Прорва Глава XVI

Чечня
В начале января 1995 года чеченские отряды отразили первое наступление российской армии на Грозный. В последующие дни они возобновили операцию и захватили президентский дворец. Президент Ичкерии Джохар Дудаев вместе со своими вооружёнными отрядами покинул город. В июне Шамиль Басаев возглавил рейд отряда чеченских боевиков на территорию Ставропольского края, который завершился кровавым захватом больницы в городе Будённовск. 
Заключили временное мирное соглашение, в соответствии с которым чеченские повстанцы должны сложить оружие, все российские военнослужащие должны покинуть Чечню, а в сентябре в республике должны быть проведены выборы. Однако война продолжалась. В декабре боевики Салмана Радуева захватили Гудермес, но после восьми дней боёв с применением авиации, РСЗО «Град» и артиллерии, отступили.
После учёбы на профессиональных курсах ФСБ Сергею Тарасенко присвоили очередное звание с учётом армейского стажа и направили на месячную стажировку в порт Новороссийска.
- Будешь вести Галкина... - поставил его в известность начальник отделения ФСБ.
- А кто он?
- Это в нашем городе личность легендарная, - засмеялся старый начальник, - я его с конца восмидесятых годов веду.
Он обстоятельно рассказал о подопечном, и Сергей проникся невольным уважением к нему. Иосиф Петрович Галкин был мужчиной неглупым, а совсем даже наоборот. Работая ювелиром он, понемногу, собирал средства на чёрный день. Чтобы защитить собранную денежную массу от инфляции, ювелир Белкин превращал деньги в драгоценные «камешки».
- Нам положено держать эту категорию тружеников под постоянным плотным контролем… - сказал опытный «фээсбэшник».
Многочисленные проверки его сотрудниками результата не давали. Галкин был осторожен и имущество, нажитое непосильным трудом, умело хранил.
- Когда он подал документы на отъезд, мы плотно сели ему на хвост! - комитетчики были уверены, что их подопечный попытается вывезти «камешки» и ходили за ювелиром по пятам.
«Арамис» включился в слежку и однажды увидел, что тот купил на толкучке две пары одинаковой импортной обуви на толстой подошве. Он понял, что Галкин попытается вывезти драгоценности именно в них.
- Они точно там! - доложил начальству Тарасенко.
Рыцари меча и плаща были недалеки от истины. Вернувшись, домой с покупкой, Иосиф задёрнул плотные шторы на окнах квартиры и взялся за дело. Он взял дрель и насверлил необходимое количество отверстий в подошве купленных ботинок, вложил в отверстия всё блестящее богатство.
- Слава Богу, всё моё состояние разместилось в одной паре купленной обуви! - скупо обрадовался он.
Вторую пару Галкин решил подарить племяннику Борису с правильными словами:
- Не пропадать же добру!
Затем аккуратно заклеил подошвы. Надев ботинки и походив немного по комнате, он услышал, что «камешки» имели довольно громкий противный голос.
- Они издают страшный скрип, заявляя о своём присутствии… - от неожиданного открытия и волнения ювелир вспотел.
Поскольку других вариантов вывоза состояния он не имел, потому решил положиться на судьбу. В назначенный день Пётр отправился на морской вокзал. Пароход на Хайфу отходил оттуда. Племянник Боря поехал провожать дорогого дядю вместе с ним. В машине Иосиф стал нервничать.
- Боря, знаешь, что? - сказал он племяннику. - Мне уже много лет. Зачем мне эти сокровища?.. Я хочу поцеловать Святую землю и спокойно там умереть. А тебе они ещё пригодятся.
Он поменялся одинаковой обувью с радостным племянником. В порту Галкина направили к таможенникам, которые были предупреждены Сергеем. Они вежливо попросили его разуться и разобрали его новые туфли на составные части. Служивые были уверены, что отправят афериста не в Израиль, а в противоположную сторону, что даже расстроились, не найдя то, что искали. Они позвонили Тарасенко:
- Товарищ капитан, в туфлях ничего нет, а что нам теперь делать?
Он раздражённо ответил:
- Потрошите чемодан, пиджак, штаны, если есть кепка, потрошите и кепку. Ищите, должны быть, а вы должны найти!
Таможенники порезали его одежду на лоскуты, но ничего не нашли. Снова позвонили «Арамису». Тот дал новое указание:
- Выворачивайте его наизнанку, невозможно, чтобы ничего не было!
Таможенники, недолго думая, отвезли несчастного ювелира в ближайшую больницу, где ему промыли желудок, заставили выпить литр контрастной жидкости, сделали рентген и снова ничего не нашли. Опять позвонили Сергею: 
- Ничего нет даже внутри Галкина!
- Мне трудно поверить, но, видимо, мы всё-таки ошиблись… - деловито расстроился он. - Извинитесь перед ним за беспокойство.
Таможенники умыли руки с жидким ароматным мылом и вернулись к Галкину. На несчастном не было лица. На нём ничего не было, кроме пёстрых ситцевых трусов и частично белой майки.
- Иосиф Петрович, у вас есть другая одежда, чтобы надеть? - вежливо спросил таможенник.
- У меня есть только желание умереть и не видеть этого кошмара, - честно ответил несчастный.
- Вас кто-то провожает?
- Племянник, - ответил ювелир и слабо махнул в направлении двери, через которую он вошёл в это чистилище.
Таможенник вышел в зал, где толпились провожающие, и спросил:
- Есть ли среди провожающих племянник Галкина?
- Есть! - тут же отозвался Боря.
- Молодой человек, - тихо сказал таможенник. - По независящим от меня причинам костюм и обувь, в которых ваш дядя собирался ехать на историческую родину, пришли в негодность. Но вы не волнуйтесь, сам дядя почти в полном порядке. Ему просто надо переодеться перед отъездом.
- Я могу только снять с себя. Другого у меня нет… - сказал отзывчивый племянник.
- А сами в чём пойдёте домой в трусах и майке?
- Послушайте, в Новороссийске на улице пешеход в трусах и майке обычное явление, - нашёлся ловкий Борис.
- Может, он с пляжа возвращается, - согласился таможенник, - а может, он возвращается после пробежки.
- О своём здоровье заботится… - одобрили остальные.
Появиться в таком виде за границей гражданину великой страны неловко.
- Зарубежная пресса может это неправильно истолковать, - словно прочитал его мысли племянник. - Вы меня понимаете, товарищ лейтенант?
Лейтенант хорошо понимал племянника. Поэтому сказал:
- Ну, давайте, что там на вас есть!
Через пять минут Иосиф Петрович надел джинсы племянника, его футболку и совершенно новые туфли, где лежали все сбережения его жизни.
- Как Вы себя чувствуете? - участливо спросил лейтенант.
- Уже значительно лучше, - ответил, оживший на глазах, Галкин и бодро пошёл к трапу теплохода.
Стажировка Тарасенко была признана удачной, его направили «особистом» в армейское подразделение, действующее в Чечне. Накануне прибытия «Арамиса» часть передислоцировалась из Ставропольского края. По дороге полк преследовали всевозможные ЧП и неудачи.
- То застрелился дежурный по полку, - пожаловался ему начальник штаба, - то солдаты в поисках самогона устроили драку в деревне, то утопили плавающий танк...
Поскольку генералов всех уровней вокруг было предостаточно, то оргвыводы следовали немедленно и жестоко:
- Командиры полка менялись чаще, чем подгузники у грудничка…
Полк к месту новой дислокации привёл четвёртый за неделю командир, молодой и энергичный командир первого батальона майор Ковбасюк.
- Мужик что надо! - оценили подчинённые.
Первый день, после марша, всегда посвящён приведению техники в порядок. Липкая болотная грязь на жарком солнце быстро превратилась в камень и иначе как ломом, сбить её было невозможно.
- Пока солдаты приводят технику в порядок, - устало решил Сергей, - пойду, посплю с дороги… 
Спать пришлось недолго. Проснулся он от энергичного встряхивания,
его будил командир танка сержант Хохлов:
- Товарищ капитан, проснитесь!.. У меня Дурдыев башню ломом пробил!
- Ты очумел что ли? Какую башню, каким ломом?.. Твою пустую башню, подставку под пилотку?
- Да нет, у танка!
- Ты совсем охренел! - ругнулся он не по Уставу. - Там же броня, её и снаряд не каждый возьмёт!
- Пойдёмте товарищ капитан, сами увидите!
То, что увидел Тарасенко, не могло присниться в самом страшном сне. В башне, в полуметре от ствола пушки, зияло отверстие диаметром сантиметров в десять. Вокруг машины столпилась вся рота, бойцы живо обсуждали необычное событие.
- Лом у Дурдыева бронебойный! - метко шутили они.
«Арамис» подорвался с места и рванул к ротному, нашёл его в канцелярии, где капитан Лысенко и с ним ещё двое, замполит и бутылка водки, обсуждали прошедшие кадровые перемены. Тарасенко ворвался и орёт что-то про танк, Дурдыева и лом, пробивший дыру в башне. Лысенко с ненавистью глянул на него и буркнул:
- Понабрали в армию всяких гражданских идиотов...
Он пошёл к раненому танку. Ротный увидел безобразие, судорожно сглотнул слюну и рванул к комбату. Вместе они появились в парке минут через десять.
- Твою мать! - выматерился и побежал за более высокой инстанцией.
Так за полчаса добрались до исполняющего обязанности комполка Ковбасюка. Пока начальство бегало друг за другом, Сергей осмотрел дыру в башне и понял причину шума.
- Дыра-то ровная и сделана явно в заводских условиях! - вынес он однозначный вердикт.
Через пять минут поисков нашёл деревянный крашеный чурбачок, точно под диаметр отверстия. Ковбасюк, прибыв на место, быстро оценил ситуацию и приказал:
- Восстановить всё как было!.. Нечего из-за ерунды поднимать шум.
Все знали, что через три дня приезжает комиссия:
- Которая и будет решать, достоин Ковбасюк новой должности или ему ещё рановато.
Доклад «на верх» о дыре в башне пробитой ломом, мог навести большое начальство на мысль о психическом нездоровье потенциального комполка:
- Что мы дырок в танках, не видели, что ли?!
Комиссия прибыла через десять дней, проторчала у них три дня, всё
излазили, изнюхали и, похоже, пришли к выводу о достойности Ковбасюка.
В последний день, хорошенько откушав, в том числе и водочки, комиссия
перед отъездом возжелала осмотреть технику, на линейке готовности.
- Тебе же завтра в бой! - пугали они майора.
Они шли и мирно беседовали, Ковбасюку приспичило рассказать
солдатскую байку про лом, пробивший броню на танке. Комиссия весело заржала, а тут аккурат проходили мимо 180-й машины, и майор возьми и ляпни:
- Так вот она, та самая!
- Эта что ли? - моложавый полковник - председатель комиссии, одним прыжком взлетел на борт и, подражая каратистам, нанёст резкий удар по броне.
- Попал! - застыл Тарасенко. - Снайпер хренов!
Реакцию полковника-танкиста, только что пробившего лобовую броню танка ударом кулака представить не сложно.
- Это что такое?! - нервно заорал он.
- Ну, рассохлась затычка от жары, - попытался оправдаться Ковбасюк, - на краске держалась.
- Молчать, я вас спрашиваю! - визжал он. - Вы как с начальством молчите?!
Через неделю полк принимал новый командир. На далёкий сибирский военно-секретный завод уехала большая комиссия, сплошь состоящая из дотошных «особистов». Она выяснила, что когда-то на этом месте стоял некий прибор, который был демонтирован во время капремонта, а отверстие заделали «мудрым» способом.
- Типично по-русски… - оценили танкисты.
В конце июля их передислоцировали  в Грозный. Сергей обосновался на одном из блокпостов. Занимала его одна из рот второго батальона. Вместе с ней там находилось и управление батальона, в том числе «особист» и начальник связи капитан Макоткин.
- Место у нас надёжное и относительно спокойное, - осмотрелся хозяйственный капитан.
Блокпост располагался в трёх домах возле перекрёстка двух улиц в районе одноэтажных домов. Днём они контролировали этот перекрёсток с прилегающей территорией.
- А ночью мы контролируем только блокпост, - быстро понял «Арамис», - то есть охраняем сами себя.
Темень, «духи» шныряли, обстреливали, гранаты кидали в них. Причём делали они это нерегулярно и в разные часы. Даже минуты затишья таили в себе опасность, солдаты, дежурившие ночью на огневых точках, частенько засыпали.
- Так нас когда-нибудь вырежут как баранов! - ругался боевой комбат.
Поэтому начальник штаба, командир роты, Тарасенко и Макоткин, помимо командиров взводов, организовали ночные дежурства примерно с девяти часов вечера до шести утра. Разделили этот период дежурства на четверых.
- Так спокойнее… - знали офицеры.
В часы дежурства, примерно каждые полчаса, они производили обход бойцов на огневых точках. Маршрут был такой: окопы около блокпоста, окоп через дорогу, сарай с бойницами. В завершение обхода контролировался чердак дома в центре блокпоста, где дежурили пулемётчик и снайпер.
- Не спишь, солдат?! - так как забираться на чердак ночью было трудно, офицеры бойцов просто окликали по фамилиям, которые узнавали от предыдущего дежурного.
- Ну, понятно, что ночью, особенно часов после двух, спать зарубает конкретно, прямо плывёшь... - размышлял Сергей на обходах, - а спать нельзя - война. 
Один из регулярно дежуривших на чердаке пулемётчиков был рядовой Женя Парышев. Личность, надо сказать, неординарная. До войны убегал из части, раз пять, последний примерно за неделю до войны. Поймали его, привезли в часть за пару дней до штурма города, потому что при поимке он выразил желание:
- Хочу поехать на войну вместе с пацанами.
Несколько раз он засыпал на чердаке. Накануне Тарасенко при проверке позвал вполголоса:
- Парышев.
В ответ тишина. Он опять позвал:
- Парышев!
Бойцы наблюдали за развитием событий и тихо ржали. После очередного крика отозвался. Утром ему комроты выговаривал, грозил в окоп посадить, тот обещал больше не засыпать.
- Вчера произошло то же самое, - пожаловался Макоткину «Арамис», - даже крик не помог, пришлось мне сделать пару выстрелов вдоль крыши.
Тот принял к сведению. Тарасенко пошёл отсыпаться, а утром связист рассказал, что и в его смену Парышев снова уснул крепчайшим сном. Но Макоткин, бывалый вояка, заслуженный «афганец», на следующий день поступил оригинально.
- Я бросил на чердак через пролом в крыше свето-шумовую гранату, - смеясь, поведал Макоткин, вернувшись с обхода, - всем было весело, особенно Парышеву.
На следующем дежурстве Сергей тихо подошёл к дому и шёпотом позвал:
- Парышев...
С чердака сразу раздался дикий крик:
- Я-я-я-а-а-а!

Больница
По оценкам исследователей к весне 1995 году АУМ Синрикё имела во всём мире около пятидесяти тысяч последователей, а имущество секты в недвижимости, акциях и других ценных бумагах оценивалось в миллиард долларов. Россия стала второй после Японии страной по степени влияния и популярности секты. Только в Москве было открыто шесть центров. С этого времени АУМ Синрикё самая широко рекламируемая организация в России.
Религиозная секта процветала, пока не организовала в марте газовую зариновую атаку в токийском метро. Погибли двенадцать человек, пострадали более пяти тысяч. В мае по подозрению в организации и планировании массовых убийств арестован основатель и глава религиозной секты Сёко Асахара. Позднее он был приговорён к смертной казни.
После кратковременного призыва в украинскую армию наш друг Иван Казарцев взялся за ум. Он бросил пить, устроился работать врачом в центральную больницу Киева и женился на Ольге Сапего.
- Она столько лет терпела мои выбрыки, - словно оправдываясь, признался он, - что я больше не имел никакого права тянуть со свадьбой.
Свадьбой это назвать было сложно, мы втроём посидели в ресторане и приехали в мою квартиру.
- Пока у вас нет жилплощади, - предложил я друзьям, - живите у меня… Месяцами пропадаю в командировках.
Я работал наёмным пиарщиком и ездил по всей Украине, участвуя во всевозможных выборах депутатов всех уровней. Молодые радостно согласились, в редкие приезды домой я мог наблюдать эволюцию их отношений.
- Теперь я стал настоящим врачом! - признался «Портос» при встрече.
Утром я отправился с ним в больницу. Он дежурил в приёмном отделении. Первый этаж больницы поражал запахами страданий и видом измученных больных. На скамейках сидели больные, родственники, ждали очереди. Вдоль стены примостилось штук двадцать небольших боксов-смотровых.
- Заходит туда пациент... - уточнил доктор. - Если повезло. Или его туда заносят, смотрит его врач-специалист. Дальше два варианта. Если повезло, больной выходил, откуда зашёл, если нет, то его через противоположную дверь бокса везут в операционную, реанимацию, палату или морг.
- Смотря, как карта ляжет! - по-чёрному шутил я.
Боксы были разделены по специальностям, по три хирургических и терапевтических. Два травматологических, один ожоговый и гинекология.
- В каждом находится врач и медсестра, - пояснил Иван.
Неожиданно в скорбной тишине раздался смех. Он исходил из соседнего отсека, где принимал гинеколог.
- Пошли, посмотрим! - велел Казарцев.
Мы вышли из его бокса, в коридорчик вывалился смеющийся доктор.
- Чего ржёшь? - спросил его коллега.
- Не могу! - вытер слёзы гинеколог. - Привела мамаша рано созревшую дочурку. Прелестная такая дочурка, лет четырнадцати, коса до пояса, глаза газели... Диагноз - инородное тело во влагалище. Посадил девочку на кресло - девственница. За девственной плевой отчетливо прощупывалось нечто, но абсолютно неясно, что именно… Применил кольпоскоп!
- Это что такое? - спросил я.
- Это хитрая пpиспособа, - пояснил Иван. - Применяется в детской гинекологии и при осмотре девственниц. - Сунул, нажал, в трубочку посмотрел, всё видать и никакой оптики не надо! Чудо инженерной мысли!
Прибор представлял собой трубку диаметром около сантиметра с маленькой лампочкой на конце и пистолетной рукояткой с батарейкой и кнопочкой на другом конце.
- Я ввёл кольпоскоп, а он во что-то упирался... - продолжил гинеколог. - Нажал пимпу и приник глазом к смотровому отверстию.
В этот момент приёмное отделение и огласил мощный здоровый хохот. С врачом случилась истерика. Несчастный чуть ли не по полу катался, стонал, не то, что сказать что-то, вдохнуть не мог.
- Так что там? - поинтересовался я.
Гинеколог подавил новый приступ смеха и выдавил из себя:
- У неё там Гагарин! 
Врачи с медсёстрами в полном составе собрались у гинекологии, остальные больные были брошены. Коллеги озабоченно спрашивали:
- Что случилось?!
Гинеколог опять выдохнул сквозь хохот:
- Сами посмотрите! 
К смотровому креслу выстраилась живая очередь. Девочка сидела в первой позиции, с лицом красным от стыда. Маманя рядом, зелёная от страха, врач синий от смеха. Кто не посмотрел, в глазах был немой вопрос. Посмотревшие присоединялись к гинекологу. Хохот крепчал.
- Что там смешного?! - возмутился Казарцев и посмотрел сам. - Небольшая пластмассовая ракета!   
Оказалось, мастурбировала девочка интересной штучкой, которая во всех ларьках продавалась. Ей в сопло смотришь, а там фотография первого космонавта, Героя Советского Союза, Юрия Алексеевича Гагарина.
- А ракета возьми да провались... - догадался я. - Но врачи, существа циничные, смеются над бедной девочкой!
- Бывают случаи и более страшные, - добавил Иван. - Но мы всё воспринимаем с юмором. Вот недавно сотрудник конторы моего приятеля пытался сесть в машину, но поскользнулся и о водосток оторвал себе ухо.
- Совсем? - спросил я.
- Ну, кровища там, шок болевой и все дела… - подтвердил он. - Люди в компьютерных конторах энергичные, деятельные. Они не оставили товарища в беде. При помощи чистого вафельного полотенца была организована сильно давящая повязка и двойной пакет со льдом, в который была помещена оторванная часть организма. Это очень важно для пришивания… 
Больного доставили в больницу, где его встретил Казарцев и провёл на второй этаж.
- Где находится главный специалист по пришиванию оторванных органов Палыч… - живописно повествовал он. - Благородная седина, добрый взгляд! Айболит рядом не валялся.
Ему ассистировала энергичная помощница. Начался осмотр больного, последовал вопрос врача:
- Когда? Что это?.. Как вас угораздило? Сколько времени прошло?
Вмешался помощница врача:
- Кардиологов звать?
- А зачем?
- Да он бледный, прям синюшный, - пояснила она, - да и кровопотеря... ещё в обморок хлопнется.
В ответ Палыч поднял пакетик перед глазами потерпевшего и нежно на целое ушко задал провокационный вопрос:
- Вам пожарить или отварить?
Потерпевший хлопнулся в обморок, а он со вздохом сказал:
- Зови, и готовьте этого слабонервного, под местной анестезией...
Палыч на вопрос «Портоса» сказал:
- Он даже сможет им шевелить, если конечно захочет!
Оказалось, что уши и нос проще всего пришивать.
- Отрывайте на здоровье, в пакетик и к Палычу! - по-докторски пошутил Иван. - Только он изрядный шутник…
После рассказа мы вышли на улицу подышать воздухом. Возле больницы остановилась «скорая», из которой вывели мужика. Он рукой держал окровавленную скомканную повязку на лице.
- Что случилось? - спросил врач.
- Оторвало нос, - простонал мужик.
Рана кровила не по-детски, мужичок был близок к коллапсу. Положили болезного на стол и сняли повязку.
- Мама родная! - не сдержался доктор.
Нос был оторван, правда, не полностью, болтался на лоскуте кожи, что внушало некоторый оптимизм в плане дальнейшего приживления.
- При полном отрыве шансы на приживление резко уменьшаются... -  с важным видом изрёк «Портос».
Я не мог больше смотреть на такое и побежал домой. С плохим настроением уехал в командировку и вернувшись через неделю поинтересовался судьбой безносого страдальца.
- Нос пришили, - ответил Казарцев, - историю болезни оформили! Кстати, нос прижился, через десять дней выписали бедолагу вполне здоровым и красивым. Не как мама родила, но и не уродом.
- А в чём прикол? - спросила Ольга, которая тоже слушала мужа.
- В том, как он получил лицевую травму! - пояснил супруг.
Мужик пришёл с работы, пообедал и вышел на балкон квартиры на втором этаже покурить, по привычке бросил окурок вниз.
- И тут последовал взрыв! - показал руками Иван. 
Днём под его балконом, производились какие-то работы, строители оставили пузатую металлическую бочку из-под нитрокраски. Практически пустую, не закрытую.
- Отверстие не превышает десяти сантиметров... - уточнил он.
Окурок со второго этажа попал туда, что вызвало взрыв паров летучей нитрокраски. Осколок разорванной бочки прямо ударил мужичку по носу.
- Остальное вы знаете! - закончил друг.
- Специально такого не придумаешь, - согласился я.
Поначалу нам с «Миледи» было не до смеха, но слегка прикололись.
- Не бросайте бычки, где попало! - напомнила она улыбаясь.
Авторитет «Портоса» среди коллег вырос. В их районе все друг друга знали, а профессия врача одна из самых уважаемых профессий. Об этом знали все, кроме гаишника Пэтра.
- Сволочь редкая! - предупредил нового сотрудника Палыч.
Пэтро любил останавливать хирургов, потому что знал их привычку снимать послеоперационный стресс антишоковым раствором.
- Состав пятьдесят процентов спирт, остальное глюкоза… - напомнил старший товарищ.
Беда была в том, что Пэтро имел конституцию былинного Ильи Муромца. Поэтому не болел и к врачам обращался только за тем, чтобы забрать права или лишить месячного заработка.
- На наш выбор! - специально издевался он.
Как-то случилось Пэтру останавливать мотоциклиста-нарушителя оригинальным способом. Видя отсутствие реакции на требование его жезла остановиться, он, недолго думая прыгнул на мотоциклиста, прижав его к земле всеми своими необъятными килограммами.
- От ГАИ, как от судьбы не уйдёшь! - сказал он помятому нарушителю.
После инцидента мотоциклист попал в хирургию с переломами, а Пэтро, сопровождавший бедолагу, решил зайти к дежурному хирургу на предмет проверки ноющей правой ноги и пожаловался:
- Чего-то болит…
Трудно описать словами внутреннее ликование Казарцева при виде Пэтра на кушетке с задранной штаниной и испуганными глазами. 
- Главное, ликование не выразить радостным воплем или гримасой счастья! - напомнил он себе.
Иван сделал паузу, тщательно вымывая руки, подошёл к больному. Внимательно выслушал, где болит и, одев фонендоскоп в уши, послушал в коленке больного. Затем покачав от безысходности головой, взял тюбик с йодом и нарисовал спичкой полоску, отчертив часть ноги ниже колена.
- Извините, Пэтро Ивановичу, нужен консилиум, - сказал он и вышел из кабинета, еле сдерживая смех.
Одурев от страшного слова консилиум и знака на ноге, означающего ампутацию ноги до колена, Пэтро сидел и ждал, что будет дальше. В это время перед дверью кабинета послышались сдавленный смех и возня.
- Здравствуйте! - в кабинет с серьёзными лицами зашли хирург и главврач. - Хотя в вашем случае это не актуально…
Посмотрев на маркировку йодом на колене, они возмущённо вытерли её ацетоном, ругая между собой некомпетентность молодого врача мудрёными латинскими словами. Пэтро понял, что произошла врачебная ошибка, и доктор хотел незаконно изъять его собственность, к которой он так привык.
- Вот спасибо! - цвет его лица стал из зеленовато-белого приобретать его исконный буряковый оттенок.
Хирург и главврач, дотерев йодную линию, извинились перед Пэтром:
- Опыта у коллеги мало, линию надо чертить не ниже, а выше колена...
Придя в себя после обморока, Пэтро уяснил для себя, что врачи, подумав, решили лечить ногу и обойтись без ампутации.
- Труд хирурга несёт в себе такое нервное напряжение, - наконец понял он, - что не стоит пренебрегать средствами снятия стресса, даже если это антишоковая жидкость.
Права у врачей Пэтро больше не забирал. Однако Иван по всемирному закону компенсации вскоре едва не пострадал на дороге.
- Я ночами подрабатываю на «скорой»! - рассказал он при встрече.
Бригада остановилась около ночного киоска. Водитель покупал сигареты, на пассажирском месте сидела привлекательная женщина-врач. К палатке подвалила компания вдрызг пьяного плебса лет по двадцать.
- Опа! - воскликнул один из них. - Какая попа! Пойдём с ними выпить и там, бля, потанцевать.
После вежливого, затем решительного отказа у хулиганов вызрела идея.
- Добром не хочешь, бля, давай через «не хочу», - они принялись врача вынимать из машины.
Подскочившего водилу обрадовали по лицу, он сопротивление оказывать был не в состоянии. 
- Кто тут волну гонит?! - из машины вышли трое санитаров.
Это была психиатричка, а санитары там «трёхстворчатые». В кузове они оставили прикрученного «ласточкой» к носилкам буйного пациента. 
- А ну иди сюда! - велел Иван самому наглому. - Сегодня много травматизма, и погодные условия позволяют его наращивать...
Сопротивление хулиганов они подавили быстро. Через тридцать минуты проходящий мимо патруль вынужден был прервать милый санитарскому сердцу процесс. Группа пьяных молодых людей с лицами различной степени помятости бегали в затылок друг другу вокруг микроавтобуса, прилежно останавливаясь после каждого круга и хором рапортуя:
- Товарищ старший санитар Ордена Ленина и Ордена Трудового Красного Знамени городской больницы № 13, торжественный пробег имени Общества Красного Креста и Красного Полумесяца выходит на пятый круг! Разрешите продолжить движение?!
- Выполняйте! - разрешил Казарцев.
Патрульные поняли, через что хулиганам пришлось пройти, текст они произносили без единой запинки.

Донбасс
Летом 1995 года был совершён первый в истории побег из московского следственного изолятора «Матросская тишина». Из знаменитой тюрьмы вырвался профессиональный убийца, бывший спецназовец Александр Солоник. Он был пойман в октябре предыдущего года на Петровско-Разумовском рынке. При задержании он открыл стрельбу из пистолета и тяжело ранил шесть милиционеров. 
5 июня около часа ночи обходившие тюрьму сотрудники СИЗО обнаружили, что на посту, расположенном на третьем этаже 9-го корпуса СИЗО, отсутствует младший сержант милиции Сергей Меньшиков. Оперативники установили, что Солоник и милиционер выбрались на прогулочную площадку корпуса № 9 и поднялись на стену. Закрепив альпинистский шнур, спустились на улицу Матросская тишина и скрылись.
В Донецке тоже набирали силу различные криминальные группировки. Молодые бандиты и старые «воры в законе» делили лакомые куски контролируемой территории. Они рэкетировали новоявленных бизнесменов и конфликтовали друг с другом.
Компаньон Николая Рябович, любитель питбулей Князев стал крупным криминальным авторитетом Донбасса. Он быстро пошёл в гору и к этому времени контролировал несколько рынков, пункты сбора цветных и чёрных металлов и «крышевал» бесчисленных «коммерсов».
- Хватка у «Князя», как у его питбуля! - говорили конкуренты. 
«Атос» благодаря его славе жив припеваючи. Деньги сами сыпались с неба. Целыми днями он «квасил» с бойцами Князева, а ночами пропадал в саунах с проститутками. Обычно они, сидя за обильным столом, вспоминали, как гульнули вчера, чтобы завтра вспомнить, как гуляли сегодня.
- На прошлой неделе мы классно с пацанами зависли, - хвастался собутыльникам Рябович, - всё как полагается, с девочками, гульнули круто…
После пьянки он пришёл домой поздно ночью, как и что не помнил. Утром проснулся чуть живой, пошёл в ванну и увидел свои трусы, видимо брошенные вчера в ванной, в ярко-красной помаде.
- Лидка меня убьёт! - протрезвел Николай. - Куда-то надо их спрятать, тем более что уже слышен голос жены… В ванную зайдёт и увидит!
Забежал он в туалет, засунул трусы в мусорное ведро, оделся в одну минуту и побежал выбрасывать мусор, чем очень умилил жену. На душе отлегло и «Атос» спокойно пошёл на работу. На следующий день к нему подошла жена и спросила:
- Дорогой, а где твои старые трусы, которые вчера в ванной валялись?
Супруг хотя и вёл полукриминальный образ жизни, не боясь ментов и браттву, но перед женщинами тушевался:
- Значит, видела, просто притворилась, а сейчас сделает из меня котлету.
Хотел что-то придумать для оправдания, но она опередила и добавила:
- Они точно в ванной были, я об них помаду вытерла. А они испарились!
- Вот они, прелести семейной жизни! - ругнулся супруг и решил отправить жену на пару месяцев в Грецию.
Официальная причина - начало ремонта в квартире, неофициальная - покуролесить дома. Оторвался от души, стал водить домой бабцов, не брезговал и путанами, в общем, весело проводил время.
- Вот она свобода! - оценил многолетний муж. - Ремонт ведь можно начать на пару дней позже, кто там определит, тем более уже и краска завезена рабочими.
Даже спецодежду кто-то из них принёс, всё это стояло в комнате, где ремонт по замыслу должен начаться. Обеспечив себе стопроцентное алиби Рябович решил закончить загул ударно.
- Нужно вызвать Анжелку! - заранее решил он.
Вечером Николай выполнил задуманное и жарил девочку по вызову всю ночь. Презервативы, недолго думая, бросал в форточку.
- Бережённого бог бережёт, - радовался он своей хитрости, - а то Витька снял путану, а та работала на ментов. Презик заныкала и потом написала заяву на изнасилование. В качестве доказательства предоставила сперму. Так с Витьки менты десятку «зелени» сбили!
Анжелка была не такая, но осторожность в их жизни суматошной была просто необходима. Ночь прошла удачно. Следующим утром обнажённая тигрица бегала по квартире, стремясь приготовить «Атосу» самый вкусный завтрак в мире.
- Вот это профессионализм! - он лежал в спальне, слушая «Металлику», сладострастно вспоминая, как исполнил ночью все эротические замыслы.
Тут как гром небесный раздался звонок в дверь. Молниеносно Рябович вспомнил, что тёща обещала заехать, посмотреть на ремонт квартиры
любимой дочери.
- Надрывающаяся «Металлика» не оставляет шансов для того, чтобы притвориться, что никого нет... - сообразил он.
Звонок затрезвонил во второй раз. Говорят, что у загнанного в угол голова работает гораздо быстрее. После второго звонка в дверь все следующие действия заняли у Николая около пяти секунд: накидывание на голое женское тело оставленной строителями спецодежды.
- Короткий халат оказался или ноги длинные… - успел отметить он.
Остальное он сделал за минуту. Открыл банку с краской, залил стены краской, всучил в ручку любовницы шпатель. Одел халат и открыл двери.
- Мама, какая приятная неожиданность, - расплылся в улыбке зять, - а вот уже и первый маляр пришла, сейчас другие подтянутся.
- Как же мне повезло с зятем, - молвила она. - А другие по бабам лазят, на дом им наплевать, не то, что с утра в выходной ремонтом заниматься.
Всё получилось, как нельзя лучше. Единственное неудобство, что девушка настолько вошла в роль маляра, что очень высоко поднимала в
коротком халате руку со шпателем, имитируя размазывание краски.
- Плохо, кстати, у неё это, получается! - заметил любовник и попытался закрыть от тёщи открывающийся вид её бритого лобка.
Тёща благополучно ушла, а он попытался продолжить эротические игрища. После пережитого стресса Анжела не соглашалась на близость, «Атос» смог уговорить лишь на минет. На следующее утро он с радостью обнаружил, что его хозяйство значительно увеличилось в размере, особенно в области крайней плоти.
- Вот что секс чудотворный делает! - его ликование даже не затмило небольшое жжение и резь при мочеиспускании.
Радовался он ещё двое суток, пока член ещё больше увеличивался. Правда боль тоже усиливалась, и драгоценный орган стал приобретать настораживающий лиловый оттенок.
- Чего-то тут не так?! - Рябович слегка в раскорячку пошёл к урологу.
Уролог тот видел всяких членов больше, чем он съел котлет за всю жизнь. Посмотрев на жуткого вида и размера орган, он спросил:
- Ну и чем ты в последнее время занимался?
Николай честно, как на духу выложил приключения, уролог заявил:
- Это всё фигня!
Он поинтересовался, не занимался ли парень недавно оральным сексом. «Атос» тихо офигевая ответил, что да, занимался, два дня назад.
- Короче, - сказал уролог, - скажи своей ненаглядной, чтобы к зубному пошла, у неё в зубе мышьяк лежит...
Вколол уролог ему, через час прошла боль, через два предмет
гордости вернулся в прежние габариты. Присказкой Рябович стала фраза:
- Лучше маленький, но стойкий, чем большой, но пацифист!
Когда жена вернулась, и наладилась посадить цветочки под окном и обнаружила там кладбище презервативов. Они жили на третьем этаже пятиэтажки, два первых заняты под офисы, а выше жили пожилые пары.
- Пока я была в Греции, - накинулась на него Лида, - ты сюда баб водил!
Спасительная мысль пришла внезапно. Он сослался на бомжей с чердака, которых там, конечно, и в помине не было его же стараниями. Так что бомжей ему пришлось нанять для необычной работы.
- Две бутылки водки в день! - назвали они свою цену.
За бухалово те каждый день лезли на чердак и бросались оттуда гандонами, и так целый месяц.
- Ну, жена в результате схавала, - торжествовал находчивый Николай, - хотя бомж с гандоном - это, примерно, как монашка в борделе...
После этого он решил строить загородный дом. На прудах под названием Кирша быстро рос трёхэтажный коттедж. Правда, строительству очень мешали местные жители, растаскивая стройматериалы.
- Я уже и угрожал им, - жаловался он Князеву, - и хотел конфисковать всю деревню в счёт нанесённого ущерба, всё без толку…
На строительство коттеджа ушло ровно в два раза больше строительного материала, чем того требовалось по смете. А всё дело в том, что любая вещь, возле которой не стоял охранник с собакой, немедленно уворовывалась и пропивалась местными жителями.
- А ты обнеси забор колючей проволокой, - посоветовал ему «Князь», - и пропусти 220 Вольт! 
«Атос» так и сделал. Чтобы застраховаться от дальнейшего воровства, вокруг коттеджа возвели глухой забор, опутанный колючей проволокой, через которую пропустили электрический ток.
- Как бабка пошептала! - радовался он.
Денег на строительство уходило много, поэтому он временно завязал с водкой и ударился в работу. В июне «Князь» приватизировал небольшой металлургический завод. В долю он взял «Атоса» и немцев. Переговоры с заграничными партнёрами шли напряженно, мешал языковой барьер.
- На завтра найди клеевого толмача! - велел компаньону Князев.
Они сидели в его ресторане, выпивали и разговаривали о перспективной сделке. «Князь» слегка нервничал от упёртости «гансов»
- Да у меня два высших образования, а они меня «грузить» пытаются!
- А где ты учился? - опешил Рябович.
Последовал характерный взгляд, и реплика с «распальцовкой»:
- Пять лет общего и шесть строгого режима!
- Круто! - восхитился «Атос», который имел «ходку» на три года.
Они вспомнили свои отсидки, и Николай внезапно спросил:
- А нахрена нам эти немцы?
- Через них мы выйдем в оффшоры.
- А без них нельзя?
- Можно и без оффшоров! - кивнул головой Князев. - Бельского знаешь?
- Не, только слышал!
- Он однажды через таможню пять лимонов «грина» налом провёз!
- Как?
- Просто!.. Вёз шесть!
Пока они трепались «Князь» уже набрался спиртного порядочно и неожиданно спрашивает официанта:
- Делаешь текилу-бум?
- Нет проблем, шеф!
- Я её раньше только и пил… - сказал он компаньону.
Официант насыпал ему щепотку соли на руку, подал лимончик, бабахнул об стойку стопарик и подал его хозяину.
- Лизни-выпей-кусни! - захотел сказать Рябович, но не успел.
«Князь» высадил стопарик, закусил лимоном, и профессиональным жестом кокаиниста внюхнул в себя соль. Все посетители ресторана сложились пополам, но благоразумно засмеяться не посмели.
- Вот так, - подумал «Атос», - читайте внимательно инструкции…
На следующий день стороны собрались на решающий раунд переговоров. От немцев выступали представительные дядечки уровня членов совета директоров и генерального директора, а также их юристы.
- «Свиньёй» наступают! - исторически пошутил Николай.
С русской стороны представлены не менее представительные «пацаны» с бритыми затылками и расстёгнутыми рубашками, через которые виднелась внушительная «голда», и не менее впечатляющие золотые гайки на пальцах.
- А мы их возьмём «крутизной»! - хорохорился он.
Во время переговоров шёл синхронный перевод на немецкий и обратно. Переговоры шли уже часа два, вдруг «Князь» перегнулся через стол и обратился к юристам неуступчивых немцев:
- Не, я не понял! Они чё нас за лохов держат?.. Так мы их прямо
здесь и отхерячим!
Немцы, наконец, согласились на предложенные условия и компаньоны стали совладельцами перспективного совместного предприятия.
- Мы в высшей лиге донецкого бизнеса! - с пафосом сказал «Князь».
Они выкупили престижные места на центральном стадионе «Шахтёр» и на домашних матчах «горняков» находились на трибуне под президентской ложей. 15 октября на матч с симферопольской «Таврией» компаньоны выехали на одной машине.
- Опаздываем! - волновался Рябович, глядя на вереницу машин по направлению к стадиону.
- А чё там смотреть в начале… - отмахнулся разжиревший напарник.
Они заехали в парк Щербакова, и водитель стал парковаться на стоянке для самых крутых болельщиков. Вдруг с трибун раздался оглушительный взрыв. На капот машины упало что-то похожее на красное бревно.
- Что это такое? - опешил Николай.
- Нога… - заикаясь, определил водитель.
- Чья?
- А я знаю?! - взвился «Князь».
Они выскочили из машины и попытались пробиться на трибуну. В радиусе тридцати метров валялись руки, ноги, внутренности. Отдельно лежало чьё-то пульсирующее сердце.
- Картина не для слабонервных… - скорбно прошептал Рябович.
Навстречу им бежали люди, которые сказали им о взрыве в ложе президента клуба Александра Брагина.
- Жив? - спросил побледневший Князев.
- Разорвало на куски…
- Так вот чья нога упала на нашу машину, - понял потрясённый «Атос», - а если бы мы приехали на пару минут раньше?
Компаньоны усилили личную охрану, и он теперь выезжал из своего особняка лишь в особо важных случаях.
- Скучно постоянно сидеть в тихом деревенском посёлке… - мучился Николай.
Наступившей зимой наблюдательный Рябович обратил внимание на то, что жители деревеньки совсем перестали топить печи, при этом они явно не замерзали. Он решил разгадать феномен и обнаружил на своём заборе незаконную врезку соседей.
- Местные умельцы подключились к находящейся под напряжением колючей проволоке и запитали дармовым электричеством дома вокруг! - ахнул он.
После подключению к его электрической сети в деревеньке начали экономить дрова и уголь, обогреваясь исключительно прожорливыми электрокаминами.

 
продолжение http://www.proza.ru/2014/03/26/6