Память гор

«Ведение личного дневника – удел плаксивых девчонок и слабаков, не умеющих преодолевать своё одиночество. Видимо, я не из их числа. Никогда у меня не возникало желания делиться с бумагой своими мыслями. Виной ли тому фантастически красивый пейзаж вокруг или грандиозность текущих событий, но вот, укрывшись от ударов ветра за скальным выступом, торопливо фиксирую происходящее.
Стрекот вертолетных лопастей окончательно потерялся среди перевалов и нас охватывает безмолвие могучих гор. Только гул вольного ветра и хрусталь разреженного воздуха. Дышать, дышать, дышать, пока дышится. Сейчас мы на высоте 3,5 км над уровнем моря, нужно подняться еще на четыре, там, в прямом смысле вдыхать будет нечего. А еще зверский холод и, возможно, «прелести» горной болезни.
Любимые берцы остались дома – такая обувь не подходит для Гималаев – и ногам пока неуютно в альпинистских ботинках, хотя это не первое моё восхождение. Вру. На такую высоту и в такой компании – первое. В составе группы десять человек. Только пятеро – спортсмены-альпинисты мирового уровня, профессионалы с большой буквы П. Двое французов, немец, японец и русский  (он время от времени рассказывает какой-нибудь анекдотец, вроде: «Оказались на необитаемом острове немец, русский и француз…» - но на английском эти шутки звучат не очень, а может нам, иноземцам, просто не всегда понятен русский юмор). Задача профи – доставить научное оборудование и сопроводить нас, ученых, к цели – руинам древнего города, к которому вот уже несколько месяцев приковано внимание всей мировой общественности. Именно поэтому в этой экспедиции представители разных стран.
Несколько тысячелетий ледник хранил в своем холодном сердце следы дочеловеческой цивилизации, существование которой лишь предполагали эзотерики, мистики и окультисты. Да-да, именно дочеловеческой. Потепление климата и время пожрали ледник, и на спутниковых снимках проявились отчетливые линии улиц и стены домов, площади и дороги. Что это? Шамбала? Атлантида? Загадка, спрятанная на непригодных для жизни высотах, бывших когда-то дном мирового океана или плодородной равниной на берегу моря?
Желающих первыми войти в древний город набралось не мало: антропологи, палеонтологи, археологи, геологи и, конечно, пресса, куда же без неё. Но! На вертолетах в заданную точку не долететь – шквалистые ветра ежеминутно меняют направление и обладают такой силой, что с легкостью разобьют о горные склоны хрупкую летную технику. А восхождение на высоту 7 км над уровнем моря требует отменного здоровья и хорошей физической формы. Из оставшихся кандидатов имеющие навык покорения горных вершин – вообще единицы, это и есть наша научная группа. Я – антрополог и по совместительству – безбашенный турист – экстремал. Франц – палеонтолог, мой старый друг, мы познакомились десять лет назад на раскопках в Якутии, где среди вечной мерзлоты терпеливо ждут неугомонных исследователей останки динозавров и Homo habilis. Джек и Алексей – геологи, им даже на этой высоте есть, чем заняться: ходят, ковыряют валуны и постоянно о чем-то спорят. А Макс – журналист. Вон он, шныряет вокруг, фотографирует то нас, то окрестные ландшафты. Глупец! Фотокамера, даже самая навороченная, не в состоянии передать зрителю объем и глубину этих просторов, поэтому  горы на снимках всегда плоские для тех, кто видел оригинал.
На этом, пожалуй, закончу с писаниной. Блокнот с карандашом возьму с собой. Вдруг захочется опять написать какую-нибудь чушь».

«Камнепад. Так зовут горного дракона, который на секунду распахнул свою пасть, а потом, зевнув, захлопнул обратно. И вот мое тело зажато его зубами, но каким-то чудом целехонько, ни ушибов, ни переломов. Небольшое пространство вокруг позволяет двигать руками и переступать с ноги на ногу, но над моей головой сужается и сужается, постепенно превращаясь в узкую щель. Через неё пролезла бы кошка, но меня можно извлечь отсюда только разделав на тонкие стэйки. А мне весело, счастье прямо рвется из груди – эйфория - верный признак горной болезни. Чем не повод для оптимизма? Горы даруют смельчакам-альпинистам быструю смерть от переохлаждения, гипоксии и отека легких. Умру, даже не успев толком проголодаться. Ой, не могу дальше писать. От смеха трясутся руки».

«Мы все знали, на какой риск идем, чем для каждого из нас может обернуться эта экспедиция. И вот, рация молчит. Значит группа уже ушла далеко или…  Расстались быстро, без лишних соплей и сочувственных всхлипов. Ясно, что спасательной операции в мою честь не будет. Сюда не доставить вовремя необходимую технику и специалистов.
 Конец веревки, которой вытаскивали от меня научное оборудование и кое-какую важную мелочевку, способную пролезть через узкий просвет между валунов, по-прежнему висит у меня перед носом. Эта нить Ариадны не ведет к спасению, а лишь внушает неудачнику Тесею ложные надежды. Не хочу умирать».

«Ноги затекли. Пытаясь повернуться или присесть, замечаю выбитые на стене знаки в узком пучке света, заглянувшем в мое  каменное «оконце». Хорошо, что под рукой есть фонарик. Лишь бы успеть зарисовать эти странные письмена, пока батарейки фонарика и моего сознания окончательно не сели. А потом я привяжу сверток с блокнотом к концу веревки».


Объектив камеры плавно сместился от фотокопий дневника к реконструкции зарисованной наскоро колонке символов, и голос гида продолжил:
- Гравировка на камне, обнаруженная антропологом О’Харти  при трагических обстоятельствах, оказалась фрагментом азбуки атлантов. Видимо, обломок скалы был когда-то стеной учебного класса. Благодаря этой находке, ученые смогли быстро расшифровать и понять все тексты, найденные в поселении древних. Теперь каждый школьник знает, что человек не произошел от обезьяны, а является продуктом сложнейших экспериментов с генотипами атлантов и обитающих в то время на континенте видов обезьянообразных. Древние знали о приближении к Земле огромного метеорита и целенаправленно создавали существо, обладающее разумом, способное приспособиться к грядущим изменениям климата и ландшафта. Существо, которое станет достойным наследником и учеником погибающей расы…

Ком подкатил к горлу. Беатрис отключила виртуальную экскурсию по историческому музею и закусила губу, пытаясь не заплакать. Но по щеке  внучки О’Харти всё же поползла  слеза, потому что у неё вдруг, как тогда
... онемели пальцы, отказываясь привязывать блокнот к веревке…   сила воли из последних сил удерживает разум, все быстрее скользящий в спасительную темноту…   тело, крепкое, закаленное в многочисленных  походах и экспедициях, борется с переохлаждением, сотрясаясь от дрожи, всё слабей  и слабей, наконец отпустив душу в незабываемый полет над Гималаями -  колыбелью человечества, разбитой ударом чудовищного метеорита... и вспышка возвращения, теперь уже в другое время, другое место, другое тело .