Отзыв Ярослава Полуэктова на Дизайнер

Рецензия на «Дизайнер"   (Юрий Куратченко)

Зацепился за это произведение, почувствовав в авторе практически коллегу. Я архитектор и учился в Новосибирске. Таких орденов, и такого богатого послужного списка, как у Вас, не имею.
Прочёл, но бегло. Во-первых, поздравляю – задним числом – с завершённым немалым трудом и, разумеется, с покорением издательства. Если это дело нормально тиражировано, да ещё и нормально продаётся, то это уже хорошо.
Понимаю, как это не просто – совмещать основную работу с «написанием текстов». Я так скромно называю свой аналогично организованный писательский труд по ночам.

Хвалить не буду: похвалят другие.

Начну и закончу так называемой краткой «критикой», уж простите. Отмечу только то не самое лучшее (на мой, конечно, взгляд), что бросилось в глаза. Учитываю, разумеется, что Вы не профессиональный писатель. И я не профессионал, а всего лишь «поскрипываю клавиатурой». Так-что, вероятно, и права-то критиковать коллегу не нажил.

Тем не менее.
Первое.
Пишете Вы роман. Не такой уж он и большой по объёму, а нормальный, в пику кому-то уже без пояснений отмеченном.
Впечатление, а заодно и результат складывается от того, что в романе довольно-таки много пустых протокольных фраз, которые не добавляют содержанию дополнительного качества, а скорее растворяют его в массе написанного. Один умный критик – возможно это был уважаемый мною Д.Быков… кстати пишущий не такие уж маленькие свои романчики – сказал примерно так: «каждое сокращение текста ведёт только к пользе».

Тут я с ним на 80-90% соглашусь. На мой взгляд, в таком виде, какой роман у Вас сейчас, сократить требуется. Не в плане объёма самого по себе, а в плане очистки от неважного, наносного, извините, балласта.
Я исхожу из того, что главный стержень у Вас согласно аннотации к книге, и соответственно написанному: творчество, его развитие, ментальность, истоки таланта; менее интересна история удачной карьеры и попытка внедрить в сознание читателя тонкости и сложность профессии дизайнера. Читателю последнее интересно лишь постольку-поскольку, так как большинству это новое. Глубина этого действа ему не занимательна, так как это не является сутью романа. Оно не детективно и не криминально. Или не так дотошно и антисоциально написано, как, например, пишет Бегбедер о фальшивости и низости социальной и прочей нынешней торгашеской рекламы. Читателю в этом плане любопытней отношение героя к своей професси, получение от неё кайфа и пенделей, и только. Причём, всё должно бы быть написано зазывно и интересно.

Далее идут любовь и её многовариантность.
Далее – самокопание в себе и осознание своего места в мире.
Далее, это уже от меня – отношение к сыну – как к продолжателю династии.
И многое другое. Но, первые четыре вещи это главное, и вокруг этого строится сюжет. Все же незначительные дела как-то: переезды в самолётах, авто, пребывание в отелях и кафе должны бы быть вычищены – конечно же только то, что не добавляет ни характерам героев, ни раскрытию основного содержания ничего нового, или настолько это мало и случайно, что создаёт путаницу и суету.
Ладно, было бы это с особым юмором, подтекстом написано, тогда ладно. Тогда можно было бы согласиться. Да и то, всё-таки это всего лишь фоны событий, и в этом антураже пусть развиваются и блистают именно события и высвечиваются тонкости характеров, а не констатация перелётов, поездок как бы самих по себе. Звучит неким таким обилием заграницы, «мотылянием» туда-сюда - чуть ли не гордостью по поводу этого… Или просто следует зверски укорачивать эти события.

Вернее, настолько, чтобы это максимально сжато и в нормальной степени выразительности показывало бы среду обитания ваших героев или раскрывало бы между делом что-то более важное.
В качесте примеров укорочения текста, посмотрите, если не против:
1. Мутота с Гюнтером ничего существенного не добавляет кроме пары фраз «по делу». А «по делу» это: замечание о немецкой педантичности, о наличии у Арского юмора и пары свойств у Даны. А это всё в целом составляет три маловажных страницы.
2. Текст, начиная со слов: «– Да, – задумчиво продолжал он, любуясь красотой города. – Европа бережно хранит…» и кончая описанием отеля до слов «Первый этаж здания был облицован тёмно-серым гранитом, остальные сочно-голубым.» абсолютно ни к чему. Дизайнеру это, может быть интересно, читателю же нет. Далее, буквально вслед за тем, следует описание интерьера отеля и то, что видно из окон. 15 строк. Вполне можно было бы обойтись просто действием из вашего же набора фраз: «Они поднялись в отель. Приняли душ. Арский лёг отдохнуть, наконец-то вытянув ноги».
3. Ещё «мусор», лишь как пример: Текст «Их разбудила мелодия телефона Арского. Звонил Леонид, прилетевший во Франкфурт. Было 15 часов пополудни.

– Быстро собрались и поехали за Ленькой. Встретим его, заедем куда-нибудь поесть и вернёмся. Надо выспаться. Завтра экскурсия по городу и дела. – Арский встал, быстро оделся и проверил содержимое рюкзака. Дана колдовала над заспанным лицом. Арский подошёл к окну, открыл створку и закурил. Через десять минут они отъехали от отеля…» Середину выкидываем, оставляем только: «Их разбудила мелодия телефона Арского. Звонил Леонид, прилетевший во Франкфурт.
Через десять минут они отъехали от отеля…».
Это было о длиннотах. Их насыпано в тексте предостаточно. Можете, конечно, не соглашаться, у Вас есть на это право. Но, пожалуйста, не обижайтесь!

О литературном слоге.
Мне кажется, что язык «протоколен, что ли». Он грамотен, не спорю, но лишён литературной окраски, эмоциональности. Текст, кажется, хочет упомянуть всё, что дорого автору: как бы дотошно и «биографично». На самом деле это вовсе не обязательно.

Есть излишне расширенные описания.
Вот, например, образ Даны:
«Дана была красивая, яркая и привлекательная женщина. Круглое скуластое лицо с пухлыми щеками обрамляли тёмно-русые волосы, всегда окрашенные в медный цвет. Пышно накрученные, спущенные на лоб и уши, они скрывали округлости её лица. Большие карие глаза, с тщательно подведёнными веками и ресницами, накрывали тонкие брови, оформленные дугами, небольшой широкий нос над неширокими припухлыми губами. И вся эта детская припухлость завершалась тяжёлым округлым подбородком. В юности эта красота и подвигла упорного Арского, обожателя всего красивого, к стремлению обладать этим творением природы».
Что тут я отношу к неудаче?

«Круглое, округлости, округлым» - Многовато круглого в одном абзаце.
Тяжело представить «круглое скуластое лицо с пухлыми щеками» - может быть достаточно скуластого с пухлыми щеками?
«Припухлые губы» и тут же «вся эта детская припухлость», ладно, это пройдёт, но плюсом «тяжёлый округлый подбородок», а далее ссылка на неведомую красоту и творение природы, которое в данном автором и героем описании уже как-то подозрительно красиво. Может быть, снизить накал красоты, а заменить это дело обаянием?

Ещё, на мой беглый взгляд, присутствует некий, не всегда уместный пафос.
И ещё один важный момент. Самолюбование собой старшего Арского. Это вполне человеческое качество прописано несколько прямолинейно, на мой взгляд. Арский невыносимо самовлюблён. До самонеосознаваемого нарциссизма. Это не украшает героя. Если бы к примеру напротив – усилить этот нарциссизм до самоиронии, хотя бы изредка просыпавшейся, то образ был бы более правдив и силён.

На этом заканчиваю.
Не думаю, что это всё высказанное на бегу, Вам, как автору, приятно.
Но я же выразил только своё мнение. Притом, по большому счёту мне это произведение ПОНРАВИЛОСЬ! Ближе к концу книги Вы выросли НА ГЛАЗАХ!
С огромным уважением,

Ярослав Полуэктов   27.08.2014 22:09   

Добавить замечания
Спасибо, Ярослав! за справедливую критику и профессиональные срветы. Принимаю без обид и с благодарностью. Вы тонко заметили, что язык протокольный. И это мой профессиональный язык научно-технического эксперта, авиационного инженера, кандидата наук, подполковника в отставке, журналиста-любителя. Скажу Вам честно это мой первый опыт, рождённый в 2009 году, как реквием на смерть моего гениального сына, скоропостижно ушедшего в 46 лет. Этот текст -всё о нём без выдумок- стал спасительным текстом памяти и выживания в мои 71 год, и предназначался для супруги. Работа спасла нас и теперь сглаживает наше одиночество. Простите за грустное откровение.
Приятно, что мой сын Вам понравился.Ваши замечания учту при издании. Правда, издатели не предлагают в печать. Слава писателя мне не грозит, хотя такое прочтение и рецензия как Ваша,- вдохновляет! Ещё не вечер! С уважением и признательностью.

Юрий Куратченко   04.09.2014 00:24