё, что только можно, воззвал из сердца Богу. Бог подхватил его. А он как свечка загорелся Небесным пламенем и подарив этому миру последний яркий всполох ушёл в Вечность. Бывает и так. Бывает и по-другому. Годами мотает нервы болящий и, в конечном итоге всё-равно уходит в «Город Неоновых огней». Остаётся только скорбеть. Остаётся только сказать: - Туда и дорога. Человек сам творит свою судьбу. Сам. Бог ни в чём не ограничивает свободу человека. Сам же всю жизнь стоит рядом и ждёт смиренно, когда человек обратится к Нему. Большинство выходит из зависимости и выходят почти все. Выводить их только для рубгара тяжёлая работа. Бывает, оставляют силы. Но и тогда Бог посылает помощников, таких как Крюк, Данила, Хохол, реальных личностей, прототипами которых стали герои этой повести. И бросает Крюк нож и есть у рубгара шанс снова. И продолжается жизнь. И идут по дороге непримиримые. Алкоголики и наркоманы. Самые непримиримые из непримиримых. Невозможно примириться и заключить мир с тем, кто исковеркал твою судьбу. Невозможно примириться с алкоголем и наркотиками. Невозможно примириться с бесом!

               

p.s. Олег давно уже понял, что до конца жизни ему придётся в первую очередь выводить одного ведомого. И этот ведомый – он сам. И он непримиримый!