11 Рассказ. Коричневое здание. Из романа На полоск

АННОТАЦИЯ:
          Что происходит на полоске серого? Что происходит там, где исчезает цвет и начинается снег?
        «…Когда в мир пришли Новые Боги, они украли всё цветное, превратив людей и животных в гниющие подобия живого. Они выстроили свои черные церкви и согнали недовольных в переходы, заливая их горячей смолой.
        Именно поэтому появились волшебники. Те, кто хотели приблизить весну и вернуть цвет. Именно поэтому Я полюбила одного из них. Я всегда отличалась от новых людей. И мне кажется, если Я найду его, то смогу исправить заснеженный мир…»
          На пути главной героини будет много новых встреч и горьких расставаний, волшебных приключений и просто жизни в бесконечно белом и пустынном мире.

        ОТ АВТОРА: Данный роман был написан мной в далеком 2010 г. по принципу сборника рассказов, объединенных единым сюжетом, который, по началу ветвясь и рефлексируя, постепенно перерастает в единое стройное повествование с логичным финалом.



       На полоске серого...
       11 Рассказ.

Коричневое здание.


«Мысли блуждают около тела, эмоции сливаются с ними, отделяясь от сердца. Это неприятно.»
   Под ногами будто хрустело печенье. Здесь восточная стена – поэтому снега немного. Но я все равно ворчал на непогоду.
   Ветер северо-западный. До других сторон здания мы еще не дошли.
-Интересно, есть тут вход? – спросила Она. Ей, идти было полегче, правда, иногда Она проваливалась в снег. Я старался не отставать.
   Мы опять искали цвет? Зачем мы пришли сюда?
   Огромные амбары – скелетоподобное стадо кубических динозавров. Когда мы заходили внутрь, нам казалось, что они рухнут на наши головы. Плоские листы их крыш превратились в лед и мы видели за ним небо.
   За амбарами был обрыв, потом - пологий склон и это вот здание, в самом низу небольшой долины, даже с частью сохранившегося верха. Мы решили переждать в нем ночь.
-Красный огонек, – Она задумчиво повела над ним рукой. Мы вырыли в снегу ямку – и он сиял там, превращая комочки гнили в нормальное дерево, а дерево - в угли. - Как думаешь, что здесь было раньше? – Она указала на высокую кирпичную стену слева.
   Не знаю. Это похоже на склады, в которых я прятался, только, по-моему, тут присутствовало что-то… другое.
-Пойти, что ли, прогуляться?
   Я схватил Ее за рукав: не надо. Вечно Ей не сидится. Завтра утром прогуляется: метель усиливается, мороз растет, да и не верил я, что это обыкновенная кирпичная стена. С тех пор, как мы путешествуем вдвоем, волшебники все чаще напоминают о своем существовании. Кажется, они делают так, потому что я иду вместе с Ней, а может нам просто так «везет». Во всяком случае, следвоало быть осторожнее.
   Глаза–снежинки. Она заснула, съежившись на одном из моих ковров.
   Она всегда поднималась рано. Вставала – и уходила куда-нибудь недалеко. Снегопад закончился и опять поднялся ветер. Я протянул ладонь - красный огонек, трудившийся много часов подряд, исчез в ней, приготовившись отдыхать.
   О! Слышу. Эта песня, кажется, Она придумала ее вчера. Или позавчера… Или много-много дней назад.
   Хм… Надо же: не помню. Я запоминал все Ее песни.
   К обеду вернулся снег. Мы шли вдоль кирпичной стены, и наконец - поворот.
   Серебряная пустошь поднималась наверх, туда, откуда мы спустились. Новая кирпичная стена оказалось такой же длинной, как и предыдущая. Странно…
   Поворот. Он поменьше, стена, опять поворот. Еще поворот. Все. Это то место, где мы ночевали.
-Странно, - согласилась Она. - Сверху оно выглядело разрушенным, а оказалось целым. Может, еще раз его обойдем?
   А почему бы и нет? Не понимаю только, почему Она не хочет идти дальше.
   …мы шли вдоль стены…
-Тайна, – мы замерли на углу. – Я точно знаю, что здесь есть тайна, - упрямо повторила Она.
   Тайна? Пока-что красный огонек спал в моем сердце, но когда он отдохнет и проснется, уверен, мы сможем спросить у него, что происходит.
   В следующий раз мы остановились под другой стеной. Она погладила кирпичную кладку и неожиданно рассказала:
-Когда я была маленькой, мать привезла нас в горы, в какую-то заброшенную деревеньку. Там начинался обрыв, и в его стенах попадались небольшие пещеры. По ночам в них собирались отступники. А если рисковал пересечь небольшой бесшумный пролесок и подняться на плато, то ты оказывался среди разрушенных хлевов. Знаешь, что такое хлев? Это такое сооружение, где раньше держали коров. Коровы – это такие… – Она задумалась, – такие худые, черные или с серыми пятнами. Они дают приторно-темное молоко, которым напиваются на праздниках Песнопений. Вообще-то они предпочитают стоять в темноте, но иногда их выводили на восточную сторону деревни, и они долго-долго паслись там по утрам, смотрели на восток, как будто ждали чего-то… и ели… а потом они начинали мычать. Даже не знаю. Когда я впервые услышала это, мне казалось, что где-то плачет мертвец. Связки у них в шеях совсем ссохлись, легкие мятые. Они мычат чуть слышно, не понимаю, зачем они вообще это делали. Я тогда очень испугалась, убежала в пещеры, и проплакала там целый день. Потом меня нашла мать. Но маленьких служители не трогают, хотя маленькие - они ведь почти как отступники. Только их не прогоняют, а пытаются переделать.
   Весь следующий день мы снова ходили вокруг здания. Еды не осталось, но наши перенасыщенные магией организмы это не особо беспокоило. Она продолжала что-то искать и рассказывать:
-Я вернулась в те хлева, а там было одно такое интересное место: разрушенный кирпичный дом – ни крыши, ни половины стен, только голые обрубки колонн – и внутри крючковатые деревья. Не ели, а простые замерзшие ветки. Другие деревья. А еще там в углу были экспонаты…
   Значит – кости.
-Совсем крошки, птицы – в прозрачном сером льду. И рядом лежало синее перо.
   Значит – Саша?
-Я вот теперь не знаю – это было Его перо – или нет? Перо синего попугая? Перо волшебника? А еще показалось, ну… что эти птицы, они были живыми, пока не появилось это перо.
   Значит – мороз.
   Я потихоньку разрабатывал руки и ноги. Кажется, я рос. Интересно, во что я превращусь?   
   Мы уже, наверное, на двадцатый раз огибали эти кирпичные стены.
   Хотел бы я стать таким же, как Она. Хотя нет – не таким. Я хотел бы стать волшебником, и тогда бы я легко нашел Сашу. Слушая ее сказки и песни, я хотел, чтобы заснеженный мир оказался кошмаром… сном.
-Потом коров уводили обратно, и они стояли в темноте.  К утру в них скапливается молоко, но оно почти безвкусное. Их кормят снегом, смешанным с лишайниками, который находят под сгнившими полами брошенных домов. И коровы стоят, почти не шевелятся, жуют – и молчат. Еще несколько раз я убегала к тем разрушенным амбарам, даже дорожку протоптала. Льдину с птицами я расчистила. Я все не решалась достать из нее синее перо. Вдруг птицы оживут?  Куда им тогда пойти? Отнести их в переходы, когда вернемся в город? В той деревне совсем никого не было. Я видела немного стариков – и нескольких детей. Мать читала новую веру, а они смотрели на нее, как на сумасшедшую. Ну зачем им церковь с Новыми Богами? Какое им до нас дело? Они молча указали на покосившееся здание на окраине – и так же молча ушли. А потом, когда мы уезжали… там был огонь. Черный, слышишь? Черный огонь, который подарили нам Новые Боги. И моя мать смеялась.
   Мы шли.
   Эй… я уже устал. А Она уставала когда-нибудь? Она молчала и опять что-то пела. Я знал, что Она не обернется.
   Что за мрачное упорство? Почему Она так уверена, что здесь есть чудо? Потому что Саша был чудом? Я боюсь за нас.
   Красный огонек?
   Кажется, он шевельнулся. Проснулся, значит. Скажи, красный огонек, я чуть-чуть отстал, скажи, есть ли вход в эту башню?
   Ведь каждый раз, когда мы поворачивали и проходили очередную кирпичную стену, я видел яму от нашего костра – и видел наши следы. Стена на самом деле одна – мы не повернули ни разу. Думаю, Она тоже об этом знала.
   Вход – был.
   Я догнал Ее и взял за руку: не сюда, иди за мной.
   Она послушалась.
-Твои пальцы стали длиннее?
   Да. Я тоже заметил. Тряпки, которыми я их обматывал, постепенно сползали на ладонь.
   Красный огонек поежился от ветра. Я расстегнул один слой ковров, чтобы загородить его.
   Так мы дошли до угла и  повернули.
   Получилось!
-Смотри-ка. Я же говорила, что будет вход! 
   Она перебралась через небольшой кирпичный выступ и помогла перебраться мне. Я спрятал огонек внутри.
   Спасибо.
   Кроме стены, возле которой мы стояли, и пяти столбов, внутри ничего не было. Тогда почему здание не пускало нас раньше? И почему открылось огоньку внутри меня?
   Она осторожно ходила, запрокинув голову и задумчиво покачиваясь. Мы ведь что-то искали? Так?
   У здания все же были странности: это бурый, коричневый кирпич, как будто весь цветной. Интересно, почему он не замерз?
   Она ушла на ту половину, куда падала тень.
-Тут что-то есть! – крикнула Она и наклонилась, чтобы разгрести руками снег. - Нашла! Нашла! – Спустя минуту она рассмеялась, поднимая «что-то» над головой.
   Я подошел ближе. Как я любил Ее смех, я так не мог.
   Что это? Что-то маленькое? Что-то…красивое?
   Это брошь. Этакий крендель с большим белым камнем. Интересно, а где же цвет?
   Пока я думал, Она что-решила сама с собой:
-Нам пора.
   Коричневое здание осталось далеко позади. Оглядываясь, я видел его призрачный силуэт.

***

   Я увидел не только эту брошь. Красный огонек подсказал мне, что мы кое-что упустили. «Кое-что» там, под провалившейся крышей, соломой и кусочками стекла…

***

   Я осторожно приподнял находку, чтобы не заморозить ее. Это было крошечное яйцо с треть моей подросшей  ладошки.
   Она расстроилась, даже ничего не пела.
   Костер. Остановка. Наш круглый островок тепла.
-Вот. Возьми. Думаю, она твоя, – Она подошла и воткнула найденную брошь в шапку на моей голове. Ну как, «шапку» - это была корка замерзших, спутанных волос, хотя я знал, что под ними уже вовсю росли новые. Интересно, какого цвета они будут?
-Ну вот. Теперь она красная, а не белая, потому что огонек в тебе – красный.
   Не волнуйся. Ты помогла мне найти этот огонек, а я помогу тебе найти твой, наверное, синий, ведь Саша был синим попугаем?
   Я попытался улыбнуться - мое лицо недовольно сморщилось.
-Не нравится? – испугалась Она.
   Нет, нравится! Я поспешно помахал рукой – и когда у меня появится нормально выразительное лицо?
   Яйцо я надежно спрятал между ковров Думаю, я подарю его тебе, когда буду уверен, что из него кто-нибудь вылупится. Нет. Не то… Я сделаю так, чтобы в нем кто-нибудь появился.